Итак, я снова, кхм, дома… Как и год назад, когда я уходил, на дворе зима. Снова, как и тогда идет снег над нашей старенькой, с дореволюционных времен не знавшей ремонта, общагой. Словно и не уходил никуда. Интересно, меня из института выперли? По логике веще должны бы, хотя кто их знает, может отложили до обнаружения объекта отчисления… надо будет узнать…
Итак, родная общага…
Пока я стоял на улице, предаваясь сентиментальным, но жизненно необходимым мыслям, набираясь сил, на пороге показался знакомый девичий силуэт, закутанный в шубку. Наткнувшись на меня взглядом, она замерла на пороге, негромко вскрикнув и прижав тоненькую ручку к губам. Пару мгновений она стояла там, на ступенях, словно не решаясь поверить в мою реальность, а затем с тихим, радостным всхлипом бросилась вперед и повисла у меня на шее.
- Россио! Рокэ! – она тихонько, жалостливо всхлипывала на моем плече. Мне оставалось только глупо стоять столбом, растерянно, смущенно улыбаясь, поглаживая кузину по белой макушке и бормотать что то невразумительное. Однако, кажется, Айрис было достаточно и этого.
- Рокэ, мы так переживали, мы так волновались, ну где ты был? – новый всхлип и новое бормотание. Эх, сестренка, где я был…
Насладится радостью встречи мне долго не дали. Неужиданная оплеуха вырвала меня из теплых Айрисовских объятий и вернула в реальный мир, полный жестокости и равнодушия. Единокровная, любимая моя сестренка Ариэн, на мой взгляд, изрядно подросшая и похорошевшая, стояла передо мной, пылая негодованием и праведным гневом. С места в карьер, выражая всю глубину родственных чувств, мне еще разок заехали по роже, после чего грозно затыкали мне наманикюренным пальчиком в грудь, не забывая одновременно высказывать мне все, что она думает по поводу меня в целом и моего нехорошего поведения в частности.
На десятой минуте сего, с позволения сказать, диалога, губы Ариэн предательски дрогнули, пальчик опустился и она в голос разрыдалась, едва не доведя меня до инфаркта сим дивным невиданным феноменом. После чего она плюхнулась на мое, и так обрыданное, плечо, горестно жалуясь на несправедливость мира и меня самого.
Семейная идиллия была восстановлена, меня расцеловали в обе щеки и повели кормить свежими оладушками со сгущенкой, поить чаем с корицей, умилятся, укорять и расспрашивать. Я дома, черт возьми!
Я сидел на кухне, взахлеб рассказывая, как плохо меня там кормили, какие зверские испытания я преодолевал и с какими жуткими монстрами сражался, а девочки умиленно вздыхали, гладя меня по макушке, и даже Ариэн, раньше в такой ситуации ляпнувшая бы что-нибудь типа «а теперь давай как все было на самом деле», заботливо подкладывала мне, несчастному, оладушков и трогательно поддакивала.
Однако, нас звала труба. Дело, из-за которого я, собственно, уходил, как, собственно, из-за него же и возвращался, настойчиво взывало к себе. Той же ночью, вооружившись всеми нужными приспособлениями, мы отправились на кладбище. Кстати, не просто какое то там кладбище, а самое настоящее Пафосное Кладбище! Этакое древнее, элитное, давно являющееся скорее предметом искусства, чем местом скорби. Как бы там ни было, по словам моих страшно обеспокоенных сестер, мой несчастный клыкастый друг обитал именно там, скорбя по ночам и скрываясь днем в темном склепе.
- Рокэ?... – Диа и правда был там, трагично скорбел, взирая на луну, сидя на холодном надгробии.
- Я, друг мой! – оптимистично отозвался я, направляясь к страдальцу. – Ты там еще не передумал лечиться?
- Нет, что ты! О, если бы это было возможным! Вновь увидеть свет солнца, встречать рассвет с той… - он спрыгнул с надгробия, стеная и заламывая руки. Захотелось его стукнуть. Может это на него так проживание на кладбище действует.
- Значит так! - я всунул ему в руки коробку, беспардонно втиснувшись в паузу между словами. – Какой у нас план. Ты берешь тут колбочку, отходишь на ровное место, открываешь и насчет три пьешь. Я колдую в двух метрах от тебя. Все понял? – Диармайд несколько растерянно, ошарашено кивнул и я ободряюще хлопнул его по плечу. – Не дрейфь! Больно не будет!
В общем, выбрали мы местечко по свободнее да поровнее, как и полагается, отошел Диа подальше, достал колбочку, я достал, помолясь, палочку, глубоко вздохнули оба, не обращая внимания на сдавленный писк Айрис «ой, я не могу на это смотреть», и…
Воздух сгустился вокруг, будто кисель, движения, и его и мои, казались такими тягучими, словно нам приходилось прикладывать недюжинные усилия. Губы шевелились плохо и каждое слово срывалось с них с трудом…
Колбасило, честно говоря, Диа неслабо. Ну да, да, я соврал, больно ему было и еще, наверняка, как. В Книге об этом было честно написано, однако не говорить же мне исполненному страдания и гамлетовской трагизмы другу, что сейчас ощущения будут, как будто тебя одновременно четвертуют, колесуют, сдирают заживо кожу и насаживают на крючья. Чего ему заранее волноваться то? Скажу или нет, анестезии это ему не добавит.
Мгновения, казалось, растянулись на века. Однако вот уже все и закончилось. И стоит, тяжело дыша, посреди мрачноватых склепов симпатичный парень с нормальным цветом кожи и без клыков.
Как вы думаете, спасенный и облагодетельствованный Диа сразу бросился к дорогому другу, благодарно сжимать его в объятиях и клясться в вечной преданности? Да как бы не так! Только я приготовился, даже позу поприличнее принял, пожинать заслуженные лавры, как бросившийся в моем направлении Диа пролетел мимо и остановился у Айрис, нежно сжимая ее ручку в своих и лобызая тонкие пальчики.
- Ах, милая Айрис, я так счастлив, не согласитесь ли вы?..
- Ах, милый Диармайд, я так долго мечтала, конечно…
- Нет, ну что это такое, что? – бурчал я, до глубины души обиженный постигшим меня невниманием, грустный и практически одинокий сидя на лавочке рядом с Ариэн.
- Это, Рокэ, чувства… - философски отозвалась сестра. – Хочешь пирожок? Еще теплый, специально в бумажном свертке несла.
- Не, ну стоит мне только отлучится…
- Ты отлучился на год, Рокэ. За это время, знаешь ли, мы с Айрис вообще замуж могли повыходить. Ты жуй, жуй, они с яблоками, как ты любишь. А Айрис, пока тебя не было, практически каждую ночь к нему бегала..
- Что, прям сюда? И… - пирожок застрял на полпути ко рту, чуть дрогнув в руке. – И прям здесь?... На холодных камнях?.. – я понизил голос до шокированного шепота и Ариэн тихо рассмеялась.
- У них все целомудренно, дурак!
- Ну не знаю… - я скептически покосился на милующуюся невдалеке парочку, философски откусывая таки пирожок.
Парочка же прям таки светилась счастьем, с крайне дурацкими, тоись беспредельно влюбленными, улыбками взирая друг на друга. И в самом деле, держались они весьма прилично и трогательно, мягко держась кончиками пальцев, о чем-то тихо переговариваясь. Естественно о чем-то безумно важном и только им, влюбленным, известном. Я грустно вздохнул и снова куснул пирожок. Рядом хмыкнула Ариэн.
Отмечать счастливо воссоединение мы отправились в достопамятный Аваллон. За это время, оказывается, в нем успели таки достроить туалет, пристроить кухню и нанять неплохого повара, всегда готового обеспечить страждущих клиентов клуба не только хот-догами, но и креветками под винным соусом. С отоплением, правда, все еще были проблемы. Видимо хозяева клуба решили обойтись дешевыми методами и ждали весны.
Оккупировав столик на четверых, мы углубились в меню, параллельно всем телом, почти физически чувствуя, как разряжается обстановка, спадает напряжение, как спокойно и легко становится в кругу друзей.
Правда оный круг мне вскоре пришлось покинуть, ибо до меня, страшно сказать, таки дозвонился несчастный наш деканат. Плюясь слюной и ядом, грозясь порвать меня на много маленьких Риссионьчиков, он приказал в срочном порядке вот прям сейчас, прям ночью явится в деканат. Ну что ж, надо, так надо.
Впрочем, оставшиеся без меня особо и не скучали. Ариэн жизнерадостно закусывала пирожки с яблоком омаром с черносливом, а Диа с Айрис вообще, кажется, было глубоко наплевать на окружающий мир.
Вернулся я как нельзя более вовремя, побитый, зверски устрашенный, забрызганный декановской слюной, но донельзя довольный и гордый. Меня оставляли с испытательным сроком и обязательной сдачей в ближайшее время. Жизнь была прекрасна!
Ариэн, сытая и оттого умиротворенная, сидела на диванчике, ласково взирая на дебютирующую в новом, постоянном составе, группу «Adelen Aran». Хо-хо! Кого же я увидел на сцене, в обнимку с басгитарой! Эх, Диа, что делает любовь с людьми, страшное дело!
Однако Диармайд, кажется, помимо того, что успевал поглядывать на прыгающую впереди Айрис, еще и с явным удовольствием наигрывал на своем многострадальном инструменте.
- Как жаль что нельзя поселиться в сыром октябре,
Весна нас встряхнет, и на прошлом поставит печать.
Я просто забуду, как листья шипели в костре,
Хотелось часами смотреть на тебя и молчать.
Звукач у окошка докурит и сядет за пульт,
Я снова забуду про все, меня скроют дела
Сегодня я буду петь песни, а песни не лгут.
Я слышу мелодию сердца. Свою. Для тебя. – вдохновенно, не срываясь ни на единой ноте пела Айрис, а я сидел на диванчике рядом с Ариэн, наслаждался музыкой и песней и думал только об одном… почему, в конце концов, Айрис постоянно поет в шубе?...
Понаслаждавшись некоторое время пищей духовной, я различил вполне откровенные воззвания желудка и решил перейти на пищу более материальную. Стоило мне усесться за барную стойку и обратить свой взор, полный нежности и неги, на креветки с чем-то странным, осторожно и ласково ткнуть их вилочкой… как ко мне обратилась пышущая энтузиазмом и жизнелюбием девушка.
- Молодой человек, добрый вечер, а меня Даздраперма зовут, а вас как зовут? А вы тут впервые? А я да! А я вот тут думаю заказать коктельчик, да-да, знаете такой голубой и с вишенкой, вы любите вишенку? Я очень люблю! А вы не угостите девушку коктельчиком с вишенкой?
- Ээээ… - вдумчиво выдал я, чувствуя, как слипаются мои мозги от обилия абсолютно ненужной мне информации.
Спас меня рыжий.
- Извините, девушка, тут было занято, невежливо вас просить, но это очень важно…
- Сладенький, она ко мне пристаееет… - я сделала большие, очаровательные глазки, полные влажной неги, капризно надул губки и с легкой укоризной воззрился на Диа. – Только стоило тебе меня оставить… мне было так одиноко и страшно… - про одиноко и страшно это я, конечно, переборщил, однако этого вполне хватило. Девушка вспыхнула и умчалась так, что следы за ней дымились, Диа подавился воздухом и надрывно закашлялся. Я с непроницаемо серьезным лицом услужливо похлопал его по спинке.
- Так что за важное дело то? – любопытно и жизнерадостно поинтересовался я, когда рыжий наконец утер слезы с глаз.
- Иди ты, придурок… - несчастно прохрипел Диа, плюхнувшись таки за стул. – Я тебя поблагодарить хотел, а ты тут… весь момент испоганил…
- Ну прости, - искренне посочувствовал я. – Для этого дела время не выберешь…. Выпьем?
- Давай…
А в это время метрах в трех от нас происходило страшное.
- Ариэн, у нас сложности… предлагают…
- Что, так серьезно?... и совсем… ?
- Да нет… разве бы я… вот так…
- Ну даже не знаю… разве что… есть у меня…
- Серьезно?... а правда?...
- Рокси, ну если… и вообще…
Обрывки женского разговора не доносились до меня. Я блаженно пил с Диа и еще не знал, что мне грозит…
Отмечать нам с рыжим долго не дали. О, эти суровые, жестокие женщины. Налетев, это блондинисто-брюнетистый вихрь живо выжил из за стойки Диа, невзначай сообщив, что его искала Айрис, и окружили меня, несчастного, со всех сторон.
- Здравствуй. Так ты Рокэ? Я Рокси, - сообщила мне блондинистая гитаристка и я утвердительно приветсвенно буркнул что то в ответ, не успевая следить за сменой лиц и тем. Со второй стороны на меня наседала Ариэн.
- Рокэ, нам нужна помощь, - подождав, пока я осознаю эту новость и преисполнюсь праведного альтруистичного энтузиазма, она добира. – Нам нужен мужской вокал. «Adelen Aran» зовут играть на официально открытии Аваллона.
- Ну… эээ… а я тут причем? – робко вопросил я и Ариэн красноречиво двинула бровью. – Я?! Вы что, девочки?! Да я, да как бы, да вы чего?! За что?!
- Рокэ, не волнуйся! Мы бы не стали предлагать кому попало! Во первых, за тебя поручился Диа! – «предатель!», мысленно возмутился я. – Он говорит, что ты замечательно поешь «Возьми мое сердце».
- Да это когда было то! И вообще, все мы по-пьяни хорошо поем!
- А еще я подслушивала тебя в ванной, - мстительно оскалилась Ариэн и мне, глядючи на нее, захотелось убиться об стойку бара.
- Это всего лишь один концерт… - осторожно подала голос куда более тактичная, чем моя гнусная сестра, Рокси. – Даже не весь он… всего несколько песен в дуэте с Айрис… нам правда очень нужно… У Айрис чудесный вокал, но для некоторых песен не хватает грубой силы…
- Ага, мужской… - хмуро пробурчал я. – Когда?
- Через месяц! – девушка просияла. – Так ты согласен? Я все сама подготовлю, честно, ты можешь даже не беспокоится, правда понадобится несколько репетиций… ты правда согласен?..
- Согласен… эх, почему я не умею отказывать девушкам?... – страдальчески вопросил я потолок, гордо игнорируя пакостное Ариэновское хихиканье на заднем плане.
На многострадальном диванчике недалеко вовсю резвилась и дурачилась счастливая, влюбленная, но крайне целомудренная парочка, повергая окружающих в клинический ступор от умиления. Я на всякий случай отвел взор и переключил свое внимание на сидящую рядом Рокси.
- Может потанцуем? Клуб ведь все таки, вы все играете, самим развлекаться времени нет… - я улыбнулся девушке, приподнял бровку и протянул руку. Рокси чуть помедлила, после чего приняла ладонь и солнечно улыбнулась.
- Конечно, давно не танцевала!
Оооо, как мы отплясывали! Чуть не снесли барную стойку и стулья около нее, остальные танцующие, коих было, кстати, весьма немного (а что, клуб то официально не открыт), шуганулись в стороны, оставляя нам побольше пространства. Давно я так не наслаждался! Одно дело, когда ты дрыгаешься с Диа по пьяни, пошатываясь из стороны в сторону, и совсем другое, когда возле тебя извивается гибкая, стройная, очаровательная гитаристка! Она смеется, ты смеешься, а вокруг музыка и огни, огни…
Уволакивала меня Ариэн почти за уши, настойчиво напоминая, что завтра нам, собственно, на учебу, а кое-кому, мне то есть, еще и сдавать дофига.
Однако что бы я, да без приключений доехал до общаги? Накуся выкуси!
Пока мы с девчонками ждали такси, возле нас плавно спланировала, театрально хохоча вслед разбегающимся от нее тараканам, некая зеленая… дама, целеустремленно направившаяся ко мне. Как ее зовут я не помнил, но портрет я ее видел в Книге Саши, посему слегка напрягся и насторожился.
- Юный волшебник Россио… выкормыш Саши и ее последняя отрада… - голос звучал откровенно глумливо и я изо всех сил изобразил выражение лица «ну и че ты приперлась?», на всякий случай пока помалкивая. Ведьма глухо хмыкнула и протянула ко мне руку. Стоит ли говорить, что я шарахнулся от нее, как от огня?...
- Рокэ, наше такси! – пискнула рядом Айрис и Ариэн дернула меня за руку, торопливо запихивая, пока я не сопротивляюсь, в машину. Глухо хлопнули двери, машина взвизгнула и тронулась, заглушив откровенно облегченный, синхронный вздох сестер и оставляя позади зеленую Черную Ведьму.
С этими магами, в общем, вампирами, да концертами никакого времени и сил на учебу не остается. Однако я держусь, местами жульничаю, но усиленно тружусь. Хорошо профессора меня еще помнят, как послушного и усердного студента. Потом и кровью, ночными зубриловками, аллегориями, шпаргалками, старыми связями, уговорами и взятками, я таки осилил это злобный и жестокий гранит науки, накопившийся за пропущенный мною год. В том смысле, что я закрыл долги и теперь считался честным студентом с законной стипендией.
После всех перипетий моей сложной жизни, как нельзя кстати объявился на горизонте всесоюзный юбилейный съезд деятелей науки. То есть наши преподы назначили старших, организовали музей и ярмарку, после чего укатили на консилиум, оставив нас отдыхать, зверски пообещав урезать каникулы.
Мы с сестрами, чего скрывать, радостно возликовали, торопливо заказали билеты, утрамбовали в несговорчивые чемоданы одежду и отправились далеко-далеко на Дальний Восток, лечить потрепанные нервы и набираться новых сил для грядущего концерта и, конечно, учебы…
