[Enlil]

"]Их было двое. Детей, привезенных из больницы. Детей янтарноглазой ведьмы. С глазами, доставшимися им от матери.
Мальчик, белокурый, сиреневокожий, явно пошедший в деда Рована и какую-то более глубокую родню, с таким же странным, совсем не детским взглядом. Его назвали Гавэйн.

И девочка. Очаровательный розовощекий комочек на руках Брайана. С тремя куцыми волосинками на лысой головке. Рыжими.
- Это в мою бабку! – радостно возвестила Рокси и недобро… очень недобро покосилась на меня. Угу… бабку… и имя бабке – Даламар.

Отцу с Брайаном, кажется, на цвет детских волос было плевать с высокой колокольни. Увлеченные, аки маньяки, они практически до мордобоя спорили, кто сегодня купает ребенка и как правильно его убаюкивать.
- Давай я сотворю ей чудо! – вопил отец, бешено размахивая волшебной палочкой, будто мух разгоняя.
- Не прикасайся к моей малютке! – вторил ему Брайан. – Ты странно себя ведешь! Ты нас пугаешь!

Я же наконец бросил проклятущую журналистику, добравшись до родной физики и с головой окунувшись в ее глубины. Что угодно, лишь бы не находиться дома, не видеть, не вспоминать, не думать.
Увы, я был слишком высокого мнения о своей персоне, и, надеясь сбежать от гнетущего в столь тонкую материю, как физика, лишь усугубил свои страдания. Теперь еще и в профессиональной сфере.


Иногда приходила Фрея. Из нее выйдет прекрасная мать… с упоением и самозабвением она нянчилась с племянниками и мне невольно приходилось соответствовать.
- Милая крошка… чудная крошка… - как идиот, щебетал я. А Фрея только смеялась в ответ.
- Ты абсолютно не умеешь общаться с детьми…

Возле башни опять появился призрак. Меня, как самого бесполезного члена общества, не занятого воркованием и заменой подгузников, отправили на борьбу с ним. Я даже не стал спорить. Честное слово, в полночь шастать вокруг жуткой башни, выслеживать призрак непонятного происхождения, прыгать по кочкам, на ходу размахивая волшебной палочкой… куда проще, чем смотреть в маленькие, широко распахнутые янтарные глаза и отказываться понимать, верить, что на 90% вероятности, это создание – твое…

Иногда я просыпался по ночам. От детского плача, неизменного спутника появления в доме младенцев. Загорался свет и доносился дружный топот, это спешила на помощь своему ангелочку дружная команда брюнетов, кто быстрей добежит… а я только смотрел.

Счастливая же мать вела себя еще более странно, чем до родов. Казалось она знать не знает, ведать не ведает, что у нее есть дочь. Если она даже попадала в поле ее зрения, Леся скользила равнодушным и пустым взглядом как сквозь нее. Зато в мгновение ока преображалась в идеальное воплощение матери, как только на руки ей попадал Гавэйн.

Она вообще вела себя… крайне странно. Я благословлял небеса за то, что теперь она потеряла ко мне всякий интерес и значу я для нее примерно столь же мало, как, например, ее дочь или ржавая сковородка. Однако порой, несколько раз, вскакивая с кровати от дурного сна, случайного шороха, я видел ее. Однажды совсем близко, у края постели, с какой-то колбой в руках. Она лишь улыбнулась в ответ на мое яростное, полусонное шипение… и ушла.

У меня таки сдали нервы. Наверное давно бы пора.
- Что ты делаешь?! – яростно хрипел я, отловив ее в саду. – Какого черта?!
Она улыбалась… привычно загадочно, томно, растягивая алые губы в равнодушной улыбке, а тонкие белые пальцы скользили по моей щеке.
- Ращу твоего сына, солнышко… ты так ненаблюдателен?...
- Моего сына?!
- Да… он очарователен, правда?... Гавэйн фон Вальде, сын Даламара, наследника славного древнего рода…

Наверное не стоило нам выяснять отношения на улице. Или стоило лучше подгадать время. Словно мир вокруг замер, остановил свой бег, и повисла звонкая до боли тишина, когда я наткнулся на прищуренные, злые зеленые глаза. Он молчал. Леся улыбалась. Он вопросительно изогнул бровь и ведьма ответила ему вскинутым подбородком, насмешливой, презрительной усмешкой.
- Вот оно как…

А потом был качественный удар в челюсть. Профессиональный, спортивный. И по почкам, впечатывая меня спиной в несчастную тоненькую яблоню.
- Ублюдок… - шипел он, вцепившись в мое горло. – Смазливая тварь! – я даже не пытался сопротивляться, даже сколько-нибудь брыкаться в ответ, смутно и рвано размышляя о том, что если он меня тут прибьет, это, в общем то, будет не так уж плохо. - Захотелось приключений?! На блондинок потянуло?! – воздуха перестает хватать, но отпускает, награждая новым ударом поддых. – И как, понравилось?! – он в ярости… в таком бешенстве, каком я его никогда не видел. А меня, свернувшегося под яблоней, лишенного возможности подняться на ноги, начинает трясти… трясти от смеха… как же глупо, чертовски глупо это выглядит! Кого, черт возьми, он вообще ревнует?! Ее? Или Меня?!...

Не прошло и получаса, как Брайан уехал. Не слушая родительских причитаний и не став добивать меня. Не оставив ни адреса, ни телефона и сам, кажется, не представляя, куда собирается. Один. Леся осталась с нами и с детьми. И, кажется, потеря мужа ее нисколько не тронула. Не исключено, что она ее вообще не заметила. И правда, какие могут быть проблемы в мире, когда тут маленький, ненаглядный сын…

На день рождения детей Брайан тоже не появился. Маленький тихий праздник. Очень узкий и очень семейный. Только его нет. Отец с Рокси подносят детей к тортам, все смеются, радуются и хлопают. Даже я. Наверняка улыбка слишком вымучена и кисла, наверняка овации лишь издевательская пародия… черт возьми, дети… будьте счастливы…

Равеннэ… отцовская любимица, маленькая рыжая львица. Отец называет ее «моя принцесса» и это крохотное безмозглое создание уже ведет себя подобающе своему статусу – гордо сидит на стульчике с королевским видом и залепляет мимопроходящим кашей в глаз. Всем, кроме дедушки.

Гавэйн. Так похожий и не похожий на мать. Загадочный юноша с взрослыми глазами и странной улыбкой.

Иногда даже жутко видеть, насколько плевать Лесе… Дал-младший, и тот проявляет больше внимания и любопытства. Ребенок начинает ходить… ребенок ударил ножку… ребенок хочет конфету и сказку на ночь… она готова забыть даже про обожаемого сына, и в глазах ее я вижу, словно свое отражение, лишь ненависть и пустоту.

Холод оказался ближе, чем нам казалось. Вскоре скончалась тетя Мэллит. Иногда я завидую… там, с дядей Дэром, ей будет тепло.