[Ларисса]

Запись 8
Остров Твикки встретил нас грозой. Пока мы бежали от такси до бунгало, где располагался рецепшен, успели промокнуть до нитки. В Ауенхаузене весь день накануне нашего отъезда, то есть на нашу свадьбу, шел дождь, приехали сюда за солнышком, а здесь тоже льет как из ведра. Ну что за напасть такая?!
Я зарегистрировал нас и получил номер от нашего бунгало.



Как только мы вошли в наш домик, Жаклин стремглав умчалась в ванную.



Я тем временем решил полюбоваться видом на море.



На горизонте, кроме скал, ничего. В воздухе чувствовалась морская соль.
Вскоре на терассу вышла Жаклин.



Мы решили, что побудем пока в номере. Выходить куда-то в такой дождь не было смысла. Я позвонил и заказал нам еду.
Но гроза прошла совершенно внезапно. И, когда нам принесли наш салат, уже вовсю светило солнце. Так что мы в полной мере могли насладится его лучами и свежим воздухом, сидя за столиком на терассе.



Но внезапно Жаклин стало плохо и она снова побежала в ванную. Ее стошнило. Это было странно. Не мог салат, если он несвежий, так быстро подействовать.
Я осторожно постучал в дверь и спросил, все ли нормально. В ответ раздался лишь стон и: «Не сейчас, Робби!»



Жаклин, совершенно бледная, и правда, выгледела не лучшим образом. Она сказала, что это скорее всего из-за перелета и головной боли, и что она лучше ляжет и немного поспит.



Солнце уже село, но было еще очень тепло. Я в одиночестве сидел на берегу и смотрел на волны.



Стоит ли всерьез волноваться из-за недомогания Жаклин? Может, лучше показаться врачу?
Теплые волны, набегающие на песок, призывно манили. И я , скинув одежду, зашел в воду. Она была совершенно теплой. Я не стал заплывать слишком далеко, так как уже почти совершенно стемнело. На обратном пути к берегу я увидел, что там собирается народ. Люди разожгли огонь. До меня доносился смех, говор, дым костра и запах закарамелизированых марш-мелос.



Конечно же я поспешил присоединиться к компании и познакомится с ними. Тут к нам спустилась и Жаклин.



Вскоре мы распрощались со всеми и пошли спать.



Но ночью Жаклин опять стало плохо. Она то и дело бегала в ванную.



Бедная! Мне было ее так жаль. Я пытался убедить ее поехать в клинику, но она заверила, что все в порядке, сославшись на смену климата и жару. Уснула она лишь под утро. Поэтому на следующий день я не стал ее трогать и отправился на поиски приключений один.
Для начала я принял участие в плавание на лодке, которое предлагалось в местной гавани. Но лодка дала течь и мы чуть не пошли ко дну. Хорошо, что у меня была с собой жевательная резинка, которой мы смогли заткнуть образовавшуюся пробоину. За что я был вознагражден баллом логики. Выходить в море мне больше не хотелось и я решил полетать на парашюте. Это тоже чуть не закончилось печально. Ослабли плохо затянутые ремни и пришлось прыгать в воду.
Нам возместили моральный ущерб и вернули деньги за неудачную экскурсию.



Я решил, что экскурсий с меня хватит и отправился осматривать достопримечательности. Первым в моем списке значился Южный пляж с пришвартованым там в гавани старым пиратским кораблем.
Уж там я отвел душу! Вспомнилось детство, как мы с мальчишками играли в разбойников.





Но самым запоминающимся стало исследование капитанской каюты. Там я потревожил покой призрака капитана. Сначала я дал деру, но потом, услышав его окрик: «Эй, ну куда же ты? Вернись! Повесели меня и я отблагодарю тебя!»
Вот так да! Конечно же, во мне взыграло любопытство и любовь ко всему неизведоному. Призрак пирата оказался весьма любезным и даже обучил меня очень веселой песенке.



Мы мило проболтали с ним до самого вечера.
Вот так я провел второй день нашего с Жаклин отпуска.
Жаклин же тем временем весь день пролежала дома. Ела, спала, смотрела телевизор, хоть и ни одного слова по твиккийски не понимала. Удаляться дальше десяти метров от туалета, который теперь стал ее верным товарищем, она не решалась. Ох, не нравилось мне все это. Но она продолжала настаивать, что все нормально и так и должно быть.
Но правда, на следующий день она чувствовала себя уже намного лучше. Дообеда мы провели на пляже.



А послеобеда отправились осматривать руины Нумбока IV.
Причем осматривал я, а Жаклин сразу же направилась к закусочной, заморить червечка.







Потом мы приняли участие в раскопках и нашли две старинные карты, несколько костей, неизвестно кому принадлежавших, и камни. Карты мы оставили себе, а вот остальные находки отдали в музей.



Вернулись домой совершенно вымотаные, особенно Жаклин, которая тут же упала на кровать и заснула. А я еще побродил по пляжу, сделал замок из песка.



Потом пожарил несколько марш-мелос.



И тоже отправился баиньки.

На четвертый день Жаклин проснулась ни свет ни заря и заявила, что сегодня она хочет посетить спа-салон, про который она прочла в проспекте.
Спа-салоном оказались несколько горячих источников, кушетка для масажа, стоящая под соломенным навесом, и сауна.
Я решил обучится технике массажа, применяемой здесь на Твикки.



Масажист согласился мне все подробно объяснить за умереную плату. 500 симолеонов, ничего себе, умереная плата!
Потом мы с Жаклин заняли сауну.



Причем закрылись там с ней на полчасика, никого не впуская.
Понежиться в горячих источниках нам не дала начавшаяся гроза. Да не просто гроза, а с градом. Пришлось возвращяться домой.



Но град прошел, как только мы вернулись домой. На небе снова ни облачка, и града как не бывало. Поэтому мы решились еще на одну вылазку — на этот раз полетать на вертолете над островом.







Вот на этом наш отпуск подошел к концу. Поздно вечером за нами приехало такси и отвезло нас в аэропорт.



А это я уже дома. Даже загореть удалось немного.