Зишен и его дети привели в мой дом не только солнце, но и музыку –
заново. Как оказалось, мой возлюбленный страстно увлекается
музыкой и неплохо играет на гитаре. Весьма скоро ему удалось
поладить и с моим басом…
Инструмент, порядком запыленный и расстроенный, должно быть, был
счастлив снова оказаться в чьих-то руках. Мне даже совестно стало
– в какой-то мере это тоже мой ребенок, только, в отличие от других
детей, полностью от меня зависимый… Сэм и Генри растут и все
меньше нуждаются во мне;
Мари тоже вырастет, может, даже скорее, чем хотелось бы, и
перестанет зависеть от меня так, как в раннем детстве; а эта гитара…
Я когда-то научила ее творить нечто невероятное – а теперь совсем
о ней забыла…
Грустно стало. Ужасно грустно. И потому, едва дождавшись рождения
Лорана, я вернулась к Мышам – и они были мне рады, хоть и удивлены
до крайности. Зишен же все равно в тот момент отдыхал дома, так что
с детьми было кому сидеть…
Надо сказать, что он странно преобразился после рождения третьего
сына. Если со старшими долго не получалось найти общий язык –
и, кстати, тоже благодаря музыке,
– а с Мари у него до сих пор отношения не ладятся(впрочем, она
вообще не слишком любит общаться с кем-либо, разве что для меня
милостиво делает исключение),
то новорожденный Лоран немедля стал фаворитом и, похоже, будущим
наследником славного морского дела. Будь воля Зишена – он бы вовсе
ребенка с рук не спускал.
Наверное. Все ж таки пират не может долго наслаждаться бездельем,
так что волей-неволей пришлось доверить младшенького заботам
вымахавшего не по годам Генри.
Мы с Мышами в это время самосовершенствовались в искусстве
выступлений. Вплоть до того, что несколько лет брали уроки
актерского мастерства и хореографии.
Не скажу, чтобы из нас сделали мастеров мирового уровня, но кое-
какую пользу принесло. Во всяком случае, заниматься было безумно
весело, так что мы хоть жизнь себе продлили.
Конечно, и тут не обошлось без курьезов. Например, мне начали
приписывать романы с ребятами… ну-ну. Совсем без головы журналисты.
Нет, нам-то эти публикации совершенно безразличны, только вот
почему никто не подумал о том, как себя будут чувствовать наши
настоящие половинки – бывшие ли, нынешние ли? А еще о том, что
они могут сделать с редакцией? Нет? Странно.
Просто, например, у Лизы – девушки Модо – с чувством юмора
плоховато. Зато очень хорошо поставлен хук справа, а нежной
и ласковой эта королева ночных дорог вообще бывает только с
нашим одноглазым басистом.
Хорошо хоть Денин помягче,
а то представляю, какой шум поднялся бы в городе, если бы
байк-клуб «Плешивые волки», куда входят обе милые дамы,
разгромил редакцию «Рабочей правды»(посмотреть бы!).
А Троттл… не то чтобы поставил на себе крест, но похоже на то;
у него девушки нет и не предвидится. Его мир в последнее время
сосредоточен вокруг музыки и техники.
Иногда он не против потанцевать с симпатичной поклонницей,
но и только.
Ну что ж, подождем.
В моей жизни тоже меняется немногое – музыка, любовник, дети –
уже пятеро, нет, почти шестеро детей.
Но с рождения Фрэнсиса меня начали преследовать странные сны…
Сны, при воспоминании о которых я краснею и почему-то улыбаюсь.
В которых совсем другой мужчина стал отцом моих детей.
Не тот, кого я вижу рядом с собой. Не тот, кого хотела бы видеть.