Кетрин сильно простудилась и пробыла на «Мызе» целых пять недель. Все это время она общалась с новыми друзьями и прониклась их утонченностью и аристократичностью. Полюбила она и красивую одежду.
Вернувшись домой, она обнаружила, что старый друг целыми днями трудится на ферме вместе с простыми рабочими.
Отныне дни ее проходили в гостиной, где Хиндли миловался со своей молодой женой.
Та была единственным идолом в его душе, помимо собственной персоны.
Однажды, сбежав с занятий, ставших ежедневной рутиной молодой леди, Кети явилась в огород, скучая по старому другу.
Ее новый опрятный облик, ставшее привычным нарядное платье, слишком сильно напоминали Хитклифу о его собственном убожестве. Не отвечая на ее взгляд, он лишь отвернулся в холодном молчании.
Стремясь разбить отчужденность, Кети расцеловала его.
Как могли они долго сердиться друг на друга, когда в сердце у одного другой был вечным жителем? Когда любовь их друг к другу была подобна подземным каменным плитам, мрачным и нерушимым?
Однако ночи у костра молодой цыган проводил теперь в одиночестве.
Шло время, у Хиндли родился сын, названный Гертоном. Он был безумно счастлив, и лишь тревога за стремительно слабеющую жену, нарушала это счастье.
Тяжелые роды подорвали ее здоровье, открылась чихотка, и показная бодрость не спасла молодую хозяйку. Она умерла и была похоронена на семейном кладбище Эншоу.
Каждый справляется с горем по-разному. Пролив немало слез над могилой жены, Хиндли взялся за бутылку.
Обитателям дома было страшно смотреть, как он опрокидывает стакан за стаканом с варварской жадностью.
Напившись, он частенько засыпал прямо под кроваткой голодного, плачущего сына.
Любовь слепа, отец не допускал никого до младенца, но его пьяные слезы не могли накормить и обогреть ребенка.
