САУНДТРЕК К ЗАПИСИ: ADELE, 'HOMETOWN GLORY' (ПЕРЕВОД)
63. Люди, попавшие в шторм
1
«Порше» свернул с шоссе; зелени стало меньше, она уступила аккуратным светлым зданиям, выступающим из неё красивыми фасадами. Университетский городок словно сошел со страниц журнала о Плезантвилле, взращенный на астрономическую сумму мир маститых преподавателей и богатеньких студентов. Академия Ля Тур раскрыла свои холеные объятия.
Ректорат занимал элегантный двухэтажный особняк в колониальном стиле. Секретарша, серая и скучная, как пластиковая папка, увидев папу, на миг потеряла дар речи. Мистер Эдвардс сейчас примет вас, проблеяла она и скрылась за дверью. Пару секунд спустя оттуда выпорхнула прехорошенькая блондинка; перекинув волосы на спину, она улыбнулась нам и продефилировала к лестнице.
На пороге замаячил ректор, сухой, серый и скучный, мужская версия своей секретарши.
- Серафина де Лоран, одна из наших лучших выпускниц, - сказал он, кивая в сторону лестницы, и добавил, выделив слово: - Стипендиантка.
- Поздравляю, - прокомментировал папа. – Познакомьтесь с моей дочерью Иллеаной. Леа, это Майкл Эдвардс, глава сего заведения.
- Божьей немилостью, - сверкнул очками ректор. – Добро пожаловать в Ля Тур, мисс Вальтерс.
Я вежливо улыбнулась. Следующий час улыбка держалась на лице с трудом – от обсуждения деталей клонило в сон. Почему нельзя было сделать проще? Отпечатать буклеты с инструкциями, например. Все гениальное просто. Наконец мне выдали пропуск, направление в общежитие, стопку бумаг, которые надо было заполнить; из здания ректората я вышла полноправной студенткой Академии.
- Ну что ж, - сказал папа, когда мы вернулись к «Порше», - теперь ты можешь учиться, вступать в братства и незаконно пить алкоголь. Но помни: в твоем возрасте мама уже была тобой беременна.
- Спасибо, папа, - ответила я сердито. – Учту на будущее.
Он сел в «Порше», и автомобиль скрылся, подняв облачко пыли. Я взяла тележку с сумкой и потащилась к общежитию. Моя комната, отдельная, разумеется, оказалась лучше, чем ожидалось. В чем-то даже уютная. Это заведение стоит вложенных в него денег.
Нет, я не всегда такой критик, просто на меня иногда находит мерзкое настроение. Честно говоря, я и не хотела ехать сюда. Будущее представлялось мне только сегодняшним днем, там не было многоступенчатых планов. Окончив школу, я на год уехала из дома в составе UNV, волонтерской организации при ООН.
Мы уважаем твои желания, сказала мама, преспокойно забившая на колледж, но в нашем мире образование необходимо. Мы даем тебе год. Мы, ха-ха. Сублимация, мама. Она проецирует все свои несбывшиеся мечты на меня. С такими познаниями я и пошла на психолога. Не то чтобы мне сильно хотелось выслушивать чужие излияния, но больше ничего в голову не шло...
- Мочи его! Давай, Крис!
Я выглянула в коридор: свирепого вида болельщица со знанием дела пинала парня в костюме коровы. Другой парень с энтузиазмом орал в её поддержку. Я закрыла дверь. Общежитие, что с него взять. Даже в самом пафосном колледже США.
2
Вот уже неделю без перерыва шел дождь. Синоптики что-то блеяли о солнце, но оно, видимо, дезертировало. Унылая погода стимулировала порывы к учебе, и библиотека была полна, будто до экзаменов осталась всего неделя. От набранного мелким шрифтом текста у меня болели глаза. Я откинулась на спинку стула… и чуть не упала от ощущения чьих-то рук под рубашкой.
- Господи! – избежавший падения стул заскрипел. – Эльза! Ты так убьешь кого-то!
- Да ладно, – засмеялась эта невозможная девица и уселась напротив.
Она улыбалась так, словно за углом спрятались папарацци. Когда Господь придумывал Эльзу, то определенно что-то перепутал, и творение вышло странным. Как минимум.
Её имя - Эльза Луи - звучит как сценический псевдоним. Двадцать лет, натуральная блондинка, успешно косящая под крашеную, с россыпью веснушек по всему лицу. Жених Эльзы, Питер, служит на флоте, и пока он бороздит Тихий океан, она развлекается в колледже, беспощадно флиртуя с каждым, кто ей встретится. Сопротивление бесполезно. Чудные ножки, дорогуша, сказала мне Эльза через минуту после знакомства и улыбнулась с очаровательным бесстыдством. Как я позже узнала, это была её любимая улыбка, игривая и убийственная одновременно.
На меня она, слава небесам, не действовала.
- Идем, Леа! – Эльза сбросила все мои тетради в сумку. – Нас ждут великие дела. Я хочу поспорить на Мэри, и ты мне нужна свидетелем.
Мэри, Мэри Грин – это секретарша ректора, типичная «серая мышка». Я была в шоке, когда узнала, что ей всего двадцать четыре – она выглядит на тридцатник. На неё, вероятно, все спорят. Кто знает, быть может, у Эльзы получится. Поставить на неё что ли…
Три дня спустя Мэри Грин была замечена с недвусмысленными пятнами на шее, и половина колледжа принялась поздравлять надувшуюся от самодовольства Эльзу. Она выиграла тысячу баксов, в которую входила и моя двадцатка, а потом спустила все на новое белье. И обитатели общежития под кодовым названием «Камраден» стали наблюдать дефиле в прозрачных комбинациях вне зависимости от времени суток. Дождь наконец закончился, и место воды за окном занял Рик Мэдсен, насыпавший порошка в фонтан.
3
Экзамены наступили, как обычно, внезапно. Возбужденная, нервничающая, озверевшая, истеричная толпа бегала по студгородку. Когда мой стол в библиотеке оказался завален учебниками по самое не могу, я потащила все это к себе, придерживая трепещущий на вершине стопки ноутбук подбородком. Самоубийственный квест.
Эльза сдавала свое искусство раньше всех, и от переизбытка чувств бегала по общаге голая. Она еще пару раз поорала в форточку, но марафон в костюме Евы помог больше. Надо будет посмотреть, с чем это связано.
Накануне своего первого экзамена я почти не спала. Лежала и смотрела на стены, иногда меняя угол обзора. Последние полчаса до звонка будильника я неотрывно пялилась на фотографию – лет десять назад мы с дедушкой гуляли по ярмарке и забрели в фотокабинку.
Он умер, не дожив до моего выпуска полтора месяца…
Ох, дедушка. Я все еще по тебе скучаю.
… Экзамены я сдала не то чтобы на отлично, но хорошо. Самый последний, правда, подпортил нервы литературой, которую из библиотеки выносить запрещалось. Два часа ожидания, час подготовки, пять минут рассказа, и я выходила на улицу завершившей первый семестр. С неба падало подобие снега, выкидыш теплого климата. Эльза чуть не сбила меня с ног, схватив за плечи:
- В клуб, Леа! Все в клуб!
4
Весной Эльза нашла себе новое занятие – играть на скрипке в музыкальном клубе. Получалось у неё фигово, но подруга не отступала. Эльза Яростное Упорство Луи. Вскинув скрипку на плечо, она вдохновенно пиликала на несчастном инструменте, убивая барабанные перепонки всех присутствующих. Не понимаю, почему её не выгонят, это же кошмар!..
Однажды ночью (вечером – по меркам Эльзы), она ворвалась ко мне в комнату и рухнула на кровать; я едва успела убрать колени.
- Не поверишь, что я сегодня видела.
- Мне все равно, - я нырнула под одеяло. – Пошла вон.
- Видела твою мать в «Эйфории», старушка зажигала, как богиня.
- Моей маме некогда ходить на танцульки, - проворчала я.
- У неё потрясающее тело, - мурлыкнула Эльза, сворачиваясь рядом, точно кошка.
Я попыталась задушить её подушкой.
Однако назавтра ночная болтовня Эльзы выкинула меня из кровати похлеще будильника. Моя мама, конечно, красива, сексапильна и в свои почти сорок просто богиня, но у неё слишком серьезная работа для плясок в «Эйфории». Но Эльза ведь не станет врать по такому поводу, она вполне благоразумна при всем своем внешнем раздолбайстве.
Так что одним прекрасным майским вечером я поехала в «Эйфорию». Всю дорогу, сидя в такси, я злилась: ты дура, Леа, что за идиотизм, что за любопытство, не позорься. Сумерки были в пятнах от разноцветных отблесков, стены вибрировали от музыки. Я увидела её в зале. Стройная, безупречно стройная в своей форме, рыжие волосы по плечам. Я бы узнала её даже с закрытыми глазами – по манере поворачивать голову, и походке, и…
Она скрылась за беснующейся под музыку толпой, и мне пришлось притормозить. Господи, что же Эльза говорила про этот клуб… Комнаты на втором этаже, бассейн во дворе. Джакузи на крыше. Зря я это сделала.
Черт, черт, черт! Как я могла быть такой дурой? Она даже волосы убрала! Чтобы целоваться с этим… не видела его лица. Отмокать с ним в джакузи. Не с папой. Господи, может, всю эту свою сверхурочную работу она придумала и все это время развлекалась с другими мужчинами? Что еще мне предстоит узнать?!
Да лучше б я не тащилась в долбаную «Эйфорию»!
Лучше бы все это оказалось сном.
Как я теперь буду смотреть ей в глаза? Как я буду смотреть в глаза своему отцу?
5
Очередные экзамены отбили у меня всякую охоту думать вообще. Я благополучно забивала голову параграфами из учебников и тонной распечаток, раскиданных по комнате. Домой почти не звонила, оставляла лишь сообщения на автоответчике. Привет, у меня все хорошо, как вы, как Ли, пока.
Но после того, как я была официально переведена на второй курс, проигнорировав все вечеринки в честь завершения учебного года, думать пришлось. А также вспоминать и рассуждать. Боже, со стороны, да и нам с Ли родители казались прекрасной парой – красивые, уверенные, страстные. Ключевое слово – казались. Шестнадцать лет я жила с чувством, что у меня самая лучшая семья на свете. Это не та иллюзия, которую бы мне хотелось развенчивать.
Вот-вот должен был наступить мой день рождения, а возвращаться домой не тянуло от слова «вообще». Не хотелось. Не мотивировало. Я никогда особо не праздновала дни рождения, считая их самыми обычными и не стоящими внимания. Эльза моего мнения не разделяла.
- Как можно! – возмущалась она. – Леа, ты кислая, как тухлый лайм!
Первую половину дня я проспала. Хотелось бы проспать и вторую, но мне не дали. Эльза влетела в комнату, нагруженная пакетами и завопила: с днем рождения, детка, а теперь вставай!
- Я пригласила всех, мы едем в «Готику», надевай мой подарок, я тебя накрашу и поехали.
- Я не крашусь из принципа и никуда не собираюсь.
- Ну и дура.
Не знаю, как она смогла меня уговорить… Платье было узкое, розовое и да, розовое. Как и губы. На голове, слава небесам, все было в порядке. К счастью, эта ужасная женщина смилостивилась надо мной, и каблуки на туфлях оказались низкие.
- Приехали, - сказала Эльза. – Вылезай.