В тот день, когда я впервые услышал из уст Кевина слово «папа», мое мировоззрение перевернулось, и я нежданно, негаданно вступил в ряды восторженных родителей, самозабвенно, с гордостью следящих за успехами своих любимых чад. Конечно, до образцового папаши мне было далеко, но с этого судьбоносного момента во мне проснулся интерес к сыну. Мне нравилось наблюдать за ним, я был бесконечно рад узнавать и лично лицезреть его успехи и достижения: смешные поделки из пластилина, забавные детские высокохудожественные «каляки», милую болтовню, меня больше не раздражало «тилиньканье» ксилофона и возмущенный рев Кевина по утрам, когда он просыпался спозаранок и громогласно требовал к себе внимания.
Из маленького непонятного мне до сей поры создания Кевин превращался в личность с собственным характером, интересами, привычками, привязанностями.
Когда я появлялся в его комнатушке, чтобы освободить из тесного плена детской кроватки, малыш прекращал кричать, он радостно улыбался, протягивая ко мне ручонки, и мое сердце наполнялось нежностью.
Теперь я редко завтракал в одиночестве, сынишка составлял мне компанию, и потому пришлось учиться варить нормальную кашу, не мог же я травить малыша, овсянкой быстрого приготовления.
Меня забавляло то, как Кевин уплетал свою кашу, деловито восседая на высоком детском стульчике для кормления с задумчиво сосредоточенным видом, а как только еда была съедена, он начинал нетерпеливо сучить ножками, требуя выпустить его на волю и, конечно, окружить вниманием.
Он страшно не любил играть в одиночестве, ему просто необходима была компания и общение, но, к сожалению, работа и активная общественная жизнь не давала мне возможности много времени проводить с сыном, по большей части воспитанием Кевина, конечно, занималась Лиллиан. Она так и не вышла на работу после декретного отпуска, посвятив себя домашним заботам и обожаемому сыну. Она учила его ходить, говорить, играть коротенькие мелодии на ксилофоне, петь детские песенки, рассказывать стихи и многим другим полезным вещам.
Мне же оставалось гордиться результатами ее трудов и баловать сынишку в редкие выходные прогулками на пляже, чтением детских книжек и новыми игрушками.
А на трехлетие мы устроили Кевину настоящую вечеринку с тортом, гостями и танцами. Малыш был в восторге.
Но за выходными и праздниками всегда приходят будни, а вместе с ними дела, заботы и катастрофическая нехватка времени. Однако, когда ты работаешь в области, которая тебе интересна, вся эта суета приносит радости не меньше, чем отдых. В моем случае работа была удовольствием. Я не представлял своей жизни без журналистики, без коллег, которые давно стали мне родными и близкими друзьями. И все же, мне надоело сидеть на одном месте, моей неусидчивой натуре хотелось двигаться дальше, подниматься выше, но здесь, в редакции я итак уже был царь и бог - главный редактор, стремиться было некуда. Я даже начал обдумывать шальной проект - сколотить команду и запустить в тираж собственное издание, как вдруг мне сделали очень интересное деловое предложение.
Однажды, мой старый друг Шимус
Холс как Вы можете узнать на скрине, это Шимус Холостяки. Просто язык не повернулся указать герою такую фамилию)))
пригласил меня пропустить стаканчик, другой в кафе на пляже, обещая интересные новости. Мистер Холс - человек довольно неординарный, раньше он работал в нашей редакции помощником главного редактора, теперь же был на пенсии, и как оказалось, с недавнего времени стал совладельцем местной телекомпании «Сансет», офис которой располагался двумя этажами выше редакции в Офисных небоскребах - Близнецы. Вот так неплохо живут на пенсии успешные журналисты
Я, конечно, с удовольствием принял его приглашение. Погода была чудесная, и провести время в дружеской компании на пляже было весьма соблазнительным вариантом. Да и просто поболтать с Шимусом всегда было занятно.
На этот раз мой друг был полон загадочности, он долго расспрашивал меня о том, о сем, сокрушался, что не смог прийти на день рождения Кевина, рассказывал истории о своей поездке во Францию, но я отлично видел, что он что-то приберегает в качестве сюрприза, и чем дольше тянул Шимус, тем понятнее мне становилось, что сюрприз значительный.
Мое любопытство уже било через край, когда Холс наконец перешел к делу.
- Стив, - начал он, - думаю, тебе известно, что я являюсь совладельцем телекомпании «Сансет».
- Да, - без обиняков подтвердил я. Это все знали.
Шимус улыбнулся, хитро сверкнув глазами, и продолжил:
- Как любой собственник, я заинтересован в развитии своего дела. А, на мой взгляд, Сансет немного увязла на начальной стадии развития и вовсе не движется вперед. Трансляция передач центрального канала и короткие местные включения с рекламой и погодой - это неплохо для старта, но Сансет уже давно сидит только на этом, и мне это не нравится.
Я понимающе кивнул.
- Я поднимал эти вопросы перед персоналом, моими партнерами, они разводят руками. У первых - либо нет идей, либо желания, что-то делать, вторым - все равно, и мне предоставили полную свободу действий, при условии, конечно, что прибыли не упадут.
Мне становилось все интереснее. Я уже догадывался, к чему он клонит, но не перебивал.
- Для начала я хочу собрать хорошую команду, а затем запустить несколько новых проектов. И один из них, по-моему, буквально создан для тебя, мой дорогой Фрост.
- И что же это за проект? - поинтересовался я деловито, хотя уже знал, что все равно соглашусь, что бы он сейчас не ответил.
- Аналитическая программа новостей, - торжественно провозгласил Холс. - Она будет полностью твоя. Ты будешь подбирать материал, готовить его со своей командой, можешь набирать кого хочешь, а также, - здесь Шимус сделал многозначительную паузу, - ты будешь ее ведущим.
- Ведущим? - такого я не ожидал.
- Да, - уверенно произнес Холс. - Ведущим! И ответ «нет» не принимается! - решительно добавил он.
- Даже не надейся на ответ «нет», - рассмеялся я. - Конечно, я согласен.
Шимус расплылся в довольной улыбке.
- Я всегда знал, что на тебя, Стив, можно положиться.
Мы еще посидели некоторое время, обсуждая детали будущей работы, а потом Шимус вспомнил о срочных семейных делах и заторопился домой.
Мы вызвали такси и двинулись к дороге, но машина в этот раз не спешила, и мы стояли, наверное, минут десять в ожидании, глазея по сторонам, а раскинувшаяся перед нашими взорами картина радовала неимоверно.
На террасе живописного особнячка, уютно расположившегося под сенью пальм прямо на берегу океана, у мольберта стояла юная девушка и вдохновенно что-то рисовала.
Художница была очень хороша собой, и мы откровенно любовались ею.
- Какое прелестное дитя, - восторженно произнес Холс, покачивая головой. - Да, Стив, когда я вижу столь очаровательных волшебниц, я сожалею о прожитых годах. Такие вот красавицы нам с тобою, мой друг, уже не по зубам.
- Ты еще скажи, что наши зубы пора складывать на полку, - усмехнулся я.
Шимус расхохотался, девушка вдруг оторвалась от холста, и на мгновение наши взгляды встретились.
В этот момент подъехало запоздалое такси.
Я приветливо улыбнулся моей визави и, в след за другом, уселся в машину. Это был замечательный день, а встреча с красивой женщиной, вопреки расхожему мнению, всегда казалась мне доброй приметой, значит, впереди меня определенно ждала удача
Так я попал на телевидение! В этот безумный, яркий, суетливый, неугомонный мир сенсаций, громких разоблачений и скандалов, глупых, но завлекательных рекламных роликов, бесконечных слезливых сериалов и абсолютно бестолковых (да простят меня поклонники) ток-шоу...
Я сам практически никогда не смотрел телевизор, он появился в моем доме, исключительно потому, что его купила Лиллиан, и, говоря по чести, единственное, что интересовало меня в телеэфире, - новости, хотя, с тем же успехом, я всегда их мог почитать в интернете, даже в более полном и не урезанном цензурой варианте, тем более, я узнавал их намного раньше, чем они попадали в эфир, ибо, зачем журналисту новости, которые все итак уже знают и видели. Теперь же с легкой руки Шимуса Холса я сам стал лицом новостей. Вот уж не думал, не гадал, что стану телеведущим, хотя, подсознательно я, похоже, всегда желал этого. Чем больше я погружался во всю эту теле-кутерьму, тем больше мне это нравилось.
На несколько месяцев моя новая работа поглотила меня всего без остатка. Каждый день рано утром новенький спортивный автомобиль требовательно и нетерпеливо сигналил у порога нашего дома, призывая меня к труду. Джеки - мой личный водитель (эх
дожился ведь, мистер Фрост! служебная машина - далеко не бизнес-класса, личный водитель!) никогда в жизни не опаздывала, что весьма странно для женщины (интересно, зачем шутник Шимус закрепил за мной именно женщину водителя
?), и мне расслабляться не давала. Я, едва успев чмокнуть в щечку Кевина на прощанье, вылетал на ее зов, чтобы на целый день, а то и ночь, погрузиться в круговорот дел.
Я буквально дневал и ночевал в студии, разрабатывая планы, согласовывая проекты, генерируя идеи со своей доблестной командой, в которую, конечно, вошел весь свет редакции газеты «Вечерний Сансет Вэлли», я переманил к себе Вики, Коннора Фрио и Циклона Клода, а с подбором операторов, осветителей и прочих чисто телевизионных работников помог Шимус. Главным же его «подарком» мне стала - Анна Сонг - замечательная девушка, настоящий профессионал своего дела, она стала моей незаменимой помощницей, буквально правой рукой во всех поначалу не очень понятных мне технических вопросах подготовки эфиров.
Три месяца нашей упорной работы прошли не зря, и первый выпуск аналитической программы «Tribune» имел огромный успех у зрителей.
Конечно, тут сыграла свою роль и грамотная рекламная компания, и слаженная работа всей команды в целом, да и общая ситуация в городе тоже. Сансет Вэлли потихоньку рос, развивался, он давно созрел для таких проектов, удивительное чутье Шимуса, по обыкновению, не подвело. Мы были популярны и востребованы!
Вот теперь, когда все было налажено, как говорится: рельсы проложены, и до следующего эфира - целая неделя, вполне можно было отдохнуть и немного расслабиться, но не тут-то было. Едва я выкроил себе выходной и вознамерился-таки перевести дух, как незабвенная миссис Ландграаб решила призвать меня к ответу.
Аккурат, часов в 11 утра такого долгожданного выходного дня звонок мобильного телефона прервал мои ленивые потягивания в кровати и заставил подняться. Звонила Алия.
- Привет, мой дорогой, - послышалось в трубке.
- Привет, - отозвался я, - рад слышать.
- А увидеть не желаешь? - игриво поинтересовалась Алия.
- Что за вопросы? - удивился я, подхватывая тон собеседницы. - Ты же знаешь, что я всегда горю этим желанием.
- Ах, Фрост, умеешь ты красиво врать, - я знал, она сейчас улыбается.
Я готовился уже опровергнуть сие утверждение, потому что ответ мой был очень даже искренним, но Алия меня опередила:
- Однако, я - по делу. Я понимаю, что тебе сейчас не до литературных подвигов, но, милый, все же, что с «Ловеласом»?
«Ловелас… что б ему!» - чертыхнулся я про себя. Что с ним могло быть во всей этой кутерьме? Да ничего! Я к нему и не притрагивался все это время.
- «Ловелас» - в работе, - ответил я уверенным голосом, усаживаясь за стол и включая ноутбук. - Как раз сегодня хотел привезти тебе пару новых глав, а ты, как всегда, читаешь мои мысли грешные и предугадываешь желания, - говорил я, разыскивая в папке «Мои документы» нужный файл.
- Я так понимаю, уважаемый греховодник, ты прибудешь ближе к вечеру, - усмехнулась миссис Ландграаб и добавила тоном любящей мамаши, застукавшей маленького шкодника на «месте преступления»: - Я бы тебе посоветовала, милый, не торопиться и не шлепать впопыхах, кое-как несколько глав, а написать пусть одну, но блистательную.
Я рассмеялся.
- Разве я был не прав? Ты насквозь меня видишь.
- До встречи, Фрост.
Я положил телефон и взялся за работу. Видно, теле-успех вдохновил мою музу, писалось легко и как-то само собой. Так что, часов в 7 вечера я отправился к своему бесценному издателю не с одной и не с двумя главами, наготове были целых три, и, по-моему, они были весьма достойны.
Я уверенным шагом шел по шикарному саду, окружавшему особняк Ландграабов, очень довольный собой и результатами своих трудов, наслаждаясь нежным сплетением цветочных ароматов, витавших вокруг. Вечер был чудесный, настроение рвалось ввысь, хотелось расправить крылья и взлететь в облака.
Я уже протянул руку, чтобы нажать на звонок, как вдруг дверь распахнулась и мне навстречу из дома вышла темноволосая девушка. Она настолько стремительно появилась прямо передо мной, что мы едва не столкнулись. Незнакомка быстро подняла на меня свои огромные, голубые глаза, и на мгновенье весь мир померк, став серым и невзрачным, в сравнении с этим лучистым взглядом. Я застыл на месте, словно истукан, а девушка, скользнула в сторону, давая мне дорогу.
- Извините, - выдохнула она смущенно и добавила, - до свидания миссис Ландграаб.
- Доброй ночи, - кивнула Алия, провожая ее взглядом.
Когда гостья скрылась за воротами, миссис Ландграаб повернулась ко мне и произнесла с улыбкой:
- Ева Вайс, - она легонько потянула меня за руку, приглашая войти в дом.
- Что? - растерянно пробормотал я, послушно следуя за ней.
- Я говорю, ее зовут Ева Вайс, - повторила Алия. - Неправда ли прелестнейшее созданье?
И я понял, насколько глупо сейчас выглядел, уставившись на незнакомую красавицу чуть ли не с раскрытым ртом.
- А ты о девушке? - произнес я равнодушно, стараясь придумать приличную причину своему поведению, но провести Алию у меня бы все равно не вышло.
- Конечно, о ней, - миссис Ландграаб рассмеялась, - а ты, дорогуша, еще скажи, что это ты так над книгой своей задумался, что потерял дар речи.
Гм… примерно это я и планировал сейчас промямлить.
Алия покачала головой.
- Мужчины! Как вы очаровательно наивны. Да у тебя же на лице было написано: «Ах! какая…» и далее по тексту. Но хочу отметить, - задорно подмигнув, провозгласила моя собеседница, - Ева, правда, чудная девочка. Такие глазища! и фигурка! Кстати, очень талантливая художница, - добавила она.
Тут меня пронзило неожиданное воспоминание. Конечно! Художница. Мы же видели ее с Шимусом, она рисовала на террасе миленького домика рядом с пляжем. Это же никто иная, как моя хорошая примета, предвестница моей удачи. Я невольно улыбнулся, а Алия продолжала знакомить меня с ней поближе.
- В рамках ежегодной выставки, спонсируемой Готами, к нам приехали несколько ее картин, а вслед за ними и сама прелестница, по деловым вопросам к Готам и городишко наш посмотреть, и, представь, так он ей понравился, что она надумала переехать в Сансет Вэлли, даже купила особнячок у моря. А мне, в свою очередь, так понравились ее работы, что я надумала перекупить ее у Готов, - миссис Ландграаб самодовольно улыбнулась, - и, конечно, мне это удалось. Она как раз подписывала контракт.
- Решила стать первым меценатом в Сансет Вэлли?
- А почему нет? - пожала плечами Алия. - Мне нравятся талантливые люди, мне нравишься ты, мне нравится Ева. Почему бы мне вам не помочь воплотить свои таланты в прекрасных произведениях?
- Резонно, - согласился я.
- Ладно, пойдем смотреть твои перлы. Я уже соскучилась по «Ловеласу», - сказала миссис Ланграаб, направляясь к кабинету.
Она долго изучала принесенные мною главы, я с интересом наблюдал за ее выражением лица, по листам определяя, что именно она сейчас читает. Потом начались наши бесконечные споры.
Мы с Алией определенно по-разному представляли судьбу главного героя, хотя в его образе и характере сходились по всем пунктам. Издатель явно претендовал на соавторство, но мне даже нравилось работать с ней в паре, результаты потом радовали обоих. Как водится, в споре рождалась истина.
И так мой выходной закончился работой над романом, а за ним пришли будни, и снова Джеки «фанфарила» в 7 утра под моими окнами.