Когда переступаешь порог церкви, чувствуешь неимоверную близость к Богу. Эти каменные ангелы, возвышающиеся у тебя над головой, и лучезарные игры света в витражах… я чувствовала, что разговаривала с Ним, пока стояла перед священником в красивом белом платье с цветами в руках.
Во время венчания я поклялась быть верной женой и любящей матерью. И вот, когда церемония закончилась, и мы направлялись к дому, я предвкушала то, что меня ожидает. В груди все сжималось, потревоженные легкими порывами ветерка цветы слетали с волос, а солнце ослепляло глаза. Пейзажи по сторонам постоянно менялись. Время текло медленно, хотя ехали мы от силы полчаса. Красивый белый конь с желтым пятнышком на голове шагал по крутой тропинке, сквозь густой лесок. Мужские руки крепко держали меня, словно я была вещью, но одновременно держали так нежно, будто это хрусталь. А локоны мои обнимали его шею, игриво щекоча щеки.
Пока мы ехали, я прокручивала момент, когда Анежка помогала мне одеваться. Мы то хихикали, то плакали, то снова хохотали во весь голос. Все же мы были дети, хоть одна из нас и вступала во взрослую жизнь.
«А ты боишься этого?» – спросила Анежка, расчесывая мои длинные волосы.
«Чего боюсь?» - я смущенно делала вид, что не понимала вопроса.
«А то ты не догадываешься о чем я!» - засмеялась она, игриво потянув меня за локон.
«Дурочка! Прекрати!» - я бросила в нее крохотным белым цветочком. Нет, мы все еще самая что ни на есть ребятня. Один ветер в голове и развлечения.
«Когда ты выйдешь замуж, у тебя станет очень мало времени: будешь готовить, убираться, ухаживать за мужем, кормить детей… и совсем меня позабудешь», - Анежка потупила взгляд, тихо ожидая моего ответа. А я с ответом спешить не стала. И только когда приготовления были окончены, я встала и, дойдя до крылечка в длинном мамином платье, повернулась к Анежке: «Если дружба наша настоящая, то мы никогда не расстанемся. И где бы мы не находились порознь, мы всегда будем вместе».
Вдруг лошадь остановилась. Мы подъехали к большому красивому дому, украшенному дикими растениями и деревьями поодаль. Ангел помог слезть с лошади и пригласил внутрь. Поначалу было очень не уютно, ведь я всю жизнь прожила с отцом в нашей маленькой мастерской, и редко бывала в таких красивых помещениях. А теперь вся эта красота считалась моей. Ангел отвел меня наверх по лестнице в комнату. Дверь открылась, и мы переступили порог. Я взглянула на своего мужа и тихонечко присела на кровать, устланную бардовой тканью. Солнце за окном уже садилось за горизонт, и оранжевые блики покрывали собой весь небосвод. Внутри у меня все пульсировало и напрягалось, я совершенно растерялась и не знала, что делать. Ангел заметил мое смущение. Он подошел, опустился на колени и взглянул в светло-голубые глаза. Его руки аккуратно начали развязывать персикового цвета ленту у меня на груди, одновременно покрывая поцелуями шею. Я невольно дрогнула.
Потом рука скользнула по ноге, оголяя ее. Я судорожно вцепилась пальцами в покрывало. Он с нежностью уложил меня на кровать; волосы рассыпались по всей подушке. Сначала с меня чуть спал рукав платья на плече, потом ленты на талии… и в конце я предстала перед Ангелом во всей своей юной, девичьей наготе. Несколько секунд он рассматривал меня, словно боялся прикоснуться к хрупкому цветку, сломать его лепестки. Но желание одержало вверх.
Сначала был стыд, потом боль, а в конце невероятное сладкое блаженство… Я подарила Ангелу свою невинность.