|
dreamcatcher...
Адрес: Twinbrook, Elm Street
Сообщений: 1,211
|
Всем нетерпеливым читателям 
Когда все тревоги и переживания находят свое отражение на бумаге, можно запросто к ним вернуться и таким образом понять, что же тебя волновало, скажем, лет пять тому назад. Мою голову уже посещала мысль о том, что рано или поздно Мауриции Де ла Кардье предстоит доверить свои записи кому-то из детей. Но кто же разделит мои намерения записывать историю жизни нашей семьи, не смотря ни на какие обстоятельства? Не думала я, что мне так скоро придется задуматься над тем, кому же все-таки стоит передать свой дневник.
Время идет, года бегут, и вопрос становится все более насущным. Для меня главное, чтобы будущий летописец делал это, вкладывая в записи всю свою душу. Но никаких «писательских» наклонностей я не замечала за своими детьми. Детское увлечение книгами, кажется, осталось позади, и теперь Этьен полностью погрузился в дела семейные, и, к тому же, дневник не стоит доверять мужчине. Это должна быть дочь… Мирабелла или Иоланда. И вот тут я действительно задумалась, если бы не случай, все определивший. Но до этого момента еще довольно далеко, да и не так я все это себе представляла, но не буду забегать вперед и попробую рассказать все по порядку.
***
Помнится, я остановилась на том, что мы ждали в гости иностранца. Разумеется, больше всех остальных Гюстава ждала Мирабелла, ну а мы помогали ей готовиться к его приезду. Нужно было оформить кое-какие бумаги, выслать приглашение, из-за некоторых бюрократических проволочек визит затягивался. Когда такой долгожданный для Мирабеллы день настал, она вся просто сияла, согревая нас своей ласковой улыбкой. С самого утра она не знала покоя: все пылинки были вытерты, дом сиял чистотой. Пытаясь немного отвлечься, Мирабелла несколько раз принималась за чтение, но на книжках никак не удавалось сосредоточиться.
Прощальные взгляды, а потом и долгие телефонные и компьютерные переговоры - все говорило о том, что тут кипят неподдельные страсти.
А теперь еще и это мучительно ожидание. Но если любишь на самом деле, неужели обязательно терпеть все эти муки, которые возникают по вине большого расстояния, разделяющего двух влюбленных? Я искренне полагала, что счастье Мирабеллы и Гюстава уже не за горами. Я, нарисовав себе картину безбрежного счастья и искренней любви, давно уж выдала замуж свою старшую дочь. Наивная, я полагала, что обзаведусь замечательным зятем и вскоре уже буду нянчить детишек Мирры. Впрочем, так и произошло…но вовсе не так, как нам бы того хотелось.
Итак, часа в два пополудни у нашего дома остановилось такси. Мирабелла сбежала по ступенькам и отворила калитку. Любоваться счастьем всегда приятно, а счастьем твоего ребенка вдвойне. Я очень люблю такие сцены. Кто бы ни расставался и потом ни встречался вновь: будь то пожилые люди, дети или юные влюбленные, такие картины всегда очень трогательны и невольно вызывают слезы умиления.
Но что-то было, все же, не так…порой, человеку (хотя, тут, думаю, стоит оговориться, не человеку, а - матери) достаточно нескольких мгновений, чтобы оценить положение дел на каком-то внутреннем и ему одному доступном уровне. Что-то вроде нехорошего предчувствия… и если внимательный наблюдатель вдруг поинтересуется причиной перемены, произошедшей в твоем лице, ты не в силах будешь объяснить, что же именно случилось. Так произошло и со мной: казалось, что действительных причин для грусти не было. Но материнское сердце, как оказалось, весьма непросто провести.
В общем-то, действительных причин для переживания у меня на самом деле не было. Гюстав, казалось, привез с собой частичку той Франции, какой я имела возможность увидеть ее некоторое время назад. Все приятные воспоминания словно ожили в моем сердце и первые, совсем еще смутные и неясные, но уже тревожные нотки, несколько притупились под наплывом очарования прошлого. Он казался милым, обаятельным и, что немаловажно, весьма образованным человеком. И все мы считали, что Мирабелле несказанно повезло. Своим внешним видом и поведением в целом они сеяли вокруг себя удивительную атмосферу, заставляя всех вокруг оборачиваться и радоваться их любви. Мы с Уэем, считая себя самыми счастливыми родителями, кажется, тоже попали под чары, которыми опутали всех вокруг наши влюбленные. Глядя на них, хотелось тоже непрестанно обниматься и целоваться, наслаждаясь каждым мгновением, дарованным нам жизнью. Я немного изменилась за последнее время: волосы уже не такие пышные, как были раньше, седина посеребрила их немного (волосы Уэя оставались по-прежнему черными как смоль, пожалуй, тут не обошлось без «потустороннего» вмешательств, как мы любили шутить) и мне пришлось прибегнуть к уловкам современной индустрии красоты. Короткая стрижка, каштановый цвет волос… и вот перед вами уже совсем другая Мауриция… будем считать, что немного помолодевшая и посвежевшая. Как жалко, что нам так не долго оставалось пребывать в столь приподнятом состоянии духа…
Чем меньше оставалось времени до запланированного дня отъезда Гюстава, тем нетерпеливее мы становились. Мы все ждали, когда же, наконец, услышим фразу вроде «Мама, папа, нам нужно серьезно поговорить». Но время шло, а заветных слов мы так и не услышали. Между тем, Мирабелла и Гюстав все больше и больше пропадали. Позже Мирабелла сказала мне, что старалась показать Гюставу самые романтичные места в городе, надеясь, что их атмосфера сподвигнет его на признание и дальнейшее предложение руки и сердца.
Но он, казалось, все с чем-то медлил, и при этом какая-то странная грусть то и дело скользила в его взгляде. Сначала Мирабелла приписывала это, возможно, его природной скромности и нерешительности в отношениях.
Вскоре, однако, его поведение нашло себе довольно банальное оправдание. Под предлогом участия в международной выставке виноделов - так думали его жена Жолен и дочь Шантель, оставшиеся во Франции- Гюстав покинул родной город. У него был небольшой виноградник и свой винный магазин в Шам ле Сим, что помогло ему с легкостью придумать повод для путешествия в Твинбрук с тем, чтобы повидать Мирабеллу. Что тут скрывать: молода, красива, талантлива…девушка другой культуры – все это показалось ему весьма интересным. Но вместо предложения руки и сердца моя бедная девочка услышала признание в том, что во Франции у Гюстава осталась семья. Да, вот такие «подарки» иногда преподносит нам судьба. Гюстав клялся и божился, что искренне сочувствует Мирре, но не может так поступить со своей семьей, не может бросить свою малолетнюю дочь. Мирабелла, будто наваждение, нежданно-негаданно свалившаяся на его голову, ему очень симпатична, приятна в общении… но он не может это назвать любовью… скорее, страстью, всеобъемлющей и всесжигающей, которая, рано или поздно, выгорит, ничего после себя не оставив… на нем лежит семейный груз ответственности, о котором, впрочем, раньше он не подумал. Что ж, пожалуй, тому виной его французский темперамент… но все же, он не лишен доли практичного прагматизма и как здраворассуждающий человек, должен уметь правильно расставлять приоритеты… так что, прости-прощай, любовь моя…Впрочем его «здравомыслие» не помешало ему спать с моей дочерью… В момент размолвки она находилась уже в весьма интересном положении. И вместо того, чтобы обрадовать будущего отца и мужа, Мирабелла вынуждена была смолчать, проглотив слезы обиды.
Первая любовь, первые чувства, сулившие столько приятных мгновений и счастливых часов. В одночасье все было разрушено.
Но об этом я узнала немного позже, когда все мы, ждавшие приятных новостей, находились в недоумении после отъезда Гюстава, пребывание которого в нашей стране так для нас ничем и не завершилось, тем самым не оправдав наших ожиданий. Рассказав мне все, как есть, Мирабелла, рыдала у меня на плече, пытаясь выдавить из себя «самое худшее»…она ждала ребенка, который должен был остаться без отца.
Сейчас, как никогда раньше, моей дочери нужны были родительские поддержка и понимание, поэтому, молча ее выслушав, я взяла все дальнейшие объяснения с Уэем на себя. Подлецов на свете много, а Мирабелла у меня одна. Зрелый мужчина, поддавшись искушению, покалечил жизнь моей дочери, еще не хватало, чтобы из-за переживаний она лишилась ребенка, который ни в чем не виноват. Запретив Мирабелле даже думать об аборте, я утешила ее как смогла, сказав, что ни в чем ее не виню, и мы с отцом постараемся сделать все возможное, чтобы она чувствовала себя счастливой. Боль от нанесенной обиды со временем притупится, а малыш будет радовать ее с каждым днем все больше и больше, ведь это такое счастье – быть матерью. Мы не можем предложить ей полноценную замену, но постараемся сделать все возможное: предложить ей всю нашу ласку, родительскую любовь и заботу. Я пообещала, что ни она, ни малыш никогда не почувствуют себя обделенными любовью и лаской, ни на секунду не ощутят себя несчастными отщепенцами. Со временем все должно стать на свои места, и, пожалуй, момент, когда Мирабелле захочется рассказать Гюставу о том, что в далеком Твинбруке у него есть сын, когда-нибудь настанет. Как говорится, никогда не говори «никогда», ведь жизнь продолжается, не переставляя удивлять нас, и время от времени нанося нам удары «ниже пояса». Но испытания посылаются самым сильным, значит так надо, значит, мы должны с ними справиться. Не знаю, какое более мудрое решение можно было бы принять в сложившейся ситуации… оставалось принять все как есть.
***
Говорят, беда не приходит одна. В этом году на нас действительно многое навалилось. Но стоило нам немного отойти от последних событий, связанных с разрывом отношений Гюстава и Мирабеллы, как одно за другим меня постигли еще несколько несчастий. Практически один за другим из жизни ушли мои старые друзья, люди давным-давно помогавшие мне освоиться в новом городе. Они оказывали мне поддержку, покровительствовали на работе и были просто славными людьми и прекрасными друзьями. Сначала не стало Маршалла, серия сердечных приступов окончательно пошатнула его здоровье, а последний оказался и вовсе смертельным. Ушел из жизни и Андре, мой старый коллега. Все эти рецепты, волшебные снадобья и вмешательства в нашу жизнь, казавшиеся какой-то сказкой, вдруг открыли мне глаза. Ведь я, какой бы молодой и бодрой для своих лет ни казалась, тоже должна была уйти с ними. Но нет… я живу, радуюсь жизни (на сколько это возможно в свете последних событий), а мои друзья уже там…Памятуя об этом, я стала легче относиться к невзгодам, ведь, в конце концов, мне дарованы «лишние» годы жизни, которые я должна прожить достойно, ведь мне выпала уникальная возможность оставаться среди этого праздника жизни дольше, чем то было положено другим.
Но время – лучший лекарь, и жизнь продолжается. Вот уж и животик нашей Мирры немного округлился. Она по-прежнему еще грустна, но уже заметно веселее, чем прежде. Несмотря на еще совсем юный возраст, Мирре стала присуща по-настоящему взрослая мудрость, и после пережитых событий она стала относиться ко многим вещам намного проще. Вот теперь, когда мы вновь готовимся стать бабушкой и дедушкой, а Миррабелла мамой, кажется что все невзгоды прошлого немного улеглись и будущее вновь засверкало искоркой надежды на лучшее, в которое мы, конечно же, верим…
|
|