[Gackt]

Категория: История
Организатор: Gackt

На новый год в разделе историй мы играли в "Тайного Санту". Сейчас я предлагаю Вам сыграть в слона. Суть игры та же - пишем друг другу рассказы.
В этот раз общей темой будет: "бабье лето". Важно, что бы не смотря на задание, было заметно, что это именно оно то самое бабье лето. И каким оно было для героев вашей истории.

Правила игры простые:

• В качестве подарка мы пишем друг другу рассказы по заданию получателя.
• Помните, что вы не просто пишите историю, а историю для кого-то и, значит, она должна понравится получателю, но и не стоит забывать про авторский стиль. Если человеку нравятся ужастики, а у вас лучше получается писать комедии, не значит, что надо пытаться прыгнуть выше головы, лучше подумайте, как написать страшилку, но с юмором.
• Размеры рассказа не ограничиваем, но все же они должны соответствовать минимуму раздела сериалов:
  

  - Текст серии по своему объему должен составлять минимум 2800 символов без пробелов. Максимальный размер текста серии не определен.
  - Размер скриншотов автор определяет сам, но они не должны выходить за рамки: 600х450 – 800х600.

  И небольшое уточнение про скриншоты, так как теперь мы в разделе конкурсов, то, если вы делаете скриншот больше, чем 600х450, то обязательно должно быть превью такого размера, позже при переносе работ в общую тему в классике, я поставлю оригинальные скриншоты.
• Задания будут распределены случайным образом
• Для того, чтобы принять участие в игре вам нужно написать в этой теме, что вы хотите поиграть и указать в сообщении пожелания по рассказу.
  Например, что хотите детектив или фантастику. А может быть вы хотите, чтобы главными героями были три девочки от 5 до 10 лет. Или какое-то слово(фраза), которые обязательно должны прозвучать.
  Придумывая задание, помните, что кому-то потом писать вам рассказ и не надо ставить перед людьми невыполнимые задачи, также не надо придумывать за автора сюжет. Задание должно давать направление, а не загонять человека в жесткие рамки.
  Внимание! требования вроде: "Только симс 3" или "Ненавижу резиновых хомяков, мне пжлста скрины только в симс 2" не будут приняты. Дареному коню, товарищи, в зубы не смотрят.
• От одного участника - одна работа.

Сроки:

• с 1 по 11 сентября прием заявок на участие
• 11 числа будут разосланы задания
• с 11 по 25 сентября прием работ
• с 26 сентября по 2 октября народное голосование

Награды:
2 - 7 участников:



8 - 11 участников:



12 участников и более:



За первое место: + 40 баллов репутации

За второе: + 30 баллов репутации

За третье: + 20 баллов репутации

Работы будут собраны в альманах и опубликованы в разделе "Классика"

1. Айжель
2. Фимка
3. TodayHanna
4. Temari
5. Museum
6. Лепесток
7. Chii Tenshi
8. Marina97
9. Alleluia
10. Seuren
11. Nekson
12. Elzas
13. Vilarmon
14. Hyde
15. Intence
16. Jay_BooEr
17. Elinar

1. Ограничение на использование фотошопа?
Ограничений нет, можете творить все, что заблагорассудится. Единственное, что напомню: это конкурс по играм линейки Симс, а значит все-таки за основу должны быть взяты скриншоты сделанные в Sims 2 или Sims 3.

2. А что если я не смогу написать рассказ по заданию?
Начинать проклинать своего учителя русского языка и писать через не могу. Никто не требует от вас каких-то невозможных свершений, всего небольшой рассказ где-то на страничку, может больше.

3. А все таки каков максимальный размер?
Никто не хочет душить творчество, поэтому верхнюю планку оставили открытой, но это совершенно очевидно не может быть история из 20 серий. Это конкурс рассказов.

Рассказ — это небольшое по объёму произведение, содержащее малое количество действующих лиц, а также, чаще всего, имеющее одну сюжетную линию.

(с) Wiki

4. Ой, а у меня симы полетели, а винт, хард и жесткий диск сгорели! Я не могу сделать скриншоты…
Во первых, мой вам совет научитесь врать, если у вас одновременно полетели винт, хард и жесткий диск – это значит, что у вас в компьютере произошел маленький атомный взрыв, маловероятно, но возможно, я не спорю.
Во вторых, ищите фотографа. Но(!) стоит помнить, что участником конкурса является автор текста и только он получит награду в случае победы – это раз, при отсылке мне готовой работы, вы должны сообщить мне, что вам кто-то помогал с фотографиями или с обработкой фотошопа – это два. Конкурс считается анонимным, но я допускаю некоторые отступления от правил, а значит должна знать, кто в курсе что эта работа ваша. Ну и люди помогавшие вам лишаются права голосовать, что очевидно. Так же думаю очевидно, что не стоит просить о помощи человека для которого пишется рассказ. Все-таки мы стараемся кого-то порадовать.

5. Я проиграл, что мне делать?
Перечитывать подаренный вам рассказ, радоваться за себя и за победителя. Идея игры не повесить на кого-то медальку, а порадовать друг друга. Так что давайте будем просто счастливы.

Баннер, который можно поставить в подпись и рекламить конкурс.

PHP код:

[url="http://prosims.ru/showthread.php?t=34728"][IMG]http://savepic.ru/3136720.gif[/IMG][/url] 


Подарок для Nekson

Без названия
Глава VIII.

Многие не знают, что эта книга – доработка первой. Я стал мудрее и решил, что к 68 годам нужно рассказать немного иную сторону моей жизни. «Кто я такой» я писал ещё будучи повзрослевшим мальчишкой, а «Один день» - это взгляд на жизнь мужчины, который многое переосмыслил и понял.

Актёр – это та профессия, в которой от тебя требуют выразительной мимики, чистой речи, разнообразных жестов, движений. Я считаю, что отлично выполнял все эти условия – зрители верили мне, волновались за моих героев, смеялись над ними и плакали. А что я чувствовал, когда видел все эти эмоции? Это было незабываемо – вдохновение, желание сниматься ещё и ещё… в такие моменты я думал, что актёр – лучшая профессия, моё истинное призвание, дело всей жизни, с которым я никогда не расстанусь. Жизнь решила иначе.
5 октября я, наконец, приобрёл новый автомобиль. Это была чудесная машина, я сразу почувствовал связь с ней, по крайней мере, ощущение было очень схожее с этим. И помню, были времена, когда я менял автомобили, как женщин, а тогда они менялись с необычайной скоростью. Но к моменту этого приобретения я уже был женат.
Вечером, как я уже привык «объезжать» новые машины, мы с другом поехали на загородную дорогу. Длинная прямая, освещённая множеством фонарей, была пуста.
- Крис, смотри за поворотами, - сказал я.
- Всё отлично, - спустя пару минут ответил он.
- Ну, поехали, малышка, - помню, как раньше я говорил так и новым автомобилям, и новым девушкам перед первым «заездом».
Газ. Руль. Скорость. Громкая музыка. Ночное звёздное небо. Восторг. Яркий свет. Хлопок. Удар. Крики. Скрежет металла. Темнота.

Мне было 34 года. Я чудом остался жив, но все части тела ниже пояса навсегда остались парализованным.
Как это странно, когда ты молод, красив и популярен, а потом, - бах! – и госпожа Судьба думает, не испортить ли тебе жизнь. И она решает сделать это. Ты сломан, склонен к самоубийству, жизнь словно теряет цвета. Смотришь, вокруг ходят люди, смеются, болтают ни о чём. Ходят… коляска перечеркнула и перевернула мою жизнь. Но уже теперь, через много лет я не могу сказать, что это было ужасно или полностью сломало меня. Я многое переосмыслил и понял. Но мудрость приходит с годами, не так ли?
Не хочу и не буду вспоминать моменты, проведённые в больнице. Я с детства ненавидел врачей, палаты, уколы и всё, что было так или иначе связано с этим. Помню, как мне было больно, плохо и тяжело. Я не мог осознать, что теперь я из тех людей, которые всю жизнь прикованы к этой странной штуковине, на которой в большинстве своём ездят пожилые люди. Но я далеко не пожилой и мне нужны были мои ноги, без них количество ролей, которые я бы мог играть, резко сократилось. И не факт, что в ближайшие десять лет в моде будут фильмы про калек и инвалидов. А ведь теперь я, Джеймс Уолтер, известный актёр, мечта миллионов женщин, красавчик, в конце концов, оказался в таком жалком положении.
Как хорошо, что у меня есть Эмма! Я ни разу не пожалел, что однажды, решив слетать в Симсити к другу, опоздал, ведь на другом самолёте меня ждала моя будущая судьба.

Я помню, как она улыбнулась мне, а в глазах горел яркий огонёк. Этот огонёк манил меня, как лампа светлячка, я сгорал, но подлетал всё ближе и ближе. Мне нетрудно было отыскать её, Крис помог навести справки в своём туристическом агентстве. Я писал ей письма, вкладывал в них разные мелочи, пресса часто называла меня одним из самых известных романтиков. Я предложил быть вместе Эмме ещё тогда, когда получил две-три роли, которые не сделали меня популярным. Мы встречались редко, а когда я начал получать одну роль за другой, свиданий стало ещё меньше. Но однажды, когда я, наконец, смог с ней поговорить не по телефону, а в парке вечером, я сказал:
- Эмма, так больше нельзя.
- Что это значит? – в тех самых выразительных глазах мелькнул страх.
Я встал на одно колено, достал из колена ту самую коробочку и улыбнулся.
- Выходи за меня, бросай эту работу и роди мне троих детей.
В ответ она заплакала, утвердительно мотая головой. Многие дни приносят мне радость, но этот стал одним из самых радостных, счастливых и запоминающихся моментов в жизни. Просто я ещё не знал, какая волшебная у нас будет свадьба.

После бракосочетания Эмма немедленно ушла из своего любимого бизнеса. Ради меня и нашей будущей семьи.
В тот роковой день она приехала на место аварии быстрее скорой, металась, не зная, что делать, плакала. В больнице она не отходила от меня, домой даже не думала идти, хотя врачи, Крис и подруги уговаривали её. Но Эмма знала, что без её поддержки я не выживу. А когда я наконец очнулся, то первым лицом, которое я увидел, было лицо моей жены.
- Что произошло?
- Джеймс, - её и без того красные глаза покраснели ещё больше, - ты… тебе… придётся бросить работу.
Она разрыдалась в голос. И я понял, что случилось непоправимое.
Но весь ужас своего положения я осознал лишь дома. Я не мог самостоятельно взять что-то с верхних полок или подняться по лестнице. Эмма помогала мне, пыталась разными способами развеселить, отвлечь от страшных мыслей.
- Я теперь никогда не смогу сниматься, - однажды вечером сказал я.
- Что за глупости? – жене приходилось выслушивать моё нытьё каждый вечер, но она держалась молодцом, - всё будет хорошо.

- Ничего уже хорошо не будет, - очень спокойно продолжал я, - игрушка сломалась, её выкинули, купили другую. Я больше никому не нужен.
- А я как же я? Твои родители? Друзья?
- Вы все меня рано или поздно бросите. Я как старый дед сижу в этой коляске и не могу ничего сделать сам. Зачем тебе такой муж?
- Хватит, Джеймс, - она начала выходить из себя, а я почему-то был рад. Быть может, я действительно недостоин её?
- А что? Вокруг много красивых мужчин, а ты нянчишься с каким-то актёром-неудачником.
Эмма напряглась.
- Я знаю, тебе тяжело, но нужно смотреть вперёд, дорогой, - она подошла обнять меня, но я неуклюже отъехал от неё.
- Будь, оптимистом, да-да, я - знаю, - я выдержал паузу и продолжил, - лучше бы я умер, правда.
Это было последней каплей в нашем разговоре. Она в слезах ушла, ничего не сказав мне.
И так продолжалось несколько недель. Потом она уехала к подруге. Я решил пожаловаться Крису.
- И ты хочешь, чтобы я пожалел тебя, как твоя жена?! – кричал он мне в трубку, - вот уж не дождёшься! Джеймс, я думал, ты не такая тряпка, что ты сможешь вынести всё это!
- Ты не понима… - я попытался возразить, но друг прервал меня.
- Я похоронил двух сестёр и семейный особняк в пожаре! Но я же пережил это.
- Но как мне быть?
- Соберись и сделай что-то такое, чтобы о тебе ещё вспомнили, если ты так нуждаешься в славе. И извинись уже перед Эммой. Ей было не легче.
И я начал размышлять. Что я пережил? Что сделал? Что видел?
И тогда я решил написать эту книгу и позвонил жене. Она, конечно же, поддержала меня и приехала домой. Эмма хвалила меня, критиковала, указывала на ошибки, исправляла их. Мы увлеклись этой работой и, кажется, даже сейчас, когда она уже готова, не отошли от бессонных ночей, небольших перепалок и всему, что обычно сопутствует дуэту писателей. Мы совершенно забыли, что я не могу ходить. Знакомые пытались робко напомнить мне и Эмме: «Но в вашем, Джеймс, положении…» я резко отвечал: «Я отлично чувствую себя. Успокойтесь». Я нашёл себя в новой жизни, совершенно не похожей на старую. Папарацци исчезли, как режиссёры, знакомые актрисы и актёры, бесконечные сценарии и сумасшедший график. Я написал восемь книг, начал правильно питаться, делал те вещи, которые хотел, но не мог. И, конечно, я воспитал замечательную дочь, которая, как ни странно, стала режиссёром. Я люблю смотреть её фильмы, умные, с глубоким смыслом, очень своеобразные. Но о Луизе подробнее в следующей главе.

Подарок для Hyde

Волшебный книжный магазин
Отдельные главы неопубликованного романа

-1-

«Что такое «бабье лето»? Это когда осень только подумала отрезвить нашу летнюю беспечность первым стылым дождем, но мы не успеваем испугаться или огорчиться, потому что убежавшее было солнышко возвращается ласковой улыбкой, как бы утешая нас в минуту печали и уверяя в скорой встрече весной. И это мимолетное солнечное обещание тепла и света дает нам силы пережить депрессивный ноябрь, стылый январь и долгий февраль. Симы, переходя из одной возрастной категории в другую, по разному воспринимают этот переход. Кто-то раньше, кто-то позже, но так или иначе, каждый сим осознает, что он уже не так молод, большая часть жизни прошла, пора подводить первые итоги. И тут начинается – с парашютом так и не прыгнула, миллион не заработала, груди пятого размера тоже не видать. И кажется, уже не успеешь ничего, да и сил не хватит. Такой вот кризис – как холодный осенний дождь. А потом проходит время, и наступает короткое, но такое милое время – «бабье лето». Да, первая морщина прописалась на лбу, но ведь это значит, ты много думаешь! Ты не ездишь на «порше»? Что ж, зато вырастила сына (дочь), докторскую диссертацию супруга, вот такую капусту на дачном участке! Ты уже столько всего знаешь и ещё ого-го сколько всего можешь. И главное, хочешь. А значит, у тебя есть будущее, и оно все еще прекрасно».

Эсперанса улыбнулась, поставила точку и сохранила файл. Конец очередной повести. Она уложилась в срок, редактор будет доволен, а дисциплинированный автор может со спокойной совестью отдыхать. И даже вполне может себя чем-нибудь побаловать, например, купить новый роман Губиной или Уральцевой. Вот только нужно сначала заглянуть в издательство и отдать законченную повесть.

-2-

«Обожаю старые толстые книги!» - думала Эсперанса, с удовольствием перелистывая читаный-перечитаный том Тиграна Пухлого «Хаос и космос». Когда она хотела себя порадовать, всегда покупала что-нибудь из классики впридачу к новым детективам. В прошлый раз в дальних рядах полок волшебного книжного магазина наша героиня обнаружила «Загрызенный совестью» великого Теодора Дотошного… Да, не удивляйтесь в Твинбруке действительно есть волшебный книжный магазин! На самом деле, «волшебный» - это просто название, к которому местные симы привыкли, как и к самому магазину. Он стоял на своем месте так давно, что его стены помнят еще времена симс2, когда здесь шли дожди, падал снег и по улицам бродили ничейные питомцы, которых можно было приручить. Волшебства, конечно, в магазине было не больше, чем в госпоже Крумплеботом или в легенде о старом городе, поездка в который, говорят, занимала пол игрового времени демиурга… Впрочем, все это лирическое отступление. Эсперанса любила этот книжный магазин за бесконечные ряды книг на полках. К сорока годам она не нажила ни капитала, ни семьи. Вся ее жизнь – это книги. Читать книги и писать книги – вот две страсти, которые жили в душе нашей симки. Поэтому в волшебный книжный магазин она каждый раз спешила, как иные торопятся на свидание. Книги звали ее прикоснутся к их тайне, сопереживать героям с их страниц…
Вдруг Эсперанса почувствовала, как-будто кто-то смотрит ей в спину. Она рассеянно оглянулась. В дальнем углу, за полками с уцененной литературой, мелькнула какая-то тень. Эсперанса машинально закрыла «Хаос и космос» и не отрывая взгляда от того места, где что-то продолжало маячить, вернула увесистый том на место. Сердце тревожно билось в предчувствии чего-то необычного. Эсперанса на цыпочках проскользнула за стеллажи. В углу она увидела нечто странное: прямо в воздухе, без всякой видимой опоры висела одна из ее предыдущих повестей. Книга была открыта, как-будто кто-то перелистывал ее страницы, и светилась изнутри солнечными лучами. Эсперанса как во сне или замедленной съемке в кино протянула руку и дотронулась до книги.

В тот же миг она ощутила как теплый ветер швырнул ей в лицо клубок солнечных лучей, девушка зажмурилась, отшатнулась, но сильный вихрь оторвал ее от земли, крутнул в воздухе и… осторожно поставил на пол. Эсперанса немедля открыла глаза и нос к носу столкнулась с… нет, я не знаю как это описать! Вернее, Эсперанса не знала. Изумленные глаза, раскрытый от удивления рот… симка? Да, но какая-то странная, необычная… что-то с ней не так. Эсперанаса снова зажмурилась, несколько раз энергично поморгала и быстро осмотрелась. Она явно оказалась в каком-то другом месте. Нет, здесь тоже стояли стеллажи с книгами, а где-то неподалеку явно листали страницы. Но все вокруг выглядело как-то иначе, чем минуту назад. Наконец женщина, с которой они держали с двух сторон одну и ту же книгу, очнулась, и глядя на нее во все глаза, выдохнула: «Ты кто?!». Услышав ответ, Эсперанса потеряла сознание…

-3-

Эсперанса и Оля сидели на диване, болтая ногами и продолжая поедать конфеты. Оказывается, они так похожи друг на друга! Просто родственные души, заблудившиеся в параллельных мирах! Обе – симка и человек – ужасные сладкоежки, любят читать одни и те же книги, и обе – увы – чувствуют себя одинокими.
«Послушай, подруга, я читала все твои книги, и в каждой находила что-то о себе и для себя» - вдруг энергично заговорила Оля: «Я тоже могу кое-что для тебя сделать!»
Эсперанса улыбнулась: «Что же ты можешь? И как? Ведь мы живем в разных мирах!»
«А вот смотри!» - воскликнула Оля вскакивая и кидаясь к компьютеру. На мониторе замелькали кадры симс-мира, Эсперанса увидела свой собственный дом, у нее закружилась голова, и бедняжка потеряла сознание…

-4-

«Какой красочный сон – симы, люди – прямо фэнтези наяву!» - сладко потягиваясь подумала Эсперанса: «Может, начать писать волшебные сказки для взрослых?». Она открыла глаза и вздрогнула. Чья это спальня с роскошной кроватью? Почему на ней надето кружевное белье, а не любимая фланелевая пижамка с пандой на груди?.. И кто такой этот сим, потягивающийся спросонья рядом с ней?!

Последующие несколько часов Эсперанса пыталась осознать, сколько сюрпризов свалилось на нее за одну ночь. Куда-то исчез ее маленький милый домик, в котором она прожила всю свою сознательную жизнь. Теперь она обитала в огромном 10-ти комнатном
особняке. Дэмиан - муж, вчера у них была свадьба, и он настаивает на том, что ее зовут Эсмеральда. Почему-то за одну ночь у нее выросли длинные роскошные волосы и... бюст пятого размера. На счету в банке лежала баснословная сумма, которой хватит на безбедную жизнь пяти поколениям после Эсперансы.

День за днем потекла другая жизнь. Оказалось, что Дэмиан известный актер, он постоянно занят на съемках очередного мыла. Слава Богу, они с Эсперансой почти не видятся. "Как я могла выйти за него замуж?" - думала Эсперанса: "ведь мы совсем чужие друг другу!". Все бы ничего, но в большом доме не нашлось места для компьютера, за которым Эсперанса самозабвенно писала свои нетленки в прошлой жизни. Да и писать не писалось. Все вокруг думали, что Эсперанса внезапно получила амнезию и забыла о себе буквально все. Когда она попыталась рассказать Дэмиану о происшествии в волшебном книжном магазине, он рассердился: "Ты никогда не была писательницей - это раз! Верят в волшебство только дети и идиоты - это два! Тебе все это приснилось, когда ты болела гриппом, потому и с памятью незаладилось! Забудь и живи как все, иначе попадешь в сумасшедший дом - это три!"

-5-

Прошел почти год. Эсперанса почти поверила в то, что ее жизнь всегда протекала в этом доме, с этим мужчиной. Она почти перестала вздрагивать, когда ее называли Эсмеральдой. Но однажды в кладовке она нашла свои старые джинсы и свитер. С гулко бьющимся сердцем Эсперанса переоделась и бросилась в парикмахерскую. Через полчаса отражение в зеркале стало похоже на прежнюю Эсперансу. С этого момента Эсперансу не покидало предчувствие чего-то необыкновенно прекрасного, что должно произойти вот-вот, прямо сейчас!
Когда Эсперанса подошла к дому, она вдруг заметила, что на соседнем участке кто-то возится в саду. Совсем недавно здесь появился новый хозяин - молодой одинокий сим. И теперь Эсперанса наблюдала, как он ухаживает за капустой и помидорами. Заметив, что девушка не сводит с него взгляд, сим улыбнулся и подошел. Слово за слово, и Эсперанса выложила ему всю свою непростую историю. Дэниэл сразу поверил ей и, казалось, вовсе не удивился: "Я знаю об этом магазине. Он действительно волшебный"

"Но я ходила туда много раз, и ничего особенного со мной больше не происходило!"- возразила Эсперанса.
"Ну и что? Мой прадед был писателем, как и ты. Он рассказывал, что этот магазин - тайная дверь между параллельными мирами - симовским и человеческим. Мы, симы, и люди читаем одни и те же книги. А если случается кому-то из двух миров проявить сильные искренние чувства по поводу одной и той же книги, да еще если они находятся в этот момент в магазине, то может произойти вот такой переход, как у тебя с Олей. Она читала твою книгу, когда ты дотронулась до ее страниц, вот ты и попала в мир людей."
"А как же я вернулась обратно?"
"Видно, Оля имеет дополнительный портал для перехода в симс-мир через компьютерную игру"
"Как это?"
"Не спрашивай, я и сам не очень понимаю"
"Но почему я вернулась не в свой дом, не в свою жизнь?"
"Ну, это легко объяснить. Ведь Оля обещала тебя осчастливить?"
"Да, она сказала, что в ее силах сделать мою жизнь лучше"
"Ну вот она и сделала - большой дом, куча денег, муж-красавец" - Эсперанса покраснела и прошептала: "Грудь мне увеличила... Но как же быть? Я не могу так продолжать! Это как-будто не я живу, а кто-то другой - какая-то Эсмеральда, не умеющая писать книги."
"Не знаю. Пока не знаю" - Дэниэл посмотрел на нее серьезно и так тепло, что Эсперанса почувствовала - теперь все будет хорошо...

-6-

«Стояла чудесная солнечная погода - не изнуряющая летняя жара, а мягкое тепло бабьего лета. Мама и дочка валялись посреди еще зеленого луга и листали старую потрепанную тетрадь, исписанную круглым, почти каллиграфическим почерком.

"Мам, а что было потом с Эсперансой и Дэниэлом? И почему ты не дописала роман до конца?"
"Не дописала, любимая, потому что встретилась с твоим папой и мне стало не до литературы. Ведь это было просто юношеское увлечение, хобби. А у Эсперансы все получилось. Ей не понадобилось искать выход в мир людей, чтобы изменить свою судьбу. Она просто рассталась с Дэмианом, оставив ему все деньги и дом впридачу. В маленьком домике Дэниэла нашлось место для компьютерного столика, за которым она написала еще много-много интересных рассказов и повестей, которые и по сей день читают люди и симы..."
"Мам, а как же Оля? Там написано, что она была одинокой, как Эсперанса"
Мама улыбнулась, но ответить ничего не успела. Из-за холма вышел молодой мужчина с удочкой на плече. Закрывая лицо от солнца ладонью, он еще издалека закричал: "Оля, Надюша, вы только посмотрите, какой сом у нас сегодня на обед!"...

Новый роман дописан, можно вознаградить себя чем-нибудь прятным. «Не сходить ли мне в книжный магазин?» - подумала Эсперанса…

Подарок для Лепестка

Последняя осень Ричарда Оуэна...

Ленивый сонный день, солнце пробивается сквозь старые кружевные занавески, расцвечивая пятнами всю комнату. За окнами тихо, пестрые листья еще держатся на ветках и лишь единицы, подхваченные легким ветром, отрываются и, размеренно кружась, падают на землю. Тепло.

Внутри тоже тепло и тихо. Только часы на стене наполняют комнату строгим тиканьем. На лакированном столике, пошарпанном временем, стоит телефон. Скрипит кресло, морщинистая худая рука берет трубку и набирает медленно номер, видимо, хозяин сверяет его несколько раз с бумажкой. Гудки…

-Здравствуйте, вы позвонили в агентство «Стикс». Чем мы можем вам помочь?
-Мне…Мне нужна помощница по дому… - приятный пожилой голос неуверенно ответил, видимо, сомневаясь в своих действиях.
-Вы обратились по адресу! У нас лучший сервис! И мы подберем вам сотрудника, соответствующего вашему запросу. Есть какие-то определенные требования?
-Нет, мне не принципиально…
-Назовите, пожалуйста, ваш адрес и сотрудник подъедет к вам для заключения договора. Или, может быть, вы предпочтете подъехать сами?
-Нет-нет…лучше вы сами…

Когда с того конца донеслись гудки, пожилой человек положил трубку обратно и тяжело вздохнул, опустившись в кресло. Теперь можно и помечтать в ожидании…

***

Клиента звали Ричард Оуэн, пожилой одинокий старичок, седой и заметно полысевший, он сидел чуть сгорбившись на старом, обитом зеленым фетром, креслице против камина. Ей был предоставлен стульчик, наспех отодвинутый от окна. Наверное, с него, как со стремянки, доставали книги с верхних полок, и потому он был таким расшатанным.

-Мисс…Траум, верно?
-Верно, мистер Оуэн, Ида Траум.
-Мне кажется почему-то, что я вас видел…Наверное, дежавю, наверное.
Девушка легонько улыбнулась и сложила аристократично руки на коленях.
-Вы живете одни?
-Да, дети живут отдельно, со своими семьями. Представляете! У меня два внука! Два! Так редко бывают тут, бывали пару раз…Эх…После смерти жены я почти не вижусь с детьми, иногда мне кажется, что они живут в иной вселенной, хотя это всего лишь тот конец города!
-Мистер Оуэн, тогда, может, стоит устроить встречу?
-Нет-нет…наверное, Бекки занята, да и Трентон все время работает. И малышь Лу прихворал…вечно так: хотим собраться, и какой-нибудь аврал! Сколько лет жду их на День Благодарения – никак не приедут…Мисс Траум, вы хотите чаю…?
-Пожалуй.

***

«Не было бы счастья, да несчастье помогло…» - такие мысли бродили в голове Иды Траум, разговаривающей с Ребеккой Осегуэра, в девичестве Оуэн. Кто знает, сколько еще бы собиралась дочка мистера Оуэна со своей семьей посетить его, если бы приключившийся пожар.

Именно он заставил молодую семью осознать, что жизнь очень коротка, сегодня человек есть, а завтра уже нет. А уж жизнь пожилого человека еще более непредсказуема…
Так ли много нужно для счастья тому, кто доживает седьмой десяток? Нет, такому человеку для счастья нужно очень мало. Всего лишь пощекотать проворного кроху, пытающегося обслюнявить дедушкины очки, и подержать его на руках.

Потрепать за щеки подросшую внучку, которую помнит пачкающей пеленки малышкой, пока любимая дочь прибирает кухню, после кормления своего младшенького кашей.

Полюбоваться дочкой и затем, вспоминая, как когда-то давно также сидел в обнимку со своей женой…

Вот оно счастье для пожилого человека, доживающего свои дни в одиночестве.

***

-Мисс Траум… - задумчиво сказал мистер Оуэн слабым голосом, едва слышно. И он и она понимали, что жить пожилому человеку осталось совсем недолго.

-Вам что-то нужно, сэр?
-Мне кажется, я вспомнил вас, так странно…Еще совсем недавно я видел вас в том Колледже…Саммертвинк, кажется, так он назывался. Только звали вас по-другому, склероз-склероз…Вроде бы…
-Это не так уж важно, мистер Оуэн.
-Нет, важно! Только мне не вспомнить…Чудно…Столько лет прошло, а не морщинки. Кто ты?

-Не вампир, не бойтесь – улыбнулась девушка, открывая шторы, - Я только тень, я ищу…свою дорогу, которую потеряла.
-Что с тобой случилось?
-Глупость, - в памяти мелькнул сарай, крысы, веревка, и колченогий табурет – Большая, даже очень большая глупость.
-Ну, тогда…удачи тебе, - он прикрыл глаза, вспомнив ту девчушку с карандашом за ухом и перепачканными мелом руками. И ее имя, которое он так и не произнес, унеся эту тайну с собой туда, куда так бы хотела попасть сама Ида. Он пообещал, что там будет ее так называть, когда встретит.

***

Близилась зима, и теплые осенние деньки, наполненные солнечным светом, закончились. Мистер Оуэн умер в последний из них, провожая улыбкой последние листочки.
Сегодня было стуженое сумрачное утро, и туман равномерным толстым слоем окутал весь город, особенно дом Ричарда, стоящий около озера. Кажись, дом умер вместе с хозяином, поблекли краски, и даже обои перестали быть такими пронзительно-зелеными. Золоченые виньетки тоже поблекли. Ида закрыла дверь на ключ, когда закончила уборку в доме, и положила его под ковер, как они и договорились с Ребеккой.

Последний раз оглянувшись на посеревшее здание и садик с голыми деревьями, мисс Траум вдохнула морозный воздух, укуталась в одежду посильней и скрылась в непроглядно-густом утреннем тумане. Ее путь лежал к следующему человеку, чьи воспоминания ей нужно собрать, к еще одной беспокойной душе, пока еще живущей в теле.

«Еще один день, еще одно воспоминание, еще одна душа, еще один шаг к цели…И, возможно, уже очень скоро я смогу отправиться туда, где они».

***

Все течет, все меняется… Кто-то рождается, кто-то умирает. Это неизбежно, так заведено. Все мы когда-нибудь уйдем… Кто-то раньше, а кто-то позже, не важно! Главное любить и помнить о близких людях сейчас. Не забывать, не откладывать, а стараться наслаждаться каждым мигом этой жизни, и проводить его с теми, кто вам дорог.
На доске выполненных заданий в агентстве «Стикс», появилась еще одна фотография, наполненная яркими и сочными красками уходящей осени. Еще одна душа отправилась за грань, завершив свои земные дела.

В архив отправилось дело №13967, с пометкой «Выполнено». А в личном деле Иды Траум появилась еще одна галочка, извещающая об еще одном пройденном шаге на пути к вратам иного мира…

Подарок для Elzas

Без названия

Лето было необычайно жарким и плавило мозги. Мы могли мечтать только лишь о прохладе в доме, где есть кондиционер. Хотя были среди нас и такие, которым было всё равно на летнюю жару. Среди них был художник. Его звали Роберто Санти. Я не был с ним хорошо знаком, но этот человек всегда вызывал у меня интерес. Всё лето он сидел у себя в коморке и пытался что-то написать. Он ставил вазы с цветами, фрукты на тарелке, выходил в парк, но никак не мог найти вдохновения.

От общих знакомых я слышал, что весной от него ушла девушка, на которой он собирался жениться. С тех пор бедняга и страдал. Он рвал холсты, ломал подрамники, бросал кисти в стену. Берто (мы его так называли) пытался продать те немногие картины, которые не успевали стать жертвами его кулаков, но хозяин выставки говорил, что они не продадутся. В них нет души.

Несчастный художник пытался даже помочь себе наркотиками. Но и они не помогали. Его коморка превратилась в свалку. Осколки картин соседствовали с пустыми банками от энергетиков и колы. И он сидел в изнеможении в середине этого хаоса. И ничто и никто не мог его отвлечь.

Роберто не видел смысла в жизни. Он стоял на крыше, глядя на небо и землю. Лето подходило к концу, и листва на деревьях стремительно желтела. Но художник смотрел вниз пустым взглядом, не замечая этой красоты. Идея пришла сама собой. Уже сидя на выступе, готовясь к прыжку, Берто решил помолиться. Он никогда не был верующим человеком, но в тот день, глядя на тускнеющее осеннее солнце, хотел попросить бога о лучшем мире.

Посмотрев вниз, Роберто неожиданно увидел ангела. Так, по крайней мере, говорил он сам. Невероятно красивая девушка стояла на осенней листве, сложив руки. Молилась? Её длинные иссиня чёрные волосы ниспадали на плечи морскими волнами, отражая солнечные лучи и сияя. Она была ангелом. Определённо. Светлая, сияющая кожа, нежные руки, белое воздушное платье.

Девушка посмотрела вверх и, заметив Берто, улыбнулась ему. Эта улыбка согрела его истерзанную душу. Он не мог оторвать взгляда от этого чудесного лица. Даже не ангел… Звезда. Такая яркая, светлая, она одаряла весь осенний лес каким-то невероятным теплом. Роберто чувствовал это тепло на себе, на руках, лице. Он был счастлив и улыбался.

Решив, во что бы то ни стало, встретиться с ней, поймать и узнать, кто она, Роберто перелез обратно и промчался вниз по лестнице, не замечая ступеней. Сердце бешено колотилось, в голове всё смешалось от восторга. Но выбежав на улицу, он увидел лишь осенний пейзаж. Невероятно красивый. Но это были лишь деревья, кусты и листья. И никакой девушки. Ангел исчез, испарился.

Но в тот день к художнику вернулось вдохновение. Он рисовал её на каждом клочке бумаги, каждая картина была посвящена прекрасной незнакомке. Берто говорил, что она приходит позировать ему. Это было видно по живости его картин. Теперь в них была душа, и невероятная точность мазков, идеально подобранные цвета.

Однажды я даже присутствовал в его маленькой студии во время написания картины. Он поворачивался ко мне и спрашивал: «Тебе не кажется, что немного не тот цвет?» или «Посмотри, как она красива, я не смогу написать что-то столь совершенное…»
Я смотрел туда, куда он указывал, но видел лишь кирпичную стену, заляпанную краской.

Я понимал, что он сходит с ума, но не мог разрушить его мир. Парень наконец выбрался из депрессии и усердно работает. А самое главное, неплохо зарабатывает на своих картинах. Он был вполне счастлив, и я старался засунуть свои переживания подальше и искренне радоваться за него.
Он смог даже устроить собственную выставку картин. И на все вопросы, странно улыбаясь, отвечал, что писал ангела.

После выставки Берто обрёл известность. Ему часто звонили из разных агентств или просмто частные лица, желая купить картины. Он был счастлив, но вопрос «Можно ли где-нибудь увидеть эту девушку?» приводил его в тупик. Он видел её всегда перед собой, но никогда не мог дотянуться. Мечтая лишь о её прикосновении, Роберто уходил в себя и забывал обо всём.
Мы уже хотели направить его к психологу на консультацию, но однажды на пороге его дома появилась девушка и сообщила, что видела выставку. Это была она. Столь же прекрасная, как ангел смотрящий с картин, но живая. Настоящая.

- Её зовут Анастасия, - улыбнувшись, сообщил Роберто и ушёл куда-то вдаль, держа за руку свою спутницу. С тех пор я его больше не видел.

Подарок для Alleluia

Без названия

Над Холспрингсом стояла дикая жара. Легкий западный ветерок ничуть не облегчал существование в этой, уж простите, адской дыре. Люди вот уже несколько дней, как сняли теплые куртки и теперь на улицах города можно было увидеть ребятишек в коротких штанишках и дам со смешными шляпами. Ленивые уборщики ресторанов курили в подворотнях и обсуждали своих хозяев, именно
в такой подворотне, на большой коробке сидел довольный кот.

Кот сидел, поджав лапы, и через полузажмуреные глаза рассматривал прохожих. Этот кот обитает в подворотне между рестораном "У Криса" и магазином антиквариата уже много лет, и столько же лет он наблюдает за людьми и не понимает, куда они все так спешат? Почему не обращают внимания друг на друга и почему же они так ненавидят бродячих котов. В этом, полном непонятностей мире, и жил этот кот.
Уже прошло пол для, а наш серый друг до сих пор не покормлен. «Почему старый Крис не выкидывает рыбьи головы?» - думал он. Остальные коты так же, развалившись, недовольно урчали и шипели друг друга.
Каждый день был похож на предыдущий, что любому могло бы показаться, что этот кот живет во временной петле. Но, все таки, в этой серой рутине был один лучик…Каждый день, после обеда кот видел ее. Вот, опять, что-то рыжее мелькнуло за углом и помчалось в сторону центра. А теперь обратно…Так и метался этот лучит туда-сюда, пока, наконец, не сбавил скорость настолько, что человеческому (и кошачьему) глазу стало видно, что это миловидная кошечка.

Каждый день, в обед, это кошка посещала скромное место обитания нашего нового знакомого, каждый день, этой медленной, гордой, самоуверенной походкой, она расхаживала вдоль подворотне, строя глазки котам. Она была богиней на этой помойке, так думал кот. Если и существует кошачья любовь, так это она и была. Наш кот сразу же робел при виде рыженькой, он ни разу к ней так и не подошел. Но в этот день, что-то было не так, виновата ли в этом погода, или же кот заболел, но он осмелел и решился подойти к ней.
Спрыгнув с коробки и, приземлившись на мягкие лапки, кот потрусил за рыженькой. Она, казалось, совсем не замечала его, наматывая круги по подворотне. В конце концов, нашему другу надоело просто
ходить и он решился окликнуть кошку, тихо мяукнув.

Леди лишь шикнула на кота, тем самым прогнав его в какой-то темный закоулок. Шумно вздохнув, кот продолжил следить за дамой, позабыв о том, как она с ним обошлась. Видимо, это происшествие нисколько не мутило кошку, так как она продолжала посещать переулок за рестораном «У Криса», а наш кот продолжал следить за своей богиней. На следующий день кот вновь решился подойти к рыженькой, но не успел он только подумать об этом, как в подворотне появился человек.
- Какая милая киса! – послышался тоненький детский возглас и девчушка, лет десяти, побежала в подворотню и принялась гладить кошечку.

Коту это не понравилось, люди ненавидят котов, эти создания способны только вредить! и, резко спрыгнув со своей излюбленной коробки, он нашипел на девочку. На замурзанном личике отобразился испуг и громадный портфель выпал из рук девчушки. В ответ наш «спаситель» получил недовольный визг своей богини и кровавые царапины на морде, кот ринулся через всю подворотню и спрятался под кучей досок. Да, кошка защищала человека.
Вечером наш раненый друг проснулся. Сначала ему показалось, что его сон нарушили недавно нанесенные раны, которые сильно жгло. Но потом он понял, что в подворотне стоит странный шум: все коты, противно мяукая, разбегались, роняя за собой коробки и мусорные баки. Серый кот вылез из своего убежища. Первое, что он увидел – это огромный человек, держащий в руках палку и разгоняющий котов, а за его спиной, прижавшись, стояла та самая девочка, которую так яро защищала богиня всего пару часов назад. Большой человек разгонял котов, все ближе и ближе приближаясь к рыжему комочку (который наш кот едва заметил пару секунд назад), сжавшемуся всего в метре от него. Позабыв про недавнюю обиду, наш кот в третий раз наступил на одни и те же грабли и кинулся спасать рыженькую. Одновременно произошло несколько вещей: кот кинулся на защиту рыженькой, послышался кошачий и человеческий визг, человек замахнулся палкой и…
И девочка, обнимая рыжую кошку, вприпрыжку ушла из подворотни, охраняемая своим отцом.
- Спасибо папа, это лучший твой подарок….
Над Холспрингсом стояла дикая жара. Легкий западный ветерок ничуть не облегчал существование в этой, уж простите, адской дыре. Люди вот уже несколько дней, как сняли теплые куртки и теперь на улицах города можно было увидеть ребятишек в коротких штанишках и дам со смешными шляпами. Ленивые уборщики ресторанов курили в подворотнях и обсуждали своих хозяев, именно в такой подворотне, на большой коробке уже не было никакого кота...

Подарок для Museum

Без названия

Среди ростоманов передавалась из поколения в поколение великая сказка, которую рассказывали от одного приема травы до другого, от одной затяжки до другой. Вот она:
«Стояла далеко-далеко от всех населенных пунктов тюрьма. Ссылали туда обычно заключенных на пожизненное… да впрочем, на любое заключение.
Речь наша пойдет о трех наркодилерах, отсиживающих, как они считают, абсолютно нечестно. Вот я считаю абсолютно наоборот, но мое мнение здесь никого не колышет. Тюрьма их абсолютно задолбала и решили они оттуда бежать.
Итак, начнем. Процесс подкопа, подкармливания сторожевых собак и прочего я хотела бы пропустить. Но всем тут на меня плевать, поэтому начнем в деталях. Хотя вы сами можете представить. Нам же легче будет.
Наконец, наши три непорядочных гражданина выбрались на свободу. Посмотрели они вокруг и увидели указатель: «Налево – Москва 37000 км, направо – дачный поселок Заключенкино, 193 км, прямо – чистое поле…». Как говорится, из трех зол выбирай меньшее. Выбрали они прямой, без единой извилинки, путь в чистое поле, где никого не было… (спасибо, Кэп!)
Как сказал первый из бегунов, «у всех домов, как и у бабки - ёжкиного есть ноги. У тюрьмы они тоже есть. Вот мы подождем, эти ноги вырастут, наш эрзац-дом уйдет. Ну а мы – в другую сторону.» Вот они сидят, ждут… Прошло три дня. Эти трое сидят, голодные как сам голод, злые как черти в раю, затекшие как великан в горошине, все в осенних листьях, прутиках, дохлых птицах… В общем, не сильно счастливые. А листья на них все падают и падают…
Вот они смотрят на тюрьму, а на стенах еда мечется. И не только еда, а еще и что-то золотое в небе. Вот оно все ближе… Но бывшие Зэ.Ка перестали обращать на это внимание – мало ли что с голодухи привидится. А зря. К ним уже летела Неведомая Долбаная Фигня.

И спросила она их:
-Кто вы такие и что вы тут шляетесь?
-Мы – трое зеков – из тюрьмы сбежали – уж больно достала она нас. Если вернемся – вернут обратно. Останемся лежать-прохлаждаться – с голоду подохнем!
-Если хотите, возьму на халявную хорошо оплачиваемую работу.
Согласились наши герои – а что же им еще делать? И взяла Долбаная Фигня их в когти и улетела далеко-предалеко от тюрьмы. К слову, Фигня была ни кем иным, как Сатаной. Дал он им кожаную плеточку с розовым мехом и предложил персонажам… Нет, не то, что вы подумали! Предложил ударить плеткой о землю. Как только раздался четкий «Хдыщь» от удара, тут же с неба, как осенние листья, полетели доллары.
А Черт тут как возьмет и скажет в ненужный момент:
-Я вам загадку загадаю. Разгадаете – так уж и быть, всех троих отпущу, паспорта новые подделаю, блудниц из ада симпатичных пригоню. А не разгадаете – живыми сожру!!!
Набили себе карманы долларами парни, да и нашел на них адский депрессняк.
И говорит двум позднее прибывшим на нары первый попавшийся на легализации конопли и петрушки:
-Если вы, в натуре, считаете, что я вааще дебил и ни черта не умею, то вы оборзели вконец!
В общем, как-то так.
Наконец, вышли все три б/у наркодилера в поле. И видят – идет милая девушка с седыми волосами.

Наконец, она спустилась с холма и задала вопрос тройке «лихих обкуренных коней»:
-Так откуда взялась пе-е-ечаль?
-Изыди, меломанка!
-Да не, я помочь могу! Чего у вас случилось-то, а голубчики?
И рассказали незнакомке три несчастных богача с темным прошлым о том, как прослужили Черту семь лет, получали море денег, купались во внимании и уважении. Но вот подходит срок расплаты. Что же им делать?
И ответила седовласая дева:
-Вы можете придти в дом у рухнувшей сосны. Придете, да спрячетесь в корзины. Так все и дойдет до вас.
Двое неуловимых загрустили еще больше. А третий решил пойти – в крайнем случае, девка-то, о-го-го какая! Собственно, он явился и принес цветочки. Для нее. Седая же нарезала их в корзину – чтобы мягонько было – и усадила парня туда. Продрал он в ивовых прутьях дырочку и стал наблюдать – авось что увидит!
Ровно в двенадцать ночи – охрипшая кукушка в скрипучих покореженных часах не успела доорать – а Неведомая Долбаная Фигня, то есть Черт, уже заглядывал в окно и вопил:
-Эй, бабушка моя, тащи еду!
На этом моменте корзину аж закоробило. «Бабушка? А ведь такой юной прикидывалась, не стыдно, а?» - отбивало адский ритм в голове зека.

-Мне, конечно, не повезло, но вот поймал я трех бегунов.
Тут он усмехнулся и выставил единственный зуб
-Э, зеки. Да они ж не так просты! Отмстят и не заметят!
-Не, они моими будут, стопятсотый раз говорю. Я им такую загадку задам…
-Какую? – спросила она.
-А вот накрою я им поляну: рагу, ложка и рюмка. И спрошу, что это. На самом деле это утонувшая в Немецком море мартышка, китовое ребро и старое конское копыто. Но они-то этого не знают!
Наелся Черт, наговорился, и вот бабушка его открывает корзину:
-Ну, все ли ты запомнил?
Парень лишь хмыкнул и выскочил из корзины – делиться новостями. Бежал дорогой тайной, весь затылок о подоконники исстучал, вернулся к товарищам (по несчастью). Да и рассказал им все.
И прошло семь лет…
И явился Сатана с книгой, показал им их же подписи под договором и пригласил на ужин. В свой ад. И сказал он:
-Так, вообще, ща вы должны допереть, че мы хаваем!
Ответ последовал от первого заключенного:
-Дохлую мартышку со дна моря!
-А что у нас за ложку?
И ответил следующий:
-Ребро кита!
-Гм, гм… А за рюмку?
Вопрос неотвеченным оставлен не был:
-Копыто старой лошади!
И начало Черта колбасить не по – детски. И улетел он со страшным криком.
А у зеков началась новая полная денег жизнь.
Вот и сказочке конец, а кто слушал – холодец!»

Подарок для Jay_BooEr

Из Парижа с любовью

Уже давно наступила осень, но природа решила подарить людям ещё несколько солнечных дней. Температура стояла высоко за двадцать градусов по Цельсию, и солнце изрядно припекало голову прохожим. Мир радовался, наслаждаясь последними часами уходящего лета. И никого не удивляли пожелтевшие листья и примятая трава – кругом царила гармония и спокойствие.

Пожалуй, самым счастливым человеком на всей планете в те дни была юная парижанка, красавица Коллета Самьюзе. И хотя внешне она пыталась сохранять безмятежность, внутри неё полыхал костёр эмоций. Пожалуй, нужно рассказать о ней самой. Коллета относилась к той прекрасной породе французских девушек, которые чувствуют себя на своём месте лишь тогда, когда поступают как хотят. Дерзкие, но по-детски наивные в своих открытых порывах, они редко задумываются о бескрайнем счастье, испытывая его ежеминутно, причиной для чего может быть всё, что угодно – от хорошей погоды до исполнения главной мечты жизни. Коллета была счастлива вдвойне – оба вышеуказанных события происходили с ней в один день.
В сердце юной девушки жила страсть… тут, пожалуй, крылось главное отличие Коллет от подобных ей молодых и беззаботных красавиц. Страсть Коллет распространялась не на моду и не на мужчин. Главной опорной точкой её существования стала кулинария. Коллета могла бы стать превосходным поваром, у неё, несомненно, был талант. Она улавливала вкус и запах на малейших уровнях, раскладывала их на сотни составляющих. Ощущения никогда не подводили её. Проблема Коллет состояла в поиске подходящей работы, отвечающей её многочисленным запросам. Её не устраивали небольшие забегаловки или бистро – там она просто не видела возможностей роста для своего кулинарного умения. Её интересовала лучшая кухня Парижа, небольшой ресторан «Лё Петит Дежёнер». И сегодня Коллета собиралась отправиться туда на собеседование к легендам французской кулинарии. Пританцовывая и приплясывая на ходу, она двигалась в сторону ближайшей станции метро…

Коллета провела долгий час ожидания перед дверью кабинета с табличкой «Работа с персоналом». Теряя всякое терпение, девушка чувствовала себя усталой и измученной. Предыдущие кандидаты говорили, что единственным членом приёмной комиссии является шеф-повар ресторана, Пьер Лефевр. Однако все они выходили из кабинета с абсолютно разочарованным лицом, не принятые на вакантное место. Как только следующий повар проходил на кулинарный конкурс, Коллета напрягалась, нервничала и до боли скрещивала пальцы на левой руке, но стоило очередному невезучему выйти в коридор, как сердце девушки начинало радостно биться, предвкушая радость победы. Наконец настал и её черёд.

Пьер Лефевр. У Коллет зажимало сердце. Она так долго мечтала об этом дне, перебирала в уме все подходящие фразы и предложения, а в самую ответственную минуту заученные диалоги и рецепты напрочь вылетели из её головы. Она чувствовала себя неподготовленной школьницей, представшей перед строгим экзаменатором. Однако мосье Лефевр оторвал голову от книг, в которых что-то увлеченно искал, и обогрел Коллет доброй, весёлой улыбкой открытого человека. Девушка сразу растаяла.
- Проходите. Садитесь. Ваше имя?
- Коллета Самьюзе.
- Очень приятно, Пьер Лефевр. Итак, начнём с небольшой разминки, - повар жадно потёр руки, готовясь задавать девушке самые разнообразные вопросы. Теоритическую часть Коллета выдержала блестяще.
- Я не вижу смысла расспрашивать вас дальше. Вы удивительно хорошо осведомлены насчёт секретов приготовления всех перечисленных мной блюд. В некоторых местах я даже не смог обойтись без справочника, в попытке проверить ваши слова, настолько глубоко вы проникаете в суть предмета, - левая бровь Лефевра абсолютно непостижимым образом поехала наверх, что немало рассмешило Коллет. Она сочла это за хороший знак и была уверена, что минимум половину всех испытаний она успешно прошла.
- Однако какой смысл в теории, если вы не сумеете применить её на практике? На кухне нам не нужен ходячий теоретик, нам прежде всего нужен активный и способный кулинар. Пройдёмте за мной,- и Лефевр повёл Коллет в новый мир… мир предела её воображения. Она оказалась посередине самой знаменитой кухни всей Франции! «Это непостижимо», - подумала девушка. Кругом находились самые разные кулинары – мастер по резке салатов, повар, ответственный за приготовление супов, мясовщик и многие другие, чьи точные титулы Коллет даже не могла точно назвать. Тут и там сновали официанты, разносившие блюда и раздававшие поварам заказы.

- Впечатляет? – Пьер довольно улыбнулся. Коллет не могла сказать и слова. Она стояла прямо посреди этого великолепия и улыбалась… возможно, со стороны это выглядело глупо, но на несколько секунд девушка впала в ступор и бездвижно смотрела на всё вокруг.
Видимо, такое отношение к его кухне ещё больше порадовало шеф-повара.
- Вам нравится моя скромная обитель?
- Что, простите? Скромная обитель? Да… да… мне просто нечего сказать…
- Коллета, нам некогда ждать, пока пройдёт ваш шок. Вы готовы к работе?
- Уже? Так скоро?
- Нет-нет, я говорю лишь о практическом испытании.
Коллет сразу напряглась и начала принюхиваться, настраиваясь на волну ароматов этого волшебного места. Сейчас она должна использовать всё своё искусство, все свои способности по различению тончайших частичек пищи, капелек жидкости, крошках специй… Она улавливала их как датчик, безошибочно и без вариантов. Она была наготове, ждала любого задания… Успех в первом испытании окончательно вскружил рыжеволосой девчонке голову, и она была уверена, что Пьер Лефевр высоко ценит возможности её вклада в «Лё Петит Дежёнер» и постарается полностью протестировать её мастерство: попросит приготовить стейк в винном соусе или покрыть глазурью свадебный торт.
- Ваше первое задание… порезать лук, - Коллета даже фыркнула от удивления. И это всё? Так они собираются оценивать её? Она со всем презрением глянула на небольшую луковицу. Какой толк в таком примитивном задании? Удивлена, шокирована, поражена.

- О, не думайте, что это так просто, как кажется. Больше половины кандидатов не справились именно с этой работой, - шеф-повар всё ещё улыбался, когда Коллета принялась за дело. Она резкими, холодными движениями безжалостно разрезала кожуру, разбрызгивая капли прозрачной жидкости в разные стороны, униженная таким примитивным отношением к себе. Улыбка мосье Лефевра начала медленно превращаться в гримасу избалованного неженки. Когда Коллет справилась с заданием, на лице Лефевра снова расцвела та же довольная улыбка.
- Ладно, неплохо. Я смотрю, вы переволновались. Не нервничайте и приготовьте мне самые изумительные и воздушные вафли.

Коллет принялась за дело. Однако руки предательски подвели её, и Коллет промазала жидким лицом мимо миски. Дегустация выявила в вафлях небольшой осколок скорлупы. Пьер побагровел и в сердцах выложил Коллет как на духу:

- Я думал, вы просто ошиблись с луком – с кем не бывает. Нож разрезал кожуру под неправильным углом, из-за чего вы потеряли половину сока! Но вафли! Любой наш клиент может подать на заведение в суд из-за такого опасного элемента, как скорлупа от яйца! Грубейший промах. Спасибо, но вы нам не подходите. Эй, , Мишель, проводи девушку!
На глаза Коллет навернулись слёзы. Она никак не ожидала такого фиаско. В её мыслях фотография рыжеволосой красавицы уже появилась на обложках кулинарных альманахов, а сейчас… Девушка разрыдалась. Сзади к ней подошёл молодой человек и помог выбраться из волшебной кухни, двери в которую закрывались за ней, возможно, навсегда. Уже во дворе Мишель протянул Коллет носовой платок. Дождавшись, когда она придёт в чувства, Мишель начал медленно говорить, обдумывая каждое слово и стараясь ничем не обидеть девушку:

- Коллет, я попробовал твои вафли. Дело даже не в отсутствии запаха или вкуса – их я определяю безошибочно, но вот твоей еде не хватает чего-то другого… я не могу точно ответить на вопрос – чего именно, но знаю достоверно, что именно это сделает твои блюда самыми вкусными и ароматными.
- Спасибо, - Коллета отдала Мишелю платок, и, даже не задумываясь о его словах, медленно отправилась домой.

***

На следующий день Коллет отправилась в гости к своей маме, Катрин. На улице всё ещё стояла солнечная погода, и частые прохожие удивлялись внешнему виду молодой девушки, одетой в белую куртку и с плотно закутанной шарфом шеей. Ближе к окраинам люди стали попадаться ей всё реже и реже, и наконец Коллет остановилась перед большим домом, в котором она когда-то проводила своё детство. «Сколько лет прошло с того времени, - подумала она, - а я всё ещё езжу в гости к маме залечивать свои душевные раны. Глубоко вздохнув, Коллет прошла внутрь.

Катрин с утра пораньше готовила завтрак для себя и многочисленных родственников, часто гостивших в этом доме. Сейчас в гости к семье Самьюзе приехали двоюродная тётя Коллет и её трое детей с двумя внуками. Мама чувствовала себя уверено только при полном доме близких людей. Она трепетно относилась к каждому своему родственнику и другу, не говоря уже о дочери. Коллет тихо встала в дверном проёме, не желая отвлекать Катрин от утренних забот. Однако мама почувствовала на своей спине пристальный взгляд и улыбнулась. Она подошла к Коллет, взяла её за руки и внимательно осмотрела со всех сторон:
- Солнышко, я так рада твоему приезду. Ты выглядишь опечаленной. Хочешь мне о чём-то рассказать? – девушка отрицательно покачала головой, - Ну тогда присядь. Скоро будет готов завтрак, - Катрин усадила Коллет на стул и снова принялась за работу.

Дочка долго думала, как поведать маме о своих злоключениях, однако не решалась заговорить о своей неудаче. Чувствуя напряжённую атмосферу в доме, Катрин начала рассказывать Коллет о том, что она делала в данный момент. Когда Коллет была маленькой, её всегда развлекали рассказы о кулинарных таинствах, и сегодня она должна была узнать самое главное составляющее еды, приготовленной её мамой.

- Не удивляйся, сегодня у нас на завтрак грибной суп. Вингельмина ходила вчера с внуками в лес, они принесли полную корзинку маслят и попросили поскорее отведать наваристой грибовницы. Я налила в кастрюлю кипяток и добавила грибов в пропорции один к одному. Чтобы маслята лучше проварились, снизу я слегка подрезала бахрому грибов – так я избавилась от горького привкуса и добавила в суп новых ароматов. В качестве приправ я примешала несколько лепестков гвоздики, лавровый лист и мелкопокрошенную свежую зелень. Видишь, бульон стал мутным? Это значит, что маслята отдали свой сок и размягчились от воды. Гвоздика украсит вкусовую композицию необыкновенным вкусом, хотя сладкой эта грибовница тебе точно не покажется. Но самое главное в этом блюде – любовь. Я люблю свою семью, ради неё я готова стараться. Этот суп сделан с любовью и уважением к кулинарии. А уж это, поверь, красит его получше любых специй.
От удивления Коллета слегка приоткрыла рот. Вот о чём говорил ей тогда Мишель! Её вафлям в первую очередь не хватало любви. И почему она раньше не догадалась?

- Мама, мама, ты моя спасительница! Скажи, когда отъезжает следующий автобус до площади Ресторатто?
Катрин снова улыбнулась.

Подарок для Фимки

Без названия

Будильник звенел несколько раз, прежде чем я окончательно его отключил. Не помню когда я так поздно вставал последний раз. Правильно говорят, переспать так же плохо, как и не доспать, причем после такого «веселого» вечера. В этот день мне никуда не надо идти, ничего не надо делать. Конечно, кроме, как встретиться с Дженни. Все же встреча с ней это единственное, что я должен был внести в список неотъемлемых дел на сегодня. Хочу ли я этой встречи? Спросив себя несколько месяцев назад, я бы безусловно ответил «Да» .

В этих хостелах очень холодно, не смотря даже на то, что осенние дни выдались довольно теплые. Надо идти в душ … Боже, когда же все наконец образумиться. Я устал от этого. Но ничего, привыкай. Хочу я этого или нет, но мне придется какое-то время еще просыпаться среди этих холодных стен, пока я не найду более менее подходящий вариант в этом Богом забытом городишке.
Ну вот, вроде не плохо выгляжу. Живот дает о себе знать. Но у меня не так уж и много времени, что бы позволить себе спокойно и полноценно поужинать, по-этому придется перекусить что-то на ходу. Хотя кого я обманываю. Конечно, я могу себе позволить ужинать и час, и два. Но я не буду этого делать в кафе которое находится в хостеле. Конечно, сверчки и тараканы может и считаются деликатесом, но не думаю что в наших широтах, или по крайней мере для моего пустого желудка.
Я следую в одно не плохое место, где Мистер О’Роен сможет очень хорошо меня накормить, не смотря на мое скудное положение сейчас.

- Алло! Ммм… ты взял трубку? Как это странно для тебя! – раздалось в трубку моего мобильного телефона. Ненавижу эти глупые насмешки.
- Я смотрю шутить ты так и не научилась? – может немного грубо, а может и нет, ответил я.
- Ты не изменим. Итак, мы сегодня встретимся? Все в силе? Или как обычно, ты вспомнил о каких-то планах?
- Не поверишь, но единственное, что отвлечет меня сегодня, так это наша встреча.
- Ну и отлично, тогда как и договаривались.
- Я уж надеюсь.
Да, между нами никогда не было такого сухого и не приятного по своему настрою разговора. Что же будет тогда, когда мы встретимся? Что же она хочет обсудить? Наверное, следует искать ответы на эти вопросы уже непосредственно после разговора. Но больше всего я не люблю ждать.
Спокойно, никуда не спеша, доев свой то ли полдник, толи ужин, я поблагодарил Мистера О’Роена. Этот мужичек-добрячек не только накормил меня, но еще и не взял ни цента. Все же приятно осознавать, что есть люди, к которым я еще смогу обратиться, при необходимости, и которые протянут мне руку помощи.
Итак, до встречи остается всего полтора часа, по этому, прогулочным шагом я направлюсь прямо к оговоренному месту.
Она опаздывала. Это так обычно для нее. Конечно, многие девушки опаздывают. Договорившись с девушкой о встречи, ты всегда имеешь в запасе десять, двадцать минут, даже если она сама назначила время встречи. Не думаю, что они это делают специально. Они хотят произвести впечатление на окружающих, и конечно на того, с кем они встречаются. И исходя из этого, тех шестидесяти минут в одном часе им становится не достаточно. Но это не про Джени. Она пунктуальный человек. Но она всегда специально приходила позже на встречи с теми людьми, которые ее обидели, или общество которых ей было не очень приятно, тем самым надеясь, что либо они уйдут, либо проведенных минут вместе будет меньше. Я знал, что так и будет, ее тон по телефону был доказательством этого. Но я веря в лучшее, все же пришел вовремя.
Она была обворожительна. Она была аккуратно и со вкусом одета. Это было сделано специально, что бы показать мне что я могу потерять. Что, возможно, больше мне не будет принадлежать.
Весь разговор шел на повышенных тонах. Мы мало слушали. Мы очень много говорили. Обвиняя друг друга во всех смертных грехах. Мы кидались громкими фразами. Наверное, человек со стороны бросился бы нас разнимать, и сказал бы что мы ведем себя как дети, у которых отобрали игрушку. Да, согласен, мы не были похожи на людей из цивилизованного общества, которые свои проблемы могут решить спокойной, беседой за чашкой кофе. Жестикуляция еще больше придавала драйва этому всеми. Вскоре уровень агрессии стал превышать все допустимые пределы. Стараясь сдержать себя, стараясь не наломать еще больше дров я резко встал. Это ее напугало. Я видел, что она этого не ожидала, и опасаясь за себя, она отскочила назад. Не знаю что в этот момент пронеслось в ее голове … я тоже вспылил …
Еще секунда и мы сидели вместе. Вместе смотрели на солнце. Солнце, которое, там, далеко, казалось вот-вот утонет в глубине необъятного океана.
Я встал и ушел. Я осознавал, что это конец, и больше, я ее не увижу. Я шел, зная, что так будет лучше для нас обоих. В голове крутились лишь воспоминания о нашем знакомстве. На этом и закончилась, красивая, история из жизни Стива и Дженнифер.

- Дженнифер, объясни, пожалуйста на перемене Стиву, как решить эти задачки, а то я уверена, что у него к следующему занятию закончатся выдуманные причины невыполненного домашнего задания – Сказала Мисс Синди.

Да, я не силен в химии, но мне приходится его учить и сдавать, если я хочу закончить образования, как, никак я уже проучился два года в этом колледже, и терять года я никак не хотел. Химия мне не поддавалась со школы, и удивлению того, что еще один год мне придется ее вспомнить в колледже, не было предела. Но на этот раз я был благодарен Мисс Синди. Она попросила, что бы Джени помогла мне.
С Дженнифер мы учились только с третьего курса, и уже даже пару раз общались. Точнее, как общались, я пытался у нее узнать способ решения той или иной задачи, а она старалась от меня отделаться. Наши круги не пересекались в жизни, за исключением, занятий Синди.

В химии я был дуб. И Дженни который раз в этом убедилась, стараясь вдолбить в мою бестолковую голову огромный объем теории, который в одно ухо влетал, а из второго – вылетал.
Дженни была очень ответственной, по-этому первые несколько дней она старалась мне объяснить азы химии исключительно из-за повеления Мисс Синди. Но потом это ей стало нравится и в ней проснулся азарт. Это уже стало своего рода игрой, конкурсом. Она соревновалась сама с собой. У нее появилась заинтересованность в том, что бы научить меня этой несчастной химии.

Вскоре, химия перестала быть поводом для наших встреч. Даже не смотря на то, что Дженни проиграла состязание сомой с собой. Научить меня химии ей не удалось, по-этому все задания которые нам давались на дом, она решала за меня, а на всех контрольных она старалась помочь и мне. Но время препровождение с ней мне было намного важнее высокой оценки по химии. Дженни стала открываться мне, а я ей. Мы познавали друг друга с различных сторон, и совсем скоро ее друзья – стали моими, а мои – ее. Они уже не могли представить нас порознь. Вскоре произошло и знакомство с родителями. Мои родители были очень рады, что я встретил такую, как Дженни. А ее родители, соответственно, радовались мне

Так шли дни. Затем месяцы. И вот мы отпраздновали год. Затем ребята веселились на вечеринке посвященной полуторолетию.
Что бы мы учились отдельной от родителей жизни, те стали снимать для нас квартиру поближе к университету, и подальше от себя.
Наша жизнь не была рутиной. Она была насыщена яркими моментами. Но единственное, чему мы не могли научиться, это тому, как надо выходить из ссоры. Как ее избежать.
Если случалось так, что мы ссорились, то обиды могли затянуться не на минуты или часы, а на дни. Бывало так, что мы не разговаривали друг с другом пару дней, при этом спокойно живя. Наверное, это и сыграло роковую роль в наших отношениях.
Мы шли по парку, прогуливались, беседовали не о чем. Был дивный осенний день. Эта сентябрьская неделя выдалась довольно теплой, по сравнению с другими сентябрьскими днями, и по-этому мы часто прогуливались. Мы беседовали не о чем, и я нам это нравилось. Во время оживленного обсуждения какой-то темы у меня зазвонил телефон. На дисплее высветилось имя одного из моих коллег. Я не стал отвечать и просто перевел звонок в беззвучный режим. Эта была моя роковая ошибка

- Вот ты вечно так!
- Что ты имеешь в виду?
- Ты не обращаешь внимание на своих знакомых и друзей.
- Дженни, успокойся, я уверяю тебя, это был совсем бессмысленный звонок.
- Откуда ты знаешь? Ты же не ответил! Может быть, у него был важный разговор к тебе? Может быть, ему нужна была твоя помощь? Или в офисе что-то случилось? А вдруг произошли какие-то изменения и тебе срочно надо на работу!
- Еще раз говорю, обо всех важный, как ты сказала «изменениях» на работе, мне бы сказал шев, или его секретарь. По-этому я не посчитал этот звонок важным.
- И часто ты считаешь звонки не важными? Когда я не могу дозвониться до тебя, ты тоже каждый раз просто отключаешь звук телефона, считая мой звонок бессмысленным?

С каждым моим ответом, она находила еще множество вещей, которые мне предъявляла как будто я был под следствием, и меня обвиняли в убийстве как минимум семи человек.

Наши высказывания становились все более резкими. Тон повышался с каждым соловом, и пару раз мы перешли на оскорбления и мне даже влетело по лицу. Сорясь, мы дошли до дома. Переступив порог мы разошлись по разным комнатам, сильно стукнув дверьми.

Через пару минут, я услышал крик из коридора.

- Я уезжаю к подруге, я не хочу с тобой тут находиться.
- Ну и прекрасно, значит сегодня у нас будет вечеринка!

Это был просто ответ. О никакой вечеринке я естественно не думал.
Хлопнула входная дверь.
Я сидел ошарашенный. Полностью до конца не осознав что произошло. Это был так глупо и неожиданно. Сора началась из-за ничего. Совсем из-за нечего не предвещающего звонка.

Прошли сутки, и наше общение за этот день состояло только из одного телефонного звонка. Мы опять ругались. Кидались громкими словами.
Таким образом прошла неделя. На мозги мне капали ее девочки-подружки.

Время летело очень быстро, и прогресса решении нашей затянувшееся ссоры не наблюдалось. Я съехал с квартиры, т.к. пришло время очередной оплаты, и я просто не видел току жить там. Для меня одного она была слишком большой и пустой. По-этому в день очередной оплаты я отдал хозяйке ключи, а сам с вещами направился в один из хостелов нашего города, под названием «Путник». За копейки я снял небольшую, темную комнату. Но на пару дней не так уж и плохо, как я думал.

В один прекрасный день, мы заговорили о том, что дальше нам не по пути. Это опять же было по телефону, по-этому мы решили встретиться и все же обсудить еще раз.
Это было удар для меня. Я не хотел этого расставания.
Я сходил в магазин, купил много алкоголя, принес его в свою комнату, и прежде чем открыть бутылку, я завел будильник на 6 часов вечера, зная что завтра проснуться будет сложно.

Подарок для Seuren

Стареющий октябрь сладко нежился на перине из туч, то и дело вытряхивая из своей трубки пепел вместе со стаями галок. Погода стояла унылая, мерзкая; промозглый и влажный пар поднимался от земли, зависая в воздухе и образуя загадочные формы, похожие на гигантские прозрачные грибы из сказки. Деревья в лесах сбрасывали листья, лужи стыли, гниющие листья прели и противно пахли тиной. Со стороны реки на пустые поля наползал туман, холодный, грязно-серый и страшный. Он казался настолько плотным, что хоть ножом его режь – не порвется. Туман висел уже третий день, и суеверные крестьянские бабы крестились и отказывались ходить по воду, потому что на речке «водяной балует».

Наездник, только что выбравшийся из лесной чащобы на ровную дорогу, дернул поводья и принудил коня остановиться. Нужно было осмотреться и выбрать дорогу, а заодно и дать лошадиным ногам отдохнуть. Пока глаза молодого наездника привыкали к холодному свету пасмурного дня, казавшемуся ему, выбравшемуся из темноты, нестерпимо ярким, цепкий его ум, ничем сейчас не занятый и потому склонный замечать всякие незначительные мелочи, успел пересчитать на опушке все березки, на которых еще оставались листья. Сегодня таких деревцев было меньше, чем вчера, и значительно меньше, чем на прошлой неделе. К следующей неделе, должно быть, весь лес сбросит наряд и останется голым.

Где-то высоко над его головой, тоскливо крича, пролетел птичий клин; молодой человек, подняв голову, некоторое время следил за ним, пока силуэты птиц не превратились в мелкие точки, еле различимые в небе. Да-да, гусей крикливый караван тянулся к югу, приближалась… как там дальше?

Он всегда имел тайную склонность к поэзии, хотя не слишком любил об этом распространяться. Особенно в последнее время – ведь именно за стихи его сюда и сослали. Четырех крамольных строчек, записанных второпях на салфетке, и найденных потом при обыске, было достаточно, чтобы отправить великовозрастного отпрыска из столицы в родную глушь, под крылышко родителей. Или, если говорить прямо – в ссылку и под домашний арест.

Молодой человек выпрямил спину и вдохнул всей грудью студеный лесной воздух. Ах, как хорошо! Но все равно ведь – не то это, не то… Лесной воздух никогда не сравнится с морским. Воздух леса, хоть и кажется прохладным и чистым, пахнет кострами, отдает гнилью, несет плесневеющими мхами, гниющими грибами и разлагающимися листьями. Морской воздух не такой. Он чистый и свежий, без примесей и затей. Лес – гниет. Море – дышит.

Как же славно начиналось это лето! Пускай не все шло гладко, пускай за ним повсюду присматривали. Но зато была свобода, свобода ехать куда угодно. Были рядом верные друзья, от которых сегодня редко и весточки-то дождешься. И было огромное море, теплое, громкое, грозное. Море, которое шумело и ластилось к каменистому берегу, как жмется к хозяину ласковый и хищный зверь, и сверкало, переливалось всеми цветами радуги, как ограненный алмаз. Были холодные камни и теплый, прогретый солнцем песок, и мокрые коробочки - устрицы, которые открывались не без труда и не иначе, как с громким треском. Прогуливались по набережной дамы, одетые в белое, под светлыми кружевными зонтиками, легкий морской ветер задувал им под платья, развевая пышные подолы их юбок. Небеса, над морем особенно голубые и по-южному высокие, казалось, не заканчивалось у горизонта, да и сам горизонт из четкой границы, разделяющий твердь земную и твердь небесную, превращался в нечеткую, условную линию…

Было легко. Было привольно. Было спокойно и свободно.
Все было. И все прошло, как сладкий сон.

Конь, уставший стоять на одном месте, нетерпеливо повел правым ухом и громко заржал, выражая свое недовольство. Наездник встрепенулся, покачал головой, отгоняя грустные мысли, и, ударив его пятками по бокам, заставил скакуна ехать мелкой рысью.

Что ж, месяц август тоже был неплох. Хоть псковские леса и не сравнятся с приморскими лиманами, приятно было вернуться в родную деревню, обнять после долгой разлуки сестру и брата, снова увидеть отца и мать. Какой бы грустной ни была причина, вернувшая его под отчую крышу, возвращался он с радостью. Но… Но, но, но, черт бы побрал эти вечные «но» нашей жизни!

Он всегда нежно любил родных – впрочем, так же пылко он привязывался и к женщинам, и к близким друзьям. Поэтому вокруг него всегда было много верных людей – но и завистников, видит Бог, всегда хватало. Однако же, когда он думал о родителях, к чистой и безоговорочной любви примешивалось чувство робости и смиренного страха перед теми, кто дал ему жизнь. Почитай отца своего и мать свою – гласит Писание, и он всегда помнил про эту заповедь, и чтил их. Даже в самые напряженные моменты их отношений он не смел думать о них худо. И все же…
Отец сразу показал, что не рад его приезду. Сначала только посылал косые взгляды и хмурился, ничего не говоря. Тогда можно было ничего не замечать. Потом начались намеки – сперва тихие, сказанные в сторону, потом громкие, произнесенные обвинительным тоном прямо в лицо. Молодой человек узнал, что он непутевый сын, смутьян, пьяница и бабник. Что он безбожием погубил душу свою, и потому на том свете его уже ждет сковородка. Что, мало того, он толкает сестру и брата идти по тому же пути, и губит тем их молодые души. Что его приезд в их дом (а вернее, ссылка) навлечет бедствия на всю семью – и на него, всю жизнь честно служившего царю, седого уже старика, и на бедную матушку, и на брата с сестрой, юных и несмышленых. Слушать это было очень больно, но сын терпел, потому что осознавал свою вину, да и к тому же был не в том положении, чтобы что-то возражать отцу. К тому же, зная взрывной и обидчивый характер родителя, он предпочитал не заводить разговора, неприятного для них обоих. Он опасался, что после такого объяснения все станет еще хуже.


"Но любое терпение, даже самое прочное, имеет предел. А я, как и отец, не отличаюсь христианским смирением". На этом месте размышления молодого наездника прервались, потому что конь его запнулся об корягу. Наездник досадливо поморщился и спешился, чтобы осмотреть животное. Убедившись, что лошадиные ноги не пострадала, он с любопытством огляделся по сторонам и улыбнулся, узнав знакомое место. Да, именно здесь все и было…

…- Барин, а, барин! Али не видал в лясу рыжу карову?
Что она говорит? Корову? Какую корову?
Ему, привыкшему на южных базарах слышать разноязыкую речь – французскую, русскую, малороссийскую, грузинскую, турецкую, греческую – очень сложно было привыкнуть к корявому псковскому говору. Хотя и в нем он находил свою прелесть.
- Нет, душа моя, не видел.
- Бенная я, бенная! – Запричитала девочка. - У барыне посленню карову свела! Ана ж мне, как сова, глазоньки выпьет…
«Сова» - это всего лишь ястреб. А «бенная» - по-псковски, бедная, «посленню» - последнюю. "Ну, да ланно, все онно - менный коушик пал на нно..."
- Ай барин заблудился? – Девчонка утерла нос и с детской непосредственностью заговорила совсем о другом. – Плохо онному по лясам да по крючам шастать, ишо лешак утащит.
"Крюча" - это овраг, заросший лесом. Все- таки псковский говор интереснее петербургского.
- Как звать-то тебя?
Девочка улыбнулась, обнажив щербатые зубы:
- Танюхой кличут.

Таня, значит. Татьяна, Татиана… Простое русское имя. Очень красивое. А что, если взять его…


… «Нашла ли Танюха свою корову?» - подумал молодой человек, забираясь на лошадь. И тут же забыл о девчонке, поглощённый совсем другими заботами.
«Поведение отца было воистину невыносимо, и ссора была неизбежна. Но кто его знает, как бы все повернулось, если бы не тот случай. Такого я просто не мог снести».
Сын давно подозревал, что отец следит за ним – по поручению властей, или по собственной инициативе, неважно. Тем не менее, он отказывался в это верить – потому что сама мысль о том, что родной человек за ним шпионит, был ему глубоко противна. Но после того, как одно из его писем было отдано ему распечатанным, терпенью юноши пришел конец, и он пошел к отцу.

- Батюшка, извольте объясниться. По какому праву вы вскрываете письма, которые адресованы мне?
Отец побагровел от гнева, и у него на лбу мгновенно проступила ярко-синяя вена.
- Да как ты смеешь? Обвинять меня]?!

Последовал тягостный разговор, который завершился тем, что сын учтиво откланялся, и, кипя от гнева, уехал кататься верхом – лишь бы убраться куда-нибудь из этого дома.

Октябрь подходил к концу, и природа переживала последний свой расцвет. Деревья обрядились в самые яркие свои платья, и от пестроты их одежд рябило в глазах. Он словно бы нарисованным попал на картину: соломенно-желтые, огненно-красные, золотистые, рыжеватые и рыжие, багровые, зеленые, бурые – все тона смешались на этом причудливом и ярком полотне, образуя единый рисунок, многоцветный и гармонично прекрасный.

Но молодой человек не замечал волшебства, которое царило вокруг, и без сожаления топтал чудный разноцветный ковер. Он сравнивал себя с чёрной тенью, которая по недоразумению попала на прекрасную картину, и, промелькнув, исчезла, переместившись на другую часть стены. Ни красота природы, ни безмятежность осеннего леса не радовали его; он скакал, сжимая зубы, и все подгонял и подгонял коня. Непрошеные слезы, остывая на ветру, неприятно холодили лицо.
Как он мог? Как он мог предать меня? Отец, давший мне жизнь, самый близкий человек… Да неужели же ему хватило совести так поступить? Кому ж теперь можно верить, если нельзя даже самым дорогим?

Тогда он пришпорил коня и отпустил поводья, втайне надеясь, что конь сбросит седока и прекратит тем его страдания. А если и нет… Все равно, гуляй, мохноногий! Скачи, пока можешь! Ох, скоро мы с тобой насидимся взаперти – ты в стойле, а я за решеткой в тюрьме…

Вернувшись домой, он столкнулся на крыльце с братом.
- Что ты наговорил отцу? – спросил тот его. – Он запретил нам с тобой даже беседовать.

Кровь ударился ему в голову, и оболганный сын бросился в гостиную, где, беседуя о чем-то своем, сидели отец и мать. Через полчаса бурной беседы отец выбежал вон и начал кричать, что этот выродок его ударил, хотел побить… Хотя он ничего такого не делал, а только лишь размахивал руками – может быть, слишком вольно. Но назавтра вся дворня уже знала, что барчук хотел убить старого барина. От них же эта весть разнеслась по соседям…

Сам же выродок заперся у себя и, скрипя зубами от гнева, написал губернатору письмо, в котором просил поместить его в тюрьму, чтобы он не был больше заключенным собственного отца. К счастью, ему хватило рассудительности не отправлять письмо сразу же…

Молодой человек очнулся от нелегких дум и тяжко вздохнул. Пусть его судьба все так же висела на волоске, но он уже смирился со своим бедственным положением. Смирился также и с тем, что родные бросили его одного в пустом доме, оставив ждать решения своей участи. Ему, привыкшему быть в окружении друзей, нелегко было привыкнуть к постоянному одиночеству; но хоть душа его и тосковала по милым дружеским шуткам и веселым пирушкам, он все же со временем понял, что только наедине с собой человек может полностью познать себя. И потому, оглядываясь назад, молодой человек мог сказать, что, несмотря на все волнения (а может, и благодаря им), это осень прошла для него так плодотворно, как не проходила еще ни одна осень в жизни.

Однако вечерело; пора было возвращаться. Он окинул взглядом темнеющий лес и повернул к дому.

На дворе его встречал его старый «дядька» - Никита. Молодой человек рассеянно передал ему поводья лошади.
- Приходил кто-нибудь? Почта была?
- Нет, барин.
- Хорошо. Принеси мне наверх сыру и хлеба.
- Дак пообедали бы, барин, – запричитал дядька. Молодой человек и сам бы не отказался от горячего супа, но он слишком торопился – ему нужно было записать несколько строк, пока они не выветрились у него из памяти.
Поднявшись к себе, он наскоро переоделся, схватил перо, кусок бумаги и написал:

«Её прогулки длятся доле. Теперь то холмик, то ручей остановляют поневоле Татьяну прелестью своей. Она, как с давними друзьями, с своими рощами, лугами, еще беседовать спешит. Но лето быстрое летит. Настала осень золотая. Природа трепетна, бледна, как жертва, пышна убрана… Вот север, тучи нагоняя, дохнул, завыл – и вот сама идет волшебница зима».

- О чем я думаю? Никто этого не издаст, - мрачно сказал Александр Пушкин, неблагонадежный дворянин двадцати пяти лет, опальный поэт и постылый сын, откладывая в сторону перо и опуская голову, - никто не захочет этого читать. Слишком просто для нашей публики.

Подарок для TodayHanna

Без названия

Кира проснулась от очень яркого солнечного света, пробивавшегося сквозь тонкие занавески. Пожалуй, это было самым приятным пробуждением за последнее время – всю неделю природа упрямо не хотела радовать людей солнышком и теплом; шли только холодные дожди. А вот сегодняшнее воскресенье стало как будто кусочком совершенно другой жизни – наконец-то наступило «бабье лето»; еще и выходной день…Можно было с чистой совестью оставить все мысли о работе где-то на задворках сознания и сосредоточиться на более приятных вещах – например, на созерцании чего-то прекрасного. Кира могла сколько угодно рассматривать спокойную, мирную бухту, вид на которую открывался из окна ее домика.

Словно для того, чтобы сегодняшнее утро запомнилось лучше, водную гладь мирно рассекал небольшой кораблик с ярко-алыми парусами. Глядя на него, Кира чувствовала себя удивительно умиротворенной – наверное, именно этого ощущения не хватает одиноким, захваченным своей работой женщинам.
На самом деле, Киру сложно было считать такой уж одинокой. Приятелей у нее хватало, отношения в рабочем коллективе складывались как нельзя лучше, была даже лучшая подруга Ассоль и две кошки. Чего еще может не хватать обычной сорокалетней женщине? Может быть, любви? Любовь-то у нее была; только пять лет назад она бесследно исчезла, оставив записку с расплывчатым содержанием в духе «так нужно, у меня нет выхода, но я вернусь» Городок, в котором они жили, был совсем небольшим; и за эти самые пять лет Ника никто не видел ни здесь, ни в окрестностях.
В первые два года чуть не сошедшая с ума женщина безуспешно пыталась разыскать своего возлюбленного. Никаких ниточек. Пустота там, где еще не так давно был человек. Потом пришла злость, затем – грусть… И, хотя уже давно пора было успокоиться, она продолжала ждать. Чувствовала, что все с ним в порядке, и, по какой бы причине он не ушел – вернется, обязательно вернется. Она и не злилась уже, хоть и не понимала, почему.

***

Тишину и покой квартиры нарушил громкий стук в дверь. «Похоже, звонок снова сломался», - мимоходом подумала Кира, накидывая халат и приближаясь к двери. За порогом оказалась Ассоль.

- Кир, у меня к тебе срочное дело, - без долгих предисловий начала она, влетев в квартиру. – Ты занята?
- Да нет… - от такого напора Кира слегка растерялась; обычно Ассоль была довольно сдержанной. Кажется, никто и никогда не видел ее в растрепанных чувствах. – Хочешь кофе?
- Нужен мне твой кофе… Нет, спасибо. Давай я лучше сразу расскажу, что случилось, и почему мне было необходимо прибежать к тебе в девять утра в такое чудесное воскресенье – надеюсь, за это ты меня простишь. – Пытаясь собраться с мыслями, Ассоль замолчала. Кира тоже ничего не говорила; настолько странно было видеть подругу такой. – Эх, только сейчас я понимаю, что, наверное, не стоило прибегать к тебе вот так, не подумав даже толком…

- Слушай, - все же не выдержала Кира, - ты можешь сказать, наконец, в чем дело, или подождешь, пока меня удар хватит?
- Все я расскажу… Только не нервничай! Около часа назад меня разбудил звонок в дверь. Из кровати я выбиралась долго, но, как ни странно, звонившему ждать не надоело. Дверь я открывать не решилась, спросила только, что ему нужно. Он сказал, что ищет тебя; не знал, что ты переехала оттуда еще черт знает когда. Ну, я объяснила, что ты здесь не живешь, а где – говорить не стала, мало ли что. Тогда он оставил вот это… - Она вытащила из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и протянула Кире. – Очень просил передать тебе. Прости, я прочитала…
Кира, уже не слушая ее, во все глаза разглядывала записку. Крупным, знакомым, уверенным почерком там было выведено: «Привет, моя солнечная. Я не знаю, как ты сейчас живешь, помнишь ли и ждешь меня, или давно уже забыла. Я жив, здоров; и прекрасно понимаю, что ты, быть может, не простила меня. Я – дурак. Я должен был рассказать тебе всю правду о своем прошлом и настоящем. Кажется, уже поздно, но я бы очень хотел встретиться с тобой и наконец-то все объяснить. Если только захочешь, приходи сегодня в наш любимый парк, я буду ждать тебя у фонтана. Твой, и только твой Ник».
- Кир, ты… Ты не молчи только, а то мне кажется, что с тобой на самом деле что-нибудь случится. - Ассоль нерешительно кашлянула. – Слушай, это все как будто во сне… Все, кто знал Ника, даже предположить не могли, куда он делся, думали о самом худшем даже. Ну, ты знаешь; наверное, и у самой мысли такие были. А тут… Вот он, жив, здоров, вернулся. Теперь все будут расспрашивать… Если он, конечно, не исчезнет снова. Эй, ты меня слышишь вообще? – Кира не шевелилась, снова перечитывая письмо. Тряхнув головой, она вернулась в реальность и начала с пугающей скоростью одеваться. – Ты пойдешь к нему?
- Пойду, Ассоль. Разве я могу не пойти? Я ведь ждала. Оказывается, совсем не зря. Все, чего я хочу сейчас – это увидеть его, взять за руку и больше никуда не отпускать. Тем более, раз уж он вернулся, его стоит хотя бы выслушать, не так ли? Все же я до сих пор люблю его. Хотя ты, наверное, думаешь, что у меня гордости нет. И другим скажешь. Не нужна мне эта гордость, когда совсем рядом человек, без которого моя жизнь не стоит ничего. Пойдем. – Кира схватила записку, телефон и открыла дверь. – Только не провожай меня.

[url="http://radikal.ru/F/s55.radikal.ru/i147/1109/e3/426161ecc2f2.jpg.html"][/URL

]

***

Несмотря на хорошую погоду и выходной день, в парке почти никого не было. Осень еще не завладела этим кусочком мира, а неунывающая зеленая листва навевала легкую тоску по лету. Было очень тихо. Ник сидел на бортике фонтана. Он не знал, придет ли любимая к нему после того, как он исчез на целых пять лет. Он мог объяснить причину; но станет ли Кира слушать его? Простит ли?

И все же она пришла.
- Привет.
- Привет.
Пауза. Нерешительность, всегда возникающая даже между самыми близкими людьми после долгой разлуки.
- Ты злишься?
- Нет. – Кира улыбнулась. Этого Ник ожидал меньше всего; его выражение лица заставило ее засмеяться. – Но еще меньше злиться я буду тогда, когда ты объяснишь мне, наконец, куда ты пропал и почему я ничего не знала…
- Родная моя… - Ник наконец обнял любимую. Оба они почувствовали удивительно тепло, снова сблизившее их. - Я так счастлив снова видеть тебя… Теперь-то я все тебе расскажу.

Никуда он не сбегал, конечно. И бросать ее не собирался. Но безгрешных людей не бывает, а все мы хотим прожить остаток дней безбедно. Кому-то удается заработать честным трудом, а кто-то в отчаянном порыве решается ограбить одного богатого человека. И ограбление это может быть успешным – богатый человек так и не узнал бы, чьих рук это дело. Но совесть никуда не спрячешь: если уж она есть, то обязательно добьется того, чтобы провинившийся получил свое наказание. Ник пришел в полицию сам, сам обо всем рассказал – этот порыв был таким же внезапным и странным, как ограбление, чуть не сломавшее ему жизнь. Но «жертва» оказалась более чем великодушна, как обычно бывает только в очень добрых сказках. Вернув свои деньги, она сделала так, что Ник получил не такой уж серьезный срок. И вот теперь он вернулся к своей самой дорогой женщине – с чистой совестью, желающий поскорее забыть о столь неприятном своем поступке.
Все же «бабье лето» – прекрасная пора, ничуть не хуже Рождества подходящая для самых разных чудес.

Подарок для Chii Tenshi

Без названия.

***

-Джо, ты ненормальная! Нет, не так. Ты полная дура, Джо!
Странно было слышать обвинения в ненормальности от взъерошенной блондинки, хаотично размахивающей руками и нервно носящейся по комнате. Но Джоржия только ласково посмотрела на подругу и продолжила читать заданную к следующему занятию тему.
Но Молли никак не могла успокоиться.
- Вот скажи мне, подруга, какого черта тебе все это понадобилось? Ты прекрасно знаешь, какой кобель твой любимый Питти. Ты отлично представляешь себе, что в тот же вечер как твой паровоз отъедет от перрона, он попрется в свою любимую «Жажду», чтобы отметить твой отъезд в компании парочки безмозглых красоток. Ты этого, что ли, хочешь?
Разъяренная блондинка вопросительно уставилась на Джо. Шуршание переворачиваемой страницы вряд ли можно было расценивать как ответ, поэтому, чтобы привлечь, наконец, внимание своей бестолковой подруги, Молли опустилась рядом с ней на диван и мягко вытащила из под её рук учебник.
Не так-то просто было отделаться от Молли Весмут если она пытается что-то выяснить и при этом считает себя твоей лучшей подругой. Хотя, почему считает? Так и есть. Кто ещё в этом городе был Джо так близок и понятен, кроме Молли? Уже три года они вместе учатся и вместе снимают небольшую квартиру. Три года делятся друг с другом самым сокровенным и наболевшим. Поддерживают и ободряют в трудные минуты. Да никого больше и нет. Только Питер ещё. Но Питер – это отдельный разговор.
Собственно, всё, что сейчас происходит, происходит именно из-за него. Молли никогда не любила Питера. Она не без оснований считала его бестолковым прожигателем жизни и ловеласом. Никогда не понимала, что такая образованная, милая девушка, как Джо нашла в этом здоровенном шалопае. Откровенно говорила о том, что судя по всему единственная заслуга этого «красавца» - в его выдающимся «кобелизме». Да что говорить? Джо и сама знала обо всех недостатках своего возлюбленного, но погрязла в чувствах с головой и даже не хотела из них выбираться.
Она, как и все хорошие девочки, не могла устоять перед магнетизмом «плохого парня», его легким британским акцентом, который он привез с родины, и не смотря на то, что мнение о ней в кругу друзей и знакомых сложилось как о тихой, деликатной девочке, именно она стала инициатором их с Питером отношений и, что уж греха таить, сама соблазнила его после какой-то шумной студенческой вечеринки.
Надо сказать, что эти отношения как не странно, оказались довольно живучи. Как правило, Пит забывал имя девушки, с которой провел ночь, через пару дней, но тут все вышло иначе. Джорджия и Питер начали встречаться. Конечно, было понятно, кто именно тянет на себе эти отношения. Джо прикладывала все силы для того, чтобы Питер не забывал, что у него есть девушка. Она буквально стала идеальной подругой для него: нетребовательная, легкая, всепрощающая. Джо стала для Пита этакой тихой гаванью, в которою он возвращался после каждого своего загула. Но надо ли говорить о том, что появление официальной девушки никак не отразилось на образе его жизни? Он по прежнему посещал все вечеринки, пропадал в ночных клубах, заводил любовниц на одну ночь и всегда нагло заявляя о том, что это не он начал «интрижку» с Джо, а она его держит около себя. «Знала на что шла, вот и пусть терпит» - было его обычным ответом каждому доброхоту, который пытался воззвать к совести могучего британца. А Джо и не спорила. Она поразительно легко относилась к похождением своего мужчины, никогда не предъявляла ему претензий и всегда встречала его в распростертыми объятиями.
Их отношения стали притчей во языцех. Кто-то жалел бедную девочку и поносил блондинистого мерзавца, кто-то наоборот, считал, что Джо виновата во всем сама и её, действительно никто не заставляет так унижаться из-за этого мужлана. А кто-то, были и такие, вообще считал, что все это не спроста и жертвой здесь является именно Питер, которым Джо умело манипулирует и в итоге добьется того, что он будет принадлежать ей безраздельно. Дальше гипотезы разнились. Некоторые выступали за happy and, а кто-то считал, что как только цель будет достигнута, малышка Джо плюнет Питу в лицо и бросит его с разбитым сердцем.
В общем, чего только не придумывало больное студенческое воображение! Главное, что эта парочка всегда оставалась в центре внимания и постоянно давала пищу для досужих размышлений.
Джорджия долгое время вообще не комментировала все эти сплетни, считая, что «не их это собачье дело, лезть в наши с Питом отношения». Что думал по этому поводу сам Пит, и думал ли вообще, оставалось тайной, потому что на все вопросы он отвечал односложно или, если сильно доставали, давал в глаз. Джо считала это проявлением чего-то важного по отношению к ней с его стороны, а неумолимая Молли ехидно заявляла, что это нормальный способ общения для парня, мозг которого давно зарос бицепсами и трицепсами, не способными к мыслительной деятельности.
В основном, Джо пропускала колкости подруги мимо ушей и не обижалась, потому что знал, что при любом раскладе Молли её поддержит и, хотя будет злиться и ехидничать, примет любое её решение.
Вот и сейчас. Не смотря на то, что она всегда была очень «за» расставание Джо и Пита, все же Молли в первую очередь думала о том, как тяжело и больно будет подруге, зная, что её любимый будет здесь делать без неё.
- Джо, ну вот объясни мне, зачем тебе это? – немного успокоившись, темпераментная подруга сбавила тон и продолжила разбирательства. – Ведь учиться осталось всего год и именно сейчас ты бросаешь Alma mater и срываешься в свое захолустье? Для чего?
Джо поняла, что отвертеться не поучится, и со вздохом закрыла тетрадь, в которой делала какие-то пометки. Ну вот как ей объяснить свое сумасбродное решение? Ведь не поймет, если правду сказать. Да и не хочется говорить. Слишком все это хрупко и безнадежно. Практически, то, что она задумала – это, образно говоря, в омут с головой. Либо пан, либо пропал. Либо она добьется того чего хочет, либо… Либо закончит второсортный институт и пойдет работать не по специальности в своем родной небольшом городишке, потому что там все равно никому не нужны специалисты по средневековой живописи. Ну а уж о том, что с ней рядом будет любимый и вовсе говорить не стоит.
Поэтому, ещё раз тяжело вздохнув, Джо все-таки решила придерживаться официальной версии.
- Молли, ну я ведь уже все объяснила. Мама плохо чувствует себя в последнее время и мне хотелось бы быть к ней ближе. Поэтому последний год я хочу доучиться в родном городе. А Питер… Ну а что Питер? Он ведь никогда не отличался особой верностью, - грустно усмехнулась девушка, – Да я и не требую. Посмотрим, как все получится.
- То есть ты таким образом планируешь с ним расстаться? – глаза собеседницы засияли и на лице расцвела радостная улыбка. – Ну, наконец-то! Давно пора этого кобелину выставить за дверь! В смысле, выставить из своей жизни. Ты молодец, девочка.
Но Джо не разделила энтузиазма подруга. Удивленно воззрившись на Молли, девушка пресекла все радостные излияния:
- О чем ты, милая? Я говорила с Питером. Мы не расстаемся, просто будем видеться гораздо реже. Но он сказал, что… любит меня и, конечно же, будет навещать. И я его, иногда.
У Молли чуть глаза на лоб не вылезли от неожиданности.
- Кто сказал что любит? Пит сказал? – девушка никак не могла придти в себя от удивления. – Подруга, да он вообще-то знает, что это слово означает? Боже, ты все-таки ненормальная. Лучшим вариантом было бы - избавится от этой головной боли раз и навсегда. Расстались бы уже и не мотали друг другу нервы.
- Молли, ты же знаешь, что я не могу вот так… Я люблю его, Молли. Очень.
Эх, если бы только подруга знала, что весь это переезд был задуман именно с целью доказать всем, что и Питер умеет и может любить.

***

Говоря Молли о своем разговоре с Питером, Джо лукавила. Да, разговор, конечно, был, они встретились в любимом студенческом клубе, который днем выполнял функции обычного кафе.
И Джо сказала Питеру о своем решении уехать доучиваться в родной город. Вот только Питер ничего похожего на то, что она рассказал подруге, не говорил.
Со скучающим видом выслушав девушку, Парень зевнул, прикрыл глаза и абсолютно бесстрастно, явно исключительно из вежливости, которой никогда особенно не страдал, осведомился:
- Когда уезжаешь? Я приду проводить.
- 30 августа, поезд уходит в 18:00, – как можно спокойнее ответила Джо и отвернулась.

Одному богу известно, сколько усилий она приложила, чтобы не разрыдаться на месте от такого пренебрежения. Эта бесчувственная сволочь даже не поинтересовалась причинами отъезда, даже не удосужилась спросить, а не нужна ли ей какая-то помощь с переездом.
Нет, правы все-таки друзья и знакомые: нельзя высечь пламя там, где постоянно идет дождь. Нельзя избалованного эгоиста превратить в чувствительного кавалера. Нельзя заставить Питера полюбить Джо.
Справившись, наконец, с душившими её слезами, девушка снова повернулась к возлюбленному. Питер неспешно ковырялся во рту зубочисткой, каждый раз с интересом рассматривая извлекаемые на острие палочки остатки еды.
- Питер, скажи, ты будешь меня навещать? – робко спросила девушка, накрывая его руку своей.
- Ну не знаю – Питер в упор посмотрел на Джо, – Может, приеду как-нибудь. Когда будет время.
И совсем без перехода огорошил девушку вопросом:
- Послушай, Джо, ты же не тешишь себя надеждой, что я буду тебя ждать? Или что я хотел бы, чтобы ты меня ждала? Давай поговорим серьезно.
Сейчас британец был сам на себя не похож. Джо никогда не видела его таким серьезным. Ей вдруг стало страшно от осознания того, как близка к провалу её безумная идея.
Между тем, Питер, взяв инициативу разговора в свои руки, продолжал:
- Ты же понимаешь, малыш, что мы были с тобой вместе потому что ты была рядом и хотела этого. Но сейчас, когда ты уезжаешь, я не вижу смысла продолжать ломать комедию и делать вид, что мы пара. Зачем?
Вопрос видимо, был не риторическим, потому что Пит замолчал и выжидательно посмотрел на Джо. То безразличие и холодность, с которой парень произнес последние слова, совсем выбили её из колеи и она не нашла ничего лучшего, как просто пролепетать:
- Я люблю тебя и мне важно знать, что мы вместе. Пожалуйста, не лишай меня возможности ждать… - девушка совсем поникла и даже не знала, что ещё можно сказать в этой ситуации.
Тяжело вздохнув, Питер откинулся на спинку дивана. Опять двадцать пять! Ну почему она такая «нюня»?! И почему он такая размазня, что вот уже больше полугода не может закончить эти бессмысленные отношения. Ведь сейчас вот какой отличный повод! И, главное, совершенно ясно, что через пару месяцев она его забудет, а он её ещё раньше, потому что не бывает отношений на расстоянии. Неужели ей так важно растянуть это процесс? Парень вновь придвинулся к столу и мягко потрепал девица по волосам. В конце концов, что ему, жалко, что ли? Его жизнь от этого не изменится.
- Ладно тебе, Джия, не дуйся. Пусть будет, как ты хочешь. Пиши мне, звони. Как-нибудь я к тебе обязательно приеду, – парень посмотрел на часы. – А сейчас, извини, мне пора, нужно кое-что сделать сегодня.
Небрежно кинув на стол десять баксов и чмокну в Джо в макушку, Питер вальяжно направился к выходу. Джорджия смотрела ему вслед и думала о том, чем же все-таки так привлек её этот самоуверенный, наглый самец. Она давно задавалась этим вопросом, но ответа на него так и не находила.
Джия… Только он так её называл, нежно и красиво.

***

Коробки были уже давно упакованы и отправлены в грузовой отсек, ручная кладь ждала свою хозяйку в купе поезда, который через какие-то полчаса должен был, возможно, навсегда увезти Джо от привычной жизни и любимого Питера.
Ещё накануне Молли устроила подруге прощальную вечеринку, на которую собралось много друзей и знакомых. Джо была приятно удивлена, узнав, сколько людей с грустью восприняли её отъезд. Единственное, что омрачило приятный вечер – её блондин-великобританец, который явился сильно навеселе, побыл с ней минут пятнадцать, а потом как ни в чем не бывало, привычно чмокнув Джо в макушку, унесся на какое-то более интересное мероприятие.
Джо проплакала всю ночь, а утром отправилась забирать последние документы из университета. До возлюбленного она так и не дозвонилась, видимо, Пит ещё отсыпался после вчерашних увеселений. А может быть они ещё и не закончились.
В любом случае, сейчас, стоя рядом с Молли на перроне и слушая объявления о том, что «поезд Бухта Белладонна – Цветущие Холмы отправляется через пять минут», Джо все ещё не оставляла надежды, что вот сейчас, в следующую секунду, в конце перрона появится её мучитель, который обещал её проводить. Но нет, как не вглядывалась девушка вдаль, а знакомая фигура любимого великана так и не появлялась.

Молли ласково погладила подругу по плечу и мягко произнесла:
- Джо, девочка, пора садиться, поезд сейчас тронется.
Ей было невыносимо жаль эту хрупкую, темноволосую девушка, которая почему-то всегда напоминала ей беззащитного, наивного ребенка. Именно поэтому, Молли в свое время взяла её под свою опеку и незаметно прикипела к ней сердцем. Ей было абсолютно не понятно, как это накачанное чудовище по имени Питер, может не любить такое преданное, любящее существо, как её подруга?! Этот великан вызывал в Молли приступы неконтролируемой злобы и каждый раз, когда она видела его конопатое лицо, ей хотелось впиться в него коготками и расцарапать в кровь. Все-таки, девушка очень надеялась, что этот переезд пойдет Джо на пользу и она, наконец, избавится от своей нездоровой привязанности.
Джо как будто очнулась и, встряхнув головой, наигранно весело произнесла:
- Да, ты права, Молли, пора ехать. Мама уже заждалась меня, наверное, - лучезарно улыбнувшись, Джо крепко обняла подругу.
- Обещай не пропадать, Джорджия, ладно? – отвечая на объятия, произнесла Молли. – Пиши мне, звони. Ведь я буду скучать.
- Обязательно! А тебя жду на каникулах в гости, не забудь…
Тепло попрощавшись с подругой, Джо вошла в тамбур и обернулась в последний раз.
Нет, перрон был по-прежнему пуст, только верная Молли ждала отбытия поезда, чтобы помахать подруге на прощание.
А тот, кого Джорджия так ждала, опять не пришел…

***

А Питер забыл. Да, вот так просто. В общем-то, как обычно. Он вообще мало значения придавал своим отношениям с Джо. Да никогда этого и не скрывал.
Питер относился к тому типу людей, которых принято называть сволочами. Ну, бывают такие.
Вроде и не красавец, но жутко обаятельный, он легко привлекал и завоевывал внимание девушек, а потом так же легко забывал о них. Никогда у него не было серьезных отношений, и то, что было между ними с Джорджией, он тоже не причислял к оным. Питер приехал в Штаты из Великобритании, убежав от скуки и праздности в доме родителей. Здесь он быстро завел новых друзей-приятелей и полностью погрузился «в мир греха и разврата». Не проходило дня, чтобы Питер не побывал на какой-нибудь вечеринке или не посетил ночного клуба. Не проходило недели, чтобы он не заводил себе новую девушку. Многих он бросал сам, многие бросали его, будучи не в силах принять образ жизни великобританца. Собственно, в жизни Пита все было просто – он никогда не ограничивал ничью свободу и никому не позволял ограничивать его. Девушки не выдерживали этого вечного «праздника жизни», ежедневных вечеринок и постоянно меняющихся увлечений. В сознание каждой женщины заложена моногамные отношения, тогда как на подкорке Питера, из глубины веков, отпечатался четкий след полигамии.
Как получилось, что Джорджия продержалась с ним больше полугода, парень и сам не понимал. Вернее, он никогда не задумывался над этим. Она давно уже стала неким приятным бесплатным приложением, к его развеселой жизни. Джо была той, к кому можно было придти после гулянки, с похмелья или не в невменяемом состоянии и быть полностью уверенным, что тебя разденут, разуют, уложат спать и предусмотрительно поставят тазик рядом с кроватью. А утром обязательно напоят-накормят и не скажут ни слова упрека.
Иногда Питера начинала мучить совесть. Но она у него была не особенно настойчивая, поэтому максимум, на что хватало её угрызений – на приглашение девушки в ресторан или кино раз в пару месяцев. Джо расцветала каждый раз после подобных «всплесков совести», а Питер считал свой долг выполненным и с новыми силами окунался в свой привычный мир.
Джо вновь превращалась в безмолвную тень и продолжала чего-то терпеливо ждать.
О том, что Джорджия уехала, Питер вспомнил только через неделю. После очередного загула совесть вновь проснулась и требовала своей жертвы. Поэтому Питер на автомате набрал знакомый номер, чтобы в очередной раз извиниться за свое свинство. К своему удивлению он услышал стандартное «аппарат абонента выключен…» и к ещё большему удивлению понял вдруг, что его это беспокоит. Не то чтобы сильно, но какой-то неприятный укол в области груди Питер неожиданно для себя все-таки почувствовал. Это противное, непонятное ощущение, заставляло Пита снова и снова набирать номер и нервничать сильнее, слыша все тот же ответ.
Впервые за последние несколько лет парень пропустил вечеринку и провел весь вечер в комнате, пытаясь связаться с Джорджией.
Он валялся на кровати, ощущая непривычную легкость незамутненного алкоголем сознания, и размышляя о природе неясного тревожащего чувства появившегося сегодня в его груди.

На столе рядом с компьютером стоял запыленный вязаный жираф – её подарок. Питер тогда посмеялся над девушкой, сказал, что ему уже не пять лет, чтобы получать подобные презенты и потащил её в постель, намекая таким образом на более уместный подарок. Джо тогда ничего не сказала, только улыбнулась ласково, а он даже не понял, что обидел её в очередной раз.
Но жирафа почему-то так и не выкинул, хотя периодически обещал Джорджии избавится от «этого пылесборника».
Питера вдруг как будто обожгло изнутри. Как он мог быть таким животным?! Почему он все время старался задеть побольнее свою тихую подругу? Зачем? Что он пытался доказать ей? И себе, что пытался доказать?
«Аппарат абонента выключен или находится вне зоны доступа сети»…

***

Джорджия сидела на закрытой веранде родительского дома и, прикрыв глаза, тщетно пыталась сдержать слезы.

Две недели никаких вестей от Питера не было. Да, она сама отключила мобильный и почти неделю всячески сдерживала себя, чтобы не включить его снова. Но уже десятого сентября телефон заработал, а ни звонка, ни смски от покинутого возлюбленного так и не было.
«Неужели он даже не вспомнил обо мне? - думала девушка, - Неужели правы были все эти доброхоты, которые говорили, что Питер не умеет любить и меня только использует?»
- Но ведь это не правда! Я не верю в это! Просто он сам себя ещё не понял – последние слова Джо произнесла уже вслух, благо на веранде никого не было.
Мать работала в саду, возилась со своими любимыми хризантемами, отец ещё не вернулся со службы.
- Джорджия! – неожиданный окрик матери разорвал тягостную тишину дома, - Джо, детка, к тебе там пришли.
Мама уже входила на веранду, поспешно снимая с рук рабочие перчатки.
- Кто? – безразлично задала вопрос девушка.
Ну, кто там мог быть? Наверное, опять Пегги, старая подруга, которая после школы так никуда и не поступила и теперь мается от безделья, надоедая своими ежедневными посещениями. Но ответ матери поверг Джо в ступор:
- Какой-то молодой человек, незнакомый. Крепкий такой блондин с приятной улыбкой – пожала плечами мать и с интересом уставилась на дочь. – Кто это, Джо? Мне кажется, он приехал откуда-то, потому что со спортивной сумкой пришел. Выйдешь к нему? А я пока чай приготовлю.
Глаза Джорджии расширялись прямо пропорционально сказанным мамой словам. Конец тирады девушка уже не слышала, потому что, подскочив с дивана как ужаленная, быстро подбежала к двери и открыла её настежь.
Питер? Питер?! Питер!..
Он стоял, засуну в руки в карманы, и с интересом осматривался вокруг. У его ног действительно лежала спортивная сумка, и она явно была чем-то заполнена. Джо сделала шаг на крыльцо и остановилась в замешательстве. Она не знала, как реагировать на происходящее.
Тем временем, Питер, закончив озираться, поднял глаза на крыльцо и увидел девушку. На его лице расцвела глуповато-счастливая улыбка и, вытащив руки из карманов, он быстро пошел по направлению к дому. Уже на ступеньках, парень, кажется, вдруг смутился и сбавил скорость движения, виновато посмотрев на девушку.
- Джо… - Пит никак не мог подобрать слова, чтобы сказать ей то, над чем долго думал. – Джо…
Ты… простишь меня?...
Вместо ответа девушка сделал шаг навстречу, и утонула в крепких объятиях любимого.
Питер лихорадочно целовал лицо подруги, стирая губами катящиеся по нему слезы.
- Прости, прости, меня Джия! – шептал он в промежутках между поцелуями. – Я такой дурак. Я так обижал тебя. Как ты вообще меня терпела столько времени?
Джорджия подняла на Питера заплаканные глаза и лучезарно улыбнулась:
- Просто я люблю тебя, Пит. И я знаю, что ты… - девушка смущенно замолчала, оборвав себя на полуслове.
- Да, малыш! И я. Я тоже тебя очень люблю! Почему я так долго этого не понимал? – шершавая щека парня мягко потерлась о нежную кожу на личике Джо. – Как ты вкусно пахнешь, любимая. И как, оказывается, приятно называть тебя так – любимая.

Девушка счастливо улыбнулась, вдыхая такой родной аромат возлюбленного. Нет, все-таки не правы были все те, кто говорил о Питере плохо. Не правы.
Высвободившись из теплых объятий, Джо, наконец, вспомнила о гостеприимстве.
- Что же мы стоим на пороге? – улыбнулась она, - Заходи, ты, наверное, устал. Мама сейчас приготовит чай. Наверное, уже приготовила. Она очень предусмотрительна. Ты надолго? Я так по тебе соскучилась!
Парень весело усмехнулся и, подхватив сумку, двинулся вслед за Джо.
- Не переживай малыш. Я надолго.
-Правда? – с надеждой переспросила Джо. – А как же занятия? Пропустишь?
Питер положил сумку на диванчик в прихожей и вновь поймал девушку в объятия.
- Мне не впервой – отводя прядку волос со лба Джо, ответил парень, - Тем более что все документы при мне и занятия мои начнутся, как только они будут переданы в местный университет. А я планирую немного полентяйничать и поискать пока квартиру.
- Квартиру? – до Джо никак не доходил смысл только что сказанного, - Какую квартиру, Пит?
- Как, какую? – шутливо приподнял брови блондин. – В которой мы будем с тобой жить. Или ты против?
Перед глазами Джо все поплыло. Он что, серьезно? Но этого не может быть!
- Ты что, тоже перевелся в местный ВУЗ? Ты это серьезно?
- А похоже что я шучу? Если не веришь, покажу тебе документы.
Опустившись на ближайшую банкетку, Питер усадил Джо к себе на колено.
- Я слишком много времени провел вдали от тебя. Я слишком долго сам себе пытался доказать, что ты мне безразлична. Я слишком часто тебя обижал. Мне нужно время, чтобы вымолить у тебя прощение за все это. Да что там говорить? Я просто очень тебя люблю и хочу быть рядом. Ты будешь со мной, Джия? Ты дашь мне ещё один шанс?
Что могла сказать на это Джо?

Подарок для Intence

Пролог.

Доброго времени суток.

Наверное, начать следовало бы с рассказа о себе, описать, как я выгляжу и чем занимаюсь, какую музыку люблю и как отношусь к существующему политическому режиму. Только все это кажется мне лишним. Рассказать я хотела совсем о другом.
Каждый человек что-то любит. Это понятно даже маленькому ребенку. Иногда эта любовь имеет причины, а иногда она абсолютно бессмысленна. Я же помимо банального мороженого, чашки чая холодным вечером, своего кота, корицы и моря люблю лавочку. Сама по себе она абсолютно бесполезна и ничем не примечательна, но в совокупности с моим ритуалом и всем, что ее окружает, становится особенной.

Каждый день в четыре часа дня я стараюсь отложить все свои дела, выхожу с очередной книгой в руках из дома, иду в магазинчик за мягкой, еще теплой булочкой с корицей и отправляюсь в парк.

Пожалуй, парк – слишком громкое название, в ясный осенний день, такой, как сегодня, его видно насквозь. Я отправляюсь в его центр, к фонтану, который на моей памяти никогда не работал. Там под старой липой с покрытым мхом толстым стволом, который не смогли бы обхватить и два человека, находится моя лавочка. Она невысокая, деревянная, с гнутыми черными металлическими ножками. На ее спинке, с краю, выцарапана фраза: «Если бы ты знала, как я люблю тебя…» На самом деле на лавочках много чего пишут, и эта не исключение, но эти слова когда-то задели меня: под выцарапанными каракулями было приписано лаком для ногтей «Я знаю». Со временем лак стерся, оставив царапины в одиночестве, но мне кажется, я вижу эти слова до сих пор.

«Признание».

Я видела и девушку, которая их написала. Может, эта фраза про любовь относилась и не к ней, но стершаяся надпись принадлежала ее лаку. А потом я видела, как ногти такого же темно-розового цвета цеплялись здесь же, в парке, за пиджак мужчины, который не заставлял сомневаться в своей любви и страсти. Тогда я, смущенно уткнувшись в роман и стараясь не улыбаться, подумала, что моя лавочка соединила их. Но потом этого широкоплечего мужчину в черном костюме сменил рыжий парень, и уже его куртку из мягкой коричневой кожи царапали темно-розовые ногти. А затем его сменил бизнесмен в натянутой на животе рубашке, а его – высокий студент в смешных круглых очках на носу и черной папкой в руках…

Однажды рядом со мной на лавочку сел парень со светлыми волосами, казавшимися золотыми в лучах осеннего солнца, посылающего нам теплые лучи сквозь пожелтевшую листву. Он ничего не делал, просто смотрел по сторонам, а потом, заметив, что я наблюдаю за девушкой и ее новым ухажером, тронул меня за рукав и смущенно улыбнулся, проведя пальцами по тому месту, где когда-то красовалась надпись, сделанная лаком:

- Она ведь знает, что я ее люблю…

«Музыкант»

Я никогда не брала с собой в парк плеер, хотя очень люблю музыку. Просто воткнуть наушники – значит отгородиться от окружающего мира. Я прихожу в парк не просто для того, чтобы почитать и съесть полагающуюся мне булочку, но и для того, чтобы стать частью чего-то большого.

Но в парке редко стоит полная тишина: смеются дети, бегая по дорожкам, болтают прохожие, а мамы с колясками часто останавливаются у неработающего фонтана и тихим, похожим на жужжание голосом обсуждают своих чад, борщ и нерадивых мужей. А еще в парке часто звучит музыка: это недалеко от моей любимой лавочки играет скрипач. Он высокий, невероятно худой мужчина, вызывающий опасение, как бы его порывом ветра не переломило пополам. Его старая одежда висит на тощей фигуре, и кажется, ее обладатель не собирается покупать новую.
- Он все пропивает, - авторитетно заявила какая-то женщина, остановившаяся послушать либертанго в исполнении музыканта. Я смотрела, как красивые длинные пальцы скользят по грифу, вглядывалась в заросшее щетиной лицо и изредка ловила взгляд по-щенячьи грустных глаз.

Однажды к музыканту, громко цокая шпильками лаковых сапожек, подошла невысокая миловидная женщина. Скрипка жалобно пискнула и умолкла.

- А я тебя давно ищу, - заявила девушка дрожащим от раздражения голосом.- Ты алименты платить собираешься?

Музыкант как будто сжался, сгорбился.

- У меня сейчас нет денег…

- Нет денег?!- взвыла женщина, притопнув ножкой. - Куда же они у тебя уходят, пока я одна воспитываю нашего сына?

- Послушай, я вам отдаю все, что у меня есть, - немного повысил голос мужчина, но он все равно звучал хрипло и жалобно.- Все, что зарабатываю. Посмотри на меня! Я даже не могу купить новую одежду, а со вчерашнего дня вообще ничего не ел…

- Ничтожество,- зло бросила женщина. - Кому сейчас нужно это пиликанье? И что я в тебе нашла? Как был никем, так и остался!

Музыкант вздохнул и опустил голову, но потом с надеждой посмотрел на собеседницу.

- А я скоро увижу сына?

Женщина усмехнулась.

- Тебе стыдно-то не будет? А о ребенке подумал? Такой отец, как ты, - позор на всю жизнь! – она развернулась и пошла по аллее. Музыкант мгновение колебался, потом выгреб из своей баночки все деньги, до крови расцарапав о ее края руку, догнал женщину и сунул их ей в руку. Она усмехнулась, положила бумажки в карман и вновь зашагала прочь.

Музыкант же поплелся к брошенному инструменту, покрытому старым, темным, треснувшим лаком. Под его ногами весело шелестели яркие листья, а в щетине запутался солнечный лучик. Скрипач стал собираться, его движения были резкими, но не от ярости, скорее от отчаяния.

Чем я могла ему помочь? У меня с собой даже денег не было. Я просто подошла и протянула ему свою булочку с корицей. Он мне улыбнулся ясной и светлой улыбкой, и на его щеках появились ямочки.

«Турист»

В парке часто можно видеть, как кто-то спит на лавочке. Обычно это несчастные, обделенные судьбой люди, барахтающиеся где-то на дне жизни. Их обходят стороной, с презрением оглядывая старую грязную одежду, отворачиваясь и морщась от неприятного запаха.

Так вот этот был другим. Он лежал на моей лавочке, положив возле головы свой темно-серый рюкзак и поджав под себя ноги, обутые в новые, белые кроссовки. Я почти с отчаянием смотрела на свое место, самым безнадежным образом занятое спящим незнакомцем, и чувствовала, как нарушается важное правило моей жизни.

Тем временем мужчина открыл глаза, потянулся и сел, проводя рукой по взлохмаченным волосам. Не дожидаясь, пока он примет решение устроиться поудобнее и продолжить дневной сон, я опустилась на скамейку, открыла книгу и демонстративно стала читать.

Мой нос защекотал неприятный запах. Я повернулась и обнаружила, что мужчина достал бумажный пакет и с интересом изучает его содержимое. На пакете красовалась надпись «Макдональдс». Знаете, эта еда имеет одно интересное свойство: стоит ее вынести из ресторана быстрого питания, где все пропахло замороженными котлетами и жиром, аромат ее, казавшийся аппетитным, становится чуть ли не отвратительным и вызывает тошноту. А уж на вкус остывшие бутерброды и жирная картошка тем более оставляют желать лучшего.

Именно такой запах пришлось вдыхать мне. Он мешал, забивался в нос и отвлекал от происходящих в книге событий.

- Вы не могли бы убрать это,- вежливо, насколько это было возможно, попросила я.

- Excuse me?- переспросил молодой человек, отвлекаясь от своих сокровищ в пакете. Я закатила глаза. Иностранец? Что он тут делает?

- Could you put it away?*- попросила я, пытаясь вспомнить свой школьный английский. Мужчина непонимающе уставился на меня.

- It’s awful ,- продолжила я.- Smell,**- и даже ткнула в свой нос, чтобы было понятнее.

- I don’t understand,- он улыбнулся.- Is something wrong?***

- Give it to me****,- я без церемоний выхватила пакет с твердым намерением отправить его в урну.

Теперь я ясно видела, что мужчина выглядел, как типичный иностранец: его одежда, манера держаться, а какая-то обескураживающая простота позволяла мне обойтись с ним подобным образом. Мужчина воскликнул что-то типа «ау!», с несчастным видом наблюдая за судьбой своей еды.

- But I want to eat,*****- заявил он и отобрал пакет обратно. Он достал стакан кока-колы, поставил на скамейку, несколько мгновений проверяя, занял ли тот устойчивое положение, потом из пакета показался гамбургер в промасленной обертке. Гамбургер был удостоен самого влюбленного взгляда и был обречен закончить свое существование в желудке неприхотливого иностранца.

- Oh my God, don’t do it,******- поморщилась я, доставая из кармана булочку. Сегодня это была «улитка» с корицей, покрытая прозрачной глазурью, еще теплая и потрясающе пахнущая их бумажного пакетика.- Возьмите.

Иностранец недоверчиво взял у меня булочку и, закрыв глаза, вдохнул ее запах через пакет.

- That’s awesome…- выдохнул он.
Мужчина сидел рядом на скамейке, уплетал мою булочку, запивая ее кока-колой, и с восторженным видом глазел по сторонам, разве что ногами не болтал. Гамбургер был навсегда погребен в урне.

- I’m from USA,- сообщил он мне, выговаривая слова громко и отчетливо; вероятно, он был уверен, что мне так понятнее. - I reserved a room in hotel two months ago, but there is…- он развел руками.- There is no such hotel. It is closed. I walked for a long time and tired, sat down on this bench and fell asleep.*******

Я смеялась, а американец рассказывал мне о своей жизни в Штатах, о путешествиях, городах, которые он видел, о своей собаке и работе спортивного редактора. Он забыл о своей манере выговаривать слова, и я не понимала добрую половину его слов, что ощущение легкости и беззаботного веселья заставляло смеяться еще больше. На своем ломаном английском я отвечала на его вопросы об учебе в университете, о погоде в Москве, о борще и своей нелюбви к фаст-фуду.

Потом он посмотрел на часы и сказал, что ему пора: надо было искать гостиницу. Он забросил на плечо рюкзак, поправил капюшон толстовки и попросил мою книгу, пообещав выучить русский язык и прочитать ее от корки до корки. Это было «Метро 2033» Глуховского.

- Спасибо, - поблагодарил мой новый знакомый с тем мягким и немного смешным американским акцентом. И отправился на поиски ночлега.

Отойдя на несколько шагов, он обернулся и, широко улыбаясь, помахал на прощение. Я не знаю, как его зовут, нашел ли он гостиницу, толком не поняла даже, из какого он города, и больше никогда его не видела, но воспоминания об этом знакомстве вызывают радостную улыбку.

* - Вы не могли бы убрать это?
** Это ужасно. - Запах
*** Не понимаю. - Что-то не так?
**** Отдайте это мне
***** Но я хочу есть
****** О Боже, не делайте этого
******* Я из Америки. - Зарезервировал гостиницу два месяца назад. Приезжаю. А тут… - Нет такой гостиницы. Ее ликвидировал и. Я шел, устал очень. Решил посидеть на лавочке и заснул.

«…и жили они долго и счастливо»

Привычка складывается из многих мелочей: действий, чувств, запахов, предметов, звуков, людей, находящихся рядом или просто проходящих мимо… И когда что-то идет не так, изменяется какая-нибудь единственная маленькая деталь, привычный порядок рушится, как карточный домик, из которого выдернули один кусочек картона. Таким образом изменился мой любимый ритуал, который состоял из множества мелочей, поэтому понять, что именно изменилось, было сложно. Но чувство, что что-то не в порядке, упорно не покидало меня несколько дней.

Потом я заметила, что скамейка напротив пуста.
Обычно, когда я приходила в парк и устраивалась поудобнее с книжкой в руках, на противоположной лавочке уже сидела пожилая чета. Они приходили и уходили чуть раньше меня. Мужчина, несмотря на свои годы, был высок, а возраст лишь немного согнул его спину и опустил плечи. Осенью он появлялся в желто-коричневой куртке, а его волосы отливали темной сединой. И всегда рядом с ним была маленькая женщина, вероятно, никогда не бывшая особенно красивой, но она сохранила стройную фигурку и какую-то моложавую юркость. Она делала мелкие шажочки и постоянно размахивала руками, когда что-то говорила.

Каждый раз, приходя в парк, эта пара совершала одни и те же действия, как, в принципе, и я. Мужчина доставал книгу в потертой обложке советского образца и читал ее вслух, а женщина сначала смотрела по сторонам, вертясь на лавочке, и выглядела при этом премило, а потом доставала вязанье. Она периодически переспрашивала своего мужа и просила перечитать какой-нибудь отрывок, демонстрируя, что ей интересно. Через некоторое время мужчина прерывал чтение, доставал из кармана яблоко, протирал его платком и отдавал жене. Та благодарно улыбалась и медленно-медленно начинала его есть. Вероятно, оно бывало слишком жестким, но я ни разу не видела, чтобы она отказалась.

Но даже когда они молчали, когда женщина не гладила мужа по плечу и не улыбалась ему, а тот не брал ее руки в свои и не прикасался к ним губами, прикрывая глаза, они непостижимым образом оставались вместе и совершали в своем бездействии и молчаливом созерцании что-то совместное и, безусловно, важное.

Около шести часов вечера они вставали, женщина цеплялась за локоть мужа, и они медленно неторопливо брели вдоль аллеи к выходу из парка. По-моему, они не разговаривали, да им это и не нужно было.

А теперь они не пришли. Лишь спустя четыре дня после того, как я заметила отсутствие пожилой пары, в парке показался этот мужчина. Один. Он медленно брел по аллее, глядя себе под ноги. Приблизившись к скамейке, он на мгновение замер, а потом тяжело опустился на нее. Положил большие морщинистые руки на колени и стал смотреть куда-то вперед, мимо меня, мимо деревьев и мелькающих за ними машин. Меня не покидало ощущение, что он вот-вот закроет лицо руками и разрыдается. Но, наверное, у него просто не осталось слез. Как когда-то его жена распространяла вокруг себя теплую атмосферу любви, так его отчаяние чувствовалось чуть ли не физически.

Я не знала, что случилось с его женой, но особых иллюзий не было. Борясь с тоской и жалостью, угрожающими сжать и расплющить сердце, я добросовестно пялилась в книгу, перечитывая одно и то же предложение, не понимая его смысла. Изменилась одна маленькая составляющая распорядка дня, и спокойствие от моего ежедневного ритуала исчезло вместе с юркой старушкой, ее морщинистым лицом, белыми волосами и невыразимо теплой любовью.
Когда я собралась домой, мужчина все еще сидел на лавочке. И я была уверена, что он уйдет еще не скоро.

Эпилог.

Заканчивалась та пора осени, которая называется бабьим летом. В перспективе Москву ждали проливные дожди, холодный ветер, размокшие и хлюпающие под ногами облетевшие листья, простуда и депрессии. Я брела по аллее моего парка к старому, неработающему фонтану. В руках я, как обычно, сжимала пакетик из булочной, в котором лежали на этот раз тонкие слоеные конвертики с лимонно-творожной начинкой. Настроение было унылым, солнце заползло под тучку, которая тут же излилась на землю мелким противным дождичком. Я открыла зонтик и поспешила к лавочке, пока та не намокла.

И столкнулась с высоким седым мужчиной, спина которого лишь чуть больше сгорбилась. В руках у него был старый черный зонтик с торчащей спицей, а смотрел он осеннее серое небо. Приняв мои сбивчивые извинения в неуклюжести с улыбкой, он ткнул пальцем куда-то наверх. Я последовала за его указанием, но увидела только грязно-серые облака, а на лицо упали противные мелкие, острые капли. Я поскорее спряталась под зонт, а мужчина рассмеялся.

Наверное, он видит ее ТАМ, наверху. Жить с настоящим горем невозможно, либо сойдешь с ума, либо убьешь себя. И мужчина решил, что его маленькая жена сидит сейчас где-то наверху и оттуда наблюдает с таким же теплым взглядом. А он не может показаться ей несчастным или слабым, он же ее мужчина. И мне от его решения почему-то стало теплей.

Я села на свою лавочку и, зажав зонт под подбородком, достала булочки и книгу. Я все еще боролась с желанием поднять глаза и увидеть счастливую пожилую пару. Но на этот раз скамейка не пустовала. Там, не обращая внимания на дождь, сидели двое, мужчина и женщина, авторы фразы, выцарапанной на моей лавочке. Они сидели рядом, иногда парень смахивал капельки дождя, текущие по ее лицу, а девушка периодически касалась губами его губ и что-то шептала ему на ухо…

Дождь усилился, забарабанил по моему зонту, оставлял большие круги на водной глади фонтана. Парень схватил девушку за руку, и они побежали из парка к магазину, под навес.
Позже от чтения меня отвлек детский смех. Крики, смех, плач детей был неотъемлемой частью моей повседневности в парке. Я подняла глаза, собираясь только скользнуть взглядом по счастливому ребенку. Это был мальчик лет четырех в синенькой курточке и шапке, надвинутой на брови. Он стоял, задрав голову, и наблюдал, как высокий и худой музыкант достает скрипку и начинает ее настраивать.

- Паааап, а пап! А что ты будешь играть?- голос у мальчишки был звонким и наверняка перекрыл бы шум дождя, если бы тот уже не закончился, оставив после себя лишь запах осени.

- Вивальди,- ответил музыкант, и на его чисто выбритом лице заиграла улыбка. А мальчишка кивнул с таким серьезным видом, как будто был знатоком классической музыки.

Я отложила книгу в сторону и просто слушала музыку, смотрела по сторонам, наблюдала, как падают листья, как бегает кругами малыш, как презрительно смотрит на отца своего ребенка стоящая вдалеке женщина, на проходящих мимо людей. А когда уже по-октябрьски холодный ветер заставил поежиться, я встала и отправилась домой, положив музыканту в консервную баночку немного денег. Настроение было хорошее, несмотря на дождь, ветер, размокшие и хлюпающие под ногами облетевшие листья, ожидающие меня простуду и депрессию.

Подарок для Vilarmon

Без названия

Как и все маленькие дети, я всегда чего-то боялась. Позже, став взрослой, я поняла, что все мои детские страхи были глупыми, и боялась я совсем не того, чего стоило бы. Я помню, как ходила по узким улицам своего небольшого города и вглядывалась в темные окна старинных домов. Дома эти были разными и часто даже жилыми. Одни из них были похожи на сказочные замки или поместья каких-то старинных аристократов и их я, естественно, не боялась. Другие же дома были не такими. Днем или когда в их окнах горел свет и были видны силуэты людей, дома эти были приветливыми и уютными. Вечером или ночью, когда пустые и темные глазницы оконных рам тихо смотрели на темную улицу, все было иначе. В это время мне порой казалось, что из-за занавески вот-вот выглянет что-то страшное, и оно будет долго и молчаливо смотреть на меня своими пронзительными глазами. И вот с этого момента все самое плохое в моей жизни и начнется… Как оказалось, реальная жизнь и реальные страхи не имеют ничего общего с фильмами ужасов. И началось все вовсе не со старых домов, спокойно хранящих свои тайны, а с самой обычной квартиры, в которой я жила вместе с мамой.

Детство. Когда я была маленькой, я не понимала, почему все взрослые с таким трепетом говорят о времени, когда они были детьми. Честно говоря, мне даже было сложно представить, что все эти серьезные дяди и тети когда-то были такими, как я. Я же хотела стать взрослой. Причины этого желания вряд ли были такими же, как и у всех. Как я теперь понимаю, уже тогда, когда я еще мало чего знала о жизни, меня угнетало мое детство. Мне не нравилась моя мама, которая всегда, когда я смотрела на нее из какого-нибудь потаенного места в квартире, казалась мне грустной и печальной. Стоило мне показаться ей на глаза, лицо ее становилось злым и, наверное, несчастным.

Я не понимала причин таких перемен, но они мне не нравились. Мне всегда казалось, что родители должны обращаться со своими детьми иначе и уж явно не говорить им о том, что они нежеланны, как это делала моя мама. Мне всегда хотелось убежать или спрятаться от нее, но я не делала этого. Потому что она все равно была желанной для меня. Хотя воображение рисовало у меня в голове совсем другие картины. Я представляла себя с мамой и обязательно с папой где-нибудь на пикнике или на моем дне рождения, рядом с новеньким велосипедом. И все мы были счастливы в эти моменты. Ребенком я не задумывалась над тем, как сложно быть счастливым. Мне казалось, что для этого совсем ничего не нужно делать, ведь так просто любить тех, кто рядом и улыбаться им. Позже я поняла, что в жизни все совсем иначе.

Несмотря на все, я жила со своей мамой до прошлого воскресенья. Целых двадцать лет. Ее открытые проявления нелюбви ко мне каким-то удивительным образом соседствовали с чем-то, похожим на заботу. Она исправно кормила меня, одевала, водила в школу. Но делала все автоматически и все чаще говорила о том, что я для нее обуза. Примерно год назад, в более или менее мирный период нашего сосуществования, я познакомилась с ним. Он, по закону жанра, был старше меня. И мама о нем не знала. Он так внезапно появился в моей жизни, что я приняла это все за сказку. Я боялась, что если мама узнает о нем, то моя сказка обязательно будет уничтожена ее реальностью.

Познакомились мы в сентябре. Это был тот период осени, который обычно называют «бабьим летом». Я никогда не понимала, почему оно «бабье», ведь летом могут и должны наслаждаться все. Тогда я сидела на автобусном вокзале, с которого люди совершали бегство из моего города в свои, другие, большие и светлые города. Я продавала газеты. Эта работа была лучшей из тех, на которых мне доводилось работать. Когда подъезжали автобусы, я заходила внутрь и звонко выкрикивала заголовки, предлагая людям купить газету. Обычно люди ничего не покупали, некоторые грубили, а некоторые отводили глаза, как будто им было совестно за что-то. Зато после обхода автобуса я могла вернуться на вокзал и выпить кофе за счет привокзальной забегаловки. Посетители говорили, что кофе здесь готовят мерзкий, но мне все нравилось.

Когда я пила очередную кружку кофе, он подошел ко мне и сказал, что бабье лето придумали для того, чтобы люди, работавшие все лето, успели насладиться им осенью. Я не очень поняла, почему он заговорил об этом, а потом случился новый год.
Этот новый год был самым лучшим в моей жизни. Мы были только вдвоем, и он сделал мне самый лучший подарок, который я только могла ожидать.

Правда узнала я о нем не сразу, а когда узнала, то бережно хранила эту тайну еще некоторое время, боясь спугнуть чудо. Теперь мне кажется, что я ждала слишком долго и чудо устало ждать, поэтому и ушло от меня.

Он исчез из моей жизни так же внезапно, как и я появился. Просто однажды он не пришел, а я поняла, что не знаю о нем ничего. Тогда я вернулась домой и все рассказала маме. Впервые я увидела на ее лице нечто, похожее на озарение. Она все поняла и все увидела и сказала, что когда все закончится, она больше не желает меня видеть. Я лишь пожала плечами — мне было уже безразлично.

В таком состоянии я прожила еще несколько месяцев и дождалась следующего сентября. Нынешнее бабье лето не казалось мне таким прекрасным, как раньше. Я поняла, что на самом деле оно — ни что иное, как издевательство над людьми, желающими задержать лето и свое счастье еще хоть на сколько-то. Осень дает нам такую короткую возможность лишь для того, чтобы затем отнять ее.

В воскресенье, когда все наконец-то закончилось, мне было очень тяжело и больно. Я не ожидала, что эта ноша окажется для меня почти непосильной. Но все закончилось, и на краткое мгновение я даже была счастлива. Точнее, на три дня. В тот момент, когда я оказалась перед ступенями местной церкви, счастье покинуло меня.

Или я покинула его, уходя в неизвестность быстрыми шагами.

Уходя, я думала о том, что можно считать предательством. Является ли предательством отношение родителей, заведомо лишающих своих детей веры и надежды в будущее? Является ли предательством уход человека, который на самом деле ничего не обещал и ничем не был нам обязан? Можно ли назвать предательством то, что я совершила по отношению к своему ребенку? Последнее, чего я хотела, это стать такой же, как моя мама и постоянно, на протяжении многих лет осознавать, что я ничего не могу дать этому малышу, что он вполне может превратиться для меня в нежеланного… Теперь же хотя бы есть шанс, что чьи-то сильные руки будут помогать ему держать руль велосипеда, когда он впервые сядет на него, а чьи-то ласковые слова будут помогать ему уснуть…

Ответы пришли ко мне внезапно. Они были похожи на луч света, который ослепил меня, но вместе с тем внес ясность во все происходящее.

Я поняла, что не важно, что мы называем предательством - все может быть искуплено. Но не здесь и сейчас, а чуть позже. Я смотрела на людей, суетящихся вокруг меня. Вот пробежал один и что-то крикнул другому. Вот подъехала пара машин, затем был яркий разноцветный свет, затем почувствовала, что меня как будто поднимают и куда-то несут… Я смотрела на встревоженные лица и беготню вокруг, и мне было хорошо. По-моему, я даже улыбалась, потому что теперь я смогу искупить все и все будет мне прощено. В эту секунду я умерла.

Подарок для Marina97

Без названия

История наша начинается задолго до того, как на деревьях начинают распускаться почки или же опадать золотые листья… Дело обстояло зимой. В ту пору она была очень лютая, мало кто хотел выходить из дому, особенно утром. И все же, мороз - не мороз, а кушать хочется всегда – работа не ждет! Вот только для Ангелики работа волком не была, в лес, как говориться, не убежала! Девушка сидела дома со слегка похлюпывающим носом и красноватыми, от недосыпа, глазами. Похоже, она слишком много времени проводит за компьютером, но кто ей это может запретить? Со странички, на страничку вперед-назад, назад-вперед. Ангели переписывалась со своими одноклассниками. Еще пока только десятый класс, времени завались и… В этот момент из колонок раздался мелодичный, короткий сигнал. Новое оповещение, добавить в друзья? Ангелика не придала большого значения новому «другу» и в ответ лишь кликнула «добавить». Через несколько минут пришло новое сообщение с кратким содержанием: «Привет». «Привет», - ответила девушка своему новому знакомцу.

По началу, девушке было все равно, откуда, как позже выяснилось, этот молодой человек, как его зовут, зачем он болтает здесь с ней и так далее. Как может привлечь внимание профиль, в котором вместо имени написано название северной морской рыбешки? Но вскоре за полгода переписки она успела привязаться к нему, а спросить откуда он и могут ли они встретиться – не решалась, хотя это было бы отличной идеей! Она даже не могла попросить его выставить свою фотографию, хотя, казалось бы, она уже знает о нем все. Так дело до сентября и затянулось,.. Девушка, как лисица с виноградом, утешила себе тем, что это все равно только общение через интернет и ничего оно не даст. Первое сентября прошло довольно-таки обыденно, разве что в этом году теперь была их очередь вести первоклашек. А еще… у них появились три новеньких. И один из них… в каком-то смысле заинтересовал девушку. Высокий, зеленоглазый, златовласый, словно солнце, ну и что, что в очках! И вновь ее чрезмерная замкнутость и стеснительность не давала ей покоя!

Простить подругу было глупо, уже не маленькие, вроде как, одиннадцатый класс. Случайно подсесть на одном из уроков?
- Да, ведь я раскраснеюсь, как маленькая девочка! – отвечала сама себе мысленно Ангелика, расхаживая в компании одной хорошей знакомой по школе, в то время как та, самозабвенно что-то говорила о косметике, новеньких мальчиках и еще о том брюнете, который, «ну, ты помнишь»… Весь день прошел в незнании и неведении. Спасибо классному руководителю, за то, что представил, их всех по именам… Его звали Марк.

Кстати, да, день подошел на самом деле к своему логическому завершению. Подруги разошлись кто куда. Наша героиня предпочла вновь удалиться в свои мысли и, через золотую аллею, пойти по направлению к дому. Погода стояла прекрасная, хотя лето уже закончилось, а вот нет. Как же это зовется? Бабье лето, кажется.

- Интересно, а почему же оно бабье?

Тут девушка вспомнила теплые, добрые бабушкины руки, которые месят тесто, а затем из теплой-претеплой печи достает пирожки с капустой или с яблоками…

И так глубоко погрузилась Геля в собственные воспоминания, что и не заметила, как столкнулась с одним молодым человеком прямо посередине аллеи!

- Ой, прости, я что-то замечтался… - он подал ей руку и помог подняться. Девушка улыбнулась и из всех сил сдерживала себя, дабы не вспыхнуть от стыда!

- Спасибо,.. Марк, – ответила девушка.
- Ты знаешь мое имя? – удивился юноша.
- Ну, конечно, а как же…
- А я помню твое,.. А́нгелия́.

Тут девушка широко распахнула от удивления глаза и похлопала ресницами. «А, откуда…?» - промелькнула мысль в ее голове и тут же сменилась новой. Ее так никто не называл, кроме…

- Палтус? – еле сдерживая улыбку, спросила она. Парень улыбнулся и кивнул в ответ. Молодые люди рассмеялись и пошли уже вместе по алле, навстречу солнцу. Думаю, теперь этим двоим, будет, что написать в сочинении о том, как я провел лето. Бабье лето.

Подарок для Elinar

Сказка без названия

В тридевятом царстве, в тридевятом государстве – гордо именуемом Российская Федерация, жил был мальчик… кхм, ну как мальчик… молодой молодец по имени Сергей, ну то есть – Я! А как же сам себя не похва… сам про себя не расскажешь, никто не расскажет. Жил был я в стольном граде Мосокове (Москве, да), в возрасте семнадцати лет. Жил себе не тужил, как бац и наступил сентябрь, а что у нас в сентябре? Правильно – учеба! Знаете, бывают такие моменты, когда в школу идти не хочется (особенно потому, что боязно было, причину не скажу – смеяться будете), ну вот и мне не хотелось.…. А очень зря.…
6.15 утра. Я встал и кое-как собрал рюкзак, скинув туда пару тетрадок и ручек. Учебники я не носил как таковые, ибо их можно было найти в любое время урока у сидящих вокруг девушек! В общем, с горем пополам собравшись, одевшись, умывшись и позавтракав, я вышел из дома, на ходу придумывая, как бы прогулять. Погода стояла прекрасная, солнце уже показалось из-за горизонта, и я думал, греясь в его теплых лучах. Мысль пришла сама собой: а не махнуть ли к бабке в деревню? Признаться честно, бабушку никогда не видел, но мысль была такой соблазнительной, что вернувшись домой, и взяв, оставленный мамой, листок с подробным описанием, как найти нужный дом, я сел на ближайшую электричку и поехал.
Ехали долго, около четырех часов, в ходе которых мой мобильник сел и я, не зная чем бы заняться, стал считать деревья за окном. Правда это дело мне вскоре надоело и я, видимо сказывается совет считать слонов на ночь, уснул. Нужная мне станция находилась прямо посредине леса. Осмотревшись и так и не найдя, как спуститься, я со всего маха спрыгнул с платформы, благо внизу были кусты, и стал искать какую-никакую тропинку. Но и такого чуда тут не оказалось. Нахмурившись, я полез в рюкзак и достал мамину записку.

«Серж, мы с папой уехали. Еда в холодильнике, одежда в шкафу, найдешь все сам. Сколько будем отсутствовать - не знаю, поэтому сходишь в магазин если что. Выдели на выходных время и навести наконец бабушку! А то тебе уже семнадцать, а ты ее, как и она тебя, так и не видели. Живет она близ Ярославля, так что будь осторожен. Возьмешь билет до остановки 222 км. Не проедешь, она одна такая, - тут я хмыкнул, идиот что ли? – выйдешь в лес и пойдешь прямо, там указатель будет. Если ты не понял, указатель с надписью «прямо». Дойдешь до него и свернешь на четверть южнее. Думаю, стену ты сам найдешь, пойдешь прямо вдоль нее и найдешь домик бабушки. Если что спроси: а где тут здравствует бабушка? Тебе ответят и покажут. С печками не разговаривай!»
- С какими еще печками? – изогнув бровь, я пытался понять, спятила ли окончательно моя мать или нет. Согласитесь, не мне одному кажется бредом то, что написано? Вздохнув и сунув бумажку в карман джинс, моя скромная персона направилась на поиски указателя. Такой действительно был, обнаружился в нескольких метрах от платформы. Или мне так показалось, потому что, когда я обернулся, ее уже не было видно.
- Чудеса? – потер я затылок, - так ладно, как там…
- Четверть к югу!
- Спа,… - я хлопнул ресницами, потом еще, но никого и нигде не было. Помотав головой, таки определил, где эта самая четверть и пошел прямо. По пути я пожалел только о том, что не взял с собой поесть. В желудке уже вовсю напевали вальс голодного Сергея, а стены заветной так и не было.
«Эх, мама, останешься ты без любимого сына!» - оптимистично подумал я, свесив голову. Как и бывает по закону подлости, моя макушка тут же встретилась с чем-то жестким. Потирая ее одной рукой, я посмотрел во что врезался.
- О, стена, - как идиот хихикнул я. Сооружение было каменным, словно искал я не деревню, - хотя какая тут деревня, когда за все часы блужданий, мне не встретилось ни одной живой души? – а замок в лесу.
- Так, и куда теперь? – посмотрел я направо, а потом налево.
- Налево пойдешь - смерть найдешь,
Направо пойдешь - коня потеряешь,
Прямо пойдешь - счастье найдешь;

- Так, харе… - я пригрозил кулаком неизвестно кому, - да и прямо я тут фиг пройду, однако. Коня нет. Значит, идем налево!
Очень оптимистично с моей стороны, не правда ли? Ну смерть и смерть, какая уже разница. Голод не тетка, от него и помру. Спустя еще полтора часа оказалось, что смерть моя скорее придет от глобального разочарования. Ни деревни, ни избушки на курьих ножках не было, только … хм… видимо все же когда-то это был фонтан, но теперь от него осталась только кучка руин. На них-то я и сел. Самое интересное, что как мне идти обратно, я не знал. Если помните, то маман мне ни слухом, ни духом об этом не написала.

- Видимо, надо было идти в другую сторону, - вздохнул я, доставая листок бумаги из кармана. Пробежавшись еще пару раз по тексту, я вскочил. Ну надо быть, таким идиотом! Не сообразить, хотя уже и так мне кто-то, не хочу даже думать кто, подсказывал.
- А где тут здравствует бабушка? – на радостях крикнул я на весь лес. Тишина. Вот тебе и спроси. Когда надежда моя стала осыпаться песком в часах, этот кто-то, наконец, ответил… или показал, как посмотреть. Деревья медленно начали вставать – я не вру, так и было! – и отходить в сторону, а стена, так ее и раз так, поменяла свое месторасположение и, оказалось, что ворота, давайте звать это так, стояли в нескольких метрах от меня. Туда я и направился, думая, что первым делом выскажу бабушке все, что думаю о местоположении ее …

- Мать моя женщина, - я вытаращил глаза, как псих, тыкая пальцем в сооружение,- избушка. Избушка на курьих ножках!

- Чего орешь, добрый молодец? – я медленно опустил взгляд на озеро, которое располагалось перед избушкой. Надо сказать, что видел я только верхнюю часть тела девушки, но что-то мне подсказывало, что нормальный человек не полезет в болото. По крайней мере, по доброй воле точно.
- Я… это… бабушку ищу… - отводя взгляд от неизвестной, произнес я. Нет, ну не могу я спокойно смотреть на полуголых девиц! А вы что подумали? Да она такой и была.
- Это Яга что ли бабушка твоя?
- Я… Яга? – я изогнул бровь, припоминая русский фольклор. В уме сразу нарисовалась этакая бабуля в исполнении Георгия Милляра с метлой и ступой. Нет, определенно не ее, - эмм… я не уверен.
- Ну, в этом лесу только одна бабушка, - развела руками девушка, - слушай, а добрый молодец, помоги мне… щедро отблагодарю тебя.
- А ты вообще кто? – задал я, наконец, логичный вопрос, хотя, что в данной ситуации было логично?
- Русалка, кто ж еще! – и точно, не успел я опомниться, как она плеснула хвостом по воде. Ну и ну… Русалка значит.
- Так, - начал я, - если ты русалка, значит злая,… не буду, утопишь еще… да и благодарностей мне не надобно.
- А сам-то шибко добрый, - едко парировала русалка, - это твоя бабуля в глухом лесу живет, детей крадет, добрых молодцев кушает, а не моя. Ну что, будешь помогать?
- Давай, я выслушаю твое предложение, а потом решу?
- Вот молодежь нынче пошла! – девушка отплыла от берега, - ладно, слушай. Вытащи меня на бережок, а потом отнеси в избушку, собак не бойся, дрыхнут и Горыныч не разбудит. Там бабушка твоя оставила водичку волшебную, дай ее мне.
- И все? – с подозрением спросил я. - В чем подвох?

- Подвох, какой подвох?
- Подвох есть всегда, - вздохнул я, - жизнь вообще сплошной подвох. Но лучше двойное дно, чем крышка.
Девушка смотрела на меня, как на идиота. Ну точно скоро таким стану, жизнь моя жестянка! Я же пожал плечами, мол, ничего не знаем, не хотите не поможем. Да и все еще подозрительно это было. Зачем русалке в избу к какой-то водице? И где кстати бабуля?
- А где Яга-то? – озвучил я свою мысль.
- Так праздник же! – покачала головой волшебное создание, - на слете она, ближе к утру будет.
- Ага, и ты пока ее нет, решила напакостить?
- Почему ж напакостить? – захихикала она, - по суше погулять хочу, мир повидать. А то не видно из пруда-то ничегошеньки.
- Ноги значит? А голоса не боишься лишиться? – усмехнулся я.
- Не боюсь, - пожала она плечами, - да и чего бояться-то? Голос не страшно, главное, чтобы голова на месте осталась…
- Ох, и влетит мне, - вздохнул я, скидывая рюкзак на лавку рядом с домом. Собака, лежавшая на крыльце, так и не проснулась. Только кони, пасущиеся сбоку от дома, тихо ржали и переставляли копыта. Подойдя к озеру, стал думать, как вытащить из него русалку так, чтоб самому туда не упасть. Кое-как сообразив, протянул девушке руку и вытащил ее на сушу. Выйти сухим не удалось, так как вода с нее лила только так. Горестно вздохнув, понес ее в избушку, как она и просила. Внутри было мрачно, и вопреки народным фильмам не одно, а два помещения. Положив русалку на кровать, стал искать заветную водицу, но не нашел, как не искал.
- А вода-то где?
- Тут должна быть, - озираясь по сторонам, ответила девушка, - бабушка сама говорила, что она здесь!
- Только без истерик, - помахал я руками, как делают герои в аниме, - найдем, ток не реви.
И вот я снова кинулся на поиски. Надо сказать, что видимо моя бабуля та еще шутница. Знала же ведь, что русалка наверняка когда-нибудь захочет стать девицей. Вот и сказала про воду.
«Эх, где мне тебя искать, вода-водица из козлиного копытца?»

И вот снова, стоило только подумать, как все тут как тут под рукой. Вода, вернее хрустальная чаша с ней нашлась на печке. С чего я это знаю? Ну наверное потому, что обычную воду не льют в хрустальные тарелки, поставленные на жуткого вида подставки. Зачерпнув деревянной ложкой воду, просто больше никаких емкостей на «кухне» у Яги не нашлось, понес ее русалке. Та уж очень быстро выпила все содержимое и… упала в обморок. Вот тебе и на. Спасал, спасал, а она взяла да померла. Я снова вздохнул, видимо вода и правда из лужи была. Весь полон печальных мыслей, я вышел на крыльцо и сел на ступеньки. Придется все бабушке рассказывать, когда вернется. А так хотел с ней подружиться, учитывая то, что до сих пор не верилось в то, будто она та самая Баба-Яга. Нет, ну сами посудите, а?
Долго ли коротко ли, но дождался я ночи. Бабули все еще не было, поэтому решил я осмотреть все вокруг, благо было на что посмотреть. Тут тебе и пруд, уже без русалок, и кони волшебные, куры с золотыми яйцами, ну в общем целый набор. Особенно порадовал волшебный колодец – говорящий. Столько анекдотов рассказал, что я сам чуть не скончался от смеха. В избушку заходить я так и не решился, мало ли что…
Яга пришла, вернее сказать – прилетела ближе к полуночи. Очередной удар по моему хлюпкому душевному равновесию, бабушка моя была совершенно не бабушкой! Выглядела она не на много старше меня. Вот тебе и на…. Чисто рефлекторно, я спрятался за стену дома, наблюдая, как она подходит. И ведь правду в сказках говорили, что нюх у нее ого-го. Яга остановилась в нескольких шагах от дома и стала оглядываться.
- Чую, русским духом пахнет, - задумчиво произнесла она, - и не просто русским. Эй, внучок, долго прятаться будешь, али как? Ну, делать не чего, пришлось к ней выйти.
- Здравствуй, - говорю, - бабушка. Как поживаешь?

- Что уже натворил? – вместо ответа спросила она, - неладное что-то приключилось?
- Русалка, - не стал врать я, все-таки как-никак а колдунья она, - попросила… ну, в общем я… вот…
- Понятно, - протянула бабуля, ничуточки явно не гневаясь, чем вогнала меня в ступор, - чтож, внучек, быть тебе мужем!
- М-мужем? – я моргнул пару раз для профилактики, - что значит мужем. Она ведь…
- Как хорошо-то спалось, - я обернулся к избушке, а потом так же стремительно развернулся обратно, - спасибо…
Русалка, вернее она была русалкой, замолкла, встретившись взглядом с Ягой.
- Ой…
- Вот тебе и ой, красна девица, - та уперла руки в боки и притопнула ногой, - решила моего внученька соблазнить, да? Девицей стать? Я тебе покажу!
- Не гневайся, бабушка, - девушка упала на колени, - не виноватая я, он сам пришел. Дай думаю, попрошу, он же не знает ничего, значит и женится не надобно!
- Стоп, - наконец пришел я в себя, но, все еще, не смотря на русалку, - какой женится? Молод я еще… да и не знаю ее.
- Тебя мамка чему вообще учила? – удивленно спросила Яга, - расколдовал девицу, так женись, и нечего нюни распускать! Волшебный лес, все помнит, все знает!
- Но…
Мое но так и не закончилось. Оказалось, что бабушка очень даже скора на руку, поэтому уже через два дня нас с русалкой, имени которой я до сих пор не знаю, обвенчали и вернули обратно домой в Москву с наказом, чтоб не забывали Ягу навещать. А чтобы наказ исполнялся, послали еще вдобавок – барсука, говорящего. Это он тогда по лесу за мной шастал и подсказывал. Вот таки дела. Маман даже не удивилась, обнаружив дома невесту с гостинцами, только довольно улыбалась, а я в очередной раз думал, что надо прекращать прогуливать школу…
- Ты чего там бормочешь? – я поднял взгляд от тетрадки, где писал.
- Ничего дорогая, - быстро откликнулся я, - мысли вслух.
Жена, теперь уже жена, склонилась над написанным и улыбнулась:
- Ну да, не хватает только: и стали они жить да поживать, да добра наживать…

Голосование завершено. Ура!

Результаты:

1. Museum 58
2. TodayHanna 66
3 .Seuren 62
4. Chii Tenshi 55
5 .Temari 65
6. Лепесток, 22
7. Vilarmon 69 - Приз зрительских симпатий.
8.Nekson 59
9.Айжель 70 - ТРЕТЬЕ МЕСТО
10. Elzas 56
11. Фимка 65
12. Elinar 74 - ПЕРВОЕ МЕСТО
13. Intence 66
14. Alleluia 61
15. Hyde 73 - ВТОРОЕ МЕСТО

Полная таблица баллов жюри:

Приз зрительских симпатий работа номер 7

Большое спасибо всем кто принял участие и не убил меня за всю котовасию с голосованием.