На следующее утро я проснулась раньше, чем обычно. В конце концов, на половине бессонной ночи компьютер выдал-таки мне нужную информацию на счет лечебницы. Надо сказать, что "Цитадель" действительно была похожа на неприступную часть крепости. Многоэтажное бетонное здание неправильной формы. Мозг судорожно соображал, как мне попасть внутрь. Увидя же каменную табличку с названием сего заведения, я решила, что проще всего действовать по обстоятельствам. В приемной меня встретила милого вида медсестра. Надо сказать, что девушка была не промах.
- … Доктор Остин, - наконец вспомнила я имя, написанное отцом в дневнике, - мой отец рассказывал, что Анри его пациент.
- Вы записывались? – не отступала она. Я закатила глаза. Вот тебе и действуй по обстоятельствам.
- Лорейн, - я вздрогнула и резко обернулась. Кто бы он ни был, этот врач ходил очень тихо, - я приму эту девушку.
- Как скажете, доктор, - вяло отозвалась она.
Он сделал мне жест рукой, приглашая пройти в его кабинет. Что я и сделала, стараясь не встречаться взглядом с медсестрой. Кабинет Остина был просторным и светлым. Вдоль всей стены тянулись стеллажи с книгами по психологии, на фоне которых располагалась кушетка. У окна стоял стол из ДСП светлого оттенка, дополненный стулом на колесиках. Самого же Уильяма можно было назвать красивым для врача такого профиля. Я вообще при словах «психиатрическая клиника» вспоминаю врача из диснеевского мультика про красавицу и чудовище. Этот же был прямой противоположностью. Блондин с голубыми глазами, которые смотрели из-за стекол очков в тонкой оправе.
- Его здесь нет, - я отвлеклась от созерцания доктора на его слова, и пару раз моргнула для профилактики.
- Простите, что?
- Анри Д’Аланфер, его здесь нет, - повторил Уильям, пока моя персона опускалась на стул, - он находился в нашей клинике добровольно, и был волен уйти, когда захочет. Он и ушел.
- Так, стоп, - я помахала рукой, - давайте с самого начала. Я понимаю, что вы слышали мой разговор с той медсестрой, но все-таки диалог начинают не так.
- Вы похожи на отца, - вместо логичного ответа произнес тот.
- Да, я знаю, мне говорили, - пожала я плечами, - но мы … стоп.
До меня, наконец, дошел смысл слов, сказанных им. Я похожа на отца? Да, знаю, мне говорили, но он-то откуда это знает?
- Чему вы удивляетесь? Да, я встречался с вашим отцом. Это он привел сюда Анри. Хороший был человек. И он говорил, что вы придете сюда, рано или поздно.
- Получается, что я пришла поздно, - он покачал головой.
- Нет, думаю, что Анри тоже ищет вас. Так что шансы встретиться с ним велики.
- Расскажите о нем … о них.
- Ну, про вашего отца я мало что могу сказать. А про Анри хоть целый трактат. Поначалу мы даже и не поняли, почему он здесь, да еще и добровольно. Он довольно отстраненный от мира человек. Предпочитал все время проводить в комнате. Но когда однажды я зашел к нему, то увидел совершенно другого человека. Вернее, чисто внешне он оставался собой, а вот характер, поведение, привычки… Это была другая личность. Это довольно-таки редкий феномен, и узнать о нем больше иногда просто нет возможности. У Анри была вторая личность, личность-защитник. Он как будто что-то искал в комнате, но не мог найти. Я наблюдал за ним несколько минут, ровно до того момента, как он меня заметил. Когда Анри встал с колен, это был снова он. Не знаю, что меня удивило тогда больше: сам феномен множественной личности или то, что Д’Аланфер тогда впервые улыбнулся.
- Он упоминал о том, что искал? – спросила я, вспоминая о парных катанах, найденных мною в доме.
- Нет, он вообще мало рассказывал о своем прошлом. А уж о второй личности тем более. Понимаете, он не должен был помнить то, что происходило с ней. Но иногда складывалось ощущение, что это не так.
- Хммм… отец говорит в дневнике, что Анри прекрасный фехтовальщик, - задумчиво произнесла я, - возможно, он искал это. Еще он писал, что в любом случае Д’Аланфер защитит меня.
- Вашему отцу было виднее, - доктор явно был озадачен таким поворотом событий, - он провел с ним куда больше времени, чем я. Тогда понятно, почему он так хорошо орудовал ножом на кухне.
- А?
- Мы всегда проверяем пациентов на выявление их талантов. Анри прекрасно готовил, - Уильям почесал макушку, - правда, чтобы это узнать, мне понадобилось нарушить несколько правил лечебницы.
- Повар и убийца, - хмыкнула я, - спасибо тебе, папа, где бы ты ни находился.
Остин только хмыкнул, поправляя очки. Потом он будто что-то вспомнил и, встав с кресла, подошел к стеллажам. Поизучав корешки, он вынул одну из книг и протянул мне что-то. На деле это оказалась фотография. На ней был сам Остин и еще трое мужчин, один с длинными слегка вьющимися волосами и глазами цвета молодой листвы, второго я знала – это был мой отец, третий же был скрыт в тени. Я перевела взгляд обратно на блондина. Складывалось ощущение, что я его где-то видела, но вот понять где.
- Это и есть Анри, - кивнул Уильям на него.
- Мне кажется, я с ним встречалась, - вздохнула я, - но вот где? Когда, вы говорите, он ушел?
- Около недели назад, - он вновь поправил очки, - днем позже, днем раньше.
- Понятно, - машинально протянула я, изучая лицо на фотографии.
Кто-то постучал в дверь, и я вздрогнула, оборачиваясь. На пороге стояла девушка примерно моего возраста. Она вопросительно посмотрела на Остина, а тот лишь улыбнулся.
- Ты немного раньше сегодня, - он взглянул на часы, и прежде чем успел закончить, я поднялась со стула.
- Спасибо вам, доктор, - я слегка поклонилась. Да-а изучение традиций других стран плохо на мне сказывается, - я пойду и не буду вам мешать.
- Хорошо, - он кивнул в ответ, - заберите фотографию себе. Думаю, вам она пригодится больше, чем мне.
Я улыбнулась и покинула его кабинет. Проходя мимо, вероятнее всего, пациентки, я почувствовала, что не нравлюсь ей. Это было видно по тому, как сжались ее кулаки. Я лишь мысленно покачала головой. Даже если бы и доктор был в моем вкусе, то вероятней всего я бы не смогла с ним долго встречаться. Не люблю, когда ко мне в голову лезут, а он по своей профессии просто обязан был это делать.
До дома я добралась в относительном спокойствии. Только мобильник один раз зазвонил, но я не успела взять трубку, а потом поезд ушел в тоннель и перезвонить я не смогла. Идя вдоль магазинов, я набирала мамин номер, но она не подходила, спит, возможно. Я не хотела ее будить, поэтому просто преодолела расстояние до дома, слушая Поэтов. В дверь, памятуя о телефоне, я не стала звонить, просто открыла ее ключом.
В квартире стояла неестественная тишина, на которую я не обратила внимания. Скинув сумку и куртку, я прошла в зал. И вот тут поняла, что все не так, как должно быть. В центре стоял стул, на котором сидела моя мать. Она была одна, а телефон лежал рядом. Услышав мои шаги, она подняла голову, и глаза ее расширились от ужаса.
- Мама! – крикнула я, срываясь с места, но тут кто-то схватил мою руку выше локтя.
- Не так быстро, - раздался голос.
- Что происходит? – спросила я. Первое правило общения с маньяками: не показывай, что тебе страшно. Было ли страшно мне? Да, и даже очень.
- Где дневник, девка?
- Какой дневник? – переспросила я, поначалу не поняв о чем он. Потом лишь облегченно вздохнула, с собой у меня не было ни книжки, ни листков с отцовским письмом. Все это лежало, как странно бы это не звучало, внутри старого компьютерного блока.
- Ты была в том доме, ты знаешь, о чем я, - продолжал тот, кого я даже разглядеть не могла. Лицо его маячило за пределами моего бокового зрения, и только его голос был мне известен. Попроси кто опознать его, в первую очередь меня интересовал бы этот баритон.
- Без понятия, - выпал ответ, который естественно ему не понравился. Через какое-то мгновение, моя рука могла сломаться. Это чувствовалось. А учитывая, что сломав один раз, ты не забываешь, как это было, то и сейчас было ясно, чего ожидать. Но этого, спасибо тебе, великая Тьма, не случилось. Сначала мы услышали из коридора ругань, что, кстати, подтверждало догадку о том, что этот псих в квартире не один, потом пару глухих ударов и снова ругань. Того мужика, который держал меня, пришлось пнуть под коленную чашечку. Да, это больно, и это заставило его меня отпустить. Отскочив подальше, я замерла. Ну конечно, самая умная здесь я, но даже силой своей великой мысли с пистолетом не справлюсь. Этого и не потребовалось. Последнее, что я помнила перед тем как потерять сознание, это вихрь платиновых волос, смешавшихся в хаотичном танце с клинками.