15-16. Это просто проблеск солнца
Декабрь 2049 г.
Сложно представить, что за пределами Эшвилля есть жизнь. В смысле, вообще жизнь, настоящая. Без тварей, что сдерживают солдаты, взлелеянной мафии в карликовом городе, без контроля ученых и военных. Быть может, об Эшвилле все забыли, остальной мир мертв... Настоящий мир. А мы живем в зазеркалье.
Наверное, странные мысли для семнадцатилетней и не особо умной девушки. Обычно я предпочитаю просто жить, не заморачиваясь, но иногда в моей голове появляется что-то такое. Бередящее душу.
Я вообще странная. В Эшвилле женщины либо в лабораториях, либо уличные, либо воспитывают детей в лачугах, пока мужья горбатятся. Наука для меня лес дремучий, под других ложиться не хочу, а сидеть дома не способна из принципа. Деятельная больно уродилась. И чего лукавить, внешность у меня яркая, с такой непросто...
Вот с таким набором я и поперлась на стройку.
Отец был в шоке, конечно. Мол, негоже дочке вкалывать, как мужик, да и в таком опасном месте. А я хочу и могу. Дядя Фриц учил меня владеть ножом, так что отобьюсь. Со стрельбой не вышло - не успел... Ну зачем, зачем ты уехал?! Кому от этого стало легче?
Мне так... ломко было поначалу. Будто я хрупкая-хрупкая, как отец представляет, и вот-вот рассыплюсь. Никого не окажется рядом, чтобы взять за руку, взъерошить волосы и сказать хорошее.
Но я же сильная. Мы слишком, слишком похожи.
Я до сих пор скучаю.
Март 2050 г.
Брэнду везет. Ему двадцать один, а на него уже ответственную работу сваливают. Хотя, что в этом хорошего? Работать с эшвилльскими детьми и врагу не пожелаешь, с ними заниматься может только сверхчеловек. Может, мама проводила на нем эксперименты или эликсирчик, беременная, пила, кто её знает. Я бы гаденышей на третий день плитами завалила.
Голыми руками. Руки у меня теперь сильные и тренированные, да кулак тяжелый, с кастетом здорово выходит. Поняли, что загрызу, даже самые тупые.
Брэнду еще кое-где везет. У него девушка есть, смазливая, с локонами, правда, налаченными. Так бы за платье её и... ладно. Я-то после работы на мужчин вообще смотреть не могу. Не воспринимаю как потенциальных партнеров, ага. Да и кто влюбится в драчливую девку? Кулаки, кожа белая, как известь, и взгляд злобной кошки, а всем подавай, как у блудливой... Поработайте с мое и прыгайте сами по койкам.
Мы всей семьей едва успеваем собраться. На ужин. Не складывается у нас, что и говорить. Не собрать паззл, детальки не подходят. Мы пытаемся, серьезно, но я вижу. В глазах папы и Брэнда. И в своих. Жизнь у нас покоцанная. Остается залить цементом. Забетонировать. Забыть?..
Февраль 2051 г.
Здесь рано стареют. Продолжительность жизни - фикция, редко кто дотягивает до шестидесяти, а то и до пятидесяти пяти. Отцу сорок четыре, и он седеет; но лицо его гладкое, как восковое, а глаза, как туман. Мама однажды сказала: «серые, как метель». Мне было пять, и это сравнение показалось жутко, ну просто невыразимо красивым.
Метель стихает. Зима серая в неживую белизну. Как-то совсем незаметно отец перестал замечать Брэнда, у него остались только я и работа. Свою книгу он никому не показывает, статьи короткие и сухие.
... Хотела бы я знать, о чем он думает. Хотя, нет. Не хотела бы.
Май 2051 г.
Когда-то я воображала себе идеального мужчину. Мечту. Он был высокий, широкоплечий, и форма - обязательно! - ладно сидела на нем. Руки сильные, но нежные, шрамы по всему телу, нарочитая строгость и самая прекрасная в мире улыбка. Калька с одного человека. Я страстно, жадно хотела быть ЕГО дочерью.
Чтобы мы уехали далеко-далеко отсюда. Навсегда.
Он уехал без меня.
Стив нарочито не похож. Он вообще-то мой начальник даже, но смотрит, как и все. Смотри. Все равно не получишь. Протяни руку. Это иллюзия.
Кого я ищу? Зачем?
Июль 2051 г.
Однажды я вышла за счетами и не взяла, дура, оружие. Чуть не поплатилась. Я не знаю, что на самом деле произошло, что видел Брэнд, но тварь вроде этого волка убила мою мать и свела с ума отца. Я никогда так не боялась, когда псина бросилась на меня. Оцепенела. Бесстрашная Леони, заставившая уважать себя опасных бугаев.
Смешно.
Меня спас выстрел - волк мигом сорвался с места. Человек, произведший его, смотрел на меня с некоторой долей смущения. Алекс Майнхофф, грабитель из шайки Гребенки. Я, безусловно, невероятная счастливица. Везет как утопленнику.
Он, похоже, на меня запал. Заходил «проведать», развлекал беседами, осмелел и начал отвешивать комплименты. Однажды я встретила его в халате, так он весь разговор пялился на мои ноги, а потом бормотал что-то про роскошную гриву. Ну хоть знает толк в словах или просто оптимист.
«Ты такая красивая, Леони», - желания хоть ложкой ешь.
Красивая. Недоступная. Чем купишь, неидеальный мой?
Сентябрь 2051 г.
В его обращении была нежность. Как с фарфоровой статуэткой возился. Минуточку, мы говорим о Леони Дрейк? Нежность, деликатность - это что-то несуществующее. Такую, как я, целовать... по-королевски. Я не принцесса, чтобы не говорил отец. Я не хочу. Мне это не нужно.
Притом самое большее, что я испытываю к Алексу - это симпатия. На что ему надеяться, а? Чем еще взять?
Я слишком много об этом думаю. Отвлекает. Даже сны странные начали сниться. Страшные. Словно наяву я вижу танцующую пару, жениха и невесту. Лицо женщины невообразимой красоты, лицо мужчины скрыто; на губах её улыбка, но в глазах, невозможных, небесных - знакомое до оторопи. У неё взгляд моего отца.
Рассказала Брэнду. Он сказал: «поздравляю, сестренка. Ты такая же, как и наша бабушка». Брэнд, язва!.. Нашел, кого вспоминать. Я спросила:
- Ты хочешь сказать: психопатка?
- Нет, дура, - ласково ответил братец. - Просто у тебя экстрасенсорные способности. Видишь ли, все дело в нашей крови.
Стоп. Приехали. Откуда он этого набрался и почему этого не знаю я?
Демоны! Что еще ты мне не рассказал?
К черту сказки. Ну почему?
*зачеркнуто*
Возвращайся.
