Глава 10
В которой героиня обманывается в своих ожиданиях, знакомится с одной относительно благородной профессией, узнает несколько видов избранности и спорит с судьбой.
Явью отразится страшный сон
Мир живых для Графа обречен
Механизм судьбы уже включен…
Группа «Big History», «Позови меня».
Прекрасную деву он видел во сне
Она простирала дрожащие длани
Она умоляла: «Приди же ко мне!».
«Испытание близнецов», «Легенда о Бездне».
Я, пожалуй, не смогла бы выделить тот момент, когда чернота мучительного для меня перехода сменилась чернотой, вызванной причиной куда более прозаической – зажмуренными глазами. Когда я наконец-то решилась робко приоткрыть один глаз, то обнаружила, что сижу, чуть ли не сжавшись в комочек, со всей силы впившись ногтями в плечи Кати (она честно пыталась вырваться, но потом, кажется, поняла все тщетность этих попыток), а из открытых окон выстроившихся в километровой пробке на другой стороне дороги машин на пронзительно визжащую девицу, прижавшуюся к своей светловолосой спутнице, как к последней надежде, удивленно смотрят дачники…
Когда я более-менее пришла в себя и окончила изображать из себя помещенную в противоестественные условия рыбу-прилипалу, я с некоторым удивлением обнаружила, что на улице довольно тепло – судя по всему, в родном Катином мире было еще далеко до ноября. Внимательно разглядеть окружающий нас пейзаж не представлялось возможным, однако, судя по стремительно проносящимся мимо деревьям, полям и аккуратненьким выбеленным домикам этажа в два-три, это был не то чинный английский пригород, не то американская «суберия».
Судя по бесконечной череде уныло гудящих машин, выстроившихся в направлении вышеупомянутых домиков, на дворе была пятница, и, по традиции, неизменной во всех мирах и измерениях, измученные городской суетой, пробками и выхлопными газами люди нацелились провести уик-энд на даче, в пасторальной обстановке орущих соседских петухов, банок с соленьями и грядок с картошкой. Наша же сторона дороги была, к несчастью, практически пуста. К несчастью – потому, что Катя, почувствовав, что никаких «козлов, которые не понимают, что дам надо пропускать вперед!» и прочих досадных препятствий впереди не наблюдается, припустила так, как будто за нами гнались по пятам с удивительной слаженностью ОМОН, МВД и коза ностра. Я обреченно думала, что поездки на мотоциклах для меня добром никогда не заканчиваются (о том факте, что «добром не закончились» они всего один раз, мое загадочное подсознание скромно умолчало).
Через какое-то время прямо-таки буколические пейзажи сельской местности вокруг нас сменились сначала неуклюжими, приземистыми стенами домов на окраинах и старых кирпичных фабрик, потом на смену им пришли высокие здания из стекла и бетона, холодно глядящие на нас своими затемненными окнами. Когда же они, в свою очередь, уступили место широким улицам, прямо-таки забитым всевозможными магазинами, ресторанами, кричащими рекламными стендами и пышными, огромными гостиницами, мы с «Кейти» всерьез и надолго встали в пробку. Пропуская мимо ушей Катину красочную тираду относительно тех, кто ставит здесь светофоры, я чуть ли не с умилением смотрела на этот бессменный атрибут городской жизни.
А что там вокруг? Стайка девчонок в майках и джинсах семенит на жутких шпильках по тротуару, привычно маневрируя между люками и решетками, бродячая кошка деловито вылизывается, прижавшись к трубе возле стены дома, какая-то парочка сидит в летнем кафе – девушка хихикает над чем-то…
Все так… я даже не знаю… обыкновенно? Привычно? Нормально? Хотя нет – после сравнительно недолгого, казалось бы, времени, проведенного в погонях, страхе, смятении, попытках постичь тот странный, удивительный мир, куда я волей обладающей специфическим чувством юмора судьбы попала, эта мирная картина казалась мне чем-то непостижимым, чужим и далеким. Как будто действительно – другое измерение… куда мне уже не вернуться…
О, а вот такую вывеску у нас в городе вряд ли встретишь: «Излечим от ликантропии по новейшей, специально разработанной методике. Надежно. Качественно. Дорого». Угу, знаем мы такие «методики». Насчет «дорого» - конечно, правда, а вот что касается всего остального…
Я вздрогнула, прервав свои раздумья, почувствовав, как внезапно потеплел медальон. Всего на пару мгновений – я успела заметить, как в окне одного из немногих находящихся здесь жилых домов мелькнул чей-то силуэт. Видимо, кто-то из местных «представителей расовых меньшинств», глядя из окна, задержал взгляд на хрупкой брюнетке в скособоченном мотоциклетном шлеме…
- Лен, нет, ну ты посмотри! Вот гад! – возмущалась тем временем Катя, глядя в сторону.
- Ага… - отстраненно ответила я.
- На ржавом «мустанге», а все туда же – подрезать норовит! Так, слушай ты, Шумахер! Ты…
Вся дальнейшая тирада «Кейт» была преимущественно на русском. Однако незадачливый водитель, как ни странно, понял…
Через энное количество пробок, обгонов, объездов, подрезаний и преподанных экспресс-курсом любителям последних уроков филологии мы припарковались, элегантно сбив какой-то пакет из-под сока («Хорошо летит!» - восхитилась Катька. Ей никогда не было чуждо чувство прекрасного…). Я, не чувствуя ног, слезла с мотоцикла. Меня всю трясло, спина, ноги и другие части тела затекли от долгого сидения, а зубы клацали друг о друга так, что, услышав как-то ночью этот звук, любой нормальный ребенок остался бы заикой. Мастерство, в том числе и езды, конечно, не пропьешь… но я свое, похоже, проела…
- Все, почти приехали. – довольно сказала девушка, легко спрыгивая с «Ямахи» - Теперь осталось только по дворам пройти. Это недолго, минут десять. И пешком дойдем.
Разглядывать исписанные местным «народным творчеством» обшарпанные стены домов мне быстро наскучило, поэтому короткую дорогу я заняла попытками представить – а какая она, эта знаменитая ясновидящая?
Марго… какое красивое имя. Воображение уже рисовало мне прекрасную, словно яркий экзотический цветок, женщину с черными, как вороново крыло, волосами, пухлыми алыми губами, удивительным синим взглядом…
Хотя… Катя же говорила что-то про то, что нормально работать «по специальности» Маргарет возраст не позволяет. Значит, должно быть, это немного (но только немного!) пожилая темноволосая цыганка, с бронзовой кожей, глубокими темными глазами, в которых видится некая тайна, что не постичь ни одному обыкновенному человеку… а в ее комнате, должно быть, царит полумрак, на комоде - карты Таро, истинное значение которых понимает и помнит только хозяйка дома, хрустальный шар на столе, в ящике стола лежат костяшки самодельных рун…
… Дверь нам открыла одетая в длинное цветастое платье благообразная старушка, чем-то похожая на тех архетипичных заботливых бабушек, которых рисуют на картинках к детским книгам и снимают в рекламе молока. Ее седые волосы были стянуты в аккуратный пучок на затылке. Лучики «веселых» морщинок вокруг светло-голубых глаз подчеркивали скорее любовь к улыбкам, чем возраст, и вовсе ее не портили.
- Кейт! – всплеснула руками женщина – Вот уж не думала, что ты решишь меня навестить! Я считала, у тебя много дел. Ну что же ты, проходи, не буду же я тебя на пороге держать. А это твоя подруга? – Маргарет повернулась ко мне и… на миг застыла, глядя на меня так пристально, что я почувствовала себя неуютно. Так смотрят на встретившегося в толпе человека, напоминающего бывшего однокурсника: он или нет? Показалось или правда?
- Ага! Это Ленка, она теперь моя… коллега. – хихикнула Катя – Теть Маргарита, вы-то как? Как дела?
- Хорошо, Кейти, все хорошо.
Я сняла кроссовки, печально отметив, что после частых прогулок по размытой осенней слякоти они выглядят так, как будто я стащила их со свалки рядом с секонд-хэндом, и, едва не поскользнувшись в своих полудетских белых носочках на паркете, с любопытством заглянула в маленькую гостиную. Такие комнатки, должно быть, можно было часто встретить в добротных сельских домиках прошлого века – правда, в квартире в современном мегаполисе она смотрелась довольно странно.
- Девочки, хотите кофе? – спросила Маргарет, когда мы с Катей присели на диван рядом с приземистым кофейным столиком.
- Я не пью кофе. – замотала я головой.
- Понимаю. Должно быть, Кейти уже успела вас заразить своим увлечением? – улыбнулась женщина.
- Каким увлечением?
- Как, Кейт, неужели ты его уже оставила? Я ведь помню, как еще год назад ты так вдохновенно вещала о полезных свойствах зеленого чая и своих попытках по выращиванию новых сортов…
- А где ты их выращивала? – я повернулась к подруге.
- На подоконнике… - выдавила она.
- И как, успешно? – поинтересовалась я.
- Нет. Они почему-то не селекциони…селекциони…се-ле-кци-о-ни-ро-ва-вы-лись!
- Тогда, может быть, вы хотите чаю? – поспешно сказала Маргарет.
- Не откажемся.
Следующие полчаса были заполнены милой болтовней о делах минувших, делах нынешних, способах выращивания фиалок в домашних условиях, методах закатывания банок с вареньем, повадках французских болонок и нарядах английских актрис. Вряд ли из-за того, что Кате хотелось «соблюсти приличия» и не переходить к делу прямо с порога – моя подруга обладала деликатностью и утонченностью асфальтового катка и едва ли волновалась о таких вещах – скорее всего, ей просто нравилось беседовать с Марго... я же все это время была поглощена вышеупомянутым вареньем. Точнее, варенье было поглощено мной. В рекордные сроки. И к тому времени, как Катя решила, что пора бы уже перейти к тому, из-за чего мы, собственно говоря, сюда явились, я была похожа на девочку из детского рассказа – перемазанную малиновым вареньем, близкую к эйфории и глядящую на взрослых абсолютно невинными глазами.
И, когда моя подруга сначала рассказывала ясновидящей о причинах беспокойства Сильви, а потом, на всякий случай (мало ли, вдруг у меня эти странные черты проявились из-за того ранения? Хотя вряд ли… оборотень же не кусал меня) - и о моих злоключениях, я была занята крайне важной миссией – планомерным опустошением банки.
И потому, не донеся ко рту очередную ложку, так и застыла, увидев взгляд Марго. Будто тень накрыла ее по-девичьи румяное лицо, будто лед сковал теплое озеро, будто разорвалось в одно мгновенье полотно прекрасной картины, обнажая обшарпанную темную стену.
Катя растерянно смотрела на «старшую подругу», видимо, не больше меня понимая причину такой резкой перемены настроения.
Тягостное, давившее на голову, как низкий потолок камеры, молчание нарушилось тихим голосом женщины, от которого мы с юной байкершей синхронно вздрогнули, как от внезапного укола.
- Эллен, я могу дать тебе ответ на твой вопрос. Я знаю причину твоих несчастий… и если, когда я окончу свой рассказ, ты проклянешь мое имя и заречешься до самой смерти переступать порог этого дома – я тебя прекрасно пойму. Но, умоляю, сперва выслушай меня до конца. Ты должна понять…
- Что понять? – воскликнула вконец замороченная я, все ожидая, когда же раздастся крик: «Это был розыгрыш! С прошедшим первым апреля, Ленка!». Однако крик не раздавался…
- История, которая привела к тому, что ты теперь сидишь рядом со мной и смотришь на меня с таким непониманием и страхом, началась давно. Очень давно. Возможно, ты даже слышала ее от своих новых… коллег – не всю, так частично… я расскажу тебе ту ее часть, что касается меня. Я, должно быть, навеки запомню тот холодный, ветреный день… тогда я сидела здесь, на этом самом диване, читала книгу, пять минут назад распрощавшись с одной нервной посетительницей – та просила отыскать ее брата, давно пропавшего без вести. Помню все так, как будто это было лишь вчера – как я поглядывала на окно, сетовала на то, что из-за городского смога почти никогда не видно ни заката, ни звезд, сочувствовала клиентке, которой придется теперь добираться домой по темным подворотням… когда услышала стук в дверь. Негромкий такой… деликатный, я бы даже сказала. Очень странно, подумала я тогда – почему было не воспользоваться звонком? В тот вечер я ужасно устала, и меньше всего мне хотелось вставать, куда-то идти и что-то делать, но не оставлять же мне было человека топтаться на пороге! А ответом на настороженное «Кто там?» мне послужило тихое, заставившее мороз пробежать по коже «Мне нужна ваша помощь», что и вовсе не оставило мне выбора – вздохнув, я впустила обладателя приглушенного голоса. Нежданный гость, как я заметила, был одет довольно странно – в темные одежды и длинный плащ с капюшоном, скрепленный у горла причудливой формы пряжкой. Одного взгляда на позднего посетителя мне хватило, чтобы понять, что он не принадлежит к человеческой расе. Однако не выгонять же мне его было… и потом, то отчаяние, та безнадежность, что читалась в его серых глазах, просто не позволили мне… у меня рука не поднялась… за годы житья здесь я навидалась всякого и всяких, в том числе и нелюдей – но мой гость явно не имел никакого отношения к здешним… гемоглобинозависимым. – с некоторым трудом выговорила Марго – Нет, он принадлежал к так называемым Высшим, которых в этом мире уже давно не осталось. Люди склонны терпеть рядом иных и даже благоволить им лишь до той поры, пока иные не начинают над ними возвышаться… впрочем, это другая история. Загадочный Высший долго объяснял мне, что он много обо мне слышал, что я – его последняя и единственная надежда, после чего все-таки соизволил пояснить, чего он, собственно говоря, от меня хочет. – женщина чуть усмехнулась – История вышла, как ни странно это звучит в моих устах, прямо-таки фантастическая. Много лет назад мой таинственный гость любил… одну девушку. Любил безумно, страстно, той любовью, которую воспевают авторы великих романов и итальянских опер. Она казалась ему воплощением… воплощением жизни, радости, искренности… всего того, чего так не хватало ему… его любовь была чем-то сродни жажды измученного странствиями путника, увидевшего кристальный родник. – кажется, Марго была отнюдь не чужда некоторая поэтичность - Он был готов положить весь мир к ногам своей маленькой богини, если бы она лишь попросила об этом… но, в том-то и была беда – ей было это вовсе не нужно. Дальнейшие повороты событий, пожалуй, и впрямь напоминали сюжет итальянской оперы – красавица спокойно, едва ли не смеясь, его отвергла… более того, оказалось, что у нее есть возлюбленный… по словам моего несчастного гостя – «полная посредственность, он не мог дать моей девочке ничего, кроме глупых напыщенных слов». – Маргарет чуть заметно улыбнулась – кажется, степень объективности слов отвергнутого влюбленного она оценивала адекватно.
- Скажите, эту чудесную во всех отношениях девушку звали случайно не Кристина? – не удержалась я.
- Нет, не Кристина. – недоуменно посмотрела на меня женщина – Так… что я говорила? Он… совершенно обезумел от ревности, боли, ненависти, что затмила его глаза… ему и раньше была свойственна жестокость, но все же не до такой степени… а однажды его несостоявшаяся любимая решила, что чувство долга важнее жалости… - ясновидящая прикрыла глаза – Она стояла рядом с ним там, на крыше… так близко, что он мог почувствовать аромат ее кожи… полынь и луговые травы. – пояснила зачем-то Маргарет. Я немного удивилась – что, загадочный Высший ей и это рассказывал? – Она стояла рядом – дрожащей рукой сжимавшая оружие, уставшая, раненая, в каком-то нелепом наряде – но все равно прекрасная… хрупкая и несгибаемая… Орлеанская Девственница, идущая в свой последний бой… - Марго начала говорить все быстрее, отрывистее, словно пересказывая обрывки мыслей. Причем мыслей не своих. - Он не раз мечтал, как она наденет светлое одеянье его невесты, как перед всеми Высшими поклянется ему в верности, как по вечерам они будут сидеть у жарко пылающего камина в его замке – он в кресле, она – у него на коленях… как она подарит ему свое тепло, свою любовь, заставит забыть обо всех веках мрака и холода… и вдруг – ясное, болезненно ясное внезапное понимание – этого не будет. Сны и иллюзии исчезли с безжалостным светом солнца. Только в глупых романах пишут, что принять смерть из рук возлюбленной – сладко… на деле же нет ничего хуже этого. Впрочем, ему, несмотря на всю ее решимость, так и не пришлось это испытать – к сожалению ли или к счастью (хотя какое тут счастье!), все случилось наоборот.
- Она погибла? – затаив дыхание, спросила я.
- Да.
- Он…
- Нет, хоть он и был в какой-то степени виноват. И никогда не забывал об этом. Ни дня, ни секунды. За все эти годы. – веско проговорила женщина.
- И… - я запнулась – мисс, это, конечно, очень грустная история, но что в ней фантастического? И… как бы… причем здесь я?
- Терпение, моя дорогая, терпение… ее «фантастическая» часть началась много лет спустя. Вернее даже сказать, несколько лет назад. Несчастного стали посещать странные сны… и в этих снах являлась к нему некая прекрасная (пусть и довольно необычно одетая) юная дева.
- Прекрасная? – недоверчиво переспросила я.
- О да. По словам моего гостя, она была хрупка и нежна, как белый цветок, и своей беззащитной красотой напоминала дрожащий огонек свечи.
В этот момент я серьезно засомневалась, что трогательная история о сновидениях отвергнутого носферату имела ко мне хоть какое-то отношение. Все-таки, это красочное описание вызывало в памяти скорее образ юной Чулпан Хаматовой или Одри Хепберн, чем мой…
- Вы, девочки, должны были слышать, с каким восторгом, с каким почти благоговейным трепетом говорил он о призрачном образе из своих снов – продолжала тем временем Марго – И с какой горечью – ведь стоило ему хотя бы прикоснуться к тающему видению, как следовало незамедлительное, быстрое, жестокое пробуждение…
«Прикоснуться»? Это он называет «прикоснуться»?! Нет, конечно, у всех свои понятия…
- Однако главным было не это… главным было удивительное, хоть и не сразу заметное сходство девы и его погибшей любимой. У девушки из снов было, можно сказать, ее лицо, ее глаза… и, как он был уверен, ее душа.
- Душа?!
- Да. Сначала он отмахивался от таких мыслей, потом призадумался… а вскоре мысль о новом воплощении умершей возлюбленной стало для него в некотором смысле навязчивой идеей. Разумеется, глупо было бы для него не попытаться воспользоваться таким удивительным шансом.
- Удобную религию придумали индусы… - пробормотала я, вспоминая известную песню, воспевавшую прелести переселения душ. Может, мучимый кошмарами вампир ее тоже как-то по радио услышал, вот и получил идею-фикс в качестве бонуса?
- Естественно, он преисполнился решимости отыскать таинственную незнакомку, - продолжала тем временем мисс Маргарет – В том, что она существует, мой гость даже не сомневался. Но как? Дать в газету объявление «Разыскивается темноволосая сероглазая девушка на вакантную должность невесты»? – она коротко рассмеялась и мигом посерьезнела – Так он пробовал! В первый же день столько откликнулось… только, увы, процент нежных и трепетных нимф среди этих молодых соискательниц был весьма мал… многочисленные гадалки либо разводили руками и отказывались от денег, либо брали деньги, а потом уже разводили руками. Нет большего стыда для такого, как он, чем обратиться за помощью к Страннику – женщина чуть заметно усмехнулась – Пожалуй, подобных прецедентов еще не знала история. Однако, выбирая между любовью и гордостью, Высший в конце концов решил поступиться гордостью.
- И вы ему помогли? – с замиранием сердца спросила я.
- Теть Маргарита! – с упреком воскликнула Катя.
- А что я могла сделать? – развела руками «теть Маргарита» - Я подумала… он ведь не желал ничего дурного этой девушке… напротив, имел самые благие намерения.
- Вам сказать, куда обычно бывает вымощена дорога этими благими намерениями? – спросила я, медленно, но верно закипая – Или вы сами вспомните?
- Я не хотела… - жалобно сказала женщина – Я не подумала… если бы я знала, что все так обернется!
«Я не хотела» и «я не подумала» следует сделать боевыми девизами всех вольных и невольных устроителей жизненных катаклизмов всех сортов.
Благородная душа, хотела помочь несчастному влюбленному! А упомянутый влюбленный, видимо, не нашел ничего лучше, чем отправить за объектом страсти ватагу голодных оборотней, которые даже не потрудились объяснить визжащему и убегающему объекту, чего их Хозяин, он же Повелитель, собственно говоря, от нее хочет! Ну, хоть бы букет роз прислал в качестве тонкого намека… хоть бы «Мишку на севере»…
- А как вы увидели девушку из его сна? Вам же надо было на нее хотя бы взглянуть? – поинтересовалась «Кейти».
Ах, да – вспомнила я. Даниэль ведь как-то говорил мне, что Сильви достаточно одного взгляда на человека в толпе, чтобы определить его настроение, планы, какие-то отголоски мыслей… наверное, имя и что-нибудь еще таким образом тоже определить можно… тем более, что Марго – далеко не Сильви… хотя, с другой стороны, и сон – субстанция своеобразная.
- Он… показал мне. – пожала плечами ясновидящая – Я предупредила гостя, что от его мечты его отделяет завеса миров, однако он заверил меня, что на этот случай у него есть один знакомый Странник, который и привел его ко мне.
Так. А вот это уже интересно. Выходит, не таким уж и уникальным был «прецедент»?
- А как это – показал? – не поняла я.
- Это нечто вроде транса… Высшие это умеют. – неопределенно объяснила она – Впрочем, он тебе сам расскажет, когда вы встретитесь.
Я не успела обдумать это странное уверенное «когда», как Катя задала следующий вопрос, надо сказать, немало волнующий и меня тоже.
- А при чем тут Ленкина аура?
Маргарет тяжело вздохнула.
- Как вы наверняка знаете, за некоторое время до… ухода в лучший из миров на ауре можно различить так называемую «печать смерти» - хотя, должна сказать, это достаточно сложное дело. – начала она.
Мне такое вступление, мягко говоря, совсем не понравилось.
- В случае с Эллен имеет место нечто похожее… только по природе – поспешила успокоить меня женщина – Но все же иное. Неудивительно, что бедняжка Сильви не поняла, в чем дело. – Марго удрученно покачала головой.
- И что же это за таинственная метка? – полюбопытствовала я.
- Так называемый знак «обручения-с-мертвым».
- С мертвым? – у меня во рту пересохло от внезапной мысли – Вы хотите сказать, что Даниэль… что он скоро… что с ним… что-то… случится?
- При чем тут он? – недоуменно посмотрела ясновидящая – Эта «печать» - очень редкая вещь, ведь все же мало смертных девушек, которым предназначено связать свою судьбу с… нечеловеком, что бы ни говорили те глупые романы, которыми так зачитываются нынешние девочки… тебе предназначен особый путь, Эллен – Маргарет вдруг подняла голову, перестав сверлить глазами свои колени, и резко обернулась ко мне. Я вздрогнула от неожиданно пронзительного взгляда ее прищуренных глаз – Точнее, ты предназначена ему. Тебе решать, станешь ли ты кровожадным чудовищем из тех, на кого охотятся Странники, или тем чудесным ангелом, что развеет мрак чьей-то темной души…
- Скажите, а варианта «остаться самой собой» в вопроснике моей судьбы не значится? – робко спросила я.
- Боюсь, что нет…
- Значит, придется дописать. – пожала я плечами – А что? Во время школьных опросов про качество еды в столовой я так и делала.
- Но судьба – это не директриса! – возразила байкерша.
- Конечно! Она письменного выговора не объявит.
-Но ты предназначена Дамиану Хэлкару! – крикнула Марго и тут же прикусила язык – проговорилась. Впрочем, для меня имя вампира-страдальца было секретом Полишинеля.
- Кем? Кем предназначена?! – взъярилась я.
- Хм… фатумом. Звездами. Роком, если хочешь.
- Хорошо, хоть не хэви-металлом! Послушайте, почему вы смотрите на меня так, как будто я уже легла в гроб и собираюсь закрыться крышкой?!
- Да потому, что так оно и есть! – не выдержала Катя – Ты что, думаешь, что этот Хэлкар так успокоится?
- И потом, - прибавила Марго – Печать «обрученной», как и печать смерти, начинает сильно проявляться только тогда, когда человек близок к… исполнению своего предназначения.
- Час от часу не легче! – простонала я, уронив голову на руки – Послушайте, а нельзя с этим Дамианом как-то мирно договориться? Ну там, объяснить, что ему лучше поискать себе другую сестру милосердия?
- Тогда мы пробовали.
- Ну и…?
- Полегла половина Ордена. – кратко ответила Маргарет.
- Горячий английский парень… - пробормотала я.
- Так, Лен, не обижайся, но в ближайшее время ты из резиденции выходить не будешь. – решила Катя. Как будто я возражала… - Еще надо бы призвать остальных наших – на случай, если дело все-таки дойдет до «переговоров». – Я восхищенно посмотрела на подругу – надо же, она сохраняет в такой дикой ситуации способность трезво мыслить! Я бы уже, наверное, в немой истерике билась. Хотя, с другой стороны, это ведь не ее прочат в невесты вурдалаку со сложной психикой… - И тех, кто вроде бы отошел от дел, можно тоже попросить, уверена, один-то раз помочь бывшим коллегам они не откажутся… теть Маргарита? – вопросительно посмотрела на ясновидящую светловолосая Странница.
- Нет, Кейт, ты же знаешь – я уже не в том возрасте, чтобы ввязываться в подобные истории.
«Если бы эта светлая мысль пришла вам в голову, когда к вам постучался Дамиан Хэлкар, этой истории бы не было вообще!» - хотела было крикнуть я, но сдержалась.
- Однако, - продолжила тем временем Маргарет – Я слышала, по счастливому стечению обстоятельств, Джонатан как раз недавно вернулся из своих путешествий, и теперь обретается неподалеку, в своей старой квартире. – она лукаво посмотрела на Катьку.
- Джонатан? Приехал? – девушка так и подпрыгнула на месте – Но это же… это же здорово! Ленка, слушай, нам крупно повезло! Правда, он давно поклялся не иметь никаких дел с Орденом, но… но ведь ради меня он поможет нам? Теть Маргарита, поможет ведь? – с неожиданной неуверенностью спросила она у Марго.
- Да, разумеется, поможет. – успокоила та девушку – Ты ведь помнишь, где он живет?
- Да, конечно! – надо было видеть, каким восторгом лучилось лицо Кати – Мы, наверное, прямо сейчас к нему поедем! Ой, теть Маргарита, спасибо вам за помощь! – «Кейти» вскочила с дивана, едва не опрокинув столик.
- Ох, опасное вы дело задумали, девочки, - покачала головой Маргарет, глядя на нашу суету – С судьбой спорить – неблагодарное занятие… и тщетное чаще всего…
- Знаете, мисс Маргарет, - я обернулась на пороге и посмотрела на ясновидящую – более разных людей, чем мы с Сильви, трудно, наверное, представить. Но все-таки кое-что общее у нас есть.
- И что же? – поинтересовалась женщина.
- Мы не верим в судьбу. – кратко ответила я и вышла.
До подъезда мы неслись, как ошпаренные – Катя бы, наверное, и по перилам скатилась, но потом посмотрела с опаской на уходящие вниз пролеты и отказалась от этой идеи. Ну а наша манера езды, должно быть, вдохновила с десяток сочинителей баек про «девок за рулем». Однако, несмотря на рев мотоцикла, звучащие в унисон гудки и несущиеся вслед многочисленные красочные эпитеты, касающиеся всего женского пола в целом и двух его представительниц в частности, я все-таки ухитрялась размышлять о той незавидной ситуации, в которой оказалась. Это ж надо! Хотела, Леночка, избранность необыкновенную? Получи! Причем в двойном экземпляре. И дар-то необыкновенный у меня есть, и судьбой я отмечена… только сообщения о том, что мне предназначено спасти какой-нибудь захудалый мир не хватает для полного комплекта. Однако оно почему-то запаздывало, за что я была ему несказанно благодарна.
Пытаясь отвлечься от грустных мыслей, я принялась вспоминать все, что слышала об этом Джонатане. Слышала я о нем, на самом деле, не так много. Да, охотник за артефактами… звучит романтично, но на самом деле состоит больше из поиска людей, которым можно всучить сделанные деревенскими знахарками иного мира амулеты от порчи, сглаза, болезней и т.д., чем из разгадывания древних тайн, погонь и захватывающих приключений в духе Лары Крофт или Индианы Джонса. Правда, бывший «орденец» любил риск не меньше, чем прибыль, и потому охота за редкими вещицами была для него не менее и даже более привлекательна, чем перепродажа упомянутых амулетов. Катя во время своих «отпусков» не раз порывалась махнуть вместе с Джонатаном в одну из его «экспедиций», однако тот отвечал в лучших традициях героев боевиков – «Я работаю один!». Но девушка не сдавалась, и я сильно подозревала, что однажды он обнаружит Катю, вынырнувшую с радостным криком «Сюрпрайз!» из его чемодана.
Я, честно говоря, даже не слишком надеялась, что парень окажется дома, однако нам открыли почти сразу же – хотя, моя подруга так остервенело жала на звонок, что я удивилась, что свои двери не распахнули гостеприимно все жильцы дома, а не только Джонатан.
Рыжие волосы одетого в простые брюки и белую рубашку хозяина квартиры были растрепаны, на его загорелом лице обнаружилась целая россыпь веснушек, а зеленые глаза охотника за артефактами сияли так радостно, будто он весь день только и надеялся встретить именно нас.
- Кейти! – провозгласил Джонатан – Сколько мы с тобой не виделись! Слушай, ты здорово подгадала со своим приездом – пару дней спустя или пару дней назад ты бы меня не застала.
- Да, я знаю, мне сказала Марго.
- А… мадам ясновидящая… - усмехнулся он – Понятно… а я уже было подумал на таинственную и легендарную женскую интуицию. А… Кейт, кто это? – Джонатан с неожиданным удивлением воззрился на меня. Я ощутила стойкое дежа вю.
- Это Лена, моя подруга! – жизнерадостно ответила Катя.
- Да? Ясно-ясно. – рассеянно, как мне показалось, проговорил представитель относительно благородной профессии – Ну что ж, проходите… красивым девушкам в моем доме всегда рады.
Смотреть, как бойкая Странница пунцовеет от этого незамысловатого комплимента, было удивительно.
Я с интересом оглядела небольшую квартирку, ожидая, должно быть, увидеть боевые трофеи по стенам и хранилище пока не сбытых артефактов в гостиной. А что, квартира как квартира, творческий беспорядок средний, окна нараспашку – с улицы доносится приятный ветерок, запах оживленной магистрали и автомобильные гудки.
- Недавно ухитрился заключить потрясающе удачную сделку с одним ценителем диковин. – донесся до меня голос охотника за артефактами – Я как раз думал над тем, с кем бы это отметить… милые дамы не будут против? – шутливым тоном спросил он.
- Милые дамы не будут. – заверила его Катька.
- Это хорошо. Тебе, Кейт, я знаю, то же, что и всегда, спрашивать бессмысленно… а что предпочитает твоя подруга?
- Что предпочитает моя подруга? – эхом откликнулась байкерша.
«Что-нибудь покрепче» - тоскливо подумала я, однако вслух сказала:
- Даже не знаю… ну, шампанское наверное… раз отмечаем…
- Я на всякий случай спросил, мало ли, вдруг вы оригиналка и ярая поклонница, например, кьянти?
- А что такое кьянти?
- Вопрос снят… - пробормотал путешественник и добавил безо всякого перехода – Хороший амулет, кстати.
- Что? – я непроизвольно схватилась за оберег на шнурочке.
- Хороший, говорю, амулет. И редкий, хоть и простенький, в сущности. Если бы я не знал своего бывшего коллегу, то решил бы… - осекся парень – Хотя нет, он никогда с ним не расстается… впрочем, неважно.
Ждать обещанного шампанского нам пришлось так долго, как будто Джонатану надо было не на кухню за ним сходить, а в винные погреба спускаться (а там еще и храбро защищать свое добро от соседей). И я бы не сказала, что оно того стоило – судя по странному привкусу, в «погребах» оно все-таки перележало. В обычное время я бы, наверное, просто сделала из вежливости несколько глотков, но в тогдашнем своем состоянии осушила бокал едва ли не одним махом, как стопку. Конечно, получилось не слишком аристократично… Катя едва не поперхнулась своим, глядя на меня…
Джонатан тем временем рассказывал что-то о своих поездках.
- И тогда что-то подсказало обгоревшему, измученному мне, что я на верном пути – не то природная интуиция, не то выработанное за многие годы чутье, не то скромный указать «Вокзал – налево»…
Вскоре я уже вместе с Катей смеялась до слез над его рассказами, слушая с живейшим интересом, затаивая дыхание и спрашивая «Как же ты выкрутился?» в положенных местах.
Я изо всех сил (хотя по правде говоря, никаких особых стараний для этого не требовалось) оттягивала тот момент, когда придется заговорить с веселым охотником за артефактами о деле. В моей размягченной жарой и «Абрау-Дюрсо» голове пронеслась расслабленная мысль – как все-таки хорошо, что есть на свете такие люди, как Катя и Джонатан, рядом с которыми все заботы и тревоги словно уплывают куда-то далеко, а ты чувствуешь себя так легко и радостно, будто и нет в твоей жизни никаких невзгод… недаром у меня на сердце потеплело, едва я переступила порог этой квартиры!
Так, стоп. Это не на сердце потеплело, это… это же медальон нагревается!
Но… как же так? Он же реагирует только на нежить… а здесь… может быть, кто-то из соседей к «иным расам» относится, а оберег просто сверхчувствительный попался? Да-да, наверное, так оно и есть… надо же, а как испугалась… даже кровь в висках застучала так, как будто я только что взобралась на гору.
А стук в висках все не унимается… странно, я же, кажется, не перегрелась? Тут, конечно, жарковато, лето, как-никак, но не плюс сорок все же. И голова, как назло, закружилась…
- Извините, я отлучусь… в ванную. – неожиданно слабым голосом сказала я и, едва не упав со стула, под чуть удивленным взглядом Кати на дрожащих ногах отправилась приводить себя в нормальное состояние.
Мне показалось, что до того момента, когда я едва ли не на коленях подползла в раковине и принялась что есть силы плескать на лицо холодную воды, прошла вечность.
Несмотря на то, что момент был, мягко говоря, неподходящим, мне почему-то пришла в голову шальная мысль рассмотреть – благо, зеркало рядом – то чудо в перьях, за которое готовы поубивать друг друга двое мужчин, из-за любого из которых все знакомые мне девушки бы устроили натуральную драку.
Хм… «перья» наличествуют – вот они, торчат во все стороны, спасибо мотоциклетному шлему. С чудом сложнее. Никогда не была склонна к самобичеванию, из-за лишнего прыщика в истерику не впадала и из всех существующих диет сидела только на одной – «ешь сколько хочешь и что хочешь». Однако, тем не менее, должна была признать, что красота тут если и присутствует, то…э… очень скрытая.
Унылая, какая-то болезненная бледность дочери холодных питерских небес, пыльно-серые глаза, вздернутый носик…
Завершить этот придирчивый осмотр мне помешали две вещи – накатившая с новой силой слабость и темные круги, поплывшие перед глазами. Я плавно соскользнула на пол и обхватила голову руками. Стук сердца, казалось, гулко отдавался прямо в ушах, как удары колокола, заменив собой все остальные звуки. Всепоглощающая чернота расплывалась перед глазами как чернильная клякса, она становилась все больше и больше, заполняя собой целый мир, пока я не провалилась в нее, как в разверзшуюся передо мной бездну.
«А шампанское-то все равно было хорошим» - пронеслась у меня в голове неизвестно к чему последняя мысль, прежде чем чернота навалилась на меня, задушив все мысли и чувства.