[Lisbeth]

23. Праздник в душе

Итак, в конце этого месяца наступило самое ожидаемое событие в Бриджпорте – свадьба моего братца и Эйприл.
За неделю до этого мы с Эйприл и ба обошли все свадебные салоны и перемеряли все платья, какие только там были. В конце концов, мы выбрали то единственное, в котором Эйприл должна была появиться на свадьбе.

Нашу веранду очень красиво украсили, и она стала похожа на какое-то место из волшебной сказки.

Вечеринка начиналась вечером. Обычно свадебные торжества начинаются прямо с утра, но Жан почему-то от этого отказался. Он, одетый в очень красивый костюм и модную рубашку, приветствовал гостей.

Эйприл же не должна была появляться до начала основной свадебной церемонии, то есть, обмена кольцами.
В назначенный час невеста вышла из комнаты, просто невероятно красивая и грациозная. У меня даже дыхание захватило. Обычно Эйприл предпочитает черные цвета в одежде, но в этот раз белый подошел просто идеально – она была словно богиня. Все гости сразу же начали хлопать в ладоши, а Жан широко улыбнулся, как бы говоря всем: «Смотрите и завидуйте – это моя невеста!».

Я не хочу описывать всю свадьбу целиком, ведь она была совершенно банальной. Гости, радующиеся больше возможности бесплатно закусить, чем за Жана и Эйприл, абсолютно счастливый жених и немного усталая невеста, которой пришлось разбирать целую кучу ненужных дорогих подарков, потом обмен кольцами и дружные аханья и вздохи.

Остатки моего желания присутствовать на этом празднике чужого счастья улетучились, когда я получила смску от Шона: «Нужно встретиться и кое-что обсудить». Бабушка, заметив мой скучающий вид и прочтя в глазах желание сбежать, подошла и тихонько прошептала:
- Ты можешь идти, если хочешь. Сейчас начнутся тосты, и, я думаю, твоего отсутствия никто не заметит.
Я благодарно ей кивнула и бросилась из дома, по дороге набирая ответ Шону. Через несколько минут мой мопед мчал меня по ночному Бриджпорту в сторону диско-бара.
-У меня есть идея! – набросился на меня Шон сразу, как только я вошла.
-И тебе привет, - сухо ответила я.
-У тебя ведь совсем скоро день рождения, верно?
-Чего? – удивилась я. О каком дне рождения идет речь?
-Ну, тебе ведь исполняется восемнадцать через неделю…
-А-а, так ты об этом, - я поморщилась. – Я не хочу ничего отмечать.
-А вот это не дело! – покачал Шон головой. – На такую важную дату вечеринку нужно закатить обязательно. Ну, давай же, Джуди, соглашайся!
-Я же сказала, я не хочу, - я продолжала возражать, но главное сопротивление уже было сломлено Шоном и его улыбкой, которой я никогда не умела противостоять.

***

В день моего рождения в мою комнату прокралось все семейство с подарками. Знают ведь, что я не люблю все эти праздники, а все равно...
Так вот, на цыпочках, стараясь меня не разбудить (я-то давно уже проснулась и просто лежала с закрытыми глазами) семья зашла в комнату, переговариваясь.

Послышался громкий шепот, ба что-то втолковывала деду, который лишь недовольно кряхтел. И вдруг семейство дружно запело старую-добрую песенку «С днем рождения тебя!»
Банально, но так мило и... приятно. Я открыла глаза с улыбкой на лице - настолько все это выглядело по-домашнему. Мне стало тепло-тепло. Что бы я делала без своей семьи? Наверное, превратилась бы в одинокую тетку с ледяным сердцем, застрявшую на работе и не знающую никаких радостей, кроме как посиделки с такими же всеми покинутыми подругами в баре. Как бы я не любила отмечать свои дни рождения, семья всегда делала эти дни очень запоминающимися. Бабушка, дедушка, братец Жан и милая Эйприл, что бы я делала без вас?..

Дальше началось вручение подарков. Каждый постарался и подарил что-то особенное. Дедушка - набор нот для фортепиано. Бабушка - новый набор инструментов для садоводства и семена.

Жан расстарался и нашел где-то полароидный фотоаппарат. По его словам, "для того чтобы фотографировать твои недовольные гримасы". Эйприл же подарила мне, наверное, самый интересный подарок - коллекционную флейту, с выгравированными на ней словами на латыни "Angelus illustratio" и моим именем.
- Ты ведь хотела научиться играть на флейте, - смущенно улыбнулась она.
Я с детства не умела плакать, иначе бы точно разревелась в этот момент. Но на лицо как всегда вылезла только дурацкая смущенная улыбка, а голос выдавил нерешительно: "Cпасибо..." Мы по очереди обнялись. Бабушка отдала мне маленький листок. Квитанцию.
- Я бы дала тебе ее еще вчера, но решила все-таки сделать приятное в твой день рождения. Это от Майкла. Квитанция на получение посылки.
- Хорошо, я зайду попозже, - ответила я, старательно пряча свое волнение. Сюрприз от Майкла, видимо, то, о чем он писал в прошлом письме!.. Бабушка же, довольная тем, что утренняя церемония удалась, буквально полетела на кухню, где нас ждал ароматный пирог.
На улице меня также ждал приятный сюрприз – Моника и Шон поджидали меня возле ворот.

Моника передала мне письмо от Майкла. "Ко дню рождения" - объяснила она.
И так получилось, что на первом занятии испанским языком, на курсы которого я недавно записалась, я не слушала объяснения профессора, а читала. Читала письмо, которое, я, наверное, никогда не ждала с таким нетерпением, как сегодня.
"Джуди, милая, начну с самого банального – с днем рождения тебя! Сегодня твое совершеннолетие, и ты должна отметить этот день! Оторвись и за меня тоже. Извини, что я опять не смог приехать. Корю себя за это, но ничего не могу поделать – правила есть правила, и учебу я бросить не могу... Знаю, глупые оправдания для старого друга, если ты меня им еще считаешь.
Ну вот, не приедет...

"Я не рассчитываю на твой ответ и сегодня, но все же надеюсь, что прочитав сейчас эти строки, ты вспомнишь меня и улыбнешься".
Я вспомнила Майкла и улыбнулась. В этот момент над моей головой раздался голос учителя:
- Мисс Марвел, неужели эта тестовая работа настолько смешна и легка для вас, раз вы улыбаетесь? Так давайте проверим ее.

Я резко закрыла письмо и засунула его подальше. С языками я не ладила, еще мне не хватало неприятных сюрпризов в виде неудовлетворительной отметки на день рождения. Письмо я сумела дочитать уже в перерыве, уединившись от поздравлений в парке.
"Улыбнулась? Тогда я буду рад, что заставил улыбаться тебя даже через такое расстояние, Джудит. Я скучаю по тебе сильно-сильно, скучаю по семье, по городу, по всему. Иногда думаю, что лучше бы я не уезжал в университет, а остался с вами... Ладно, не буду о грустном в твой день рождения. Лучше от души пожелаю тебе повеселиться и черкну пару слов об обещанной посылке, что ждет тебя на почте, как я и обещал. Нет, я, к сожалению, не выпрыгну из коробки и не появлюсь на вечеринке, которую ты, наверняка, сегодня устраиваешь, но тем не менее... Я надеюсь, что тебе будет приятно получить этот подарок. В нем моя частичка души".
"Майкл, где ты научился так красиво писать?.." - подумала я, сжимая в руках тот самый листок бумаги, который еще неделю назад сжимал родной человек.
"Ладно, не буду больше тебя отвлекать своей писаниной, хочу лишь напомнить, что через два месяца заканчивается последний курс, и я скорее всего приеду к вам, считайте дни! Я уже начал.
С днем рождения, милая.
Твой Майкл".
Я опять улыбнулась. Черт возьми, ну и скучаю же я по нему, своему другу детства, ведь я не видела его уже больше четырех лет! Я еле дождалась окончания уроков и понеслась на почту – получать посылку.

Она оказалась действительно небольшой, но тщательно упакованной. Я открыла ее прямо на почте. Внутри оказался красивый фотоальбом моего любимого голубого цвета.

Пролистав его, я не могла сдержать счастливой улыбки – фотоальбом оказался подборкой наших с Майклом фотографий* - в разных местах, разных годов, везде вместе. Женщина на почте наблюдала за мной, а потом произнесла:
- Наверное, хороший подарок вам прислал этот молодой человек, раз на ваших губах такая большая улыбка.
Я лишь улыбнулась в ответ. Искренняя улыбка - самая лучшая благодарность, какую можно только подарить человеку. Жаль только, что я часто об этом забываю...
Вернувшись домой, я обнаружила записку от бабушки: "Надеюсь, после вашей вечеринки дом в целости и сохранности. Мы уехали к друзьям, вернемся в обед. Повеселись, как следует!" Вернее, только первая часть записки была от бабушки, а последнее предложение было написано рукой Жана.
Я побежала переодеваться. Вскоре начали собираться гости – толпа подростков со всего Бриджпорта.

Я терпеливо выслушивала поздравления и получала подарки на крыльце, бросая убийственные взгляды на Шона, зачинщика всех моих страданий. А ведь я могла бы сейчас поехать с семьей на пляж или на природу... Когда все зашли в дом, я решила уклониться от основного торжества и отправилась вместе с Моникой к себе в комнату - там мы самозабвенно бились подушками и хохотали до упаду, пока Шон, мастер в этом деле, развлекал гостей.

Уже позже, чем за полночь он появился в моей комнате не на шутку взволнованный.
-Возникла небольшая проблемка... - пробормотал он. - Джудит, я тебя умоляю, ты только не сердись...
- Я не сержусь, - спокойно ответила я, предчувствуя, что что-то произошло. Мы спустились на первый этаж, откуда слышался шум голосов.
Шон вбежал в гостиную первый, почему-то проговорив:
- Я же сказал вам всем уходить немедленно!..
Его голос утонул в шуме голосов, оставшись незамеченным. Мы с Моникой вошли внутрь. Там были не все гости, видимо, какая-то их часть разбрелась по дому, в гостиной же места почти не было. Все из-за того, что прямо возле дивана... Лежала любимая бабушкина ваза, вернее, ее осколки. Бабушка несомненно разозлится, ведь эту вазу давным-давно привез из Египта мой отец, и та ее хранила и оберегала. Я почувствовала, как во мне закипает возмущение. Гости, не замечавшие ранее ни осколков, ни меня, сейчас нервно замолчали и уставились на меня.

-Пошли. Все. Вон. - не повышая свой голос, угрожающе произнесла я и сама удивилась, как грозно в полной тишине прозвучала эта фраза. Через пять минут ВСЕХ гостей из нашего дома как ветром сдуло. Шону оставалось лишь нервно стоять в сторонке и завидовать - еще бы, как лихо я разобралась с этими наглецами! Да и на самого Шона я была порядком зла. Знала ведь, что вся эта затея до добра не доведет, а все равно послушалась его... Пресекая его жалкие попытки извиниться и помочь собрать осколки, я прогнала его из дома, запретив появляться тут "ближайшие лет сто", и собрала остатки вазы вместе с Моникой. Красивые осколки словно олицетворяли так бесславно закончившийся день рождения. Как говорится, начали за здравие, а закончили... Сами знаете за что.

***

-Чтоо?! – Ба не была сердита, она была в ярости.

– Моя ваза?! Та самая ваза, что Элиот привез из Египта? – она подбежала к сиротливо лежащему на месте бывшей вазы пакетику с осколками. – И ты не уследила? Я доверила тебе наш дом, думала, ты ответственная, порядочная…
Закончилось все тем, что меня на неделю посадили под домашний арест. Мне не было стыдно, скорее, обидно – ведь, можно сказать, отругали незаслуженно. Мне ничего не оставалось, кроме как всю эту неделю сидеть и «консервироваться» дома, помогая бабушке и ухаживая за садом. Развлекалась я частыми разговорами с Моникой по телефону, которую вместе со мной посадили под арест из-за позднего возвращения домой.
-Ты как, может быть, прогуляемся? – спросила у меня Ника в один из наших разговоров.
-Ты что, забыла, мы, вообще-то, под домашним арестом, - напомнила я подруге.
-Я уверена, если попрошу маму, пообещав возвратиться вовремя, она разрешит, - я представила, как на том конце трубки Моника пожимает плечами, и невольно рассмеялась.

-Пойми, с моей бабушкой такое не пройдет, - ответила я, все еще улыбаясь. – Она меня, чего доброго, еще на неделю посадит дома, и тогда я вообще не увижу света белого.
-Не понимаю, зачем ты ее вообще слушаешься? Мне-то еще семнадцать, пока не имею права возражать, а ты-то уже совершеннолетняя!
-Знаешь, нашу бабушку даже двадцатишестилетний Жан старается слушать, а ты еще про меня говоришь…
-Так давай я к тебе в гости загляну, на пижамную вечеринку? Тогда ты будешь находиться дома и никаких запретов не нарушишь.
-Тебе же мама запрещает поздно возвращаться…
Моника пообещала, что обо всем договорится и бросила трубку.
А я пошла к бабушке выпрашивать разрешение на ночные посиделки с Моникой. Она, разумеется, на меня уже не злилась и мою просьбу одобрила. А также вызвалась приготовить нам закуску, что-нибудь вкусненькое.
Моника пришла около девяти вечера, это было достаточно поздно, и я уже начала беспокоиться, что она не придет. Но подруга появилась, держа в руках пакет с пижамой. Переодевшись, мы устроили битву подушками – наше любимое развлечение с детства.

Бабушка в это время наготовила нам суши – шикарное лакомство, что и говорить, а особенно в ее исполнении. Все-таки, она – непревзойденный кулинар.

Наевшись суши, мы с подругой пошли ко мне в комнату, чтобы приготовиться ко сну.
-Слушай, у вас на телефоне ведь есть определитель номера? – как-то нервно спросила Ника.
-Да, а что такое?
-Ну, если мама будет звонить… - она замялась. – Я, в общем, не рассказала тебе… Мне мама не разрешила идти к тебе, и я…
-Ты сбежала? – пораженно спросила я.
-Ну, в общем, да… Мы с ней поссорились, и я заперлась в комнате, попросив меня не беспокоить. А потом вылезла через окно. Если мама узнает… Тогда мне точно не выжить.

-Но… зачем?.. – я продолжала удивляться. – Сказала бы мне… Я бы не обиделась, что ты не пришла…
-Да надоело мне это все! – воскликнула подруга. – У меня есть ощущение, что маме ее воспитанники из сада важнее, чем я! А эти вечные крики детей, плач, приговоры… я просто не понимаю, как ты можешь это все терпеть!..
На следующее утро Моника ушла домой, и ее, разумеется, поймали. Говорят, крик в их доме стоял на весь район, после чего Монику посадили на месяц (!) под домашний арест, конфисковали все реактивы и прочие зелья, а Софи Уильямс отменила рабочий день в садике и пила успокоительные, лежа в постели. Иногда я начинаю думать, что я очень счастливый человек, раз у меня нет матери.
Когда я в следующий раз увидела Софи, она выглядела сильно осунувшейся и похудевшей. Ее роскошные волосы уже не блестели так сильно, как прежде, а под глазами были синяки.

-А, это ты, Джудит… приступай к работе, я хочу, чтобы ты прогулялась с Даэной, только не уходите далеко, пожалуйста.
С моими коллегами после случившихся с Даэной событий я почти не разговаривала, разве что только обсуждала с ними какие-то чисто рабочие моменты.
С Ди мы подружились еще больше в последнее время, девочка ко мне привязалась. Теперь, когда я смотрю на нее, я постоянно вспоминаю наш с Софи разговор в тот день, когда меня чуть не уволили.

«…Внезапно я почувствовала, как кто-то обхватил мои ноги руками. Я посмотрела вниз и… увидела Даэну, вцепившуюся в меня. Она казалась очень серьезной, несмотря на то, что из глаз ее снова текли слезы.
-Ну что ж… - я увидела, как потеплели, и, вместе с тем, погрустнели глаза Софи. – Стелла, уведи девочку в свою комнату.
Стелла подошла и попыталась поднять Даэну, но та начала сопротивляться.
-Даэна, если ты беспокоишься о Джудит, то я могу спокойно пообещать тебе, что она никуда от тебя не уйдет.
Даэна недоверчиво посмотрела на Софи, но разрешила себя увести. Начальница мрачно осмотрела всех присутствующих:
-Сейчас я попрошу выйти всех, кроме Джудит. Нам нужно поговорить наедине.

Я удивленно спросила:
-Зачем?..
Софи подождала, пока все выйдут, а потом сказала:
-Затем, что мне нужно кое-что у тебя узнать. Тебе известно, почему Даэна молчит?
Я помотала головой.
-Я так и думала. В детстве девочка пережила серьезную эмоциональную травму, ведь она своими глазами видела смерть своих родителей.
Я не стала спрашивать о том, какая была их смерть, лишь уточнила:
-Но ведь у нее был отец, заместитель нашего мэра…
-На самом деле, это брат ее родного отца. После того как девочка осталась сиротой, ему пришлось взять ее под опеку, ведь этот поступок поднял его в глазах своих избирателей.
-Понятно, - я поморщилась. – Значит, даже здесь фигурирует власть, а бедная девочка на самом деле никому не нужна.

-Ты права, - кивнула Софи. – Она сильно замкнулась в себе после увиденного, я очень сильно беспокоюсь за нее. Девочке уже почти десять, в таком возрасте дети активно общаются, учатся, а она словно приостановила свое развитие. Я не удивлюсь, если она до своего совершеннолетия будет оставаться ребенком, а мы не можем этого допустить. Раз уж заместитель мэра вверил ее в наши руки, мы должны помочь ей. И это я поручаю тебе. Ты, наверное, посчитаешь это скорее наградой, чем наказанием за свой сегодняшний проступок, но я, чтобы все было равноценно, запрещаю тебе заниматься с другими детьми в нашем саду. С этого момента твоей задачей будет заботиться только о Даэне, и свою работу ты сохранила только из-за нее.
-Но ведь… другие няни не справятся с такой толпой детей… - возмущенно пробормотала я.
-За них не беспокойся, если будет нужно, я найму еще больше персонала. Тебе твоя задача ясна? – нахмурившись, спросила Софи.
-Да.
Мне стало ясно, что я еще легко отделалась. После инцидентов с детьми нянь обычно немедленно увольняли…»
Надо сказать, с того дня состояние Ди хоть чуть-чуть, да улучшилось. Она стала понемногу играть с остальными детьми, и пусть те удивлялись, что девочка не говорит, но все равно принимали ее в свою компанию. Я догадываюсь, что дети не понимают, какая она на самом деле, ведь Ди талантлива, она хорошо разбирается в основах математики, умело строит куличи в песочнице и пирамиды из кубиков. Но постоянно молчит…

***

«В целом наша жизнь сейчас идет своим чередом» - так я могла бы сказать до того дня, когда наша жизнь изменилась раз и навсегда. Дедушка ушел на ночной вызов в больницу, Эйприл в эту ночь была на дежурстве в баре, Жан смотрел телевизор в гостиной, а мы, то есть, бабушка и я, легли спать… и вдруг посреди ночи раздался звонок. Мы, сонные и недовольные, спустились вниз, Жан взял трубку.

-Да? Жан Марвел слушает… Да, а что? Как? Да, я сейчас буду!..
Когда Жан повернулся к нам, его лицо было бледнее снега, а глаза расширены… от ужаса.
-Что произошло?! – взволнованно спросила бабушка.
-Там… в больнице!.. Я побежал! Сообщите Эйп!
-ЧТО ПРОИЗОШЛО, ЖАН?! – в панике закричала бабушка, она очень сильно испугалась.

Но Жан не услышал ее вопроса. Схватив с полки свое пальто, он выбежал из дома, оставив нас в мучительном неведении…

Техническое