Сегодня воскресенье, поэтому мы с сестрой позвали своих друзей и поехали тусить в парк. Пригласили только кузена Робертино, одноклассников Дилана и Алексис. Пока мы с Робертино отрывались на качелях, Джули вовсю строила глазки Дилану.
Может быть, у них что-то и получится. В любом случае, он не в моем вкусе. С другой стороны, я пока ни с кем не встречаюсь – трудно найти такого человека, с которым мне было бы интересно, и который при этом был красивым, богатым и умным, как я. Поэтому сейчас трачу свободное время на саморазвитие и повышение интеллекта. А вся эта любовь-морковь… Я уверена, что обязательно найду свою половинку (может, даже не одну), но потом, сейчас я занята развитием своей личности. В данный момент мы с Алексис развиваем свое логическое мышление:
А вот Джули с Диланом, похоже, нашли свое счастье, колоритная парочка.
Видимо то, что Джули теперь с кем-то встречается, всё же задело меня. Может быть, где-то в глубине души (очень-очень глубоко), как не прискорбно это признавать… я ей завидую. И эти мои чувства нашли выход на холсте. Иначе, с какого чуда я нарисовала эту симпотяжку? Может быть, я тоже мечтаю о принце на белом мерседесе, с замком на лазурном берегу у самого синего моря…
В этот же день, точнее вечером, был мамин юбилей. Она почему-то не испытывала восторгов по этому поводу.
Эй, мам, а как же любимый кеончиков красный цвет? Или ты думаешь, что красного бантика на боку ему хватит?
На следующий день Кеон понял, что служба в армии трудна и тяжела для такого старичка, как он и решил выйти на пенсию. В честь такого грандиозного события Софию начало неподетски плющить, видимо, от счастья:
Они с мамой даже плакаты нашли и организовали праздничный митинг:
На плакатах изображен снежный человек. Видимо, портрет Кеона в детстве. Теперь этот пенсионер ежедневно приносит в дом 80 симолеонов пенсии, при том, что наедает на 90.
Джули опять спалила свой зад:
Надо перенести мольберт (а еще лучше – ее верстак) в другую комнату, а то еще картины мне попалит.
Забор поставили – это хорошо. Но выгуливать детей возле могилы?! Теперь понятно, почему они темноты боятся и нервные такие!
…В этот же день, когда я вернулась из школы, ни мамы, ни Джули дома не было. Были только Кеон на кухне (о, чудо! он опять что-то готовит! надеюсь, оно не сгорит, как в прошлый раз!) и младшие в гостиной. А что если пошутить над… например… Софи? А ну-ка, малышка, смотри, что тебе покажу!
Конфетка! Была твоя - стала моя, ха-ха!
Упс, Кеон идет…
Видишь, твоя дочь орет, потому что голодная. А я о ней забочусь, даю бутылочку с молоком. Хотя орет так, что можно подумать, будто бы я у нее леденец забираю. У меня и в мыслях такого не было! Каким чудовищем надо быть, чтобы обидеть маленького, беззащитного ребенка?!
Ну вот, меня тоже приобщили к воспитанию младших: сначала дай бутылочку, потом уложи спать… А потом что, выброси какашки? Вот еще, буду я руки пачкать! И вообще, отстаньте все, мне на работу пора!
Вечером маму пригласил на вечеринку Гудвин Гуд. Ясное дело, что мы с Джули тоже пошли. Скукотищщаа!!! Лучше б я для дома полезное что-нибудь сделала (например, картину нарисовала), чем с этими…тусующимися убивать вечер!
Джули было весело. Ну конечно, она всю тусу трепалась по телефону со своим обожаемым Диланом!
Мать тоже нашла, чем заняться:
Наконец, она доела свой салат, и мы вернулись домой!!! Больше никогда и никуда с ней не поеду!
Ночью опять приперся папуля. Так никто его могилку на кладбище и не отвез. И я не повезу, раз никому не надо. А может и не надо ее никуда отвозить? Зачем, если папе тут весело и есть с кем провести время:
Как будто друзья с детства, сидят и играют.
Недолгая любовь была у Джули: ее любимый Дилан вырос, закончил школу, теперь у него другие интересы в жизни, кроме как встречаться со школьницей. Вечером он ей об этом так прямо и сообщил.
Ничего, Джули его просто так не отпустит, скоро она сама вырастет. Буквально завтра. А пока она еще дите, разбила огородик во дворе. Только грязь развела. Еще чего придумала – возюкаться в земле ради того, что гораздо проще и быстрее можно купить в супермаркете!
Вот, наконец, наступило завтра, вот Джули и выросла:
Мечтает создать каких-то монстров… И, что самое интересное, никуда не переезжает, хотя и обещала. Хорошо, пусть пока живет с нами, я разрешаю.
И все так же продолжила работать в супермаркете, за сущие копейки. Нет бы найти нормальную приличную работу, с хорошей зарплатой. Так нет, она хочет все свое время посвящать тому, чтобы создать этих дурацких монстров, сдались они ей.
Скоро и я тоже выросту. А пока попыталась нарисовать мамин портрет. Это она в вечернем платье:
Ничего картина не размазанная, это такой тонкий художественный ход! Может, именно такой я и вижу свою маму…
Ну вот, опять… Джули, играй лучше в шахматы, а то ж и вправду убьешься. А еще мама хотела передать ей дневник… Она его бы точно спалила. Вместе со своим задом и всем домом.
А в это время мать достигла вершины карьеры бизнес и сразу после этого ушла на пенсию. И получает 400 симолеонов, хотя это тоже мало.
Ну вот, даже Робертино вырос, а я все еще как ребенок!
В честь взросления сестры мы все вместе (кроме мелких, конечно) поехали в клуб. Причем, в этом захолустье никого кроме нас не было. Мама и Джули как с голодного края! Хотя, если вспомнить, как Кеон готовит, то я их понимаю.
А этот пенсионер типа крутой танцор:
А я в это время собралась насладиться пузырьками джакузи, но она сломалась! Подумаешь, чуть посильнее напор сделала, так уже все – сразу ломаться! И вообще, сами виноваты: не надо такие слабые винтики ставить!
Пока начальство клуба ни о чем не догадалось и не устроило скандал, Кеон все быстро отремонтировал. Вот и хорошо. Может, и вправду начать его уважать?
Вскоре мама с Кеоном поехали домой. Мама очень разволновалась, как там младшенькие без нее, скучают, небось. Мы с Джули остались одни. Хорошо, так никто и не пришел и здесь все также никого, кроме нас не было, потому что никто не увидел этого пьяного позорища:
В целом же, я считаю, вечер прошел удачно:
