9 Серия
Сирень
Майкл проснулся с ощущением, что сегодня должно произойти что-то хорошее. Впервые за последние несколько недель на душе было легко и спокойно. “Лиза”, - проговорил протяжно, как будто пробуя имя на вкус. Вспомнил ее серьезные лучистые глаза, стало тепло и приятно. Широко улыбнулся, взъерошил волосы. “Я сегодня ее увижу”, - подумал с каким-то детским восторгом.
Долго принимал душ, тщательно побрился, надел свежую рубашку. “Отчего мне так радостно? – прислушался к своим ощущениям, - Почему одна короткая встреча так все изменила?”
Выпил чашку горького крепкого кофе, вышел на крыльцо, закурил. Светило редкое в этом городе солнце, тумана почти не было, лишь над болотами поднимались влажные испарения. “Она мне нравится, - вернулся к своим мыслям, - Но я ведь не влюблен? Нет, конечно, нет”.
Взглянул на часы, до обеда было еще далеко. В неуютном убогом домишке совершенно не хотелось находиться. Решил прогуляться по окрестностям. Широко шагал, что-то насвистывая, сорванной веткой сбивал головки невзрачных цветов. Тропинка уводила вглубь болот. Майкл обогнул нагромождение камней, вышел на поляну и застыл в восторге: в центре буйно росли кусты дикой сирени, махровые душистые кисти склонялись почти до земли, лиловые соцветия были покрыты крупными каплями росы. Он всегда был равнодушен к цветам, хотя щедро дарил дорогие дизайнерские букеты девушкам, искренне недоумевая, почему они им так нравятся. Но эта сирень была такой настоящей, такой естественной, без налета вычурности и фальши, как и Лиза. Только в этот миг понял, что его привлекло в этой девушке. Шагнул к кустам, ломал упругие ветви, рубашка сразу намокла от росы. “Ерунда, высохнет, - засмеялся беспечно, - Это – для нее”.
С целой охапкой цветов взбежал на крыльцо, почему-то вспотели ладони и пересохло во рту. Вспомнил, что приглашен, решительно постучал. Дверь открылась почти сразу, как будто его ждали. Лиза стояла на пороге в легком летнем платьице, белокурые волосы волнами падали на плечи. Увидела его, улыбнулась, глаза засияли. Она показалась ему ослепительно красивой, такой свежей, такой живой. Майкл задохнулся от волнения, молча протянул букет. Лиза тихонько охнула, беря его в руки, окунула лицо в душистую влажную кипень, подняла на него счастливые глаза. Стояли, глядя друг на друга, ощущая, как что-то возникает между ними, пока еще неясное, мимолетное, почти воздушное.
- Ну что же мы стоим на пороге, проходите, - смущенно воскликнула Лиза, взяла его за руку, ввела в дом, - Садитесь за стол, я сейчас, только цветы в воду поставлю.
Пили чай с ягодным пирогом, разговаривали непринужденно о том, о сем. Вроде бы ничего особенного, а так хорошо и тепло было, век бы так сидел. Спросил:
- Ягоды, вроде, не садовые, откуда они?
- На болоте много чего растет, и грибы и ягоды, там набрала.
- Зачем же ты на болота ходишь, ведь это опасно? Слышала же, что недавно парень там погиб.
- Я не одна туда хожу, вместе с Рэем, с ним не страшно.
Вдруг стала извиняться:
- Простите, что я Вас одним пирогом угощаю, Вы – мужчина, Вам надо что-нибудь посущественнее. Да только продукты у меня все закончились, надо бы на склад съездить, а я машину водить не умею. Вот ведь, какая бестолковая – пригласила Вас в гости, а угостить не чем. Ну, ничего, я Рэя попрошу, он все привезет.
Майкл нахмурился: “Опять этот Рэй!”
- Не надо ни у кого просить, Лиза, я тебе завтра сам все привезу, обещаю. Ты лучше о себе расскажи, чем занимаешься, где твои родители?
Лиза немного помолчала, потом грустно ответила:
- Мои родители погибли в тот день, когда станция взорвалась. Мне тогда пятнадцать лет было. Я от подруги возвращалась, не успела до дома дойти. От взрыва я сознание потеряла, очнулась, когда уже стемнело. Открыла глаза, а там эти… двое…они…
Голос у девушки задрожал, глаза заблестели, стиснула руки изо всех сил. Майкл понял, что всколыхнул какие-то страшные воспоминания. Ругнулся про себя, накрыл ее руки ладонью, сказал виновато:
- Прости, Лизонька, не вспоминай, не надо. Все ведь уже в прошлом.
Погладил ее по голове, как маленькую. Почувствовал к ней нежность, захотелось обнять ее, посадить на колени, качать, как ребенка. Не посмел.
Лиза улыбнулась сквозь слезы:
- Рэй меня тогда спас, домой к себе принес, выхаживал меня, с ложки кормил. А когда я поправилась, у себя оставил, родные-то у меня все погибли. Он мне книжки читал, задачки со мной решал, школа ведь сгорела. Мы вместе три года прожили, а когда мне 18 лет исполнилось, он сказал, что дальше нам вдвоем жить неприлично, и привез меня в этот дом. Такой смешной! Что же тут неприличного? Мы же с ним как брат с сестрой.
Девушка вдруг смутилась:
- Ой, да что же это я все о себе, со мной ничего интересного и не происходило. Вы лучше про себя расскажите, вот у Вас, наверное, настоящая жизнь была.
- Что ты, Лиза, меня все на Вы называешь? Ты думаешь, что я такой старый? Мне всего 25 лет, не намного старше тебя. – Майкл улыбнулся, - А про свою жизнь рассказывать особо и нечего. Так, вывеска красивая, а внутри пусто, фальшь одна.
- Конечно, молодой, - засмеялась она, - а на Вы называю, потому что Вы такой…ну, как будто из кино или из книги. Но если Вам так не нравится, буду на ты звать.
“Как она точно про меня сказала, - подумал Майкл, - Будто из книги. Вымышленный персонаж, бумажный человечек, без собственных мыслей, без чувств, без цели. Говорю, что положено, думаю, как научили”.
Парень взглянул в окно, уже вечерело. Совсем не хотелось уходить, но решил, что пора и честь знать. Поднялся, сказал ей:
- Спасибо тебе, Лиза, за все, отогрела ты меня. Только поздно уже, заговорил я тебя, боюсь надоесть. Если позволишь, с удовольствием приду еще. И продукты завтра привезу.
- Совсем ты мне не надоел, Майкл, что ты выдумываешь. Я ведь после того случая людей бояться стала, ни с кем не общалась, только Рэю доверяла. А с тобой легко. Приходи, я ждать буду.
“Какая она чудесная! – думал он, идя на болото, - Никогда ни с кем не было так просто и хорошо”. Дома лег спать, думая о ней. Лиза… Лизонька…