- Брайан… - безуспешно пытался воззвать я к голосу рассудка моего богоданного братца. – Оскстись… мне не нравиться эта идея… она мне очень не нравиться! Ты с ума сошел!
- Дааал… - тянул Брайан, вцепившись в мой рукав. – Да что здесь такого? Жалко тебе, что ли? Это вполне законное и нормальное право!
- Очнись! Отец оторвет голову и тебе, и ей, и, заодно, мне! Подожди хотя бы месяц! Подготовь к мысли!
- Месяц?! Да я сойду с ума за это время! Я люблю ее!
«Да подавись ты своей любовью!» - хотелось взвыть мне. Однако Брайан был непреклонен. Он желал представить свою невесту родителям.
Я был мрачен и, потому, необычно разговорчив. Это было глупо, однако казалось, что если я заполню все маломальские паузы, влюбленной парочке просто некуда будет втиснуться. Отца подготовили к столь важному визиту потенциальной невестки весьма своеобразным способом, сообщив исключительно то, что сын намерен женится. Эту весть отец вынес героически, достав из шкафа запыленный праздничный костюм. Я, осознав неизбежность момента, угрюмо жевал праздничный омлет.
И вот, она явилась. Окутанная специфичным золотым сиянием телепортации, и не менее специфичной зеленой аурой ведьмы. Мир, казалось, замер, затаившись вместе с моим, доселе бешено бьющимся, сердцем.
- Ты идиот! – орал отец, как только обрел дар речи. – Кретин! Кого ты привел в мой дом?! – мы с Рокси затаились, боясь шевельнуться, а в моей душе ядовитой змеей расползалось торжество и гаденькая надежда. Я был прав… отец не позволит… отец ляжет пластом… отец лучше убьет его, чем допустит… - Заткнись и слушай, придурок! Ноги ее здесь не будет, пока я жив! Ни одна ведьма не появиться в этом доме!
Брайан сдавленно мычал, пытаясь выдать хоть слово, снесенный потоком родительского негодования.
- Да что вы себе позволяете?! – наконец вклинилась Леся и я воочию узрел, как душу ее голыми руками. – Вы как минимум говорите о даме!
- Я говорю о ядовитой зеленой гадине! Быть может мне стоит проверить, не поила ли ты его какой дрянью, раз у него так мозги отшибло?!
- Мы любим друг друга, черствый, равнодушный сухарь! Вам не понять наших чувств! Я на все пойду ради него!
- Вот и иди! Иди вон из моего дома!
Леся, сдавленно всхлипывая, бросилась проч, Брайан помчался за ней. Отец, устало выругавшись, плюхнулся на стул, а я дожевывал ставший вдруг таким вкусным омлет.
Однако я зря надеялся, что на этом все закончится. Брайан догнал Лесю, утешил как мог и возлюбленная пара преисполнилась решимости и жажды жизни. Свернуть все горы и быть вместе несмотря ни на что. Это было бы трогательно, если бы у меня не сводило челюсть при одной мысли об этом. «Все будет хорошо… я люблю тебя… мы будем, будем вместе…» чужой шепот пронизывает до костей, впивается в нервы…
Да, они нашли выход… он, казалось, должен был устроить всех.
Кто бы мог подумать, трижды хаха, что они придут ко мне. Кто бы мог подумать, что я соглашусь. Невыносимо хотелось сломать большую деревянную ложку о пустую башку моего братца, однако я злился и варил проклятущее зелье. Это был выход, да. Это была лазейка, в которую, как я надеялся, они сунуться не посмеют. Разве оно стоит того? Вероятно стоило…
- Спасибо… - негромко прошептала она, когда я отдавал ей коробку. Она не отрывала глаз, задумчивая, печальная.
- Ты не выглядишь сильно счастливой, - не выдержал я. Но она посто пожала плечами.
- Ты не понимаешь… лишиться всего… всей моей сути, всей моей жизни… это словно отрезать себе руки…
- Так не отрезай. Откажись. Оставь Брайана в покое и уходи!
Она подняла глаза, чуть усмехаясь.
- Ты никогда не поймешь. Кое что стоит любых жертв…
Ужасно. Мы с Фреей сидели в маленькой светленькой кафешке неподалеку от замка нашей Волшебницы, бился головой о стол и трагично вещал о всех тех жутких событиях, что происходили у нас дома. Фрея слушала, молча и поджав губы, а я бурно жестикулировал и стенал…
- Возможно это в самом деле любовь, - сурово произнесла Фрея. – Если она, конечно, решиться.
- Если решиться… - уныло буркнул я. – Будем надеяться…
Я надеялся до последнего. Даже тогда, когда Брайан приперся и попросил меня подмазаться к отцу, ибо день икс близок, я продолжал надеяться, что больше никогда не увижу эту стерву.
В тот день я даже самостоятельно приготовил индейку, как и обещалось, гнусно задабривая отца, и заодно сбегая от лишних мыслей.
Отец моих стараний даже не заметил. Он спустился в столовую мрачный и хмурый.
- Мне приснился дерьмовый сон, - сообщил он, не глядя на меня, зато испепелив грозным взглядом несчастный кусок мяса у себя на тарелке. – Очень дерьмовый… запомни, Дал, если ты видишь во сне синюшную белобрысую бабу, это не к добру… Я хочу, что бы ты съездил на Восток, - связи между белобрысыми бабами и Востоком я не улавливал, но отцу, видимо, было виднее. – Там живет один старый хрыч… то есть старый друг… хочу, что бы ты кое что передал ему от меня… в первую очередь удар в челюсть.
Леся, вопреки всем моим надеждам, появилась в разгар ужина. Гордая и злая, она стояла рядом с моим братом.
- Считаю до трех, - прокомментировал отец внезапное явление отец, даже не взглянув на гостью. – И потом никаких ведьм в моем доме быть не должно. И я даже не хочу знать… - зеленый, такой знакомый взгляд пристально вперился в меня, – что она тут делает, как попала и почему…
- Э… папа… - попытался выродить я, однако пронзительный девичий голос меня перебил.
- Вы! Вы этого хотели! Вы настояли! Я знаю, зачем пришла! Так пусть будет по вашему!
Лесю, кажется, трясло. Мокрые, безумные янтарные глаза, искривленные, сжатые в нитку губы. В руках она держала колбу. Ту самую, мою, столько раз проклинаемую.
Значит решилась… я мог только обреченно смотреть. Девушка извивалась, кричала… ее ломало в зеленом дыму… золотистые локоны взметались, падали на искривленное от боли лицо. А я только смотрел, устало и равнодушно. Наверное я сволочь… гнусная, эгоистичная сволочь. Я видел только взгляд Брайана, обращенный на нее, испуганные, обеспокоенный… влюбленный и полный боли.
Она упала на его руки, бледная и обессиленная… девушка… больше не ведьма… светлая, нежная, как бархат кожа… спутанная копна шелковистых волос… хрупкая и изящная… невеста брата…
Отец был едва ли не бледнее Леси. Но больше не орал и не спорил.
- Что ж, - сказал он, руша мои последние, невозможно хрупкие, надежды. – Я рад, что все так сложилось. Готов поверить, что это любовь. Быть может.
- Тогда, полагаю, нет больше причин откладывать свадьбу?... – тихо мурлыкнула пришедшая в себя Леся, все еще обессиленная, но невозможно прекрасная. Я никогда не видел ее такой. Сейчас, без всей этой потусторонней темной чертовщины, она казалась еще более потусторонним, недоступным существом, полным загадки и тайны…
Отец в ответ только хмыкнул.
Но отложить пришлось, как бы ни хотелось Брайану и Лесе связать себя узами брака.
Рокси отпраздновала свой День Рождения, наотрез отказавшись от пышного праздника и кучи гостей.
- Женщине неприятно, когда напоминают о ее возрасте, тем более что есть о чем напоминать… - смеялась она, хотя в глубине зеленых глаз притаились страх и грусть… обреченность прощание с молодостью.
Увы, это это было не самым страшным, что постигло нас. Умер, ушел от нас бесконечно славный человек, наш дядя Дэр… отважный градостроитель, нежный отец и дед… говорят у него не выдержало сердце, он работал до последнего своего дня, жарко отстаивая каждое окошко и каждый карниз своих творений. Смерть его была быстрой и тихой… однако смерть всегда останется смертью…
Тетя Мэллит была безутешна. Она проводила сутки напролет на могиле своего любимого супруга, не прекращая рыдать. Подступающая так стремительно зима была немилосердна, однако даже холод, морозы и уговоры родных не могли согнать тетю от каменной плиты с именем того, кого она любила и с кем прожила долгую, счастливую жизнь.
Однако даже это оказалось не в силах остановить разбег наших брачующихся. Дата была назначена, неуклонно приближалась, а я с каждым днем мрачнел все больше. Леся переехала к нам… вернее с того памятного дня она и не уходила, чем отец, кажется, был, очень доволен. Я видел ее на завтраках, обедах и ужинах. Видел ее, проходя за книгой… видел везде… и каждый раз до судорог пытался сохранить хоть мало-мальски пристойную рожу, игнорируя томные вздохи и трепет ресниц.
- Даламар, я так тебе не нравлюсь?... – вопрошала она, удачно отловив меня. – Ты такой мрачный… тебе не идет… - губы с алой помадой улыбались лукаво и, на грани чувств, насмешливо. – На твоей хорошенькой мордашке это смотрится просто ужасно… да, я отбираю у тебя твоего брата, но это жизнь… и тебе придется с этим смириться.
Что я мог ответить этой женщине? Мог много чего, но только стискивал зубы и, сдерживая порыв послать ее жестом в места не столь отдаленные, удалялся подальше.
В день своей свадьбы они были прекрасны. Леся отказалась от белого платья, Брайан от традиционного семейного костюма, в котором женилось уже не одно поколение мужчин фон Вальде. Они были невообразимо хороши… не слишком похожи на жениха и невесту, но тем более чарующим было предстоящее действо. Белое, алое, черное… чуть пьяное и немного кружится голова…
Хотя, быть может, мне просто не следовало пить непосредственно перед венчанием…
Никогда в жизни, ни на единый миг, я не видел Брайана таким счастливым. И уже за одно это хотелось придушить белобрысую стерву. Он смотрел на нее, как на ангела, на богиню, на свое величайшее, единственное в мире сокровище…
Его глаза… глаза нашего отца… сколько раз я, черт возьми, мечтал о них, глядя в зеркало! Сколько раз я проклинал свои, синие, доставшиеся от неведомого мне предка… вечно чужие, вечно иные…
А он стоял у алтаря и смотрел на нее…
Мы хлопали и смеялись. Ведь так полагается на свадьбах. Они целовались… теперь уже законные супруги, пылко и страстно, и алый подол платья пламенем плясал на ветру, обвивая обоих. Золотой и черный шелк волос сплетался, скрывая их лица, и я был бесконечно благодарен, что не могу их видеть…
Сам праздник я помнил весьма смутно. Только редкие урывки и смутное ощущение сковавшей челюсть судороги улыбки. Чужой смех в ушах и холодные, темные, как океанская бездна, глаза Фреи. Кажется я смеялся со всеми, взирая на кормление новоиспеченного мужа тортом. В те минуты, сдается мне, я едва не лишился брата.
Я помнил тост. Фрея, гордая и прекрасная, как валькирия, не отрываясь, смотрела на Брайана.
- Будь счастлив, - шевелились ее губы. – Будь счастлив и весел… пусть подарят тебе все боги, какие есть и каких нет, самое великое благо… пусть брак твой станет твоей счастливой звездой…
Я обнимал ее тонкую талию, медленно-медленно кружа в танце… да и было ли это танцем? Мы молчали и думали каждый о своем… хотя о разном ли? Просто танцевали, просто были рядом, чувствуя тепло рук друг друга… и в мире, казалось, становилось чуточку теплее. Зачем мне еще кто-то, когда рядом есть она?... Голубые глаза, усталые и замученные… ласковая улыбка…
- Выходи за меня.. – предложил я, как то внезапно оказавшись в одном углу с Фреей, чуть подальше от остальных. Миниатюрное бабушкино колечко, легкое касание пальцев… и ее тихое «Выйду»…
