[Enlil]

Ее звали Лейтон Энн Вальтерс. Сокращенно – Ли. Прелестное, жизнерадостное создание, очаровательное настолько, что я не мог не сдаться. Я снял в этом городе, оказавшимся совсем не таким замухрышным, как мне сперва показалось, номер в гостинице и, недолго думая, отправился на встречу с фиаолковоглазым чудом.
Это было странно, но даже процесс поджарки сосисок рядом с ней превращался в какую то фиерию чувств… праздник с буйством красок и ярких вспышек, что навсегда останутся у тебя в воспоминаниях.
- Он мне заявил, что сосиски – это не женского ума дело, ты представляешь! – так искренне и живописно возмущалась она, что я хохотал, не скрываясь, а она и не думала обижаться, продолжая свою обличительную речь в адрес усатого продавца мясного отдела. – Дэвушка, заявил он мне, сасыск – сущэств нэжный и тонкый! Я видела всякие извращения, но нэжный и тонкый сасыск – это для меня впервые! Эй, осторожно, они у тебя горят!

Я не мог припомнить даже то, бывал ли я когда-нибудь в клубах. Смутные и почти потерянные воспоминания, на грани ассоциаций подсказывали, что бывал, однако на этом все заканчивалось. Здесь же мы, как ошалелые, с радостным гиканьем носились из одного ночного клуба в другой, на спор пили маргариту и мартини из рюмок и задорно отплясывали канкан под Селин Дион.
Только иногда её взгляд становился напряженным, она то и дело посматривала на часы, но потом успокаивалась. И я все не решался спросить…

Особое место в моей жизни занял покер. Играть я не умел никогда и последний на моей памяти раз, когда я предпринял поползновение к оному был связан с приездом ныне усопшей тетушки Дэйдрэ. Не сказать, что от того раза у меня остались особо приятные воспоминания, но Ли обещала научить и я, в очередной раз, не устоял.
Быстро осознав, что это тонкое искусство так и останется для меня тайной навсегда, я довольно скоро начал жульничать совершенно жутко. Ли клеймила меня позором, обзывала бездарем и обещала научить хотя бы жульничать.

В один прекрасный момент как то вдруг внезапно оказалось, что последние две недели, отведенные мне на приключения в этом чудесном городе, закончились. Пролетев, как один миг, они оставили меня удивленно взирать на билет, датированный завтрашним числом, и вяло отбрыкиваться от свирепствующего в телефонной трубке начальства.
Ли пришла меня провожать. Я пытался улыбаться, она тоже. Обещали друг другу писать, натянуто шутили… а потом долго и куда как искреннее целовались у самого трапа…
Чувствуя, как взлетает самолет и гладя в круглое окно, мне хотелось завыть, отчаянно цепляясь пальцами за ускользающие солнечные лучи.

Дома меня ждали сюрпризы. Лежащий пластом, едва шевелящийся отец. Стенающая над ним Рокси. Белугой ревущая в своей кроватке Равэннэ. И все.Едва слышно хрипя, отец шептал что то про глаза, зареванная Рокси поведала, что проклятая ведьма скрылась, прихватив Гавэйна и траванув отца.
Примерно тогда я и встретил ее снова. Словно одержимый, я носился по городу в поисках и тогда увидел ее. Ли была как всегда очаровательна и на пару дивных мгновений мне показалось, что это был только страшный сон, а я до сих пор там, в своем блаженном беспечном отпуске рядом с ней.
- Привет. Рада тебя видеть. А я тут по делам…
- Ли… уезжала бы ты отсюда… - ее брови изгибаются и прелестное личико омрачается легкой обидой.
- Неласковая встреча.
- Ли, - сходу начал пугать я девушку. – У меня двое детей. По крайней мере я надеюсь, что все еще двое.
- Как интересно… двое детей, три жены и гарем на сорок персон?
- Нет, но я переспал с женой моего брата, а потом моя невеста сбежала к нему из-под алтаря.
- Ну ты и скотина! – она кажется почти восхищенной. Где то на тонкой грани того, что бы дать мне в глаз. – Так что там с детьми?
- Их мать… редкостная ведьма в прямом и переносном смысле… украла мальчика..
- Хм… ведьма, говоришь? И ты жаждешь сына вернуть?... - Ли задумчиво рылась в аккуратной дамской сумочке. – Ну что ж… куда идти? – что-то тихо щелкнуло… аккуратный маленький пистолет в ее пальцах смотрелся на диво гармонично.

Здесь было холодно и сыро. Как в склепе.
- Может все таки одумаешься? – мрачно и без особой надежды, напоследок, попытался я воззвать к голосу рассудка следующей за мной девушки. Она не казалась испуганной и вообще держалась с таким достойным видом, будто регулярно ходит по столь сомнительным местам. Мое бурчание она гордо проигнорировала, с интересом осматриваясь.
- Мрачное местечко… откровенно попахивает нечистью. Ты уверен, что нам сюда? Ведьмы вроде как, даже самые мерзопакостные, обычно все-таки предпочитают места поэстетичнее… ну или хотя бы почище… вот вампиры… ты уверен, с кем именно спал?
- Откуда у тебя такие познания о нечисти?... – раздраженно, вяло огрызнулся я. От зябкого холода, от неутомимого и крайне специфичного оптимизма Ли передергивало.
- Да так…
Подробности бурной биографии моей подруги выяснить мы не успели… впереди слышались голоса.

Их было пятеро и маленький блондинистый малыш, беспечно играющий зайцем у самых ступеней.
Ли оказалась права, по крайней мере одна из них была вампиром, даже издалека ее бледная, отдающая серым, кожа и жуткие красные глаза не оставляли никаких сомнений. Впрочем, глаза двух других были не лучше, словно затопленные бесконечно, непроглядной тьмой. Молоденькая, совсем юная и от того еще более пугающая девушка и мужчина, безразличный, словно застывший во льдах, рядом с ней.
- Которая из них ваша ведьма? – едва слышно прошептала Ли.
- Блондинка…
Мы удачно притаились за крупным колонным сооружением, достаточно близко, что бы видеть, но слишком далеко, что бы слышать. Впрочем, все было поправимо. Легкий щелчок пальцев, короткое заклинание..
Леся стояла на коленях перед ними, жуткой потусторонней троицей. Странная рыжая женщина, растрепанная, босая, кажется даже не видела их, уделив все свое внимание Гавэйну, увлеченному кроликом.
- Он еще жив, - слова, слетевшие с губ девушки, но таких голосов не бывает у живых. Не бывает даже у мертвых! Такие голоса не могут существовать… ни тени жизни и эмоций, словно доносящиеся из бездны. И Леся боялась.
- Да… но сын его тут! Его кровь… Его дух… он был нужен Тебе…
Странно и нелепо было видеть ее такой. Испуганная трясущаяся дура, припадавшая к стопам этого жуткого существа.
- Его кровь… ты, - невидящий черный взгляд повернулся к рыжей и та вздрогнула, будто от удара, подрываясь с места.

- Значит так… каков план… - Ли слушала и кивала. – Я телепортируюсь туда, пока они отвлеклись от Эйна, хватаю его, колдую что-нибудь шумное и обратно… и мы бежим со всех ног, пока они не очухались, ты забираешь мальчика в безопасное место, а там разберемся…
- Понятно… - на лице Ли отразился явный скептицизм по поводу моего плана, однако спорить она не стала.
Я приземлился за ее спиной, в паре шагов от Гавэйна. Странная, потрепанная рыжая женщина… возможно, мой план и был не без изъяна, но… она обернулась.
- Даламар… - беззвучно шевельнулись сухие, потрескавшиеся губы.
- Мама?!

Расширенные, безумные глаза смотрели на меня не отрываясь, даже не моргая. Лаура фон Вальде… сколько я не видел ее? Она ушла, когда я едва пошел в школу. 15 лет? Она не изменилась совсем и вместе с тем ее было не узнать. Поблекшие волосы, впалые щеки, трясущиеся руки.
- Мама…
Где-то там, как будто издалека, раздался дикий хохот Леси, и тут же замолк, словно оборвавшись.
- Убей.
Я поймал взгляд этих бездушных, заполненных чернотой глаз за секунду до того, как пальцы впились мне в горло.
- Мама… - кто бы подозревал в этих слабых руках столько силы. – Что ты… - воздуха не хватало даже на вздох, мир перед глазами неумолимо плыл, а я, оцепенев, судорожно пытался отодрать от себя материнские руки и найти хоть что то в пустом безумном взгляде.

Выстрел отдался в ушах громом. Хватка на шее слегка ослабла и тут же сжалась с новой силой. По материнскому плечу быстро растекалось алое пятно. Но она, кажется, даже толком не заметила этого. Новый выстрел. Она вздрагивает, чуть пошатнувшись, но мне от этого не легче. Последний, третий выстрел заставляет ее откинутся назад, отпустив меня, а в безумных глазах на миг мелькает что-то живое… удивление и ужас. В последний раз. Из уголка губ течет кровь…
- Ну же! – истошно орет Лейтон совсем рядом, тянет за рукав, пощечиной приводит в себя. На ее руках Гавэйн. Я слышу свой хрип словно со стороны, а в следующий миг мир расцветает золотом телепорта. Последнее, что я вижу, когда картинка гаснет, это два женских тела, нелепо, изломано раскинувшихся на полу, слепо глядящие остекленевшими глазами в каменный потолок. Рыжая челка моей матери необыкновенно ярка, слипшаяся от крови. У Леси так неправдоподобно выгнута шея…
[/size]