[Hyacinth]

18. Полетим с тобой в ненастье

Февраль 2055 г.

Наш первенец Блейз родился под самый конец дня, когда казалось, что мучения продлятся еще на сутки. Видит Бог, я здоровая женщина, но тогда чувствовала себя разбитой слабачкой. Алекс потом начал свою любимую песню про стройматериалы… Милый, ну какого черта ты зудишь? Радуйся сыну, а не компостируй мозги жене.



Мужчины… Или мне такой экземпляр особенный попался. Знал же, что женится не на антилопе; я таких загоняю, пугливых и расфуфыренных. Ну ладно, затратно портить нервы в такое время. Всякая чушь мерещиться начинает. Чертовщина. Собственного отца, беззвучно (кто видел говорящих призраков, а? слышал?) поносящего холодрыгу на крыльце, я от чертовщины как-нибудь отличу.



Слава тем уродам, что устраивают разборки. Из-за них Алекс оставил меня в покое (ага, конечно) и пошел огнем и мечом устанавливать свою протекцию на улицах города. Голову Гребенки нашли на бамбуковом (ого) шесте перед хибарой, заменяющей муниципалитет. Мужчины! Рискуют всем часто ради пустяка, а над женщинами квохчут, как петухи-мутанты. Блейз пока молчит, большое ему за это спасибо.

Май 2056 г.

Записки мамаши, продолжение. Хотела бы я знать, что кладут в детские смеси от доктора Картера, за ногу его и об колодец, ДЕТИ наелись и покрылись сыпью. Дети. Ооо… Блейзу не было и полугода, когда я обнаружила, что снова беременна. Вмазать Картеру и за контрацептивы. Дочь – это прекрасно, но не так же скоро. Наш дом скоро развалится от младенческих воплей. Ну почему они не могут быть поспокойнее, голова трещит страшно.



Алексу что? Разделяет и властвует снаружи, пока я мечусь бешеной кошкой внутри. Слава Богу, что у меня есть Брэнд, воин, закаленный десятками детей всех марок. Ему и впрямь нравится заниматься племянниками, внутри желчного флегматика прятался чадолюбивый маньяк-воспитатель. Только пусть не просит у сестры еще подопытных, а сам строгает.





Лапочка Дара хотя бы послушная, а на Блейза порой находит, и он превращается в неуправляемого монстра. Ломает и рвет все, что в руки дается, только Брэнд его и может успокоить. Мне даже хватает дурости соглашаться с Алексом, считая, что работа на стройке плохо повлияла на мой организм.
Черт побери, как же иногда хочется забиться в нору и зарычать, переходя на вой…

Июль 2056 г.

Спасибо, дорогой, я рада, что ты помнишь об отцовских обязанностях. А я пока займусь давно запланированным. Замки в столе хлипкие, чего стоит кому-нибудь добраться до книги. На всякий случай я записала её на добытый потом и кровью носитель, во внешнем мире самая последняя модель. Пока подходит нашим машинам, но прогресс летит, как чертов Супермен.
Пришлось залезть в подвал. Даже отец туда не спускался, в эту мерзкую обледенелую дыру. В Эшвилле все дома на фундаменте, потому что земля, подверженная местной отраве, порой выкидывает фортели. У большинства в подвалах цементные плиты, занимающие почти все пространство, а у нас куча хлама. И сейф в самом центре, как, блин, царь горы.
Замок отпирался на «Джерелин»... Сейф принадлежал еще Рудольфу, моему деду. Вот, что я там нашла, у меня впервые в жизни, кажется, нет слов.



Кем бы не был Э.Т., у которого Рудольф умыкнул документы, но все это вызывает у меня… нет, не страх. Напряженность. Как и взгляд женщины на чудом сохранившемся фото, прекрасной безумной женщины из моих снов. Век бы их не видеть.

Март 2058 г.

Даже когда я рассуждаю на отвлеченные темы, то все равно перехожу на детей. Это раздражает. И волнуют меня совершенно тупые мысли: мол, так жаль, что мы совершенно не похожи. Чего стоило Блейзу родиться рыжим?.. Зато Алекс смирился с мыслью, что с детьми надо сидеть, пока я совершаю пробежку в офис и обратно. Есть новый проект по очистке воды, и он меня страшно интересует.



Дома она более-менее чистая, спасибо отцу-врачу, но вдруг Дара что-нибудь подцепит, когда я её купаю? Я отдаю себе отчет, что здесь мы все так или иначе больны, на этом новом этапе псевдоядерного апокалипсиса, которому скоро стукнет сотня… Господи, пусть, если не мои дети, то внуки никогда не будут жить так, как мы. Все сделаю для этого.

Февраль 2060 г.

Ко дню рождения Блейза Алекс вырядился в костюм клоуна. Кого это смешит? У Блейза хватило такта радостно улыбнуться. Хотя, он вообще редко улыбается, как и Брэнд. Вот, нашлось сходство с моей стороны. Дара безмятежная и веселая, этим она пошла в Алекса; в детстве я была веселой, но не безмятежной. У нас нет того грызущего ощущения, какое съедало всех троих детей Аарона и Элейн Дрейков, в начале их жизни, и, черт побери, этого достаточно для счастья.



Забыть бы еще то, что сказал Брэнд и то, что я вижу. Синеглазая Пенелопа Энн уступила место дочери. Тонкое бледное лицо, багряная радужка… Джерелин Дрейк перевоплотилась в другом мире? Нашла истинную сущность? Что за бред. Что за бред...



Но третий, мужчина с такими же, как у нас красными глазами, не бред. Он может быть осколком чужой жизни, очень острым и опасным; никто не знает, что с ним стало. Он не попадет в мою жизнь даже в здешнем аду. И не от него ли сбежала Джерелин, добровольно затворившись ради искупления греха, которого, в принципе-то и не совершала?



К черту. Я сильнее.