[Седая]

От автора

Обычно люди извиняются, когда по нескольку месяцев не выкладывают отчеты, а у меня неделя - и совесть грызет. Извиняюсь, постараюсь исправиться.
У меня жизненный кризис, который перешел в творческий кризис, и поэтому отчетик, имхо, не дотягивает до моего обычного уровня. Ну да вам меня судить, только предупрежу, что в отчете много сложных предложений и странноватого йумора.
И да здравствует третий размер шрифта, который вернулся по просьбе Мохито.
Приятного чтения

Отчет 2.2

- Эдельвейс, какого черта ты расслабляешься?
- А что, пап? Что-то случилось?
- Сын – повар, холодильник – пустой. Ассоциации?
- Холодильник должен научить сына готовить, чтобы изгнать пустоту из бренной души своей?
- Эдель!
Я нехотя оторвался от реактивов и посмотрел на шипящую жидкость в колбе. Она явно была против прерывания эксперимента, но желудок моего отца был злее, приоритетнее и нуждался в наполнении в самые короткие сроки.
По сути, кулинария крайне похожа на химию. Необходимо в правильных пропорциях смешать ингредиенты и поместить полученное соединение в необходимые условия на энное количество времени. Удачное приготовление полезного вещества грозит Нобелем, а вкусного блюда – сытым желудком и лояльностью окружающих. Провалившийся химический опыт грозит в худшем случае взрывом, блюдо – отравлением. И я готов долго спорить на тему, что же хуже. «Но, в общем, химические и кулинарные опыты похожи», - успокаивал я себя, когда начинал беспокоиться о правильности выбора жизненной цели.
Напевая песенку из старого детского мультика, я начал приготовление своего полусупчика-полукашки.

- Я не уверен, что это съедобно.
- А я уверен. И гарантирую, что ни у кого в мире нет таланта вместо салата готовить пюре. Какого черта ты его грел?
- Чтобы отварить картошку и морковь…
- Овощи нужно варить ДО того, как положить их в салат. Эдельвейс, неудивительно, что тебя взяли только на посудомойку. Надеюсь, хотя бы с этой проблемой ты справляешься? Или настолько привык к посудомоечной машине, что губку от мочалки не отличишь? – разозлился отец.
- Па, я всему научусь. Со временем. Главное – желание, да? – с ободряющей улыбкой промурлыкал я.
- Может, оно и так, но желанием желудок не накормишь, - угрюмо заметил папа. – Когда последний раз брал в руки рецепты?
- Несколько дней назад…
- Что и требовалось доказать.
Мы немного помолчали. «Натощак па способен на все что угодно, даже на воспитание» - с усмешкой заметило эго.
Папа посмотрел на меня.
- Ну, чего стоишь? Руки в ноги, в библиотеку!
Указывать на оговорку я не стал – желудок отца злобно булькнул. Прихватив ключи от мотоцикла, я ринулся в Дом знаний.

В библиотеке я был пару раз – в глубоком детстве и на экскурсии в младшей школе. Тогда меня это место не сильно впечатлило: я до сих пор помню эту потную бабушку, которая поймала меня за шиворот и начала рассказывать о любви Педро к Барбаре. Говорит она о прочитанном романе или просмотренном сериале на канале «Романтика за 60», мне понять не удалось – через полчаса классная руководительница миссис Брайн смогла-таки вырвать меня из цепких ручонок старушки.
Я осмотрел книжную полку: на ней красовалось собрание кулинарных рецептов из разных стран. Меня посетила подлая мысль устроить для требовательных желудков экзотический форс-мажор (чтоб неповадно было), но благородство и широта души оказались сильнее: я выбирал рецепты обыденных в Аппалузе блюд.

- Не делай такое напряженное лицо, Эд! Кто-нибудь может подумать, что ты…
- А у тебя, Лоренс, только об этом мысли.
Моя «первая любовь» считает необходимым до сих пор мне мстить. Он это называет «Сарказм и унижения», а как по мне, так это «У кого что болит, тот о том и говорит». Обламывать Лоренса и веселиться мне надоело еще в средней школе – сейчас такие выкидыши языка брюнета больше раздражают.
- Что ты забыл в библиотеке?
- Ищу кулинарные рецепты.
- Зачем они тебе?
- Для карьерного роста. Я устроился на работу в ресторан.
- Ты издеваешься, да? Эдельвейс, гроза учителей и любимчик девушек… мечтает всю жизнь готовить?
- В отличие от тебя, Лоренс, я не собираюсь сидеть на шее отца.
- Брось! Женись на богатой старушке, ее – в могилу, денежки – в карман, и не надо унижаться на работе!
- Единственный, кто сейчас унижается, стоит передо мной и корчит из себя невесть кого, - окончательно взбесился я.

Лоренс что-то буркнул, скорчил страшную рожу и покинул библиотеку. Настроение было испорчено, читать перехотелось, зато появилась жажда алкоголя.
- Простите, вы не достанете эту книгу с верхней полки?
Я оглянулся на источник голоса – им оказалась симпатичная молодая девушка с начесом на голове. Она уставилась на меня своими фиолетовыми глазами, а ко мне пришло осознание, что совсем необязательно ехать в бар в одиночку.
- Конечно, - я достал увесистый том хрестоматии и отдал девушке.

Книга находилась на небольшой высоте и барышня могла без проблем достать ее самостоятельно. Этот факт меня раззадорил и никаких препятствий для общего времяпрепровождения я больше не видел.
- Можно с Вами познакомиться? – поинтересовался я, подсаживаясь рядом.
- Можно, - загадочно улыбнулась девушка.
Как выяснилось в ходе краткой беседы, у Рикки тоже были на меня и сегодняшний вечер определенные планы.
Мы отправились в «Монотонность»; говорят, точная копия Бриджпортовского клуба. А нам и то в радость – не сидеть же весь вечер в баре, в котором кроме туалета и стола для какой-то настольной игры ничего нет. Никогда до этого дня не возил девушек на мотоцикле, потому что он для этого не предназначен, но для Рикки я сделал исключение – и тут же пожалел. Кто бы мог подумать, что эта хрупкая девушка может так пронзительно визжать?
Уже на месте я заказал выпивку и угостил даму. Вообще-то мы условились просто повеселиться и отдохнуть, поскольку оба связаны постоянными отношениями, но забылось это очень быстро; странно еще, что папарацци не было вокруг. Дальнейшее я помню плохо: сбился со счету на двенадцатой «Лагуне», потом мы долго танцевали.

А затем я внезапно вспомнил, что мне через 6 часов на работу. Что удивительно: я развлекал и веселил Рикки как мог, и ей вроде все нравилось, но на обратном пути к дому меня посетило предчувствие, что свиданием она крайне недовольна

. Неужели все хорошие свидания должны заканчиваться в постели…?
Плюс ко всему, меня грызла совесть. Я ничего такого не делал (ну, во всяком случае, ничего такого не помню, а остальное не считается), но сам факт того, что я пошел развлекаться с другой девушкой при наличии возлюбленной, меня раздражал. Я не чувствую себя виноватым, но эго уверено, что поступок я совершил непростительный.
Еще немного поворочавшись на кровати, я уснул глубоким пьяным сном.
***
Наш дом проснулся под аккомпанемент звонка будильника и тихого мата, доносящегося из моей комнаты.
С трудом продрав глаза, я встал с постели. Головная боль пожелала доброго утра и удачного дня.

Похмельные нейтрализаторы валялись в аптечке на другом конце света. То есть дома, что в моем случае разницы не имело. Держась за воздух, я медленно покинул комнату и споткнулся обо что-то пушистое.
- Плюшка, твою ж ... ! – злобно прошипел я на потерянное животное.
Дальнейшие пункты моего приключения я преодолел на ура – стены на месте, мебель жива, пол и потолок местами не поменялись.
- А ты чего так рано? – отец стоял за плитой и готовил что-то вкусное.
- Так ведь… работа… - с трудом выдавил я.
- Тебе же вроде во вторую смену?
Я чертыхнулся. Припомнил всех богов, проклял их, а потом еще раз. Выпив таблетки, моя тяжелая тушка рухнула отсыпаться.
Как потом рассказал отец, он высчитывал количество выпитого мной алкоголя судя по моему состоянию. Папа, конечно, шикарный логик, но математик в нем умер еще в зародыше – реальная цифра была в 5 раз больше названной.

Дополнительный сон и таблетки сделали свое дело: на работу я пошел в вертикальном положении. И сумел даже обмануть начальницу и не выдать свое безрадостное состояние. А может, это она позволила себя обмануть.
День прошел ужасно – грязная посуда теперь мне будет сниться в кошмарах. Я еще раз обдумал свои планы на будущее; всю жизнь общаться с немытыми «друзьями» как некоторые мои коллеги пенсионного возраста не катит однозначно. Бороться за место под солнцем было идеей интересной, но трудновыполнимой. Ну, я знал, что никто не принесет мне звание шеф-повара Аппалузы на блюдечке, однако о возможности таких близких связей с грязными тарелками и столовыми приборами я не задумывался.
Когда меня принесла домой сила воли, отец играл в шахматы. Увидев картину «Эдельвейс в грязном фартуке и резиночке для волос», он засмеялся в голос и полез за фотоаппаратом. Я оказался шустрее старика, и мир никогда не увидит этого позора.
Чуть позже, когда я принял ванну и сел смотреть телевизор, мне пришла в голову мысль поговорить с отцом о трудностях в начинаниях. Он отмахнулся и советовал перетерпеть и побыстрее ползти вверх. Папа, кстати, на днях увлекся механикой и совершенствует бытовую технику. Получается здорово – горничная больше не жалуется на сломанный мусоросжиматель, а мы можем быть уверены, что наш любимый унитаз в одно прекрасное утро нас не затопит.

В последующие дни я решил последовать совету отца. И знаете, работа стала проще. Это не мой потолок, а поэтому беспокоиться об отсутствии карьерного роста глупо. Я немного поболтал с миссис Бланко, когда она заглянула к нам, и взаимопонимание улучшилось.
В один из таких вечеров после работы я решил заехать к Рикки. Мне до сих пор интересно, какое же впечатление мое высочество на нее произвело.
Ее дом находился в не самом благополучном районе города, но само жилище было больше моего дома раза в три. Я позвонил в дверь. Через некоторое время вышла Рикки.
- Извини, я не хотел отвлекать, - пробубнил я, стараясь не выдавать свое разочарование.
- Чего хотел? – грубо спросила та.
- Может, пустишь?
- Ну, проходи, - немного расслабилась Рикки.

Внутри дом оказался не таким внушительным, как снаружи, но все равно было уютно и комфортно. Не вижу смысла расписывать наш разговор – по большей части он сводился к обсуждению новостей. Нашу «проблему» мы решили закрыть и никогда не вспоминать, а с Рикки мы подружились. Пожалуй, оно к лучшему: я давно не видел Рену и жутко по ней соскучился.
Нужно было спешить домой – холодильник я оставил с утра пустым, и выслушивать оды о своей малодушности и жестокости не было никакого желания.
За ужином мы немного поговорили с папой. Он звонил Клэр – у нее все хорошо, неплохо учится и ладит со сверстниками. Не совсем понимаю, почему школы-интернаты закрытого типа, но раз надо – значит надо. Скучаю я все-таки по этому безумному зайцу – без нее скучно.
Еще отец рассказал о своих занятиях. Сегодня он был в баре и поговорил с интереснейшим и интеллигентнейшим барменом. Я подозрительно поинтересовался о возрасте этого бармена и тут же все понял – он старше отца на два года. Моя фантазия со скрипом соизволила воспроизвести эту картину в голове – я невольно улыбнулся этим дедкам, разговаривающим о старых деньках.

- А потом я увидел Лейлани, - прервал меня отец. – Мы выпили и потанцевали. Эх, надо было мне раньше думать – упустил такую девушку..! Сейчас был бы молодым и здоровым вампиром, и…
Дальше я уже не слушал – заработавшая фантазия подкидывала мне образ папы-вампира. Роковой красавец, похититель сердец… мой отец – очень красивый и обаятельный человек. Об этом все знают, это все ценят. И даже в образе ночного кровопийцы у папы очень добрые глаза. Журящие за проступки и брюзжащие по поводу и без, но полные родительской любви сине-голубые глаза. Мама никогда на меня так не смотрела, а теперь и подавно. Я вообще о ней давно ничего не слышал – только слухи об удачном замужестве, смерти ее избранника и оставшегося ей в наследство состоянии.
- Эд, ты меня слушаешь?
- Да, пап. Вы с Лэй очень хорошо потанцевали.

***
На выходных я встретился с Реной; мы пошли в кино. Что странно – мы действительно смотрели фильм. Это было эпическое фэнтези, снятое по произведению какого-то нашумевшего писателя из Сансета. Интересный фильм, качественное исполнение и игра актеров на уровне.
- А как он прыгнул..! Явно каскадер выполнял трюк.
- Пожалуй. А может, это компьютерная графика?
- Да нет, натурально слишком.
- Рена, поехали ко мне?
- Зачем это?
- Мне привезли двуспальную кровать по твоему заказу.
Новое ложе мы опробовали по моему упрямому требованию.

Сначала, конечно, мы просто лежали и целовались, а потом начали беситься и драться подушками. «Рена замечательная девушка» - наконец хоть в чем-то мы с эго были единодушны.
Отец был с нами согласен.
- Эдельвейс, прекращай ломаться и делай Рене предложение. Не имеет смысла с кем-то ее сравнивать и искать альтернативы. Куй железо, пока горячо, сын мой!

- Но нам и так не плохо…
- А Рене? О ней ты подумал? А обо мне? Внуков хочу, - надулся папа.
Ну разве против такого аргумента попрешь…?

Техничка

Отличные свидания, разумеется, с Реной.