[Масявка]

15.В родной семье и каша гуще.


Видели ли вы хоть раз такую дружную семью, где каждый друг за друга горой, горушкой и горищей?Вот у нас так.
Не то, чтобы наши попытки сделать сынулю были очень громкими, но наутро все совершенно точно знали, что Ава беременна. Наверное, зря я так громко обещал папе внука.
Мне-то ничего, только пришлось вытерпеть пару часов похлопываний по спине, плечам и прочим выступающим частям тела (кроме носа и того, что чуть пониже) от каждого родственника, и не по одному разу. А вот жене предстояло ещё очень долгое время отбиваться от несомненно полезных, но вечно так не вовремя высказываемых советов Жизели, отца, незнакомых бабулек в парке, соседей, друзей-приятелей (причём ни один из них и близко не подходил к профессии врача, даже не детского). Жизель пошла дальше всех – установила тотальный контроль за Авой и малышом (все почему-то были совершенно уверены, что будет мальчик). Она стояла над душой беременной везде, куда только могла добраться, и периодически привлекала к этому остальных. Некоторые даже по собственной воле становились своеобразными Церберами, мимо которых не пройти-не проехать, особенно с утра в ванной, когда всем работающим, между прочим, мужчинам пора на работу. Но и вечером, на террасе, в окружении кадок с растительностью, Аве не было покоя, ведь и там её находила моя неуёмная сестричка.

Конечно, ей из всей нашей семьи больше подходила роль мамочки-опекунши – всё-таки сама не так давно родила, но как только Ава её выносила всё это время? Мало того, жена ещё и кушала мало, а это, как уверяла всех сеструха, чуть ли не самое важное в её положении. И началось: отец носился по дому, подпихивая невестке самые лакомые кусочки параллельно шипящих на плите блюд, и раскладывая рецепты прямо на, так сказать, рабочей поверхности,

а Жизель истязала журналы, вырезая из них всяческие расписания кормления не только Аманды, но и Авы с крохой. Вэйду досталась самая почётная должность — уборка всех наготовленных кушаний в холодильник. Так они с отцом и кружили по кухне: только отец наготовит на очередной полк голодных монстриков, Жизелин муж тут же кидается с тарелкой/блюдом к холодильному шкафу и встаёт в исходную позицию.

Стефания тоже не оставалась в стороне: то выпросит мелочь и отправится в четыре утра в магазин на новеньком велосипеде за очередным пирожным для мамы, за что потом её попа покрывается узором от ремня, то идёт ловить рыбу вместо школы («в рыбе фосфор, папа, а это полезно»), а недавно выпросила пруд на участке (ага, попу жалко стало – на море бегать).
И что вы думаете? Пруд оказался настолько действенным в плане отвлечения домашних от наших скромных персон, что я даже высадил вокруг него пару кустиков и выложил камнями для пущего полезного эффекта. Папарацци,что показательно,этот водоёмчик тоже приглянулся, и они кружили с фотоаппаратами не только вокруг рыбаков,

коими по очереди являлись почти все присутствующие домочадцы, за исключением наших бравых вампирюг (которые, к слову, занимали наши места ночью), но и вокруг, собственно, прудика, одна из фотографий которого оказалась даже в газете. Ровно пять поплавков — по числу рыбачащих индивидуумов.

Кажется, к радости рождения сынули Эштона примешивался ещё и восторг от прекращения бесконечной опеки над мамочкой. Теперь мы с Авой бродили неприкаянными бедными родственниками вокруг кроватки, периодически прорываясь через кордон заботливых обитателей нашей стихийно образовавшейся коммуналки, и даже порой успевали подержать сына за крохотные пальчики. Хотя бы в эти моменты малыш мог вздохнуть спокойно, а не пищать, отбрыкиваясь от деда, сующего бутылочку, или от сумасшедшей тётки, ежечасно меняющей пелёнки племяшке.

Вэйд же окончательно перешёл к тому, с чего начинал в нашем доме — с уборки. У отца всё ещё не прошла его мания приготовить как можно больше еды для детишек в Китежграде, которые, как известно, всегда голодные. Однако теперь его главной целью стала не Ава, и даже не те самые детишки, а что-то гораздо более глобальное. Во всяком случае, к огороду он старается подпускать только собрата по клыкам (он же зять), и пьёт свой якобы сок на террасе с ним же. Филиал ресторана в отдельно взятом дурдоме.

Помимо всего прочего, выяснилось, что наша с Жизель мать уже совсем не так молода, как раньше (нет, мы, конечно, приглашали её на свадьбу дочери, только я с ней не общался — не до того было), но что ей остались последние деньки — этого не ожидал никто. Как бы мы с сестрой не злились на неё, прошло уже столько времени, что все наши разногласия уже успели притупиться и потерять актуальность. Как ни верти, а именно с Холли отец прожил всю молодость, едва переехав в Сансет, и хотя бы поэтому он обязан был с ней встретиться. Стоило простить её, и проститься очень надолго.
Рассудив, что матери будет приятно видеть семью в полном составе, мы условились встретиться на пляже (не на нашем свадебном, а на наиболее уединённом, где можно было почти не опасаться нашествия папарацци), и приехали все вместе, на разных, разумеется, машинах. Повод для встречи был не ахти каким приятным, поэтому Эштона мы брать не стали, оставили с няней, и просто принесли от него привет, хотя Холли и тому была рада. Однако Аманду Жизель таки притащила.
Ну это её право, к тому же то, чего мы опасались больше всего, а именно испуга крохи, ни разу не выезжавшего на природу после переезда в родной дом, в отношении Аманды можно было не бояться — она девчонка смелая и вполне себе добродушная, поэтому взрослым мешать не станет.

Долго мы с матерью общаться не стали, просто извинились друг перед другом за все прошлые обиды и даже за детское непослушание (это уж я не выдержал) и поехали всем скопом на работу (Ава направилась домой, забрав Аманду), а уж о чём они с отцом говорили до ночи — никому не известно.

Разумеется, день рождения малышки, который, в сущности, наступил до полуночи, мы отмечали уже очень ранним утром, когда все всласть отревелись, пряча друг от друга и от детей глаза. Кого мы оторвали от плиты, пока собирали всех к праздничному столику, никто уже и не помнит, но вряд ли отца, потому что уж он-то первый ухватил внучку и потащил к её первому в жизни тортику.

Как вы догадались по зареву, охватившему стену, у нас начался пожар. Что бы мы делали без не в меру храброго Вэйда, ума не приложу. Он и пожар потушил, и всех успокоил, и мы даже успели поглядеть на выросшую Жизелину дочку — уж она-то точно вправе гордиться своим папочкой.

Правда, отец делал какие-то пассы надо Амандой, и уверял, что пожар неспроста начался именно когда девочка праздновала День Рождения, но мы списали всё на нервозность последних дней и кое-как убедив его в ошибочности выводов, поскакали тискать Мадю. Особенно старалась Стефа, хотя я неожиданно заметил, что и она придерживается мнения деда, и потому обнимает двоюродную сестру с явной опаской.

И что они так взъелись на племяшку? Что, совпадений никогда не видели? Ну разве может этот очаровательный медвежонок кому-то причинить вред?

Такие очаровашки самым своим видом уличают всяких там мистиков в клевете.

Настройки качества изображения у меня стоят теперь максимальные.Пока менять не собираюсь,но в ФШ всё равно по мелочи оформляю.