Краса девичья распускается также как цветы весной после длительных заморозков. Со временем груди мои увеличились, и волосы спадали до самых колен, густые и шелковистые. Я стала больше внимания обращать на свою внешность – постоянно вертелась перед зеркалом, рассматривала себя и тут и там, оценивала фигуру и свою бледность. А как-то раз подумала, что умираю. Смеху было потом! Но на тот момент я не знала всех загадок женской сущности. Помню, с криком прибежала к папеньке и плакала, что истекаю кровью. Он сам сначала напугался, но потом успокоил. Оказывается, что я в тот день стала настоящей девушкой. Потом рассказываю Анежке обо всем, а она, говорит, знала об этом уже как месяц назад! Я еще обиделась сильно тогда.
Теперь больше не пряталась я на чердаке за старыми пыльными ящиками, а смущенно стояла у стеночки, опустив взгляд. Мальчишки по соседству тоже возмужали – голоса их стали низкими, на лице замечалась щетина. И сиротка-Анежка вымахала – стала красивая, загадочная, но для меня она всегда оставалась такой же веселой и озорной, как семь лет назад. И до сих пор мы бегаем по полю, собираем цветы и заплетаем их друг другу в косы – дружба не изменилась так, как внешне мы.
А Ангел продолжал навещать нас с отцом – приносил с собой разные подарки и новые истории. Только вот теперь слушать мне их не так интересно, как смотреть на эти сильные руки, широкие мужественные плечи и пересчитывать ресницы его глаз. Отошли на задний план рассказы о кровавых сражениях, западнях, пленниках и могучих богатырях. Щеки мои страстно горели, глаза блестели и резво бегали по комнатке, как бы невзначай попадая на его русые волосы, нос, губы. Да и Ангел начал вести себя немного по-другому – задаривал подарками, говорил всяческие красивые вещи про мои волосы и глаза, про тонкие пальцы и осиную талию. А один раз - будто случайно - даже коснулся моего бедра.
Сидели мы как-то с Анежкой на крыльце, загорали и говорили обо всем, обо всем! Вижу – подъезжают отец с Ангелом на лошадях. Все такие важные, серьезные… Стало мне тогда тревожно: подумала – аль случилось чего? Подхожу быстро к ним, хватаю лошадь под уздцы и так на отца смотрю – а тот в ответ улыбается да молчит. Анежка на крыльце все стоит, наблюдает за безмолвной сценой. Ах, как я не люблю, когда люди молчат, а на лице у них написано, что что-то замышляют! А спросить-то не получается, разузнать не выходит… вот и приходиться теряться в догадках и покорно ждать истины.
Через некоторое время позвал меня отец к себе и говорит так ласково, как голубку лелеет. «Иди, дочь, ждет тебя. Ты только язык не проглатывай да глупость не вытвори. Благословение я уже дал», - и отвел меня на задний дворик. А дворик у нас красивый был! Весь пестрыми цветами украшенный, сочный такой. И ромашки цвели, и васильки… Хоть я и маленькая была, но хорошо запомнила, как мы с мамой в цветочном саду сидели – я с цветами возилась, а она мне песни пела:
«…мне во сне привиделось,
Будто конь мой вороной
Разругался, разыгрался,
Расплясался подо мной…»
Я вышла на двор и увидела перед собой Ангела, переминающегося с ноги на ногу. Сглотнув слюну, подошла к нему. Тихо подошла, молча, нервно перебирая пальцами подол платья. Еще мгновение назад я была взволнованна так сильно, что руки вспотели, а как Ангел повернулся ко мне своими чудесными темными глазами, быстро волнение убежало. Румянец появился, уголки губ поднялись, сердце заколыхалось…