[Satyavati]

Запись тридцатая. Сладко-горькая симфония жизни.

Звуковая дорожка:

Вскоре после примирения с Орландо Сэм, мой коллега по исследованию гробниц, пригласил меня в Египет – подготовка к большим делам официально была завершена и нам предстояло первое настоящее дело. В качестве мишени была выбрана небольшая пирамида, местные называют её Гробницей Камня. Орландо просидел ни одни выходные, готовя для нас с Сэмом информацию о захоронении.

Решено было ехать всей семьей: Ян хотел увидеть старого друга, мама сказала, что ей для полного счастья не хватает в коллекции рыб нильского крокодила, Орландо предвкушал чтение заплесневелых старинных фолиантов в местной библиотеке, Лукас мечтал препарировать местных мумий, я же хотела поскорее отправиться на поиски настоящих приключений.

Сэм хоть и планировал объехать весь свет и исследовать тайны гробниц по всему миру, корни пустил в Египте – приобрел дом, женился на местной девушке и воспитывал сына-подростка. Он очень любил свою жену и сына, я – своего мужа и дочерей, так что это был идеальный партнер по опустошению древних захоронений. Наконец-то я чувствовала, что адреналин, которого так не хватает в рутине дней (пусть даже я и пожарный), течет по жилам, кошелек пополняется заработанными за реликвии симолеонами, а Орландо и дети упоительно слушают страшные истории на ночь о том, как я победила мумию.

По возвращению все вернулось в привычную колею, если можно так назвать жизнь замечательных семерых людей живущих под одной крышей и имеющих абсолютно противоположные представления о том, что такое счастье.

Лукас целыми днями проводит у станка и изобретает, изобретает, изобретает, или мешает разную вонючую гадость в пробирках.

Конечно, это опасно, и часто приходится его тушить.

Мама в шоке: ей остается только молиться за него.

Братик вознамерился изобрести машину времени и отправиться в будущее, или изобрести лекарство для омоложения. Сначала мы над ним смеялись, но вскоре перестали: после того, как он напоил мочегонным тетю Алисию, изобрел летающую кровать и соорудил буровую установку.

Ян купил в комиссионке трость и теперь расхаживает с ней, горделиво подражая Ретту Баттлеру.

С мамой у них –любовь и полное взаимопонимание. Постоянно застаю их целующимися в разных уголках дома.

Недавно оба охали и жаловались на занозы в заднице (в прямом смысле). Интересно, где в Сансете можно такие заработать?

Ян увлекся ударными и заразил маму, которой пришелся по душе контрабас. Каким-то образом они и меня вовлекли в свою секту, так что теперь мы с гордость называемся Red Hot Chilli Peppers.

На работе все как всегда: какой-нибудь жадина купит дешевую технику, что постоянно замыкает, или златокудрая блондинка уснет в постели с зажженной сигаретой, а я тушу все это безобразие.

Мои старания не остаются незамеченными, так что теперь я - начальница пожарного депо. Приятно, что вершину твоей карьеры отмечают не только дома, но в Ратуше: мэр собственноручно вручил мне награду, а потом был устроен «небольшой» прием на 200 человек.

После торжества Орландо и мама отправились спать, а мы с Яном вышли в сад подышать свежим воздухом и поглазеть на звезды.
Обсудили детей, планы на выходные и ближайшие десять лет, а потом молча уставились на блестящую морскую гладь, думая каждый о своем. Я прижалась поближе к Яну, он меня обнял, позволив опустить голову ему на плечо. Мы сидели в свете луны: размеренный свет маяка то исчезал, то появлялся, плеск воды о камни успокаивал, а свежий морской воздух сердитыми порывами дул в лицо. Мысли плавно потекли к тому моменту, как Ян впервые появился в нашем доме. Папа умер, я узнала, что Гермес - мой биологический отец. Не самое лучшее время в моей жизни. А потом он стал таким родным, именно таким, как я себе представляла идеального главу семейства: ответственного, с чувством юмора, заботливого.
- Не замерзла? – Ян отсртанился и посмотрел на меня.
- Нет, - я тоже уставилась на него, но по-другому.
- Ты чего?
- Ян, можно я буду называть тебя «папой»?
Он молча кивнул, на его глазах навернулись слезы. Мы крепко обнялись и молча пошли спать.

Лайлой занималась мама, которая, прилежно исполняя роль бабушки, учила ее печь блинчики и шить куклам платья.

Диана же игнорировала работу по дому, зато живо интересовалась мультиками про любовь и принцами. Однажды я застала ее, кокетничающую с кем-то по телефону. На мой вопрос она гордо заявила, что болтала с парнем. И это в 3 года!

Наконец пришло время идти к врачу. Хоть дочка и была выше Лайлы на целую голову и выглядела старше своих сверстников, я не ожидала ничего сверхъестественного от этого визита.

Миссис Хаус оказалась приятной женщиной лет сорока, она осмотрела Диану, взяла анализы и отправила нас домой. Однако вскоре позвонила вновь и сообщила, что необходимо показаться и Лайле. Результаты анализов должны были быть готовы через неделю. Муж нервничал, а мне некогда было думать об этом в ежедневной беготне, наверно потому я оказалась неподготовленной к фразе, произнесенной доктором Хаус вечером того четверга, который разделил нашу жизнь на «до» и «после» диагноза.
- У вашей младшей дочери прогерия - синдром патологического преждевременного старения организма. Мне очень жаль.
После больницы мы пришли домой, забрались на кровать и стали обдумывать информацию, полученную от врача: больные прогерией не живут дольше тридцати и умирают от атеросклероза или злокачественных опухолей.
- Диана в шестнадцать лет будет выглядеть как я в сорок.. Почему?

Орландо был молчалив: может, думал, что еще не все потеряно и можно найти лекарство, а, может, просто не мог найти слов утешения и не хотел говорить то, во что сам не верил.
Я вытерла слезы.
- Помнишь, как после родов мы приехали домой? Я зашла первой и показала папе Лайлу. Он был так рад! А следом зашел ты с Дианой и гордо возвестил: «Двойняшки!» У него было такое лицо! Весь букет эмоций: от удивления до восторга.

Мы помолчали.
- Все ведь будет хорошо, любимый?
- Все будет хорошо, Жемчужинка. Обещаю.

Отчетность