Время идет, мерно, неумолимо, но иногда кажется, что в нашем доме оно замерло, повиснув тяжелой, мрачной пеленой. Еще недавно здесь было так шумно, так ярко. А сейчас тишина... дети разбежались по углам, непривычно тихие и незаметные, сейчас они предпочитают занятия мирные и уединенные.
Ли, моя чудесная, ненаглядная Ли, держится молодцом. Не отчаивается, не впадает в тоску, моя отважная, храбрая жена находит утешение, тиская кошек. Достается чаще всего Полыньке, ибо мой хвостатый тезка в совершенстве овладел искусством партизантства.
В отличие от Леси (не к ночи будет помянута), в свое время едва не доведшей нас до инфаркта, Лейтон даже к родам отнеслась решительно. Обвиснув на моих руках и сдавленно постанывая, она умудрялась инструктировать, куда, зачем и как ее везти, попутно поминая мужскую безрукость и паникерство.
Так в доме появилась еще одна маленькая, пищащая единица мужского населения. У меня родился сын. Смуглый, темнобровый, с глазами своего деда. Ли тут же дала ему имя - Джулиан, и я, нервно поглядывая на банку с присыпкой, угрожающе покачивающуюся в руках моей суженой, не посмел спорить.
В доме Шарп время тоже не стояло на месте. Малышка Такхизис тоже росла, исправно радуя родителей, ей вот-вот должен был исполнится год.
Что тут можно сказать... Такхизис подросла в очаровательного ангелочка, едва не сведя цветом своих волос на тот свет собственного отца. Виновник злополучного гена вскоре был найден, крайне вовремя заглянув в гости потискать внучку, однако Брайана еще долго отпаивали валерианочкой.
Заходил к ним и я. Брайан, бесценный мой братец, был помят недавними переживаниями, слегка ошарашен и, потому, миролюбив и мягок.
- Ты знаешь, я чуть не поседел, когда распознал в своей малютке откровенную рыжину! - жаловался он, когда мы сидели на полу крохотной детской и Такхизис самозабвенно пыталась выковырять розовому кролику глаз.
- Догадываюсь... - мрачно отзывался я, игнорируя косые и крайне лукавые взгляды брата.
- Я даже было подумал вдруг....
- Зная тебя и предупреждая твой вопрос. Нет, мы с Фреей не спали. Совсем.
На физиономии Брайана отразилось явное сомнение и я закатил глаза.
- Ладно, - смилостивился он. - Верю. Кроме того, Фрея тоже так говорит.
-Тебя убедили слова Фреи или сковородка в ее руках? - не сдержался я.
- У, какой ты вредный то! Я не припомню, ты всегда был таким или на тебя так женитьба подействовала? Эта твоя супруга....
- А ты всю жизнь был скотиной, братец... - ласково прощебетал я, возвращая глаз обратно многострадальному зайцу. - Был и остался.
- Ладно, признаю, Леся того не стоила. Но пойми, это было... было... мне казалось ты меня предал!
- Вот-вот, и я про то же... самоуверенная скотина. Я любил отца, очень любил, но всю жизнь, Брай, я был тенью вашей, бьющей из всех щелей, энергии. Послушным сыном, добрым братом. Что-то вроде статуэтки на полке, красивой, дорогой, ценной, любимой. Боги, тебя каждый раз так бескрайне удивляло, когда оказывалось, что я могу разговаривать и, более того, жить своей жизнью!
- Дал...
- Собственно, к чему это я. Моя любовь к тебе бесконечно нежна, братец, - слушать, что он там хочет растерянно промямлить, я не собирался, - но если тебе взбрендит совать нос в мою семью, Фрея останется вдовой.
Тем временем старшие уже отправились в школу. Не без удивления я провожал их к школьному автобусу и помогал делать домашнее задание. Боги, сколько мне уже лет? Я ведь только вчера приехал из универа? Не вчера? 10 лет назад?...
Столь пораженный этой внезапной мыслью, я начал задумываться о чем то более... семейном. Странные, очень странные, и еще более желанные размышления овладевали мной...
Пока же стада отпрысков у нас нет, стоило позаботится о будущем тех, что есть. Посоветовавшись с Ли, мы договорились о встрече с одним, крайне уважаемым, директором престижной частной школы. Внезапно переволновавшаяся Ли выскочила встречать его на порог в одной пижаме, но даже это не повредило милой беседе, завязавшейся между ними, и результату. Равеннэ приняли в образцовый математический класс (после проведения ряда тестов я, не без удивления и гордости, обнаружил, что наша девочка обладает недурственными способностями), Гавэйна же было решено отправить в класс с военной кафедрой, появившийся совсем недавно и потому пользующийся особым вниманием и элитными привилегиями.
Отправившись сообщить детям столь радостную новость, я меньше всего ожидал, что она вызовет такую бурную негативную реакцию. Гавэйн мрачно взирал и отказывался двигаться с места в эту "дурацкую школу". При попытке отправить его ужинать, он вопил и цеплялся за косяки. Равеннэ рыдала в голос, билась в истерике и истошно орала, что я их не люблю, а она любит свою старую школу. Я не знал, куда бежать и за что хвататься. Оставалось только надеяться, что это у них от неожиданности и скоро пройдет.
Возможно это было слишком большим шоком, тем более после смерти их деда, и я был вынужден признать что, должно быть, мы поторопились. Конечно, прошло уже три года... но, видать, не все детские раны заживают столь быстро. Детям стоило развеяться. Приобретя Равеннэ новое платье, а Гавэйну новый свитер, мы отправились на пикник, оставив Ли с мелким дома. Как я и надеялся, на свежем воздухе, у костра, объевшись жареным зефиром, дети изрядно повеселели, разулыбались и даже перестали смотреть на меня волками.Наверное надо почаще устраивать такие вылазки.
А дома была любимая жена и маленькое зеленоглазое создание, радостно пищащее и тянущее ко мне свои крохотные рученки. Самозабвенно до одури я предавался сомнительным радостям отцовства, менял пеленки, разводил молочные смеси, вставал по ночам и, нервно заикаясь, пел колыбельные. За последнее был неоднократно осмеян Ли, утверждавшей, что медведь оторвался на моих ушах за все годы своей тяжелой юности. Просила больше не измываться над ребенком.
День Рождения Джулиана мы отмечали в тесном семейном кругу. Семейство Шарп обещалось быть но, невовремя укатившее отдыхать куда-то в район Шотландии, не смогли вернуться вовремя в силу погодных условий. Наш праздник был крайне скромен, но от того не менее мил...мы, дети, торт. Вполне достаточно, на мой взгляд, для счастья.
Джулиан, мой крохотный сын, безумно похож на Ли. Моя кожа, дедовы глаза, волосы, черты матери. Ли улыбается, гладя на него, а у него на мордашке выражение наивной детской серьезности.
Мой сын. Это странно, вот так держать его на руках, слышать его смех и смеяться вместе с ним. Мой сын. Крохотная жизнь, подаренная той, кого я люблю больше жизни. Мой сын... наверное впервые я начинаю понимать Брайана, с его диким, невыносимым чувством собственности... моя семья...
Тихие семейные будни. Встать, поцеловать жену и детей, сходить на работу, вернуться, разогнать призраков возле дома. Вернуться, получить от жены поцелуй и отбивные с салатом на ужин. Этот мир, черт возьми, прекрасен.
Ухаживания Дала-младшего вскоре тоже принесли свои плоды. Маленького рыженького котенка назвали Ноябрь. Сам счастливый отец, судя по всему, пока в легком шоке и бродит по дому, взирая на всех ошалевшими глазами, мол, это вообще что происходит?
А дети, ооо, дети... дети взрослели. Впереди нас ждала тяжелая и увлекательная пора отрочества.
