Пятница. Горячий майский ветер теплым маслом ласкал мои ноги. Волосы легко развевались, освободившись от эластичной резинки. Я дождалась, пока вышибала у входа в клуб отвлечется, и вошла. Меня всю колотило.
— Жак ле Гофф?
Погруженный в свои мысли, парень едва покосился на меня через плечо.
— Да?
Я знала, что покажусь ему хорошенькой... Пожалуй, немного худовата, но с приятными округлостями во всех положенных местах. В тот вечер я надела белую майку с принтом и коротенькую юбочку, из под которой по-моему замыслу должны были виднеться трусики. Сейчас для меня очевидно, что ему казалась трогательной та серьезность, читавшаяся в моих больших, похожих на оленьи, карих глазах.
Я не улыбалась. Плотно сжатые губы выдавали напряжение.
— Я надеялась, что найду тебя здесь.
— Ты надеялась меня найти и нашла,— усмехнулся Жак.— Не пойми мое любопытство превратно, но, похоже, я тебя не знаю. Не так ли?
— Так. Не знаешь. Строго говоря, я тоже,— чуть заметно поморщившись, выпалила я.— Мне известна только твоя репутация.
— Вот как?— юноша нахмурился. Я почувствовала, что его интерес ко мне возрастает.— Ты, вероятно, имеешь в виду футбол? Когда-то я был отличным нападающим. Правда, давно.
— Нет, я говорю не об этом. Я выбрала тебя, потому что считается, ты — беспроигрышный вариант.
Его взгляд заставил меня пожалеть о своих словах еще до того, как закрыла рот. Он подумал, что я спятила... Возникло острое желание схватить сумочку и броситься прочь из бара с такой скоростью, какую только позволят развить высоченные каблуки.
— Ну... Я слышала, что ты обычно... то есть надеялась...— запнулась, вздохнула и попыталась начать вновь. События развивались совсем не так, как я рассчитывала.— Видишь ли, мне нужна помощь в связи с одной ситуацией... э-э... сексуального свойства. Мне казалось, что твоя позиция по этому вопросу каждому известна.
— Ты хочешь сказать, каждому известно, что я сплю со всеми подряд?— спросил он, передразнивая меня
Я ощутила, как по щекам растекается предательский румянец.
— Итак, ты предлагаешь мне переспать с тобой?— его голос хлестал как кнут.— Тебе просто нужно, чтобы я тебя обслужил?..
— Я девственница.
Это короткое заявление оборвало заготовленную тираду Жака на полуслове.
— Мне шестнадцать лет, и я девственница, вот почему я тебя искала.
Парень уставился на меня, как на сбежавшую из психушки.
— Это розыгрыш? Признавайся, кто тебя подослал? Но если ты говоришь серьезно... То мой ответ — нет. Очень жаль,— в его тоне не слышалось ни малейшего намека на сожаление,— я не могу. Уходи.
— Но почему?
— Потому что ты еще ребенок, черт тебя дери!— от учтивости Жака не осталось и следа.
— Я уже не ребенок.
— Черт возьми! Сгинь с глаз моих!!!
— Тогда поцелуй меня.
— Никогда!
— Значит, не уйду.
— Перестань, девочка. Ты и не знаешь, чего просишь. Найди себе ровню.
— Они все придурки.
— Не верю! Слушай, ты красивая девочка, просто прелесть! Но у нас с тобой ничего быть не может, поэтому, прошу тебя, уходи. Пожалуйста!
Он казался таким искренним... Сказал, что я красивая! И просто прелесть! Я решила больше его не гипнотизировать, а тоже быть искренней и одержать победу в честной борьбе, потупив взгляд и рассчитывая на малое, смиренно спросила:
— Можно прокатиться с тобой? Больше мне ничего не надо... Тогда уйду.
Моя искренность восторжествовала. Наконец он сдался. Я же красивая! Просто прелесть!
— Ой, девочка...— прошептал он и потащил меня из бара на улицу.
Жаркая пыль за день скопилась в складках его байкерской косухи. На нем были тяжелые ботинки и потертые джинсы с клепками на бедрах. Длинные курчавые волосы слиплись от пота. Он казался широким в плечах. Светлая щетина покрывала его щеки и подбородок. Голубые глаза. Лет двадцать пять? Двадцать шесть? Даже спустя время не возьмусь предположить...
— Поехали,— приказал он чуть дрогнувшим голосом.
Я закинула ногу на «Хонду» с мотором в тысячу кубов. Юбка задралась и смялась. Молодой человек оценивающе осклабился и тут же стал неузнаваем. Ловко запрыгнув в седло впереди меня и, чуть отклонившись назад, одним резким движением ноги завел мотоцикл. Мотор взревел. Мощная машина выскочила из боковой улицы, попав прямо в плотный поток движения. Жак затормозил перед светофором. Я бросила взгляд на станцию метро, перекресток. И на людей. Сотни и сотни прохожих. Возможно, в этой безликой толпе шли мамины знакомые, наши соседи или мои одноклассники... Но мне было плевать.
Когда Жак одолел подъем и мотоцикл вылетел на Бриджпортский мост, заднее колесо вдруг занесло. Парень обогнул участок, где велись дорожные работы, проскочил на красный свет и через секунду неожиданно свернул.
Мы попали на узкую портовую улочку, которая привела нас к заброшенной автозаправке. Резко заскрежетали тормоза, и мотоцикл застыл возле полуразвалившейся стены. Оглохшая от шума, я откинулась назад.
— Это нечестно!— выпалила я, задыхаясь.— Нечестно! Где мы?
Парень не обращал внимания на мои слова. Не успела я пошевельнуться, как он спрыгнул с мотоцикла и быстро поставил его на подпорки. Где-то сверху слышался крик вороны.
Жак потянул за молнию своей куртки и распахнул ее.
Прежде чем я успела что-либо произнести, он оказался позади мотоцикла.
Через секунду я почувствовала на плечах тяжелые ладони и поняла, что парень хочет развернуть меня лицом к себе.
— Я только посмотрю на тебя... Девочка.
Необычно яркий лунный свет блеснул на выхлопной трубе мотоцикла и заиграл всеми цветами радуги...