[Lisbeth]

Еще раз хочу сказать спасибо всем, кто прокомментировал предыдущий отчет, а вас было много. И еще я рада, что у нас уже за 420 комментариев и почти 18.000 тысяч просмотров. Все это благодаря вам, мои дорогие, спасибо за то что комментируете Марвелов!
P.S. Не обращайте на два растянутых скрина в отчете - просто с новой виндой у меня поменялся и размер снимаемых скриншотов, так что с третьего поколения скрины будут в другом стиле. А пока те скрины, что размером 640х480 - старые скрины, которые я снимала до обновления системы.

18. Жить дальше

Этим мы и живём — мы чувствуем, что мы живы лишь задыхаясь от боли. (с) Анатомия Грей

Я побежала обратно домой, позвонив своему начальству и сообщив, что приду на день позже.
А может зря я рассказала Алу о ребенке? Ведь он может подумать, что он от него…

Внезапно я получила сообщение от Ала: просьба о встрече на пляже, там, где мы когда-то… поцеловались в первый раз. Ноги сами понесли меня туда, хотя сердце так и замирало. Я боялась.
Ал уже был на месте. Он опять смотрел на волны, как тогда, и я задумалась: часто ли он смотрел на море в Аль-Симаре вместе с Элиотом? Любили ли они также постоять на берегу, вдыхая морской воздух?..

Ал, не оборачиваясь, «поприветствовал» меня:
-Это мой ребенок?
Я так и поперхнулась.
-С чего ты взял?!
-У меня есть основания полагать…
-У тебя нет никаких оснований! – отрезала я. – У меня есть муж… - я замолчала.
-Это ведь Элиот, верно?
-Как ты догадался?
-Прочитал в газете про твою номинацию на «Золотой контрабас», - все также не оборачиваясь, отвечал Ал.
Совсем забыла… Меня ведь номинировали на награду «Золотой контрабас», и скоро должна была состояться церемония.
-Слушай, Ал… Я никогда не думала, что я буду говорить эту дурацкую фразу кому-либо, но… Давай останемся друзьями? Я просто не вижу другого выхода, Элиот – мой муж, и я не хочу бросать его, - мой голос предательски задрожал.
-Нет… - в его голосе послышалась плохо скрываемая горечь. – Я не смогу полюбить кого-то другого.
-Почему? Все люди могут, почему ты не сможешь?!
-Я не могу объяснить… Я просто чувствую, что кроме тебя мне больше никто не нужен.
-Ал, ты должен понять меня! – после произнесения этой фразы я поняла, что веду себя как жалкая эгоистка. – Я понимаю, что делаю тебе больно, я и сама страдаю, но, пойми же…
-Я не хочу ничего понимать, и от своих чувств я не откажусь, - довольно резко ответил Ал. - Но ради Элиота я сделаю что угодно. Это мой отец причастен ко смерти отца Элиота. Я соглашусь, что наша семья нанесла много вреда его семье, поэтому я чувствую себя виноватым. Сильно виноватым из-за всех событий, что произошли когда-то между нами. Поэтому я должен вернуть Элиоту долг, равносильный его чести, смелости и верности себе.
-В каком смысле?.. – я не поняла, к чему он клонит.
-Я отпущу тебя, Андреа, только ради него. Я все еще храню свои дружеские чувства к нему, и я должен поступиться своими.
Я не знала, что на это ответить, я просто подошла и обняла Ала в последний раз.
-Я тебя люблю… - прошептала я одними губами, но Ал услышал. Он, наконец, обернулся, и я увидела его лицо, словно постаревшее лет на десять.

-И я тебя тоже, - ответил он. – Я перевожусь работать на родину, поэтому больше мы не увидимся. Возвращайся работать в свой музыкальный коллектив, я уже доложил о распаде нашего дуэта начальству. Мне нравилось работать с тобой. И да, мне жаль, что все так получилось.
Что за бред? Почему мы с Алом прощаемся, словно в какой-то мыльной мелодраме?
-Ал… - жалобно произнесла я. - Почему?..
-Элиот подходит тебе лучше, ведь ты сама это понимаешь. Он сможет контролировать твою неуемную энергию, а я – нет… Прости, Андреа.
С этими словами он вырвался из моих рук, и медленно пошел в сторону выхода с пляжа.

***

Да, мне было жутко плохо. Но на свежую голову я сама понимала, что то, что я натворила – это просто отвратительно, поэтому я должна была как-то спрятать свои переживания, постараться забыть Ала (как невозможно это ни звучит) и не беспокоить Элиота. Во-первых, я решила не говорить ему про свою беременность и вообще тянуть с сообщением о ней как можно дольше. Во-вторых, скрыть от Элиота все правду о нас с Алом. Жить, как прежде.
Звонил папа. Он был очень расстроен – рассказал, что на нашу городскую больницу совершили набег какие-то вероломные бандиты и украли почти всю донорскую кровь. Папа был этим не на шутку встревожен, и как мне показалось, он знал даже больше, чем рассказал мне. Но я не стала допытываться, мне и так проблем хватает.

Время между тем шло и шло, и приближался знаменательный день. Вернее, тот день, который должен был стать знаменательным. Вручение премий и наград за годовую работу, как вы знаете, меня номинировали на награду «Золотой контрабас», и мы с Элиотом были приглашены. К этому дню у меня был заготовлен особый наряд, да и Элиот тоже готовился, ведь это событие будет показано во всей стране. Но с самого начала все пошло не так, потому что в этот ответственный день я с ужасом поняла, что не влезаю в свое платье. Это было просто немыслимо, потому что девушка, все свою жизнь, имевшая фактически идеальную фигуру без особых диет, да и вообще усилий, не может потолстеть! Однако, вскоре до меня дошло в чем дело. Пусть срок беременности был довольно маленький – два месяца, и живота видно еще не было, но зато растолстеть я вполне могла… Происходят ведь всякие гормональные изменения в организме, сбои в обмене веществ, вот я и… Чертова беременность! Ух, как я проклинала все в этот день, дневник, и беременность свою, и слишком узкое платье. В результате мне пришлось его раскраивать, потом влезать в него, а потом вызывать портниху, которая прямо на мне вновь зашивала это платьею А потом, когда мы с Элиотом торжественно отъехали в театр, мне вдруг начало тошнить. Конечно, простой тошноты я не боюсь, такое не раз бывало и будет наверняка, но тут-то я знала, чем может все обернуться. Элиот, с докучной тревогой глядя на мое посиневшее лицо, спросил, не нужно ли нам вернуться домой, и мне пришлось с усилием втянуть воздух (узкое платье нещадно терзало бока, стягивало живот до потери дыхания) и сказать, что я просто волнуюсь. Ага, волнуюсь, как же.
На праздничном вечере нас с Элиотом принялись фотографировать, и это были единственные фотографии с нами, снятые за весь вечер.

Потому что потом я резко почувствовала, что меня сейчас вырвет прямо на ковровую дорожку. Я так и сказала Элиоту, и он с испуганным видом и через черный выход вытащил меня из здания на свежий воздух, и потащил домой. У нас получилось незаметно исчезнуть с вечера, но, конечно, организаторов потом пришлось просить прислать мою награду домой по почте.
Дома меня смачно вырвало в унитаз. Корячась в неудобной позе возле туалета, я совсем забыла про свое узкое платье, его разорвало в районе живота прямо на мне. Когда я вышла из туалета вся посиневшая, в разодранном платье, с растрепанной прической, Элиот прямо же с порога спросил:
-Андреа, ты в порядке? Что происходит?
Как будто сам не догадался…
-Я беременна, Элиот, - заявила я, падая на кровать и обессилено проваливаясь в сон. Я не подумала, что тошнота и рвота вполне могли проявится из-за сильного волнения, зря я Элиоту обо всем рассказала…

***

С утра я обнаружила возле своей кровати огромный букет цветов. Радостный Элиот буквально кружился по комнате, напевая какую-то песню, смахивая пыль с полок и укладывая вещи на их место, ни дать ни взять, невеста перед свадьбой! Когда я с усилием подняла голову с подушки, Элиот тут же подбежал ко мне, весь сияющий и улыбающийся во все 32 зуба.

-Милая, вставааай, - приторно-сладким голосом начал он, и я снова почувствовала себя отвратительно. Элиот так радуется, а я… Неужели моя беременность так его осчастливила?
Я ходила по дому, словно привидение, с растрепанными волосами и синяками под глазами. Элиот бегал за мной, словно хвостик и постоянно пытался чем-то угодить, он даже отпуск взял на работе на месяц, и я уже думала, что за этот месяц сойду с ума из-за его сверхзаботы. Когда Элиот, наконец, вышел на работу, я смогла вздохнуть с облегчением.

Я уже давно находилась в декрете, поэтому поиск занятия во время свободного времени не был для меня нов. Я активно развивала свои навыки игры на стареньком контрабасе и гитаре, правда, выйти поиграть все никак не получалось – Элиот запретил. Я начиталась кучи книжек про беременность, да и вообще я сходила в книжный магазин и пополнила нашу библиотеку новыми книгами.

Теперь я знала, почти все про беременность, про растущего внутри меня малыша, про действия в различные ситуации, например, что делать при родах.
Я занималась домашним хозяйством (кто бы мог подумать!), стирала белье и мыла полы, гоняла Пола, который изучая механику, не мог даже крана починить под моим пристальным наблюдением, помогала учиться Жану, только пошедшему в школу.

Мы решили отправить его в школу пораньше – не как все в шесть, а в пять (шесть Жану исполнится через четыре месяца), потому что мальчик не по годам развит и умен. Он сдал экзамен на поступление в элитную школу лучше всех. Мне нравилось общаться с Жаном, ровно, как и нравилось чувствовать, что я приложила хоть какое-то усилие к развитию мальчика, растущего без мамы. В каком-то смысле я заменила ему Эдит, а Элиот – отца, потому что Пол последнее время ходил как в воду опущенный и совсем не обращал внимания на своего сына.
Недавно в гости заезжали родители – мама, узнав, в каком я положении, начала посещать нас очень часто, папа реже, у него много работы, но в этот раз они приехали оба. Мы устроили праздничный ужин, а потом папа отправился в кабинет Элиота работать, а мы с мамой остались поболтать.

Она опять замучила меня своими рассказами про беременность и про то, как это здорово. Про то, что нужно делать, а именно: не есть вредной пищи, не курить, не пить (будто бы за мной имеются такие привычки), не ходить согнувшись, а с прямой спиной, и кучу другой ерунды.

В результате, на девятом месяце я была похожа на громадного бегемота, который не мог и шагу ступить без помощи своего мужа. Однако, я хорошо себя чувствовала, голова не болела, отеков и болей в спине не было, разве что только я быстро уставала.

Мы с Элиотом решили обставить ту комнату, где раньше жил Жан, под детскую. Вернее, мы разделили ее на две маленькие части – построили перегородку, с одной стороны будет жить Жан, с другой стороны – наш малыш.

Я совсем не знаю, кто я нас родится, потому что я наотрез боюсь идти к врачу. Да, я немного боюсь. Да и потом, мне кажется, что уж лучше все произойдет само собой, и пол ребенка не будет известен до последнего.
И в результате я оказалась совершенно не готова к родам. В час ночи я проснулась от того, что у меня как-то необычно болело внизу живота. Так настойчиво, словно пульсируя. Я тут же разбудила Элиота. Между тем, живот перестал болеть, но через пару минут опять начал, теперь уже чуть-чуть сильнее. Элиот позвонил маме с папой, они сказали, что сейчас сами приедут и вызовут скорую помощь прямо на дом. Мне без разницы, где рожать, главное… Боже, опять начало болеть теперь уже довольно сильно и неприятно!
Я думала, что роды у меня будет принимать папа, но он, мама и Элиот просто сидели в соседней комнате, когда приятный врач и акушерка вводили мне обезболивающее. На переносной кушетке с монитором отслеживалось мое дыхание, сердцебиение, периодичность схваток. Анестезия мне помогла совсем чуть-чуть, но я крепко сжала зубы и закрыла глаза. Нужно дотерпеть до конца, родить этого ребенка и забыть про все.

Через какое-то время я вновь открыла глаза, и обнаружила над собой счастливые лица Элиота и родителей. Мама держала на руках маленький сверток. Сверток сильно кричал, так что я автоматически закрыла уши и зажмурилась. Неужели… это и есть мой ребенок?

Я не хотела брать его на руки, просто обессилено откинулась на кровать и спросила:
-Кто?
-Девочка, - счастливо сообщил Элиот. – Джудит…



Техническое выложу потом сразу за несколько отчетов.