[Летория]

Спасибки.

Larsen, приятно, что сериал тебе понравился! Спасибо!
StarShine, сериал не заброшу, что ты! НИ - КОГ - ДА! Не такой я человек. Могу затянуть с продолжением, но - это единственная шалость, которую я могу себе позволить.
Видишь, даже полный слет игры удалось обыграть .
И надеюсь, что новая Кира понравится тебе не меньше.
Пугачева05, спасибо милая! Новые актрисы изумительны, я очень ими довольна. А трудности в съемках нас не пугают ).
aMour, как и обещала - 6 января . Поскольку у меня сейчас только 10 вечера, то я успела и пинок не заслуживаю, даже нежный ))))

Запись четвертая.

В роли душевнобольной пациентки с воображаемым фонариком
та самая знакомая-незнакомка Вирлин Зоррет.

…- Может, мне тоже покончить с собой?

Я так и не сделала уборку. В раковине скопилась целая гора грязной посуды, мусорное ведро не то что переполнено, а прямо-таки завалено со всех сторон. Собственно, само ведро лишь угадывается под кучей мусора. Сонный таракан вяло карабкается по этому Эвересту, не обращая на меня никакого внимания.

Разве бывает так, что все радости жизни исчезают в один миг? А почему бы и нет?! Я осознала, наконец-то осознала, что Артема никогда уже не будет рядом. Я осталась один на один со своими проблемами. Раньше я выигрывала подобные столкновения - когда понимала, что могу рассчитывать лишь на себя. А потом встретила человека, которому доверилась, впустила в свое сердце… Но теперь он ушел, и мне очень страшно. Когда я ждала от него помощи, то получала её всегда. Теперь же я одна…

Пусто. Тихо.

Вы хоть раз в жизни слушали тишину? Или, может, говорили с ней? Как, вы не в курсе, что она умеет говорить, и не просто говорить – орать во всю глотку?! Орать именно тогда, черт возьми, когда она должна, обязана молчать! Но нет, она говорит Его голосом, Его словами. Тишина полностью становится Им, чтоб добить то, что от меня осталось.

Я прислушалась к биению своего сердца: «Пум. Пум, пум. Пум. Пум, пум». И сквозь его глухие удары я слышу шепот, сбивчивый, слова трудно различить. Теперь громче, отчетливее: «Все кончено. Все кончено. Все кончено». Сердце бьется все сильнее: «Все кончено. Пум, пум. Все кончено. Пум, пум». В эту минорную мелодию постепенно вливается новый звук – мерный стук слез, разбивающихся о дубовую столешницу. И эти крохотные капли, текущие из глаз, ассоциируются с частичками души, которые уже никогда не вернутся на место – они утеряны навечно. Капля за каплей, душа расплывается по столу прозрачной лужицей. Вот как она выглядит, да? Унылое зрелище…

Хочется шоколадного мороженого, и взбитых сливок, и конфет с миндальной крошкой, и карамельного попкорна, и… Побольше сладкого, так как достала уже вся эта горечь в моей жизни.

***

… В общей комнате, где больные отдыхают под присмотром санитаров, играют и смотрят телевизор, Лида столкнулась с одной пациенткой. Та ходила между столами, крепко держа в вытянутых вперед руках носовой платок, и внимательно вглядывалась в лица людей.

- Что у тебя в руках? - тихо и деликатно спросила Лида.
- Это фонарь, - ответила больная, не глядя на врача.
- А что ты делаешь?- Лида попыталась заглянуть пациентке в глаза.
- Ищу человека.

Девушка повернулась лицом к Лиде и направила воображаемый фонарь на нее.

- Я человек, - с дрожью в голосе сказала Лида.
- Но я тебя не нашла, - пожала плечами пациентка. *

***

… Мои опасения оказались не напрасными. Алексей, наш санитар, и правда попытался изнасиловать девочку. Поздно ночью все обитатели госпиталя проснулись от истошных воплей - его и Киры. Девочка, хрупкая, такая тоненькая, что, кажется, не нужно никаких усилий, чтобы сломать ее и выкинуть, словно бесполезную куклу, повалила санитара на пол и кромсала его руки, которыми он прикрывал голову, чем-то острым.

Все та же медсестра (уволю к чертям!) оставила Киру одну, принеся ей обед, и девочка не упустила возможности стащить столовый прибор, ложку... Малышка смогла ее сломать и заточить о цемент, которым были замазаны щели между окном и стеной. Она словно чувствовала, что ей грозит опасность, пыталась защититься. Какая же я дура...

Киру трясло, словно при эпилептическом припадке. Ее обезумевший взор метался из стороны в сторону в поисках обидчика, руки как будто сжимали уже несуществующее оружие. Она жадно глотала воздух, сердце то отбивало бешеный ритм, то замирало. Пришлось дать ей успокоительное. Когда ребенок заснул, я отправилась в подсобку, где санитару оказывали первую медицинскую помощь.

Лида молча села за стол.

Напротив нее сидел Алексей и криво ухмылялся. Сквозь повязки на руках просачивалась кровь.

- Почему? - сквозь зубы спросила Лида.
- Хороша, чертовка! - заржал Алексей.
- Ты обронил.

Лида швырнула на стол перед санитаром старую, пожелтевшую от времени и помятую от долгого ношения в кармане фотографию. На ней была запечатлена молодая женщина с длинными темными волосами, большими серыми глазами и печальной улыбкой.

Она была одета в сценический наряд, чересчур откровенный, стояла, обхватив себя руками. Алексей побледнел, капельки пота выступили на его лбу.

- Кто это? – Лида наклонилась к Алексею. Ответа не последовало, и она задала вопрос вновь, отчетливо произнося каждое слово. - Кто это?
- Мать…
- Твоя мать была проституткой?
- Она была танцовщицей в заведении! - Алексей ударил кулаками по столу. - Ей надо было содержать меня! Но это не оправдывает ее! Нет!

Милиционер, стоявший у двери, сорвался с места, но Лида остановила его, покачав головой.

- Кира похожа на нее, да?
- Да! – выплюнул Алексей. - Эта тварь не заслуживает другого отношения к себе!
- Ты… - Лида прервалась на полуслове и горестно усмехнулась, - Я надеюсь, этот ублюдок сядет надолго? – не отрывая взгляда от Алексея, спросила она у милиционера.
- Можете не сомневаться, Лидия Владимировна!


Я провожала Алексея взглядом, когда он садился в милицейскую машину. Начищенные до блеска ботинки, тщательно выглаженная форма… Но весь этот лоск уже не скрывал его самоуверенного сального взгляда, животной похотливости, затаившейся в уголках идеально очерченного рта.

Его ангельский внешний вид был насквозь пропитан чем-то грязным, отталкивающим.

Я корю себя за то, что не уделяла достаточного внимания малышке. Кира как никогда нуждается в заботе. Моей заботе. Я достаточно долго упивалась своим горем, не замечая горя другого человека…


* от автора.

Кусочек текста, где Лида общается с душевнобольной пациенткой, а точнее идея этого кусочка, взята мной из произведения моего любимого автора Анхеля де Куатье. Как раз, во время написания серии, читала его рассказ и не смогла удержаться чтоб не включить этот кусочек себе в текст. Надеюсь, Анхель на меня не обидится . Копирайт сохраняю, на авторские права не претендую.