[Rebellioni]

Дарт Китти,
Florence, боже мой *О*
Какие отзывы
С превеликим, просто огромнейшим удовольствием отвечу на каждый и подробно.
А сейчас - отчет.
А то чувствую, не сдобровать мне,если еще резину потяну

Звуковая дорожка к отчету:

Человека нельзя забыть, к нему можно начать по-другому относиться. А забыть… забыть никогда.(с)

- Не хотелось бы показаться невежливым, но это фотостудия «Carnivаl»? – спросил я.
- Да, - одновременно ответили Николь и Джон.
- Ты не переживай, собеседование будет, вот только босс придет, – улыбнулся Джон, видя, что я напрягся.



- А почем вы его называете «Босс», а не по имени?
- Увидишь - поймешь, - хихикнула Никки в ответ. – А вообще, мы ее называем ласково – наша мымра.
- Мымра?! Босс – это она? - удивленно переспросил я.
Но ответа я не услышал. Лица Джон и Никки словно окаменели. Оба, как по команде, выпрямились и уставились взглядом, полным почтения, в одну точку – у меня за спиной.
- И кто это у вас тут мымра? А, ребята?



Прямо перед нами на умопомрачительных каблуках, в воинственной позе и грозно смотря сверху вниз, стояла… ОНА.
Сказать, что девушка была красавицей – ничего не сказать. Осиная талия, глубокие и синие глаза, в которых, казалось, плясал дьявольский огонек, длинные ноги, внушительный бюст – все это выявляло в ней образ эдакого ночного видения или сладкой мечты, которую в глубине души лелеют мужчины, видя обложки модных журналов.



Только вот при одном взгляде на нее, столь простое и понятное парням желание – подцепить такую красотку испарялось, уступая место инстинкту самосохранения – «дать деру как можно быстрее».
- Т-т-тори! – заикаясь, выговорил Джон.
- Тори, мы тут… Проводим подготовку к собеседованию… так сказать… вводим человека в курс дела, - Николь «пришла на помощь утопающему».



- Я вижу, – тяжело вздохнула девушка. – Ну, чего вы так меня испугались? Можно подумать, я монстр какой-то! И, кстати, мы же договорились, что «мымра» я только по четвергам и то, когда не готовы отчеты за неделю.



Я абсолютно ничего не понимал. Где та «гроза всея студии»? Вместо внушающей ужас, неприступной и холодной «Железной леди» мне улыбалась приветливая и дружелюбная девушка.
- Напугали они тебя, да? – сочувственно покачала Тори хорошенькой головкой. – Ну, что же, приятно познакомиться, меня зовут Викторика Эйвери. Можно просто Тори.



Похоже, что отойти от культурного шока, да и всего этого дурдома, разворачивающегося в студии, я так и не смог. В голове пронеслось: «Соберись, тряпка! быстро представься!» (причем, что интересно, проносившееся звучало папиным голосом).
- Джейк Клируотер, мне тоже приятно ознакомиться с вами, -наконец выдавил из себя я, пожав протянутую руку.
Твердое и сильное рукопожатие. Совсем не вписывается в образ такой хрупкой на вид девушки.
- Пройдем в мой кабинет, - сделала приглашающий жест рукой девушка.

* * *

Кабинет Викторики оказался светлой комнатой с огромным, просто колоссальным количеством фотографий на стенах. Каждая из них была по-особенному необычна и не похожа на другие. Но все вместе составляли композицию, наполняющую радостью и теплом.



Пока я бездумно озирался по сторонам, пытаюсь окинуть взглядом всю окружающую меня красоту, Тори уже села за стол и многозначительно кашлянула.
- Итак, Джейк Клируотер, почему вы решили искать работу именно в нашей фотостудии?
Ее лицо, буквально пару минут назад улыбающееся и радостное, приобрело серьезный и внимательный вид.



Я задумался. Сказать по правде, ее вопрос застал меня врасплох.. Ну, как почему… Работа была нужна, и посчастливилось, что требования были не завышенными, да и тем более меня с детства привлекало все, что связано с творчеством… О! Точно!
- Потому, что мне нравится творить, создавать что-то новое.
На серьезном лице Тори, коим оно стало во время нашего разговора, промелькнула еле заметная улыбка.
- Таким и должен быть ответ настоящего фотографа.
- Правда? – удивился я тому, что в кои-то веки смог сказать что-то дельное.



- Конечно! - рассмеялась Тори. – Фотограф должен хотеть создавать что-то новое, чтобы дарить людям улыбку, дарить чувства, делиться своим талантом и умением. Ведь когда ты можешь сделать человека счастливым ты не должен думать о прибыли или о пользе для себя. В этом и есть суть профессии, которая существует для других. Представь только себе, сколько улыбок появляется на лицах людей, когда ты показываешь им фотографии с праздника. Это ведь память на всю жизнь, память о светлом моменте жизни…



Мне казалось, когда она говорила это, в ее глазах словно зажглись миллионы огоньков. В синих глазах… Такой увлеченный, сверкающий интересом и энтузиазмом взгляд я видел много раз. У отца, который рассказывал о том, как он полетит в космос и обязательно помашет нам рукой из иллюминатора. У мамы, когда из под ее тонких, умелых рук рождался новый кулинарный шедевр. У Элли, когда она рассказывала нам, как мастерски отбила решающую подачу и команда победила. У Софи, когда мечтала или когда говорила о том, что обязательно, непременно поступит в Риверсайдский университет.
Софи. Я вздрогнул. От одного ее имени в сердце начинало саднить. Словно вновь огромной волной эмоций накрывали воспоминания, о днях, проведенных вместе… О тех коротких моментах нашего счастья, мимолетного, как сны в летнюю ночь.
Глаза Тори были до боли похожи на глаза Софи. Тот же блеск, те же оттенки... Все-таки судьба – бессердечная стерва.
- Эй, Джейк! – раздался голос где-то совсем близко.
Я вздрогнул, подняв голову.
Прямо перед моим лицом было лицо Тори. Клянусь, если бы это было не так неожиданно, я сумел бы сдержать румянец.
Стоп. Что за глупости?! Парень, который краснеет при виде своей начальницы? Бред.
- Ты так задумался, что даже не слышал, как я тебя зову, - пожала плечами Тори, словно удивляясь моему смущению. - Ну, теперь я вижу, что ты снова с нами. Ну-с, давай свое резюме. - Ее глаза снова загорелись дьявольским огоньком, и она с грозным смехом потерла руками. Мол, попался, дружочек.
С тяжелым сердцем, я протянул этой пугающей девушке, минуту назад казавшейся ангелом, свое резюме.
Господи, куда я попал?!
А знал ли вообще, на что иду? Викторика ведь сумасшедшая!

***

Трудно представить, но первая неделя работы была вполне успешной. Если не считать того, что мне поручали самую черную работу – от записи клиентов в очередь на фотосессию, до установки и чистки аппаратуры. Собственно, я был эдаким мальчиком на побегушках.



Никки (пришлось привыкнуть так ее называть) оказалась главной в студии по гриму и приведению моделей в божеский вид. Джон, с его удивительным знанием особенностей ретуши, обработки и корректировки фотографий, собственно, этим делом и занимался. А Тори… С такой скоростью как она по офису, передвигается разве что, ветер. Туда-сюда, туда-сюда. Новые идеи, концепции, так и сыпались из нее, словно ни о чем другом она и думать не могла.
Но мне нравилось работать. Нравилось все в нашем коллективе. От вечно брызжущей словно фонтан энергией Тори, до бесконечных перепалок Никки и Джона. Нравилось то, с каким трепетом мы показывали результат своей кропотливой работы заказчику.
Мне нравилось, с какими счастливыми и радостными лицами уходили из студии люди, держа в руках ТЕ самые фотографии, которые будут хранить вечную память о дорогих их сердцу событиях.

* * *

Громкий хлопок двери и постукивание ботинок о новый паркет возвестили домашнем о моем приходе. Но тут и без меня, похоже, было весело.
Думаю, следует описать картину: на диване, с крайне озадаченными лицами, «общались» папа с Элли, последняя же, пытаясь перекричать спортивную трансляцию (выключить-то ее не судьба, ага), что-то втолковывала папе, а с кухни доносился немыслимый грохот, словно мама решила собственноручно переставить всю мебель вкупе с кухонной утварью.
- Пап, ну, пааап, - ныла Элли, пихая под бок отца, во все глаза уставившегося в телевизор.
- Ага, - односложно отвечал он, отмахиваясь от дочери.



- Ну, пааааа, - продолжала наседать Элли. В таких случаях обычно говорят: «Пластинку заело».
- ГОООООЛ! – вдруг завопил папа, вскакивая с дивана… И тут, словно опомнившись, повернулся к Элли. – Ты что-то сказала?
- Конечно же, нет, - съязвило в ответ рыжее чудо. – Просто так полчаса до тебя достучаться собиралась.
- Ну так что такое? – продолжал недоумевать папа.
- Забыла, что сказать хотела! – рассвирепела Элли, одаряя папу убийственным взглядом. А потом, словно по команде, резко затихла, отвернулась и густо покраснела. Вспомнила, значит, все-таки.



- Пап, а… А какие девочки мальчикам нравятся?



От удивления у папы выпал из рук пульт.
- Ну… А что ты маму не спросишь? – попытался отвертеться от каверзного вопроса папа.
- А мама злая сегодня, - ответила Элли, кивая в сторону кухни из которой все так же доносились нечеловеческие грохот и шум.
- Нам нравятся… Ну, там, красивые чтобы были… а еще недоступные.



- Отлично! – просияла девочка. – Пойду накрашусь маминой косметикой и запрусь в сейф!
Папа расхохотался во весь голос.
- Солнышко, ну не воспринимай ты все так буквально. Я же просто сказал, что красивые и недоступные…
- Какие-какие тебе там женщины нравятся, а, милый? – раздался грозный рык из кухни. Отец вдруг похолодел и сгорбился, мол, так незаметнее.



- Я жду ответа, - продолжала издавать совсем не человеческие звуки мама, выходя из кухни и подбрасывая в руках сковородку.
Не зря же её имя означает «Львица».
- Т-ты самая лучшая! – залебезил папа, чувствуя, что сковородка может в любую минуту опуститься на его многострадальную головушку.
- То-то же, довольно хмыкнула мама и пошла в сторону кухни, что-то недовольно ворча под нос.
- Можешь выдохнуть, - засмеялся я, повернувшись лицом к папе. Тут «немым» зрителем точно не побудешь.
- Смейся-смейся, – обиженно засопел папа. – Дожили! Дети смеются над своими старыми родителями… Эх... Ну почему Лея всегда слышит не то, что нужно! Это услышала из кухни, а когда я стоял рядом с ней в магазине, понимаешь, рядом, и говорил, что эту шубу лучше не покупать, она не слышала! Ох уж эти женщины!
- Да ладно тебе, пап. Не причитай, - остановил я поэму «Бедный Алекс» в исполнении папы и пошел на кухню.
Все-таки любопытство взяло верх над инстинктом самосохранения.
Мама, грозно нависнув над плитой, помешивала ложкой что-то, испускающее густой пар и довольно приятный аромат. Но с каким остервенением, с какой злостью она это делала, стоило бы видеть, честное слово. Казалось, что сейчас ложка не выдержит и согнется по ее «Белазовским» напором.



Второй рукой она успевала (в коротких промежутках между помешиванием) наносить сокрушительные удары по несчастному куску мяса, который, судя по всему, должен стать нашим ужином.
- Как же она мена достала!
Громкий звон ложки о кастрюлю. Мощный удар по мясу.
- Да чтоб у нее одна реклама по телевизору шла!
Звяк. Бум.
- Да чтобы она в новом поварском костюме на жвачку села, не заметила и ходила так целый год!
Звяк, звяк. Бум.
- Да чтобы… Чтобы… Достала ты меня, Марта!!! – Бум, бум, бум, бум. ЗВЯК!
Завершающий всю какофонию «Звяк» сопровождался полуистеричным возгласом, срывающимся на крик: « И нечего меня учить, как готовить!!».
Я вздохнул. И подойдя к маме, сказал:
- Мам, ну что ты так сердишься? Не нужно так резко реагировать на критику, она ведь не всегда так плоха. Успокойся, пожалуйста. Нам больно смотреть, как ты злишься.
Мамочка развернулась ко мне лицом и я увидел не злого и обиженного на весь белый свет человека с мыслью « Так много людей и так мало патронов», а просто беззащитную женщину, которой обидно, что ее труд оценили не по достоинству.



Она крепко обняла меня и прошептала: «Спасибо тебе, сынок».
Под шумок, а вернее, его отсутствие, пришли и папа с Элли. Заключив всех в фирменные семейные объятия, папа улыбнулся и промолчал, видя умиротворенное лицо мамы. Элли же, с самой счастливой улыбкой обняла нас, насколько хватал ее ручек, и громко сказала:
- Мы ведь всегда будем вместе, верное? Любящие друг друга люди должны быть вместе.
Дружные семейные объятия – что может быть лучше? Ощущение того, что ты кому-то нужен, окрыляет.



И я счастлив, что дыра в моем сердце начинает потихоньку затягиваться, оставляя место для радости и семейного тепла.
И я ловлю себя на мысли, что тоже хочу когда-нибудь завести такую семью, с маленькой дочкой, наполняющей дом радостным и звонким смехом.

Поскриптум: а папа сказал, что мама во сне сладко прошептала, зарываясь носом в подушку: « И все-таки, мои блинчики самые вкусные… И совсем не переслащенные…».

***

В семье все было так же тихо и спокойно.
Насколько может быть спокойно нашей семье.
Мама продолжала радовать своими кулинарными шедеврами, папа с каждым днем все больше проводил времени в спортивном центре, мол, в космонавты чахликов не берут. И, надо заметить, даже в своих годах, вызывал восторженные возгласы молоденьких девушек, забегающих в спортзал «порыбачить». Однако «рыбаков» распугивала мамочка, как тень маячившая за папой, тщательно следя, чтобы ее «сокровище» не украли.



Надо сказать, что в коллективе ее приняли с распростертыми объятиями. (видимо, обидчица не входит в расчет ) Хехе, ну еще бы. Такой повар на дороге не валяется!
Так что счастливая и окрыленная мамочка получала повышения за повышениями себе на радость, а нам на гордость.



Любимая сестричка стала взрослее. Эх, все-таки быстро летит время. Вот уже наша рыжая непоседа повзрослела, стала очаровательной молодой девушкой. Зуб даю, что теперь в команде ее буду уважать не только за хорошо поставленную подачу и великолепную физическую форму… теперь есть еще один ключевой фактор для обожания Элли.



А пусть только попробуют сказать что-то не то…
Гарантирую – больше говорить не смогут, точно.
Я же вовсю совершенствовался творчески. Все-таки ощущение, которое испытываешь при виде чистого белого холста не передать словами. Хочется вдохнуть в него жизнь. Наполнить его красками и вложить частичку своей души.

***

- Бум, бейби! – звонкий голос оглушил усердно трудящийся работников фотостудии «Carnival». Вы только не пугайтесь. Сей возглас ничто иное, кроме как сопровождающее открывание двери мощным пинком ножки 37 размера, приветствие. В такой форме оно означало: « Я сегодня просто в ударе!». Еще есть 27 видов приветствий, и, уверяю, поработав с этой блондинистой бестией в одной компании больше трех месяцев, вы выучите не только «азбуку приветствий», но и динамику ее настроения, творческой активности и много еще чего «полезного».



- Ни за что не угадаете, что у меня за новости!
Судя по лицам Никки и Джона, явно не разделяющим восторг Тори, они наверняка знали, о чем идет речь.
- О боже, Тори, милая моя, неужели опять… - покачала головой Николь.
- Тори, ты ведь знаешь, что нам не … - подхватил заклятую подругу Джон.
- Во-первых, не опять, а снова! А во-вторых, я уверена, что в этот раз все будет по-другому! Ведь с нами новый человек, свежая струя! Я уже знаю, как это использовать! – не унималась начальница.
- Кхм, а можно меня просветить, о чем вы говорите вообще? – сказал я, чем вызвал три пары удивленных глаз, смотрящих прямо на меня.
- Правда не знаешь? – удивилась Тори. – Мы ведь о «СимФотографе» говорим! Это ежегодный конкурс, проводящийся среди знаменитых городских фотографов и фотостудий. Кстати говоря, подготовку к нему мы начнем уже сегодня.



Судя по удрученным лицам друзей, Тори так и не смогла заразить их своей уверенностью в победе. Похоже, что в этом конкурсе они уже участвовали, но безуспешно.
- Эй, ребята, ну чего скисли? Неужели вы все еще не верите в победу? Подумаешь, пытались пять раз, и не получилось. Сдаваться не собираюсь и вам не позволю, да! Если нужно, будем участвовать и шестой раз и седьмой… и восьмой…
- Рика (еще одна из вариаций длинного имени Викторики), мы не из-за того скисли, что будем участвовать в конкурсе, наоборот, будем стараться как можно лучше, чтобы уж наверняка! Просто сегодня…



- Есть уже кое-какие планы на вечер, и мы как раз собирались попросить тебя…- Никки замялась и, неужели, покраснела(!) Не часто удается увидеть ее такой, да что там говорить, она хоть и кажется с виду вечным ребенком в душе, бывает очень даже серьезной, причем гораздо чаще, в отличие от Тори. – В общем, мы хотели пойти с Джоном на…
- … Свидание, - тихо и без лишних нервов закончил предложение за девушку Джон.
- Совсем с ума сошел, а, четырехглазый?! – мигом вспыхнула Николь. – Смерти ищешь?! Тогда я тебе устрою…



- Ничего-ничего, все нормально, - улыбнулась Рика. Только вот ее улыбка немного отличалась от тех, какие я видел раньше. Нет, она была такой же искренней, только с ноткой грусти и печали. Но тут же наваждение исчезло и она, снова засмеявшись, продолжила говорить. – Видишь, Никки, я же тебе давно говорила, что Джон к тебе неровно дышит!
- Ага, неровно дышит, криво ходит, косо смотрит и плохо слышит!
- Это кто тут плохо слышит и криво ходит?! А уж про «косо смотрит» я вообще молчу – это настоящее оскорбление для человека, носящего очки!
- А ну, цыц! Угомонились, и быстро-быстро пошли на свидание. И чтоб не звука против, а то через окно выпихну!
И так до бесконечности. В такой ситуации лучше сидеть ниже травы, тише воды, ибо попасть под горячую руку – дело нехитрое, а мне еще документы разгребать…
Помоги-и-ите!

***

Викторика

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
Тишина, внезапно обрушившаяся на студию после ухода все еще препирающейся парочки, угнетала.



Наедине. Только мы вдвоем. Он украдкой смотрит на меня из-за монитора компьютера. Наверное, все еще сортирует снимки. Может, не стоит нагружать беднягу таким объемом работы? Все-таки он не бумажный червь, а человек с творческой жилкой. А я-то, дура, все боюсь его подпустить к практике… Неужели из-за прошлых ошибок?
Снова взглянул. Вздохнул и не отвернулся, странно.
- Так что у тебя за гениальные идеи? Думаю, не стоит терять время зря, лучше приступать к работе прямо сейчас.



- Ой, прости, что-то задумалась, - так, молодец, Тори. Давай, снова ободряющую улыбку, так, как ты можешь. И не теряй лица. С тобой все хорошо, ты вовсе не смущена его компанией, ты такая же, как и всегда. Веселая и беззаботная энтузиастка. Не забывай. – У меня есть действительно парочка идей, так что давай, бери фотоаппарат и вперед!
- Э-э-э, сразу к практике?



- Ну, а ты как думал? Не все же тебе за бумагами сидеть и с аппаратурой возиться! Давай-давай, одевайся потеплее, будет холодно.
Он улыбнулся в ответ. Такой приятной и легкой улыбкой, кажется, это в первый раз, когда я вижу его таким веселым.



Что-то спрашивает, что-то возбужденно говорит. Наверняка я его обескуражила своим заявлением.
Но я не слушаю.
Лишь ловлю себя на том, что не могу отвести от него взгляд.

***

- Практика?! Но как… куда же мы поедем?! Я ведь… Я еще не… ТОРИ!
Сердце забилось чаще от мысли о практике. За месяцы работы я Тори бок о бок, я смог уяснить, что она при всей своей ребячливости и неугомонности, серьезный и профессиональный фотограф, точно знающий свое дело и то, чего хочет добиться результатом своих трудов. Для нее фотография – жизнь.
И теперь у меня словно появились крылья за спиной… Неужели я заслужил ее доверие? Или она просто дала слабину, мол, пусть попытается, если уж так хочет…
Хотел было подумать и еще, но мысли в ужасе разбежались,
Что это она на меня так смотрит?!
- Ну что ж , пойдем, вперед, навстречу вдохновению! - тряхнув головой, словно прогоняя ненужные мысли, она снова заговорила бодро.
- Тори, ты можешь ответить на мой единственный вопрос?
- Ну конечно.
- Куда мы едем?



Невошедшее

Николь



Джон



Викторика



P.S. Все работники студии - мои творения
Живут (я имею ввиду Никки Джона и Тори) в доме, одна из комнат которого сделана под студию. Джейкуша только наведывается к ним в гости

Ииии *барабанная дробь*
Элли



Она мне подростком не очень нравится, больно арабская что ли у нее внешность (блин, на папочку похожа даже цветом кожи ),а вот когда вырастет... (ага-ага,я уже в КАСе посмотрела :В).