Глава третья. Феу.
Часть первая. Тяжелые мысли, легкий выход.
«Бывает, когда у тебя возникают стрессовые ситуации. И ты ищешь поддержки, как слепец, в отчаянии тянущий руку не в ту сторону. Молящий о помощи, только что не в крик. Ищешь везде, как нищий, обезумевший от голода, ищет жалкую краюху хлеба. И не находишь н-и-ч-е-г-о, кроме этой звенящей тишины между длинными гудками в трубке телефона и щемящей пустоты в почтовом ящике между вековыми слоями серых пылинок. Никто не отзовется. Как только ты пропадаешь, банально выпадая из привычного окружения, тебя забывают. Как забывают заправить в старую ручку новый стержень с чернилами только потому, что эта ручка уже не нужна. Ее проще выкинуть. Из ящика стола, из памяти, из сердца — если это твое отсутствие длится очень долго. А ты сходишь с ума, в тщетных поисках хоть кого-нибудь. Но в глухом отчаянии ты находишь лишь пустые стены и недолговечное успокоение в лекарствах и заламывании рук до болезненного хруста в суставах. Стены на ощупь такие же, как человеческая душа — непроходимая преграда, холодная и шершавая. Но лишь стоит за нее уцепиться, разбить защитный маскировочный слой в полметра и там обнаружится древний тайник, настоящий клад. И ты роешься в себе, как в сундуке с вещами своего детства. Роешься на этом чердачном помещении потому, что ты остался один, и больше нет масок. Нет смысла врать себе, когда понимаешь, что тебя не существует, если ты в маске. Нужно привыкнуть к одиночеству и научиться с ним и с собой дружить. Ведь человеку, не подготовленному к одиночеству, будет трудно умирать…»
Феу оторвалась от своей писанины, придирчиво осмотрела ровные строчки, переправила пару слов и отправилась курить на кухню, в которой было очень много хлама и грязной посуды.
Вся ее обитель напоминала пещеру или нору — почти нигде нет света и повсюду разбросано чрезвычайно большое количество бесполезных вещей и мелочей, которые постепенно, с каждым днем все глубже, утопают в пыли. Девушке было безудержно лень, в голову ничего не шло, поэтому убираться и наводить порядок совсем не хотелось. Наступил очередной кризис во всем: от способа жизни до течения мыслей и самовыражения.
Ее настигла непомерная апатия, которая была достаточно сильна, чтобы убить все желания накорню. Феу ужасно грустила, но, тем не менее, не пыталась найти способ выйти из этого состояния, а только сетовала на жизнь. Курительная палочка тлела в ее тонких пальцах и источала благородный аромат, пепел падал на пол, но Феу не обращала на это внимания.
Она сидела практически неподвижно, ее взгляд был обращен внутрь себя. Она пыталась найти там сюжет, какие-то мысли, которые можно было бы записать, но тщетно: в голове только меланхолия и тоска по чему-то, чего она никогда не испытывала. Феу решила, что раз больше ничего нет, то про это и надо писать, и побрела обратно за рабочий стол. Посидела, собираясь с мыслями, вздохнула, и принялась выводить новые буквы.
«Пустоту в почтовом ящике заменяет спам: ворохи рекламных проспектов, писем от новоиспеченных владельцев финансовых пирамид, стены которых были возведены на костях стареньких бабушек, отменно приправленных чужим смыслом жизни и слезами младенцев. И как-то так выходит, что ты хоть кому-то, да нужен. Пускай они не заметят того, что тебя нет. Они все равно будут слать килограммами макулатуру, совершенно не жалея погибших деревьев.
Пустоту в душе заменяет внешняя маска бодрости и веселости. Почему мы не вырезаем до конца свои вены тогда, когда было за что умирать? Тогда, когда был вкус к жизни? Пусть это был вкус боли, отчаяния и страха. Но он был. А сейчас рецепторы атрофировались и невозможно отличить сладкое от горького. Даже умирать как-то скучно. Мы не взрослеем, мы не становимся старше. Мы стареем. И больше внутренне, чем внешне.
С течением времени маска снова станет моим лицом. Она приживется. И тогда мое настроение будет искренним. Точнее, я не буду думать о том, что является моим, а что позаимствовано у того несимпатичного серого прохожего или девчонки из телика. Я не смотрю телик. Я гуляю по полису и все чаще мысленно. Дубликат брошености в большом полисе. Вся мыслимая стена непонимания — полис. Хочешь полис? Полис — одиночество непохожих.
Все хорошее всегда кончается. Плохое тоже всегда кончается. Короче, все всегда кончается. И нет ничего бесконечного. И ты тоже кончишься, когда истечет срок годности твоего тела».
Она осмотрела написанное и задумалась, ведь ее жизнь казалась бессмысленной и вялой даже с клочка бумаги. Надо что-то срочно менять в жизни, иначе она просто покроется плесенью и быстро умрет, болезненно загнивая заживо. Такой судьбы для себя не хотелось, да никто не хочет такой судьбы, все хотят быть особенными и самыми лучшими на свете. Феу не была исключением.
Неожиданно, ей пришло на ум простое, но очень эффективное решение проблемы: совершить путешествие. Новые впечатления, люди и виды должны встряхнуть ее дряблый мозг и подкинуть пищи для размышлений. Не раздумывая больше ни минуты, она закидала в сумку стопку бумаги и письменные принадлежности. Документы и деньги уже находились там, а в дальнейших сборах девушка не видела необходимости, поэтому сразу же накинула плащ и открыла портал.