[Lea Kamile]

BadTouch, Be_a_utiful, спасибо вам большое. Все ответы в предисловии, надеюсь вам понравится)

Предисловие

А вот и мы!!! Наконец-то я соизволила написать этот отчёт, но он того стоил. Наверное, с ним я копошилась дольше других, первый отчёт где сначала был написан текст, а потом сняты скрины, первый отчёт где я писала исключительно по зову души. Мои любимые Бансики натерпелись от злого дядьки Виндоуса столько, сколько не придумает даже самый искусный интриган, но вот мы здесь и готовы порадовать вас новостями. Как уже говорила, я переезжаю, а значит могу пропасть ненадолго , но совсем на чуть-чуть. Ведь обои уже наклеены и на следующей недели я возможно начну перевозить вещи! Так что не теряйте) Ах да, вы не ругайтесь, в отчёте много Керри, но он ведь посвящён ей, а значит все мысли моего мальчика были заполнены только этой девочкой в костюме кролика. В следующий раз я покажу вам Ника, а пока так. Интерьеры дома Бансов выложу отдельным альбомом. Мамку Керри я называла давно, ещё до регистрации на форуме, но тогда уже читала одну династию по симс 2. Там была симка с этим именем, вот я и дала новорождённой малышке такое название. Разве же я знала, что уже через семь симских дней она станет моей самой любимой симкой? Фейт сыграет в жизни Ника особую роль. Вроде всё, приятного чтения.

Магия первой любви состоит в том, что ты не знаешь еще, что она первая.
Бенджамин Дизраэли

Тихий шелест деревьев стал слышаться чётче, ко мне на плечо приземлился хрупкий жёлтый листок, я повернулся, что бы смахнуть его, а тем временем Керри подошла совсем близко. Повернись я чуть раньше, то, наверное, столкнулся бы с ней носом, но я замешкался с опавшим листком, за эти несколько секунд Керри успела подойти ещё ближе, видимо не рассчитав размах моего туловища, она была ударена локтём в подбородок. Я не сразу смог ориентировался, что мне делать, ведь я никогда не умел выходить из щекотливых ситуаций.
- О чёрт, Керри! – Крикнул я, подхватывая девушку, из глаз которой брызнули слёзы. Кэролайн держалась великолепно, я в свои неполные пятнадцать был хорошо сложен и от удара правого кулака нередко падали старшеклассники, накаченные в местном спортзале, но хрупкая девочка, которая едва доставала мне до носа, даже попыталась встать. Вы часто испытываете страх? Скорее всего, да, но это не тот страх. Чего боитесь вы? Боитесь, что у вас украдут машину, боитесь, что от вас уйдёт муж, боитесь темноты или мышей. Я же не знал, чего именно я боялся, но эта фобия оказалась самой страшной. К великому удивлению Керри, словно от сладкого сна, открыла влажные глаза.

- Помоги встать, - тихо прошептала она, цепляясь ногтями за плечо. Только сейчас я заметил то, что мы сидим на земле в ворохе осенних листьев и ещё заметил, что у Керри Смит зелёные глаза. Меня всегда считали догадливым юношей, но лишь единицы знали о том какой я тормоз. Вместо того чтобы встать вместе с драгоценной ношей я глупо улыбался пухлым губам и насыщенно-зелёным глазам.
- Я вот что хотела, - говорила Кэролайн, снимая с одежды прилипшую листву, - скоро осенний бал…
- И ты хотела меня пригласить? – Дурак! Какой же я дурак! Иногда я поражаюсь тому, каким глупым бываю. Когда же в моей голове произойдёт сдвиг, и я начну думать, прежде чем говорить. Керри смутилась, поджала маленький, как и она сама, носик и затараторила что-то невнятное, она явно планировала провести этот разговор по-другому.
- И не думала, мисс МакФлафинтон сказала, что ты хорошо разбираешься в истории, а я за две контрольные по этому предмету получила неуд.
- А что ты от меня хочешь? – поразительно, обычно я становлюсь робким и стеснительным перед девушками, которые мне нравятся, но тут я стал слишком решительным и даже дерзким. Хотелось после каждой фразы схватить себя за язык или вовсе замолчать, чтобы не сказать чего-то ещё более грубого.
- Я думала, ты будешь понятливее, - почти шёпотом сказала она, задев за больное, - ты ведь знаешь, что каждый год осенний бал проводится на какую-нибудь историческую тему, обычно Древний Египет или отрывки греческих мифов…
- Короче, - сказал я и, после чего зажал себе язык зубами.
- Нет в тебе ни капли романтизма, за плохую успеваемость по этому предмету МакФлафинтон поручила мне заниматься подготовкой к празднику, а я не могу даже вдуматься в смысл написанного в учебнике, на этот раз темой они взяли средневековье. Ты же у нас в этом специалист? - сказала она, наполовину обнажив в улыбке свои белые зубы, - словно фоном по асфальту ветер погнал пластиковую бутылку, и она со звонким характерным бряканьем попрыгала к «неприкосновенной клумбе» миссис Харт.

***

За одну неделю мы успели найти подходящее место, накропать пару листов примерного сценария. Большую часть работы выполнял я: я искал место проведения праздника, музыка, костюмы ведущих сами ведущие.… Распределили обязанности мы ещё тогда, около моего дома, но Кэролайн не собиралась выполнять обещанного. Она мило хлопала глазками, делала вид, что внимательно слушает мои рассказы о Войне Роз. Осенний бал – одно из главных школьных событий, Твинбрукская школа всегда организовывала нечто грандиозное, а не просто костюмированную дискотеку. Но главной особенностью было то, что организацией мероприятия занималась небольшая компания от двух до пяти человек ничего не смыслящие в истории. За три недели они должны были создать потрясающее шоу, которое бы запомнилось школьникам на всю жизнь. Но почему сейчас участвовала только Керри? Меня-то она попросила левым боком, да и вообще по правилам организаторы не должны знать этот предмет. Они в процессе создания праздника должны выучить свою тему и плавать в ней, как рыба в воде, а Керри свалила на меня всю грязную работу. Если первые три дня я был очарован её зелёными глаза и готов был делать что угодно, лишь бы увидеть ямочки, спрятавшиеся в пухлых щёчках, то теперь моя душа негодовала! Роль мальчика, который всё за неё будет делать, мне не нравилась. Потом я начал сомневаться в том, что наш разговор вообще имел место быть. Вдруг у неё такие шутки и она сейчас мило хихикает надо мной – оболтусом с подружками. Пора было расставить все точки над i. И только я об этом подумал, как в коридоре раздался звонок и хохочущая, как лошадь, Эмили направлялась ко мне в комнату.

- Я надеюсь ты не забыл о нашем уговоре? Прости котик, но у меня отключили всё электричество и я неделю, как пещерный человек, жила при свечах. А в школе тебя не найдешь, потому заходи, обсудим наш коварный план.
Я чуть не упал от неожиданности, во-первых она слишком резко объявилась, а во-вторых: она что, назвала меня котиком?
- Алло? – потянула Кэрол в трубку,- не спи.
Судя о всему Кэролайн пребывала в прекрасном расположение духа и ей натерпелось повидаться со мной… Нет, она что, назвала меня котиком?
- Я уже думал, что мне всё приснилось, а если бы я ничего не начал делать? Кэролайн, ты самый безответственный человек из тех, что я знаю!
- Проезд Олдбрейдж 5, через час. И постарайся не опаздывать, Эйдан заваривает прекрасный чай!
Она бросила трубку, а я почувствовал в душе непонятную тревогу. Она назвала меня котиком… Котик.… Брр! Я быстро отогнал от себя надоедливую фразу, которая прочно засела в моём сознании, как это делают простенькие попсовые песенки. Но смысл её звонка сквозь пелену «котиков» стал пробираться не сразу. Жаль, лучше бы он не доходил до меня совсем. Кэролайн приглашает меня к себе домой, там будет её брат, возможно и родители, а значит, мне предстоит знакомство с родственниками. Не лишком ли быстро? Стоп Николас, она просто хочет показать тебе свои наброски. Из забытья меня вырвала Эмили, напевающая марш Мендельсона.
- Ты в такт не попадаешь!
- Да мне плевать, папа-пара-ру-ра-рам-па-ра-ра! Нет, нет, не трогай эти жуткие кроссовки! Где она живёт?
- Олдбрейдж 5, а откуда ты всё знаешь?
- Ты разговаривал сам с собой. Подожди-ка, она живёт в доме напротив?
Я шокированный этой новостью резко одёрнул штору и стал рассматривать огромный особняк, который я считал всегда старым музеем.
- Ник идёт в гости к бывшим плантаторам! – загоготала Эмили, за что получила в живот подушкой.

Я осторожно открыл старую калитку с облупившейся краской. Я часто смотрел в окна этого дома, он был для меня чем-то вроде эталона. Сильный порыв ветра разнёс неаккуратно собранную кучу осенних листьев. Ржавые качели вновь повторили свои привычные движения, но уже без наездника. На них давно никто не качался. Новые кроссовки (старые Эмми успела от меня спрятать) еле тащились по вымощенной крупным, поросшим мхом булыжником. Сам дом и два прилегающих к нему летних флигеля, словно были вырезаны из какого-то фильма про то, как жители особняка застряли в нём и никак не могут выбраться из плена. Кажется, я смотрел этот фильм с папой и мамой в один из субботних вечеров, но там было слишком много поцелуев и обниманий, вследствие чего я должен был копаться в ногтях и смотреть в окно большую часть фильма. Сейчас, когда я переступил порог дома, в котором мне виделись дамы конца прошлого, девятнадцатого века, расхаживающие в накрахмаленных платьях, мне остро захотелось пересмотреть эту картину, героем, которой я себя сейчас чувствовал. Где-то неподалеку заревел мотор мотоцикла и тут же затих. Кто-то из хозяев ремонтировал своего «коня».
Набравшись смелости, я позвонил в дверь. Ожидание… За дверью послышались быстрые шаги и грохот. Кто-то так спешил, что не устоял на своих двух ногах. Кто это мог быть? Дворецкий? Судя по запущенности дома нет. Керри? Нет, шаги мужские. Эйдан…

- Эм, привет! – мне протянул руку рослый парень, лет семнадцати с белоснежной улыбкой и здоровенной рукой. – Мы знакомы, я был у Алекса на днюхе в том году. Ты меня не помнишь, Ник? – вот он! Таинственный гость, который сломал мою приставку!
- Помню, но я рано ушёл.
- Заходи, Керри ремонтирует (!) свой мотоцикл. Он в последнее время барахлить стал, старику Биллу уже за двадцать, но до прошлого четверга он бегал, как гепард, - с досадой сказал, словно в пустоту, Эйдан. Я ничего не понимал в мотоциклах, а то, что Керри имеет и сама ремонтирует своего «гепарда» меня очень удивило. Да и Эйдан – король школьных вечеринок, парень получивший в девичьих кругах пожизненный ранг «Того потрясного мальчика, который на меня так смотрел». И что теперь? Я вижу этого «мачо» в жёлтых резиновых перчатках и цветастом фартуке. Господи, это дом перевертыш! Мальчик здесь девочка, а девочка мальчик. Хорошо, что я их маму ещё не видел.
Внутри дом был ещё более старым. Пахло сыростью и старыми книгами. На персидском и, наверняка, безумно дорогом ковре красовалось большое мыльное пятно, которое Эйдан оставил, споткнувшись о ведро. Видно было, что Эйд очень старался убрать помещение, но дом противился всем его попыткам, он сам решал каким ему быть. Заметив мою заинтересованность в этом здание, Эйдан сказал:
- Тут полтергейст живёт. По ночам что-то скрипит, шумит, фыркает. Я как-то ночь встал по нужде и смотрю, обои кто-то отдирает. Думал Кэролайн дурью мается, но нет, этот кто-то исчез. Я чуть на месте не сделал всё то, зачем вышел. Утром встаю, птички поют, деревья шелестят, а обои отодраны. Мать не верит, говорит, тебе здесь просто не нравится, но я что виноват, что она с этим призраком в ладах? А вот неделю назад все лампочки взорвались. Просто взяли и взорвались. Обычное перенапряжение, но я знаю, это он! Гермес! В Греции это бог всевозможных шалостей и плутовства. Вот я его, ну этого, который обои отдирал, назвал Герой. Ему нравится.
Я никогда не верил в эти байки, одно дело древние поместья, в которых утопилась молодая барышня из-за несчастной любви или старик повесился от нежелания оставлять наследство отпрыскам, но полтергейст Гермес, который отдирает обои по ночам, на мой взгляд, плод воображения впечатлительного Эйдана. Тут в гостиной что-то с грохотом упало на пол и разбилось в дребезги. Тысячи мелких осколков разлетелось по комнате и даже засыпало край и без того грязного персидского ковра в прихожей.
- Твою мать, Гера! – Вскрикнул Эйд, размахивая руками и объясняя приведению правила хорошего тона.
- Твою мать… - тихо повторил я ругательство брата Керри, пальцы ног похолодели и стали чувствовать себя очень неуютно в новых маленьких по размеру кроссовках.

- Привет. – еле слышно сказал голос сзади, я даже подскочил, мне всё больше не нравился (а может всё-таки нравился) этот дом. Керри подошла тихо, и только запах машинного масла выдавал её присутствие.
Мы прошли на кухню, и Эйдан заботливо заварил нам чай после того, как разобрался с Гермесом и осколками. Только теперь пришла моя очередь косить под дурачка. Я даже не думал, что смогу так истосковаться по Кэролайн. Каждый человек, как произведение, имеет свой стиль, свой жанр. Кто-то хорошее литературное сочинение, кто-то бестселлер, а кто-то дешёвый буклет из придорожного ларька. У каждого после общения с человеком остаётся особое послевкусие, такое же, как после прочтения полностью книги, со временем вам начинает не хватать этого послевкусия, вы принимаетесь за другую книгу, но это уже не то. Как хорошо, что с людьми это послевкусие можно ощутить повторно. Она рассказывала про то, что хочет разыграть небольшой спектакль встречи Генриха Тюдора и Елизаветы Йоркской. Я наплевал на то, что исторически этот брак, скорее всего, был фиктивным, и никакой встречи не могло быть. Но её это увлекло, видимо такая интерпретация истории о Войне Алой и Белой Розы в Англии напоминала ей хорошую концовку «Ромео и Джульетты». Признаюсь честно, я не помню ничего из того, что она сказала, но свет, падающий из пыльного окна, лучше всех возможных софитов подчёркивал её глаза. Зелёные глаза.

- Ник, ты слышишь меня? – спросила меня Керри, заметив, что я ни капельки не увлечён первым Тюдором, а рассматриваю кролика на её футболке.
Но ответить я не успел. Что-то грохнулось в прихожей, я подумал, что это опять шалит Гермес, но грубый женский голос, как две минусовки Скорпионс, похожий на голос Кэролайн, покрыл несчастное пластиковое ведро железным матом. Это было явно не для детских ушей. Но женщина не стеснялась выражать своё негодование. Она скинула ярко красные туфли на только что выметенный Эйдом пол. У этой тёмноволосой мадам был не лучший день, а может она всегда такая.

Я невольно вспомнил сказку о Белоснежке, у дамы были длинные, неряшливо собранные волосы цвета вороньего крыла, алые губы и ярко зелёные глаза. Но не такие, как у Керри. В них не светился огонёк, не плясал чертёнок, только злоба, усталость и обиженность на весь мир. Будто она не о ведро споткнулась, а проигралась в рулетку. Хотя, судя по её виду это вполне возможно.
- Никки, - чуть ли не плача сказала Керри, которая была крайне огорчена её приездом, - это моя мама…
- Фейт. – сказала она, оценивающе посмотрев на меня. Убедившись, что я – субъект крайне неинтересный, Фейт брезгливо поджала губы.
- Мы готовим школьный спектакль…

- Ага, пойду поем. Фу, что за вонь здесь стоит? – не знаю как расценивать это её «Ага», но, наверное, это было разрешение остаться.
- У миссис...
- Мисс! - рявкнула Фейт
- У мисс Смит, наверное, был не лучший день, я пойду, - сказал я, попытавшись ретироваться.
- У нее, что не день, то неудачный!
- Но нам и впрямь лучше уйти, - пролепетала Керри, на её лице проступили все испытываемые эмоции за свою мать.
На кухне раздался треск. Отвалилась дверца шкафа. По-моему слишком много разрушений за один день. Странный дом, странная семья…
Мы шли к парку близ эспаланды, доехать на трамвае можно за пять - десять минут, пешком около получаса. Керри вот-вот могла расплакаться, поэтому мы решили (я решил) пройтись пешком. Проветриться так, сказать. Мы шли, молча, от былой разговорчивости Керри не осталось и следа. Я тоже не горел желанием завести увлекательную беседу. Из моей головы не выходила Фейт, и что самое странное я её совсем не осуждал. Словно она не мать моей подруги, а просто персонаж из книги, полный и целостный персонаж, которого я увидел в своём воображение, но никак не укладывалось в моей голове её отрицательность. Я частенько видел Фейт в городе, она – яркая, красивая женщина не могла не бросаться в глаза, на фоне других тусклых и невзрачных твинбрукцев Фейт казалась вырезкой из глянцевого журнала. Я и подумать не мог, что эта тридцатилетняя, на вид, женщина могла быть матерью Кэролайн и Эйдана. Сколько ей лет? Что с ней случилось? Почему она себя так ведёт? Я не решался спросить это у Керри, а она, заметив мою задумчивость, а может, исходя из собственного желания выговориться, прервала наше молчание:

- Она не всегда такая, но этот ужасный характер! Почему если ей плохо, то плохо должно быть остальным? Нет, ну хотя бы при гостях постеснялась… Я не знаю, что у неё происходит на работе, но всю свою злобу, которой у неё хоть ложкой черпай, она срывает на нас с Эйди! Эйдан её терпеть не может, хотя она и его мама тоже. Мама родила его от какого-то француза, завёт его Реми, как ту крыску из мультика, но Эйдан утверждает, что она не помнит ни то, что его имени, а даже то, как он выглядел. Она не очень разговорчива, да и горячая слишком, я боюсь спрашивать её о нём, всё это лишь со слов Эйдана, - Я был очень удивлён её откровенности, ведь сейчас Кэрол выворачивала всю подноготную своей семьи, а значит, доверяла мне…? В любом случае я не смел её останавливать, ведь очень хотел узнать ещё больше об этой женщине, - Она - археолог. До этого мама была кем-то вроде чёрного копателя, но только по гробницам. Она и кучка её друзей, в основном китайцы, грабили эти гробницы. В институте, на который мама работает сейчас, она познакомилась с папой, Уэй Кин, может, слышал? – Конечно, я слышал. Технолог отдела C, он утонул в городском бассейне. Крайне нелепая смерть. Дальше я уже не слушал, я отлично помню, как нас всем классом водили в научный институт, там на первом стенде висела фотография мистера Кина.

А Фейт? Она – археолог? Я слабо представлял её в яме с маленькой кисточкой в руках, но факты говорили обратное. Я изучал историю Уэя, тогда в его смерти обвиняли его жену. Говорили, она прикончила его из-за того, что он узнал о делах, проворачиваемых Фейт до свадьбы, и обещал заявить в полицию, но информация не подтвердилась. Думать мне мешало тревожное чувство, внутри сидел какой-то комок, мешающий дышать. И я знал это чувство. Керри нравилась мне всё сильнее, она, казалась такой маленькой и хрупкой, что я мог ощущать себя великаном. И как бы не интересна мне была история с Фейт её мужем и прочими таинствами семейства Смит, Керри могла заставить забыть обо всех этих перипетиях.
- Ты прости, что я забила тебе голову. Я всегда восхищалась ею, она была чем-то нереальным, а когда приходила на школьные собрания, все шептались за её спиной, говорили всякие гадости или же сыпали комплиментами. А я так ею гордилась, а сейчас даже не знаю…

Твинбрукцы всегда очень нежно относился к осени, с особенной симпатией к её тёплому сухому воздуху и необычному настроению приходящему вместе с первыми неделями октября. Празднества начинали греметь с первым пожелтевшим листком и заканчивали свой марафон с первым проливным дождём октября. Чаще всего именно Осенний бал завершался ливнем, который словно по мановению волшебной палочки, проливался на сухую землю. Дождя не было только в 79-ом, тогда организаторы установили пожарные шланги, которые исполнили столь символичную роль. Помимо Осеннего бала проводились ещё и «Соревнование на самый длинный огурец», «Марафон самодельных автомобилей». Но самым интересным, на мой взгляд, было Пустое воскресенье. День, когда люди, наконец, могли заняться уборкой, починкой машины, стиркой белья. Но что же делать бродячим музыкантам, которые застали все скверы и парки городка свободными от всевозможных сабантуев? Конечно, в день пустого воскресенья из каждого облагороженного и не очень уголка раздавались звуки музыки. Контрабасы, шарманки, флейты, иногда мне казалось, что Твинбрук – это огромный театр, в котором каждая половая тряпка виртуозно играет на скрипке и хочет показать свои таланты. Очень интересно было наблюдать столь спокойное и размеренное течение жизни: все были заняты своими делами, но никуда не спешили, повсюду была слышна тихая и приятная музыка.
Грозный контрабас, звучащий с площади Парижской коммуны, и Керри, которая ещё секунду назад потупив глаза в асфальт, грустно шмыгала носом, теперь изо всех своих девичьих сил тянула меня к музыкантам.

Людей почти не было, стрелка на городских часах показывала около девяти утра, я даже удивился тому, как рано мы смогли выбраться. Толстый кондитер мыл стёкла своей маленькой лавочки, миссис Харт, моя соседка начала выставлять цветы на прилавок, а низкий рыжий парень с силой раздувал щёки и тяжело вдыхал воздух в кларнет. Он покраснел от перенапряжения, но глаза смеялись маленькими искорками, ему нравилось то, что он делает. Другой, высокий, с лёгкостью дергал тугие струны контрабаса. Из под густых бровей проглядывали серые блестящие глаза, которые сканировали прохожих, они сразу видели, кого и на сколько можно развести. Это качество ему совсем не мешало отлично играть, кларнет звучал бы тускло и невзрачно, если бы не контрабас высокого. Несколько прохожих кинули в футляр от контрабаса пару монет, сверкнувших в утреннем солнце. Две девушки с мороженным, смеясь, начали отплясывать непонятный танец, что-то между полькой и канканом. Парень на лавочке, в кожной куртке с шипами медленно читал «Войну и Мир» русского автора, фамилию которого я никак не мог запомнить.
- Эй, Ник, пойдём танцевать! – шепнула мне Керри, обдав мочку уха горячим воздухом, она вновь потянула меня к толпе, которая неизвестно откуда успела набежать на звуки уличной музыки. Половина десятого, но тут так много людей, почему я никогда не был на этой улице?
- Мадмуазель, вы прелестна как никогда! – шутливо говорил я, поворачивая её в очередном па.
- Спасибо тебе, братан! – ответила на мою шутку Керри, сделав особое ударение на слово «братан», она была невероятно мила в обличье дворовой девчонки, но улыбка пухлых губ и смеющиеся глаза, цвета листвы, которой мы уже не увидим в этом году, выдавали в ней нежную, милую и добрую Керри. Маленькую Керри. По телу разливалось необыкновенное тепло, стоило мне только подумать о ней.

К тому времени мы успели перезнакомиться со всеми присутствующими людьми на празднике. Да, сегодня мы нарушили правило Пустого воскресения, но это того стоило. Люди подходили к нам, хлопали меня по плечу, просили сфотографироваться со мной и Кэрол. Похоже, мы стали звёздами на этом мероприятии, твинбрукцы копировали наш танец, старались подражать нашей паре и даже провозгласили лучшими танцорами «Пустого воскресенья». Томас – высокий парень с малиновым ёжиком на голове и контрабасом в руках, вдруг окликнул меня во время небольшого перерыва. Сумерки сгущались над городом двух ручьёв, а воздух холодал.

- Эй, парень! Псс! Сегодня классный день, не правда ли?
- Сегодня прекрасный день! – ответил я, всё ещё пытаясь отдышаться от быстрого танца, который играли ребята несколько минут назад.
- Точно?
- Точно!
- Повтори чётче? – мне хотелось его чем-нибудь стукнуть, но его хитрый взгляд стал в одно мгновение добрым и весёлым, а значит, он задумал нечто интересное.
- Я сорвал сегодня куш, столько денег мои карманы ещё не видели, но всем этим я обязан именно тебе, Ник. Пару лет назад меня вышвырнули из консерватории, но поступил я туда без экзаменов, а знаешь как? Я сыграл одному из профессоров своё собственное сочинение «Осеннюю симфонию». Это – увертюра, а не симфония, но она гимн осени и удаче, моей удаче. Пусть удачу «Осенняя симфония» подарит и тебе.
- Спасибо тебе.
- Спасибо будешь говорить, когда переспишь с той чёрненькой малышкой, - вернул он себе прежний образ.
- Томас!!! – крикнул я, легко ударив его в плечо.
Он заржал, как конь и крикнул мне в след что-то вроде: «Куш без этого не оторвётся!»
Я и не подозревал, что поцеловать девушку так сложно, неужели я боялся быть отвергнутым? Это не был мой первый поцелуй, но это был первый поцелуй с Керри, я ещё никогда не чувствовал себя размазнёй так глубоко, как сегодня. Вот и заиграла «Осенняя симфония», признаюсь честно, я не слышал ничего прекрасней этого, музыка была не просто гимном осени, она была гимном природе, человеку, его душе. Не стоит быть знатоком в музыке, чтобы понять, как чудесна сия мелодия.
- Кэролайн, - окликнул я девушку, которая как выяснилось, разговаривала с Сократом, что только осложняло моё положение.
- Я люблю тебя!
- Что?
- Я люблю тебя, - повторила она громко и чётко, без запинки. Мне только и оставалось, что выполнить наказ Томаса.