[Lisbeth]

Отчет носит название одного из эпизодов сериала "Сплетница" (хоть и различается по смыслу с тем эпизодом) и посвящается Mickey, которую я сердечно благодарю за вдохновение. "Вдохновители" первого поста темы обзавелись еще одной династией.

25. Ложное «прощай»

«-Элис, ну подожди, не так быстро! – взываю я, но жена изо всех сил тянет меня за собой. Ноги вот-вот запутаются, и я упаду.
-Ах ты ленивец! – возмущается она.
-Ленивец – это животное, а не я, - говорю я, чувствуя, что дольше в таком темпе не протяну. Вижу рядом качели и сажаюсь. – Элис, имей совесть, ты поднимаешь меня с утра и заставляешь идти на пробежку!
-Я из тебя сделаю человека! – угрожает жена, пытаясь меня поднять.

-А сейчас я кто?
Элис останавливается и оценивающим взглядом осматривает меня. А потом со смехом выносит вердикт:
-Сложно сказать.
-Ну все, я обиделся, - сообщаю я и отворачиваюсь. Она хохочет».

***

Смерть Моники не стала для меня испытанием. Она стала подготовкой к последовавшим далее событиям, которые окончательно подорвали дух нашей семьи.
В ту роковую субботу бабушка приезжала к нам «в гости» - врачи сказали, что в связи с хорошим самочувствием она может поехать домой на пару часов. Уже возле машины врача, готовясь к возвращению в больницу, бабушка прощалась с нами. Сейчас я думаю – вдруг она знала? Вдруг предчувствовала свою смерть?

В машине ей стало плохо. Сказались последствия инфаркта, и… сердце не выдержало. Когда нам позвонили, бабушка уже была мертва. Дедушка воспринял эту «новость» молча, положил трубку телефона, повернулся к нам с Жаном и сказал: «Элис умерла».
Он ушел к себе в комнату, в комнату, которая когда-то была их спальней. Бабушка давно в ней не ночевала.

Были организованы похороны. Похороны человека, который заменил мне мать. Погода соответствовала событию – было пасмурно, залив Бриджпорта сливался с серым небом. Капали редкие капли, дул ветер. Все люди в черном. Кроме нашей уменьшившейся семьи присутствовали Уильямсы – я не могла не отметить внешний вид Софи, синяки под глазами ее мужа. Майклу о смерти бабушки я решила не сообщать. Приехал предыдущий мэр Твинбрука, этот старичок был дружен с бабушкой и дедушкой. Множество коллег дедушки, бабушкины подруги. Все прощались с ней.
Дедушка взял слово первым, он говорил быстро, словно торопясь. Жан и я говорить отказались. И хотя в толпе слышались неодобрительные вздохи, дедушка одобряюще кивнул нам, мол, ничего страшного.

После этого наш дом погрузился в бесконечную тишину. Все восприняли смерть спокойно, даже дедушка не плакал и не кричал, он был невозмутим как всегда. Но эта печаль, эта тоска давила на нас. Дедушка и Жан целыми днями играли в шахматы. В полном молчании, все свободное время они сидели в гостиной за шахматным столиком – каждый погружен в свое собственное горе.

Я подошла к дедушке узнать, почему он так, казалось бы, равнодушно отнесся к смерти своей жены.
-Джудит, ты не представляешь, насколько мне плохо. Без Элис в груди пустота. Но она умерла, Джудит, и горевать по умершим нужно… но не сильно, понимаешь? Представь себе, хотела бы Моника, чтобы ты проливала слезы?

-Нет… - неуверенно произнесла я.
-От того, как, ты будешь себя вести после смерти человека, ничего не изменится. Главное то, что у тебя осталось в сердце.
После этих слов мне показалось, что я несправедливо накричала на Майкла. Но извиняться – нет уж, увольте…
Дедушка, не соответствуя сказанным словам, все больше замыкался в себе, как и Жан. Они оба были друг на друга похожи – постоянно играли в шахматы, уходили на одну и ту же работу.
Все, что раньше в доме делала бабушка, теперь легло на мои плечи. С утра я кормила мужчин завтраком, провожала на работу, стирала, мыла посуду, потом готовила ужин, встречала их… Я жила, с утра до вечера слушая звон посуды и стук ножа о доску. Я отчаянно скучала по бабушке и по тем временам, когда она хозяйничала в доме.
Как-то раз я решила прогуляться по Бриджпорту – заглянуть в дом в Уильямсам, у которых я не была с… с того самого происшествия. Их садик недавно вновь начал работать. Я подошла к обрыву неподалеку от их дома.

Вода была серой, вряд ли чистой, но почему-то очень красивой. Я подошла совсем близко к обрыву и вгляделась в переливчатую рябь.
В следующий миг раздался чей-то незнакомый голос, ребенок крикнул «Стой!».
Я обернулась. Ко мне со стороны садика бежала…
-Даэна, это ты?! Кричала?
-Я, - запыхавшись, девочка обняла меня. Я чувствовала ее прерывистое дыхание. Сейчас вдруг заметила, что она не такая уж и маленькая – Ди доставала мне почти до пояса. – Ты больше никогда так не делай!
-Ты о чем? – я удивилась еще больше.
-Не думай о том, чтобы спрыгнуть вниз.
Я расхохоталась.
-Даэна, я и не думала прыгать, ты что!
Девочка тоже рассмеялась.
-Прости, мне показалось, что ты сейчас упадешь…
-Глупышка…
Так Даэна начала разговаривать. Он отвела меня к Уильямсам – Софи вовсе и не думала обижаться на меня за такое долгое отсутствие. Она расплакалась, обняла меня и сказала, что любит меня также, как и Монику. Сказала, что, несмотря на все несчастия, нужно жить дальше. Почти то же самое, что и сказал мне дедушка.

***

Этот случай с Ди словно дал толчок к возвращению в нормальную жизнь, как мне кажется. К излечению от многочисленных смертей и ссор, которые заняли в моей жизни почти полтора года.
Неожиданной стала поддержка Шона. Он приходил почти каждый день, болтал о чем-то с Жаном, играл с дедушкой в шахматы (кажется, все знакомые мне мужчины уже помешались на этой игре), помогал мне, даже дарил цветы.

Благодаря ему я вновь возвращалась к жизни, смеялась, пусть и не охотно, и, как говорил Шон, снова начинала «острить». Мы с ним часто гуляли по набережной, я слушала его смешные истории и от души хохотала.
Дом я решила привести в порядок. Пусть нет бабушки, но есть я – и я тоже являюсь хозяйкой этого дома. Долой закрытые окна, унылые шахматы и овсянку на завтрак – да здравствуют новые легкие занавески, живые цветы и аромат свежей выпечки!.. Да, в выпечке мне, конечно, еще тренироваться и тренироваться, но Жану и дедушке нравится, а это главное!
Я снова занялась своими грядками, которые совершенно заросли. Из тех необычных семян, что я нашла, выросло странное растение, с цветком, похожим на череп. Я сорвала его, и спустя какое-то время оказалось, что цветок не вянет без воды.

***

Новым витком в нашей заново начинающейся жизни стала моя встреча с…
Я возвращалась с кладбища (ходила с цветами к бабушке), как вдруг заметила что-то светящееся за склепом. Я не была очень любопытной и уже тем более, не была отчаянной авантюристкой, но в тот момент, готова поклясться, почувствовала какое-то знакомое ощущение… и я, вы не поверите, пошла посмотреть. За склепом стоял гроб, на котором горели свечи.

Я ахнула – на гробу спала Эйприл. Услышав шорох, она резко вскочила. Я попятилась назад, но заметив, как исказилось лицо Эйприл, словно от слез, взяла себя в руки.
-Джудит, как ты меня нашла? – каждое словно давалось ей с трудом.
-Случайно… что ты здесь… делаешь? – я вопросительно посмотрела на гроб.
-Я - вампир, - грустно ответила Эйприл.
-Кто?.. Нет-нет, подожди… ты КТО?
-Вампир. Подожди, Джудит, прежде чем ты начнешь задавать вопросы…
-Почему ты бросила Жана? – быстро спросила я. – Он же жить без тебя не может, так зачем ты ушла?
-Он сам меня прогнал, - ответила Эйприл. – Он знал, кто я, но не считал это проблемой.

-Так что произошло? – я сразу вспомнила и нежелание Жана проводить свадьбу днем, и барную стойку под навесом. Вампиры ведь боятся дневного света… Стоп! Вампиры?
-Это долгая история… скажи, ты читала дневник Зейна?
-А у него есть дневник? – в свою очередь удивилась я.
-Есть, но не в этом дело… просто в нем дается ответ о том, кто я. Хорошо, а дневник Андреа ты читала?
Я не показала свое отвращение, однако Эйприл вдруг спросила:
-Ты ее ненавидишь?
Решив проигнорировать ее второй вопрос, я ответила на первый:
-Читала… - и вдруг вспомнила. Сначала я не могла понять, к чему клонит Эйприл… - Так ты… та самая Эйприл? Которая помогала моей маме и была ее хорошей подругой? Но как, тебе ведь совсем мало лет.
-Я - вампир, - еще раз повторила Эйприл. – Моя мать, Стефани, была человеком, а отец – вампиром. В 99-ти процентах у такого союза рождаются дети-вампиры. Они бессмертны, очень быстры и нечеловечески сильны, а еще у каждого есть какая-то особенная способность. После трагической смерти отца мама словно начала увядать на глазах. Когда она умерла, я продала нашу квартиру и отправилась путешествовать вместе с другими вампирами, а недавно вернулась в Бриджпорт. Как раз тогда мне и встретился Жан… Когда мне сообщили, что в больнице хранятся большие запасы крови, а здешним вампирам нечем поживиться, я и придумала всю эту затею.
-Затею?

-Мы проникли в больницу, выключив основное электропитание и устроив пожар, украли всю кровь… Но самое ужаснее – Жан видел меня! И то, что он сказал мне, было ужаснее моего поступка.
Эйприл заплакала. Все-таки, в данный момент передо мной находился не монстр, а обычная женщина.
-Хотя нет, я не права, все же, мой поступок был отвратителен. Столько людей осталось без крови, а кто-то пострадал в пожаре.
Я пыталась переосмыслить происходящее. Так, ясно, вампиры существуют… поверь в это было так же сложно, как и в, допустим, инопланетян, но Эйприл я доверяла.
-Постой, Эйп… Я верю тебе. Расскажи мне лучше о том, кто ты. Какими способностями обладаешь?
-Джудит, ты просто удовлетворяешь свое любопытство…
-Я помогаю тебе отвлечься, - заявила я.
-Ну хорошо. Что именно тебя интересует?
-Сколько лет ты уже живешь?
-Я родилась примерно на пару лет позже твоего дедушки.
-Поразительно… - прошептала я. – А что с документами?
-Примерно каждые шесть-семь лет приходится обновляться, это не проблема среди таких, как я.
-А Жан знал про тебя, да? Что он говорил?
-Он был удивлен, но воспринял все спокойно. Шутил всегда, что когда он будет девяностолетним стариком, я останусь такой же… - Эйприл опять начала плакать.
-Тихо, Эйп, не плачь… Я уверена, все образуется, ты вернешься к нам домой не смотря ни на что.
-Но… - Эйприл испуганно схватила меня за руку. – Жан…
-Да брось ты! Я с Жаном поговорю,- пообещала я. – Но основное дело, конечно, за тобой.

***

Дом начал постепенно оживать. Я с утра до вечера хозяйничала, готовила, часто в мою компанию напрашивался Шон. Он-то и уговорил меня на одну безумную затею.
Мы решили купить собаку! К заводчице мы поехали сразу же - мне идея очень понравилась, а Шон предложил купить шпица.
У домика заводчицы, Люси Боуи, нас встретил первый пес, который принялся храбро защищать свою территорию. Шон принялся хохотать и изображать крадущегося вора, заставляя бедную собаку метаться в исступлении.

-Успокойся, Шон, - я потянула его за собой, в домик. Там мы обнаружили еще три собачки и двух щенков. Шон развеселился еще больше – весь дом … был погружен в веселье и хаос одновременно, собаки, не переставая, лаяли, хозяева пытались их успокоить, но безуспешно. Никогда еще нам не было так весело!

Наконец, я выбрала щенка – светленького, с белой мордочкой, очень пушистого. Я влюбилась в него сразу, даже придумала имя - Микки.
-Он очарователен, Шон! Ты посмотри на эту милую мордочку, на маленький хвостик, на пушистые лапки! – пищала я не хуже щенка.

Шон присвистнул:
-А я и не знал, что Джудит Марвел можно очаровать!
-А ты много чего не знал, Шон! – я фыркнула, испугав щенка, тот заскулил. Я снова начала сюсюкать. Самой вспоминать стыдно…
-Это у всех женщин в крови, что ли… - философствовал Шон.
-Поговори мне, поговори, - милым голосом, стараясь не испугать Микки, проговорила я. – Давай, Микки, впейся ему в руку своими зубками! Покажи, как смеяться над хозяйкой!

***

Дома Микки прижился сразу. Он обожал дедушку – спал с ним, играл, а дедушка и сам был рад появлению в доме маленького Микки и звал его не иначе, чем Пушистик.

С Жаном я серьезно поговорила, однако, он чуть ли не впервые проявил характер и, мягко говоря, попросил меня не лезть в чужие дела. Тогда я решила действовать по-другому. И пригласила Эйприл на семейный ужин.
-Жан точно позвал меня сам? – первое, что произнесла Эйприл, вылезая из такси.
Я взяла ее за руку:
-Не волнуйся. Я уверена, Жану наплевать, сколько тебе лет и чем ты питаешься.
-Я не двойник Эдварда, а Жан – не Белла, - грустно улыбнулась моя собеседница. – И все гораздо серьезнее, Джудит. Я совершила такой поступок, простив который Жан наверняка переступит через собственную гордость.
-Все будет хорошо, - я тоже улыбнулась, хотя скорее пыталась убедить в этом себя. Разумеется, Жан Эйприл не приглашал, и ее появление на нашем ужине могло вызвать ненужные ссоры. Но я надеялась на лучшее.
Перед тем как войти, я попросила Эйприл подождать снаружи, а сама зашла проведать обстановку.
-Шон еще не пришел? – окликнула я дедушку, хозяйничавшего на кухне.

Получив отрицательный ответ, я принялась набирать Шону:

-Алло, ты где есть? – прошипела я.
-Я не хочу участвовать в твоих затеях…
-Что? Раньше ты, кажется, говорил по-другому.
-Еду я, еду…
Выйдя во двор, я обнаружила Шона, мило беседовавшего с Эйприл.

-О, а мы как раз про наш план говорили… - беспечно сказал Шон. Я оттащила его в сторону:
-Надеюсь, ты не сказал ей, что Жан не в курсе?
-Обижаешь, - надулся Шон. – Все, как ты говорила.

-Отлично! – я повысила голос. – Тогда пошли.
Зайдя в прихожую, я окликнула домочадцев, уже севших за стол:

-Мы пришли!
Микки, увидев незнакомую девушку, начал грозно лаять, и я, чтобы не волновать лишний раз щенка, взяла его на руки. Шон зашел первым, поздоровался с дедушкой и Жаном, затем вошла я. И, улыбнувшись, произнесла:
-Жан, для тебя есть сюрприз.
В комнату вошла Эйприл – я поразилась, какая она в тот момент была красивая и смущенная. Совсем не похожая на грозного вампира.

В ту же секунду глаза Жана потемнели:
-Что происходит?!
Он резко встал.
-Я пришла говорить, - проговорила Эйприл, выходя вперед.
-Мне не о чем с тобой говорить.
-Потому что ты не хочешь. Но выслушай меня!
Дедушка тоже поднялся:
-Я понятия не имею, что сейчас происходит, но, ребята, - он посмотрел на нас с Шоном. – Думаю, нам стоит выйти.
Бросив прощальный взгляд на заставших в воинственных позах Жана и Эйприл, я вышла. За мной последовали остальные.
-Ты имеешь к этому отношение? – сразу же спросил дедушка.
Я кивнула; он улыбнулся:
-Я так и думал. Подождем, чем все закончится. Но, Джудит, я рад. Кажется, все перемены были к лучшему.
Он ушел наверх, а мы с Шоном остались напряженно прислушиваться к происходившему в столовой, но, то ли в нашем доме отличная звукоизоляция, то ли они говорили шепотом, мы ничего не слышали. Наконец, раздался какой-то грохот, и мы услышали звенящий голос Эйприл:
-Ты не испугаешь меня, Жан, лучше подумай о своей жизни, или ты забыл, кто я?!
А потом опять тишина.
Они говорили почти два с половиной часа. Разумеется, ни о каком семейном ужине уже речи не шло, Шон жаловался на голод и на то, что я пообещала ему вкусную еду, а теперь заставляю ждать. Дедушка опять сидел за шахматами. Я играла на пианино, пытаясь вспомнить все мелодии, которые мне вообще были известны.
Наконец, раздался звук открывающейся двери. В гостиную зашел Жан. Следом за ним туда буквально влетела Эйприл: быстрым шагом она подбежала к Жану и приобняла его сзади. Тот, хоть и выглядел недовольным, но отталкивать ее не стал.

-Когда мне можно переехать? – улыбнулась Эйприл.
Дедушка обрадовано захлопал в ладоши:
-Значит, нас вновь будет больше!
-Ну что? – я подскочила.
-А ты, - Эйприл жестом указала на меня пальцем. – Маленькая обманщица! Но спасибо.
Они с Жаном поцеловались.
Я довольно усмехнулась. Что ж, все идет по плану.
-А теперь пошли есть! – объявил дедушка, и мы дружно отправились на кухню.
Никогда мы не проводили время так весело со смерти бабушки! Эйприл рассказывала какие-то смешные истории, дедушка счастливо улыбался. Микки сидел на руках у Шона, который кормил его кусочками хлеба. У меня было такое хорошее настроение, что даже не хотелось ругаться – ведь кормить шпицов человеческой пищей категорически запрещено, могут потечь глазки. Жан выглядел очень усталым. Наверное, ему действительно пришлось переступить через собственные принципы и гордость, чтобы простить Эйприл. Хоть я и представить не могу себе это, но я рада, что все получилось так, как я задумала. А еще рада, что жизнь наконец-то вошла в свое необычное для меня, но приятное русло. Впервые я была сильно рада за кого-то, впервые Шон не раздражал меня так сильно, как обычно – может быть, дедушка был прав, и все перемены пошли мне на пользу?

Когда припозднившийся ужин плавно перетек в ночные посиделки, я решила выйти с Микки на улицу, дать ему и себе подышать свежим ночным воздухом. Минув грядки, я вышла к своей любимой поляне с видом на залив, присела на мягкую травку.

Микки устроился рядом.
Так мы сидели какое-то время, пока Микки не сорвался с места и не бросился в заросли. Кто-то шел сюда. Я обернулась и вгляделась в темноту.
-Вы здесь? Микки, это ты шуршишь? – раздался голос Шона.
Я разочарованно выдохнула. Всего лишь Шон.
Он вышел на поляну, держа водной руке Микки, в другой - гитару:
-Так и думал, что вы здесь.
-Зачем тебе гитара?
-Петь буду, - он выглядел каким-то взволнованным.
-Ты что, умеешь петь и играть на гитаре? – то, что у Шона был музыкальный слух, казалось мне невероятным.
-Представь себе, да. Не порть момент, - огрызнулся он.

Я заинтригованно приготовилась слушать.
Заиграла очень знакомая музыка, а затем Шон начал петь:

I don't want this moment to ever end,
Where everything's nothing, without you.
I'll wait here forever just to see you smile,
Cause it's true, I am nothing without you.

Through it all, I made my mistakes.
I stumble and fall,
But I mean these words.

I want you to know; with everything I won't let this go.
These words are my heart and soul (so I hold on)
I'll hold on to this moment you know.
Cause I'll bleed my heart out to show and I won't let go.

Thoughts read unspoken, forever in vow.
And pieces of memories fall to the ground.
I know what I didn't have so I won't let this go.
Cause it's true, I am nothing without you.

Во время пения Шон смотрел на меня. Дыхание перехватило от удивления, смущения и радости; Шон сказал:
-Это песня для тебя.
Я не знала, что ответить, такое случалось в первый раз в моей жизни, и я немного испугалась, но обижать Шона своими сомнениями не хотелось.
-Это моя самая любимая песня, - еле слышно прошептала я, зная, что он меня услышал.

Техническое

Итак, Джудит повзослела, отменив мне надобность выбирать семейную черту характера: она у нас выпала сама.