[Мята]

KiSkA97, спасибо


Минуточку внимания :з

Возможно, что следующие три дня получат по отчету, так как мне просто не терпится перейти к третьему поколению

Я сделал предложение моей любимой Нине. И вот приближался день свадьбы. Даже не знаю, волновался ли я, просто был счастлив, находясь в окружении подготовки к дню Х. У меня был новый смокинг, драгоценная невеста, чудесный сын, свадебная арка на заднем дворе и длиннющий список гостей. А еще Нина взялась за обустройство мальчишника. Она ли не идеал?
- Постой, а разве это не должен делать мой лучший друг? - Осторожно поинтересовался я. Нина отмахнулась от меня и шикнула, когда я попытался узнать, что она чиркает в своем свадебном блокноте.
- Заведешь лучшего друга — скажешь, золотце. Уж поверь, тебе понравится, что я, на мальчишниках не была по-твоему?
Я округлил глаза. Но разве на мальчишниках есть девушки...?
Через несколько дней, за день до свадьбы, меня и отца сбагрили в наш любимый бар. Стоило нам зайти, как отовсюду выползли наши «друзья». В основном знакомые отца и Нины, я не знал никого. Все они тут же принялись веселиться, а я побрел к барабанам. Отлично мальчишник начался.

Все эти странные симы быстро стащили с меня мою одежду и выдали что-то отдаленно напоминающее костюм этих, как их там, ну которые на Западе жили? Ну вы поняли. Ковбоев, во! Только с цилиндром. Вскоре в бар завалилась полупьяная чернокожая девица в форме черлидера. Не старовата она для нее? Девица стала пытаться танцевать и на нее тут же направили лучик света.
- Я слышала здесь мальчишник, кто жаждет потанцевать со мной экзотические танцы? - Парочка старичков тут же ринулись выплясывать вокруг, а я просто покачал головой. Боже мой, хорошо, что ничто не выдает во мне жениха, вдруг она бы напала меня. Правда потом ей надоело танцевать с пожилыми дядечками полураздетой и она просто перевалилась через стойку и била стаканом, когда он пустел. Нина что-то говорила про то, что она была на мальчишниках. Вот в таком виде?

Правда среди этой ну просто ОГРОМНОЙ в кавычках толпы моих друзей в кавычках нашелся один мой друг. Милая моему сердцу Эбони. Как давно мы не виделись, так она и постарела. Теперь она и вправду была мне просто няней и уже совсем не более. Как бы сейчас посмеялась Лисбэт, так я грустил, глядя на нее. Эбони улыбнулась, увидев меня и тут же подбежала с бутылкой шампанского. Я оторопел, когда она стала его встряхивать, придерживая пробку.
- Ты же не станешь... ааааа, я весь в шампанском! - Возмутился я, но она так смеялась, что я только расплылся в улыбке, выхватывая бутылку у нее из рук и выливая на нее остатки. Почти весь этот «праздник» мы провели вместе. Когда все успело так измениться, думал я, когда Эбони закашлялась и я острее почувствовал ее старость.
Никто не вечен, мы не вечны. У нее случился приступ и я, будущий врач называется, не смог ей помочь и смерть забрала мою дорогую няню в свое логово. Настроение мальчишника быстро погасло и все стали по-тихоньку сбегать, оставляя меня одного с этим горе. Мой лучший друг. Моя единственная мама.

еще мальчишник :)

После известия о смерти Эбони я облегченно вздохнула. В последнее время вокруг и так слишком много смертей, весь Бриджпорт как будто медленно вымирал и меня это пугало. Но никому это не помешало прийти на свадьбу Паркера с Ниной. Она выглядела прекрасно в своем белом длинном платье с сетчатым верхом и белоснежным колье. Моим колье. Да, я расщедрилась на такую мелочь, как дать ей его. Фата в волосах выглядела прекрасна. Да что уж там говорить, вся она была прекрасной. Воплощение ночи слилось с днем, думала я, наблюдая за ними под аркой. Когда нам удалось отодрать гостей от шведского стола и все были готовы услышать клятвы, даваемые молодыми, у меня предательски зазвенел телефон. Черт бы побрал этих рекламщиков и попрошаек, которые звонят каждую минуту, предлагая бесполезную работу. Почему никто из них не просит нарисовать им картины? Я бы с удовольствием, а то слушать про то, мол принесите мне хот-догов, уже порядком надоело. Сами готовьте, бестолочи. Я заметила, что все гости были пожилыми, в дедуле в очках, я узнала Лила, внука Бига. Мне стало страшно.


Нина, моя волшебница, мой ангел, моя ночь, мое счастье. Она была восхитительна в этом платье, которое подчеркивало ее похорошевшую после родов фигуру. Краем глаза я заметил улыбающегося Чарли и на душе мне стало еще теплее. У нас будет самая крепкая и славная история любви, у нас будет все, чего мы захотим. Нина будто читала это в моих глазах, улыбка не сходила с ее личика. Камеры надоевших папараци не переставали щелкать, когда после произнесенных клятв, мы слились в поцелуе. Вся наша история летела у меня перед глазами. Я познакомился с ней, я завоевал ее, я укротил ее. Нина прижалась ко мне, как когда-то на балконе ее дома. Она снова слышала стук моего сердца, моего бешеного молотка, и она с удовольствием прикрыла глаза, когда я увлек ее в медленный танец. Что могло быть прекрасней этой ночи, когда моя личная знаменитость, разряженная в лучшее, была рядом.
- У нас будет много детей. - Шепотом отозвалась Нина, пока мы кружились в танце, среди наших гостей.
- И у них будет много детей. - Так же произнес я, целуя ее в макушку. Она подняла ко мне свое лицо, полное солнца и слез и мы снова поцеловались. Самая страстная любовь уступила место самой нежной и чистой любви. А это все-таки два разных понятия, не так ли?

Чего только не делали гости на нашей свадьбе. Лисбэт и вовсе разрыдалась, едва упевая стирать слезы и я почувствовал нежность к ней. К моей маме. Отец вовсю развлекался с гостями, то расшвыривая вокруг арки рис от сглаза молодоженов, то кидая его в нас, то увлекал внука маминого друга в сумасшедшие танцы. Отплевавшись от сырого и твердого риса, мы с Ниной сбежали к торту.
- Кто будет резать? - Спросил я, доставая нож из-под подноса. Она тут же посмотрела в небо, напевая какую-то песенку, и я прищурился, наблюдая за ней. Свет луны как-то по особому упал на ее плечи, озаряя личико ярким светом. Это было несколько секунд, может меньше. Но она была прекрасна. Богиня, только моя. Я с удовольствием принялся резать трехэтажный торт, предвкушая как он будет смотреться на тарелке, весь обильно смазанный кремом и с огромным количеством коржей в каждом этаже.

Мы сидели за огромным столом, специально заказанным для свадьбы. Все было заставлено тортом, казалось, что все вокруг сделано из него. Очень быстро за столом остались мы и Лисбэт.
- Паркер, мне кажется, нам стоит серьезно поговорить. - Твердо произнесла она, рассматривая мой костюм. Я приосанился, впериваясь в нее пронзительным взглядом. Заболела что ли?
- На счет чего? - Стоит включить дурачка, раз разговор серьезный.
- Ты не маленький мальчик, которому я многое могла простить. Твое равнодушие и отчужденность начинают меня пугать. Все давно в прошлом, не стоит относиться ко мне плохо из-за меня «тогда». Уже сейчас и нет смысла продолжать все это. - Говорила Лисбэт, не встречаясь со мной взглядом, а смотря куда-то в стену. Мне показалось или она дрожала? Я попросил Нину оставить нас вдвоем. Кого же она видела в этой стене? Саму смерть в самом ее обличии?

- Не думаю, что ты вовремя решила поговорить. Не стоит портить мой праздник, ты многое уже успела испортить. - Холодные серые глаза печально оглядели меня. Она промолчала, уткнувшись в тарелку. Мне стоило бы гордиться тем, что я сделал, но внутри меня что-то грызло. Я должен был сказать другое, но к этому моменту я уже встал и обливал Нининого знакомого шампанским. Как это сделала Эбони несколько дней назад. Я вдруг остро почувствовал скуку по ней. Надо было чаще звонить ей и звать к нам, посмотреть хотя бы на Чарли, она бы посмеялась. Сказала бы что-то в духе «воспитала тебя, может взяться и за него?». Жаль, она не успела.
Мы с Ниной протанцевали полночи, даже когда гости разошлись, мы не могли остановиться.

- Как думаешь, Паркер, - снова она повторяла мое имя в каждом предложении. Боже, как я это люблю, - мы всегда будем вместе? Долго-долго? - По наивному спросили она и мне вспомнилось детство в школе. Так говорили одноклассницы, которых ты мягко целовал в щеку, проводив их до дома. А потом они забывали про тебя в объятиях спортсменов-бугаев. Но Нина про меня никогда не забудет, потому что я до самой гробовой доски не покину ее. Может и умрем мы вместе, в окружении детей и внучат в огромном доме. Все это казалось мне таким естественным и очевидным, что я улыбнулся своим мыслям и вспомнил про вопрос моей жены.
- Конечно, прекрасная моя, всегда-всегда. - В том же духе ответил я и она засмеялась, когда я принялся ее щекотать.
- Что за игры, ахаххахахх, прекрати, ахахах, ну Паркер, дурак, ахахаха — А я просто готов был вечно слушать ее смех, такой нежный и задорный одновременно. Касаться пальцами шелка ее платья, видеть смешинки в бездонных озерах-глазах.

- О чем ты думаешь, Паркер? - Ее голос откуда-то извне донесся до меня. Мы лежали на кровати и смотрели в потолок, переплетя пальцы. Ее шикарное дорогое платье помялось вместе с фатой, но она не обращала внимания. О чем же я думал?
- О том, что на тебе великолепно смотрится мамино колье, о том, что у твоего платья слишком широкий и соблазнительный вырез, о втором ребенке. - Нина повернула голову ко мне с блаженной улыбкой.
- Я тоже думаю о втором малыше. Ты удивителен, Паркер. - Сказала она, садясь на кровати. Я нежно смотрел ей в глаза, беря ее за руку.
- Чем же?
- Любой бы сбежал от меня, узнав о беременности, а ты сделал мне предложение. Ты стал моим мужем. Я не могу поверить, что все это реальность. Ущипни меня. - Я щипнул ее в обнаженное плечо, но не сильно, и она поежилась. - Нет, не снится. Неужели ты настоящий, таких как ты не бывает. - Довольно было слушать комплиментов из ее уст, к которым я немедленно приник. Я хочу большую семью и скромный медовый месяц на кровати меня вполне устраивал.

еще свадьбы :з

Чего и следовало ожидать от бесконечного скрипа пола на втором этаже и крошащегося потолка на первом, новоиспеченная жена быстро подхватила столь летучий вирус, как беременность. Ее живот еще не успел округлиться, а ее уже было не оттащить от туалета с улицей. Тошнило ее при любом случае, что изрядно успело изгадить и ванную, и задний двор. Но при этом она... хм, как будто сияла все время. Радостная ходила, все время гладила себя по животу, прислушивалась, лежа на кровати, пока Паркер работал, да и он с удовольствием трогал ее нарастающий животик. При этом молодожены не забывали про Чарли, который рос не по дням, а по часам и которого всему успели обучить. Со стороны поглядишь, так идеальная семья. Только между нами все так же сохранялся холод. Паркер кривился, если я игралась с маленьким Чарли, который был вторым Паркером. Может меня мучила совесть при виде этих зеленых глазок Рика и моих светлых кудрей. Я совсем не приписывала их своему сыну, ведь все это он забрал у нас.

Сам папаша обожал возиться со своим первенцем. Он готов был читать ему книжки по несколько часов после долгого рабочего дня, а потом просидеть всю ночь над компьютером с горой кружек от кофе. И при этом выглядел безукоризненно. Рик с удовольствием отмечал, как похорошел его сын после свадьбы, а у меня сжималось сердце. Я так поздно проснулась, я не успела, я пропустила момент, когда сама бы с гордостью хвалилась своим взрослым сыном и внуком перед друзьями. Наверное потому, что моей подруга была барменша из дорогого клуба, которая не собиралась заводить детей и стареть ближайшие сто лет. И я сама не хотела всего этого. Вся эта неопределенность сводила меня с ума. Я бросалась из крайности в крайность. А на подходе был еще и второй ребенок, второй внук.


В честь свадьбы папины друзья завалили нас подарками, в которых мы чуть ли не купались. Почти все мы продали, но это и вправду было приятно. Я тут же кинулся написать всем благодарственные письма, которые позже отправила Нина. Мы были как слаженный механизм и я обожал свою новую жизнь. Я молод, у меня идеальная жена, считай двое детей, первенец — сын, дом я построил, деревья посадил. Что мне вообще остается? Наслаждаться. До смерти наслаждаться всем этим богатством. Не многовато смерти в одной записи? Не знаю, но она все время где-то рядом, взглянуть хоть на моего отца. Он добивается вершины в армии, но я не знаю, успеет ли он это сделать, такое ощущение, что кто-то уже почти схватил его. А может просто я слишком мнительный? Может ему еще жить и жить?

Пока вопросы рвали меня на части, животик моей возлюбленной быстро рос и с утра я заставал ее уже бодрую и веселую. Она ни разу не была злой или дико усталой за эти месяцы, только бесконечно любящей и нежной. Она могла часами говорить о будущей комнатке для ребенка, но я предлагал пока оставить кроватки здесь, а стол вынести на балкон, чтобы дети всегда были рядом и в итоге мы остановились на этом варианте.
- Но когда-нибудь комнату все равно придется построить, - задумчиво говорила она и заставляла задумываться меня.
- Пусть сначала настанет это когда-нибудь, а там уже решим, дорогая. - Нина доверчиво смотрела на меня, а я чувствовал, что в моих руках не только мой сын, но и она сама. Кажется, моей влюбленности никогда не будет конца и я буду влюбляться заново в Нину каждый день.

Иногда я любовался, как она игралась с корабликом на первом этаже. По натуре она ведь была чистым дитем, наивным и прелестным. А под сердцем она носила такое же дите. Кто там у нас мальчик или девочка? Я как врач срочно поднял на уши половину больницы, чтобы выяснить и все прошло удачно. Сыночка она носит, милая моя. Мы заранее придумали имя и перенесли стол, как я хотел.

А сейчас я вынужден прервать свои записи, хотя хочется так много написать, но Нина по-моему собралась рожать, так что побегу в больницу, спасать ее от возможной депрессии.



техничка