[Масявка]

8.Любовь не картошка, не выбросишь в окошко.

Рождение дочери здорово восполнило пробелы в моих знаниях относительно «выращивания» пелёночного комочка, и если Тимо в младенчестве я полностью передал под ответственность Холли, то дочь не слазит с моих рук.
Нет, не потому, что я не доверяю Холли. Она и сама не сильно-то рвётся к детям. Я было подумал, что стоит вымолить у неё прощение, всё-таки я такой скандал закатил в тот раз. Разумеется, Холли меня простила, не зря же она чересчур добрая даже к таким скотинам как я. Но к детям по-прежнему даже не приближается, так что Жизель растёт под неусыпным контролем папочки и в центре внимания старшего брата, который на удивление быстро вписался в школьный детский коллектив и даже за короткое время умудрился завести приятелей. Пока ни одного замечания я в дневнике не нашёл, да и не старался особо проверять его на отсутствие пары-тройки страниц. Уверен, сын исправит любую отметку, которая его не устроит.
Тимка считает, что только полный тупица может не получить в один день высшие отметки по всем предметам. Конечно, он не учитывает своего влияния на педагогов женского пола. Стоит ему взглянуть невинными зелёными глазками на кого-либо, как обьект тает и растекается лужицей. Есть только три человека во всём Сансете, которые избежали участи подчиняться его очаровательной наглости.
Как вы догадываетесь, эти люди – его семья, с которой он вынужден считаться. Маму он жалеет (она последнее время выглядит уж совсем нездоровой), сестрёнке ещё рановато не сводить глаз с мальчиков, а папку попробуй не послушайся – выпороть не выпорю, конечно, но нотацию прочитать могу, а гипнотизировать меня и вовсе бесполезно.

Недавно я пригласил Холли на прогулку под звёздным небом, как когда-то давно, когда у нас ещё не было двух чудных детей. Заодно надеялся выведать причину её охлаждения к Тимо и Жизельке. Но сколько бы я ни ухищрялся, ответ был один и тот же каждый раз. «Я недостойна иметь семью».

Это как так? Кроме уверений, что такие как она вообще должны жить чуть ли не в монастыре, поскольку то, что происходит, мерзко и невыносимо, я ничего нового не услышал, и это мало что прояснило. Я вился вокруг неё взбесившимся мотыльком, доказывал, что всё у нас только начинается. Обычный кризис в отношениях, правда, вызванный несколько необычными событиями, но мы же вместе, мы справимся. Холли только молчала и грустно улыбалась. «Однажды ты поймёшь, как ошибался, веря, что всё можно вернуть на круги своя. Все получат своё, и очень скоро. Прости меня заранее, Тиль».
За что я должен был её простить, а тем более заранее, я так и не понял тогда. Со стороны дома прибежал Тимка и обиженно надувшись, напомнил, что я обещал ему порыбачить поздним вечером. Причём, по его словам, обещание это я давал уже довольно давно. Холли воспользовалась моментом и ушла в темноту, а я повёл сына к рыбному месту. Обещание есть обещание, пусть даже Тимка слукавил и просто-напросто нашёл повод побыть с отцом лишний часок. Ну ладно, я наверняка льщу себе, и Тимку всего лишь привлекает возможность делать всё «как взрослый».

Он часто забавляет Жизель погремушками и умильными рожицами именно тогда, когда папа на работе, а мама где-то пропадает. Ответственный малец растёт, хвалю.
Кто придумал отпраздновать День Рождения Жизельки в парке на пикнике? Тимка.

Кто возился с ней всю дорогу до парка и обратно, пока родители вместе с водителем такси поражались, сколько же может быть энергии в одном ребёнке? Тимка. Кто на карманные деньги накупил малышке игрушек и великодушно отдал свои? Всё он же, благородный старший брат, просыпающийся от плача Жизели по ночам и ни разу не пожаловавшийся мне. Он даже не закатил мне истерику с требованием выстроить ему отдельную комнату. Может, уже понимает, что денег у нас ёжик накапал, а может просто хочет быть поближе к сестре, кто ж его знает.

Между тем мы потихоньку начинаем готовиться к первому взрослому Дню Рождения сына, и деликатно выспрашиваем, что ему подарить. Я уже договорился с сослуживцами – меня якобы «вытащат» в ночную смену именно тогда, когда настанет такой важный день в жизни Тимо. Вдруг ему захочется привести в гости кучу своих друзей, с которыми он часто трепется по телефону и переписывается по всем возможным аськам-шмаськам?
Кто-то наверняка напросится переночевать, а как он им это позволит, если в доме будет куча народу? Проблема была больше в Холли, чем даже в Жизели. Дочку-то мы договорились отдать на денёк добродушной соседке. А вот с Холькой получалось неудобная накладочка. Но она, умница моя, сама как-то с кем-то договорилась, чтобы её приютили. Кого она могла попросить, если подруг я у неё не замечал, а к родителям она и в район сунуться боится, непонятно. Чисто теоретически я предполагаю в качестве доброй самаритянки Кайлу, с которой, они, помнится, задушевно болтали. Ну а куда она в действительности подастся, выясним уже после праздника.
Разумеется, День Рождения Тимки решено было отмечать, что называется, в два захода. С ребятами из школы он ещё успеет напраздноваться до полной отключки, если, конечно, захочет. Но праздник в узком семейном кругу должен был быть непременно. Звонила Зельда, лично поздравила мальчика по телефону и прислала курьера с новёхонькой гитарой.
А вот Кайла не то, что не поздравила, даже не позвонила уточнить, во сколько же ей ждать Холли. Хотя, кто их знает, может, они уже договорились на определённое время, а я только забиваю себе голову лишними мыслями?
Настал, наконец, долгожданный семейный праздник. Первой, ровно в полночь, брата поздравила Жизель настойчивым писком из кроватки, так что с утра сын выглядел несколько помято, зато дочка веселилась вовсю. Ни единого каприза за весь день, и это наша Жизелька? Вот уж подарок так подарок, притом всем домочадцам.

Телефон разрывался от звонков, казалось, даже трубка раскалилась до предела, а звонки всё не заканчивались. Мне уже порядком надоело работать секретуткой у сына, хотя бы даже и единственный раз. Почему бы не придти и не поздравить лично? Оказалось, сын пригласил только самых близких, а те, кто названивает, либо напрашиваются на вечеринку, либо извиняются, что не смогут придти по всяческим объективным причинам. Кто отправляется с родителями на давно запланированный пикник, кто сам празднует именно сегодня, а кому-то просто лень поднять свою очаровательную попу от дивана и дойти пару кварталов до красавца именинника.

А кто их знает, вдруг завидуют? Что показательно, в числе приглашённых оказался только один мальчишка из какой-то, как он утверждал, очень знатной и немерено богатой семьи, в чём я сомневаюсь, глядя на его одежду. Не дорос до статуса в городе – так чего лезешь? Впрочем, он сынишке не конкурент. Зато конкуренция явилась в лице двух милых девчонок, старательно, но не слишком умело наряженных. Но, кажется, Тимка был не совсем удовлетворён. Нет, он радовался как дитё малое, но счастье его было неполным. Может, не дождался кого-то из желанных гостей?
Наибольшее потрясение ожидало меня, когда, по звонку той самой соседки, я был вынужден забрать дочу. Жи смотрела на меня, и, кажется, искренне не понимала, почему папка не двигается с места, и смотрит на неё влажными глазами.

У меня не было сил кричать, возмущаться и пытаться что-то исправить. Мне некому адресовать свою реакцию. Жизель – вампир.
Каким образом девочка стала этим чудовищем в обличье маленькой девочки? Боюсь, страх, что Жи передастся через мать кривоватый ген, претворился в действительность. Наверное, я бы даже смирился с женой-чудовищем, но дочка…

Хотя Тимо всё устраивает. После дня рождения он не отпускает сестру ни на шаг от себя, ну разве только в моменты, когда берёт в руки гитару и разучивает блатные аккорды.

Малышка отвечает ему такой же преданностью, и, как только в кармане сына звонит телефон (который он хватает и аж весь светится, демонстрируя каждому, кому бы это стало интересно краснеющую моську), самостоятельно спрыгивает с его рук и деликатно отворачивается, чтобы не подслушивать.
Может, она не виновата в том, что с ней произошло? Как не виновата и Холли в таких родителях. Пожалуй, я не прощу Холли разве что измену. В этом случае ей придётся уйти из нашего дома, и детей я её не отдам, пусть даже не надеется.
Кстати, после ночёвки непонятно у кого в День Рождения Тимо, она практически не спускается с крыши. Сидит там на диванчике и делает вид, что с большим удовольствием рассматривает рассветное и закатное солнце. Я понимаю, красота и всё такое, но не сутками же? Да ещё эти звонки на её мобильный.

Сын меня успокаивает, предлагает проследить за ней, но я-то категорически против, хотя это и запросто можно устроить. Ну не могу я заставить себя получить признание от самого себя в том, что подозреваю женщину, подарившую мне таких детишек. Да и чувства к ней никуда не делись, разве что несколько потускнели. И хотя видимся мы теперь с ней даже реже, чем во время учинённого мной скандала, я всё ещё не хочу её потерять по собственной вине. Не хочу стыдиться своего недоверия по отношению к ней. Я разрываюсь порой между желанием снарядить сына или самому устроить слежку за Холли, и спокойным отношением к создавшейся ситуации. Был момент, когда я был уверен, что медицинская помощь рано или поздно вернёт нам нормальную Холли, а не задумчивую и редко улыбающуюся женщину, начисто растерявшую материнский инстинкт, но, кажется, нам придётся разбираться собственными силами, иначе слух о некоторой ненормальности наследницы Альто весьма повредит и мне, и сыну с дочкой, не говоря уж о самой Холли. Не думаю, что мне на её месте улыбалось бы ловить на себе насмешливые взгляды, если вдруг придёт в голову прогуляться по городу.