[Anora]

От автора

Дорогие читатели, прошу прощения за такой длительный перерыв! Весна приносит с собой помимо солнца и слякоти ещё и переменчивое настроение, мысли из серии "да кому это вообще нужно" и прочую ерунду... Надеюсь, с нормализацией погоды и уровня витаминов в крови, моя муза будет чаще захаживать в гости и оставаться подольше)). А пока - держите плод трудов и сомнений))

Отчёт одиннадцатый.

«… Таким образом, импорт риса за последний квартал этого года в два раза превысил экспорт вязаных тапочек, что может привести…» Клэр поспешно убрала руки с клавиатуры – Леан что-то пробормотала во сне и, повернувшись на другой бок, с головой накрылась одеялом. Удостоверившись, что дочка снова погрузилась в сон, Клэр тихонько вздохнула и вернулась к работе.
Уже не первую ночь она проводила вот так: за компьютером в комнате Леан, стараясь как можно тише стучать по клавишам, вздрагивая от каждого движения со стороны кровати. Дочь уверяла, что Клэр ей совершенно не мешает, но та всё равно не могла с этим смириться. Однако, других вариантов не предвиделось: Клэр просто заваливали работой, днём разобраться со всем не получалось, а денег на второй компьютер пока не было.

День за днём Клэр не переставала удивляться, насколько работа может приносить удовлетворение. Раньше, едва придя в офис, она уже мечтала о том, когда рабочий день, наконец, закончится, и не видела смысла ни в одном из своих действий. Теперь же написание даже самой на первый взгляд унылой статьи превращалась для неё в захватывающую битву – отвоевать место для шутливой двусмыслицы, подружить штампованные фразы с цитатами классиков… Да и просто то, что кто-то читает всё это и как-то реагирует, пусть даже она об этом не знает, приводили её в неописуемый восторг. Конечно, поначалу приходилось всякое выслушивать, будучи разносчиком газет, и испытать несколько культурных шоков, проверяя уже написанные другими (и довольно известными) журналистами статьи, когда же её допустили к перу, Клэр, наконец, поняла, что ей это действительно нравится!

А пока мама с головой ушла в работу, Йон занимался с дочерьми. У Миранды такой потребности не возникло, со всеми уроками она предпочитала справляться сама, а Леан была рада помощи, ведь тогда дело шло быстрее, и можно было поскорей отправиться гулять с друзьями или усесться писать очередной рассказ…

***

Шли дни, Клэр уже стала понемногу забывать о том, что заставило её сменить карьеру, но однажды, когда она возвращалась из магазина…

– Клэр Ноллингтон?
– Да, это я. Вы что-то хотели?..
В ту же минуту она пожалела, что решила срезать путь через задний двор магазинчика – окликнувший её мужчина стремительно приблизился с недобрым выражением лица.
– Ты какого чёрта не в своё дело лезешь, а? – зашипел он, – Тебя кто просил вмешиваться?!
Поначалу Клэр испугалась – грабитель? насильник? свидетель Иеговы?.. Но, чуть пристальнее разглядев собеседника, она заметила в нём что-то странное: растрёпанные волосы с проседью носили следы модной стрижки, измятая одежда явно недешёвая, под глазами синяки, как от долгого недосыпания, и вообще на лице выражение какой-то вымученной борьбы… Что-то подсказывало ей, что ситуация тут нестандартная, а потому она немного осмелела:
– О чём вы говорите? Кто вы такой вообще?!
– Кто я такой?.. – протянул он, – Тот, кому ты жизнь сломала! Пафосно, да? А вот так и есть. Я Шон Хейган.

***

Наступила тишина. Клэр не знала, почему он вдруг стал рассказывать ей всё это, но решила не перебивать, и теперь, когда он замолчал, сидела, ожидая продолжения. Сбивчиво, переходя от угроз к сетованиям, то срываясь на крик, то полушёпотом, с отчаянием в голосе, он рассказывал Клэр о том, что произошло с момента его приезда сюда.
Да, поначалу он действительно продолжил то, чем занимался в Бриджпорте. И да, история с домом – его рук дело. Но это было так давно… А потом…
– … Потом я встретил её… Женщину, от которой потерял покой и сон. Короче, влюбился. Глупо, по-мальчишески, но впервые в жизни, и потому был так поражён тем, что со мной происходило. Но она была такая «правильная», девушка из высшего общества, одним словом. И я решил всё бросить. Я сказал «семье», что выхожу из игры. Они не хотели меня отпускать, сказали, чтоб сначала закончил пару дел… А потом ещё несколько… Всё откладывали… Я скрывал от неё, всё ждал, когда же получу свободу. А когда узнал, что она беременна, оказалось, что ждать уже нельзя – такого позора её семья мне бы не простила. Мы поженились, а я всё мучился оттого, что не могу быть честным с ней. Не знаю, что она со мной сделала, я никогда не придавал значения моральным принципам, но я изменился… А в тот злополучный вечер они, наконец, должны были отпустить меня… И отпустили в итоге, только Фрэнк не справился со своими ребятами… А когда я вернулся домой в таком виде, и она в ужасе начала спрашивать, что случилось – что я должен был ей ответить?! Она так смотрела на меня… И я решил, что раз уж всё позади, я могу ей рассказать… что она поймёт, что с этим покончено… но она не поняла, не смогла простить… уехала к родителям вместе с дочерью… Что бы я ни делал, ничего не помогало. Я потерял её… И теперь я уезжаю. Не знаю, зачем говорю тебе всё это. Посмотреть со стороны, так это полный бред. Я должен бы испытывать ярость, ненависть, сначала так и было, и даже слова Фрэнка о том, что ты ни о чём не знала, меня не переубедили. А теперь я просто устал. Устал что-либо чувствовать. Но почему-то всё равно хотел тебя найти… Посмотреть в глаза, что ли… – он поднял голову, – А ты и впрямь чем-то похожа на неё. На Гертруду, нашу тётушку. Что? – расхохотался он вдруг, увидев вытянувшееся лицо Клэр, – Ты не знала?! Вот чёрт, а я был уверен… когда встретил тогда тебя в парке, ты выходила из библиотеки… – его черты всё сильнее искажались какой-то безумной смесью триумфа и отчаяния, взгляд перестал быть осмысленным, – А я вот тот племянничек, которому в завещании ничего не досталось, ибо я по другой линии, которую она решила стереть с лица Земли… Чёртово поместье… Так не доставайся же ты никому!.. И всё впустую?.. – он разразился хохотом и повалился на траву, больше ничего вокруг себя не замечая.
Клэр, уже давно потерявшая дар речи от всех этих излияний незнакомого человека, теперь и вовсе опешила. Да он же сумасшедший!.. Осторожно поднявшись, стараясь не привлекать к себе внимания, Клэр отступила в тень деревьев и постаралась успокоиться. Странно, что сюда ещё народ не сбежался, время-то – день белый… Не придумав ничего лучше, как вызвать «скорую», Клэр бросила последний взгляд на бьющегося в истерике Хейгана и поспешила домой…

***

Шли дни, а этот разговор всё не выходил у Клэр из головы. Считать всё это бредом безумца? Но в начале он не выглядел уж слишком странно… Да что там, выглядел, и ещё как! Но такие подробности… Плод больного воображения! Но она тоже помнила (к ужасу Клэр, картинка всплыла в памяти в тот же вечер) ту встречу в парке, о которой говорил Хэйган…

Какое отношение он мог иметь к поместью и что это за «другая линия», о которой он говорил… Если, конечно, вообще принимать его слова всерьёз… Не зная, что и думать, Клэр в итоге отправилась в библиотеку. С ней увязалась Миранда, уже давно заинтригованная молчанием и задумчивым видом матери. Конечно, дома Клэр вкратце рассказала семье о случившемся, но упор сделала на то, что несчастный мужчина был просто не в себе. Видимо, Мира этим объяснением не удовлетворилась.
– И что ты хочешь здесь найти? – спросила Мира, прохаживаясь вдоль полок вслед за Клэр.
– Не знаю даже… Какую-нибудь книгу с родословными семей города… Или подшивку старых газет – на предмет семейных конфликтов, попавших в прессу…
– Ты же говорила, это был бред сумасшедшего, – лукаво улыбнулась дочь.
Клэр вздохнула:
– Я уже не знаю, что и думать… Должен же был он на чём-то основываться…
– Мама, у тебя развивается паранойя! – наставительно изрекла Миранда, – Возьми какой-нибудь лёгкий романчик и поехали домой.
– Всё может быть, но ты не больно-то умничай, – улыбнулась Клэр, – Подожди меня в холле, я сейчас, – и углубилась в очередной ряд книжных полок.
С ходу на глаза ничего не попалось, а на более тщательные поиски настроения не было, и Клэр решила отправится домой. Выйдя в холл, она застала такую картину:

Клэр было знакомо такое выражение лица у собеседников дочери (обычно ему предшествовали её фраза «Смотри-ка!», поднятие с пола первой попавшейся гадости и засовывание её в рот), поэтому она поспешила вмешаться. Нынешний же собеседник оказался на редкость стойким и с улыбкой заверил Клэр, что это вполне забавно и он видал вещи и похуже.
– Мама, Дэнвер говорит, у него дома есть подшивка старых газет…
– Миранда, мне кажется, тебе не стоит называть старших просто по имени. Прошу прощения, мистер…
– Айзек. Но это не страшно, современная молодёжь более непосредственна в плане общения.
– Да уж, а теперь ещё и более ограничена в карманных расходах. («Ну мам!») Так вы говорите, у вас есть газетные архивы?..
Оказалось, будучи журналистом, Дэнвер испытывал слабость к газетным статьям, и собирал подшивки в домашний архив. А недавно выкупил у библиотеки старые экземпляры, от которых руководство собиралось избавиться.
– Понимаете, печатное слово само по себе прекрасно, а в старых номерах порой попадаются работы, принадлежащие перу настоящих мэтров журналистики…
В пол уха слушая разглагольствования Дэнвера по поводу статей, шрифтов и бумаги, Клэр не могла отогнать от себя одну-единственную мысль: как же он красив!.. Нет, не то чтобы она влюбилась, боже упаси, Йон замечательный, и красавец, и такой нежный, и заботливый, да и у них двое детей, в конце концов… но вот так, чисто с эстетической точки зрения… мда…

Глядя, как вытесненная из разговора Миранда ковыряет дырку в линолеуме, Клэр поспешила откланяться, договорившись «как-нибудь забежать, глянуть газетный архив»…

***

А дома их уже ждали, чтобы отпраздновать День Рождения Леан. Как же быстро пролетело время! Клэр, конечно, немного беспокоилась, что, увязнув в своих размышлениях и метаниях, мало интересовалась жизнью дочери, но пока решила отложить неприятные мысли на потом. Хотя бы на «после праздника».
В тихом (хотя какое там, с таким-то количеством трещёток и дуделок) семейном кругу Леан загадала желание и задула свечи…

…И превратилась в молодую девушку, не самой заурядной внешности, но это её ничуть не расстроило – подведя глаза и сделав причёску, она уверилась в мысли, что она «ах, как хороша».

Далее последовало традиционное поедание трота, танцы и сплетни наконец оказавшихся в одной возрастной категории девочек – до позднего вечера…

***

– Йон?
– Ммм..?
– Ты спишь?
– Уже нет). А что?
– Да знаешь… Я тут подумала… Девочки уже взрослые и… Как ты смотришь на то, чтобы завести ещё одного ребёнка?..
Йон повернулся к ней, лицо светилось радостью и немножко – удивлением.
– Надо же, я думал о том же! Но не хотел пока говорить, у тебя ведь новая работа, столько дел, быстрое продвижение…
– А ну её, эту работу, никуда она не денется! В декрете я обзоры писать могу… Только вот в пятницу большую статью сдам – и на выходных можно будет заняться… Как думаешь?
– Ну, заняться-то нам и сейчас никто не мешает… А на выходных займёмся, да, договорились).
И, смеясь собственной остроумности, они накрылись одеялом…

***

– Ну и как он?
– Ну… В принципе, ничего особенного… Двухэтажный, много комнат…
– Да не дом! Парень!
– Ааа… Да тоже ничего особенного… На отца похож… Леан, ты же знаешь, я пошла только чтобы мама успокоилась, а то она думает, что у меня друзей нет и я парнями не интересуюсь!
– А ты интересуешься? – на лице Леан появилась коварная ухмылка.
– Не знаю… По крайней мере, такого, каким заинтересовалась бы, ещё не попадалось…
– Мира, ты же у нас такая восторженная, что за апатия? – очень похоже изобразила Леан тон матери.
– Переходный возраст, наверное, – улыбнулась Миранда.
– Эх, познакомиться бы с ним… Он такой душка!
– Ты же его не видела!
– Зато видела его отца, он как-то маме какие-то газеты завозил… Познакомь нас, а?
– Да мы с ним не очень-то дружим… И вообще, хватит отвлекаться, нам ещё математику делать!
Леан вздохнула:
– Ох уж эта математика… А давай я за тебя сочинение напишу, а ты мне задачки решишь?
– Ну уж нет, сестрёнка, – засмеялась Мира, – Помочь могу, но дальше – сама!
– Бу на тебя! – пробурчала Леан, впрочем, с улыбкой. И обе снова уставились в тетрадки.

***

В преддверии выходных Клэр и Йон старались как можно больше времени проводить вместе: разговаривали, читали, наслаждались музыкой и друг другом.

И дело было не только в недавнем разговоре, но и в том, что приближался День Рождения Йона, с которого начнётся новый этап, нередко красящий мужчину, но всё-таки полный своих маленьких неприятностей – боль в спине, усталость, морщины… И ещё – но в этом они друг другу не признавались – страх, ведь всем известно, чем всё заканчивается, а старость – знак того, что ты вышел на финишную прямую… Они убеждали друг друга, что будет ещё много радостных дней вместе, но внезапное осознание того, что ничто не вечно, нависло над ними, и они подсознательно стремились насытиться друг другом, чтобы как можно больше унести с собой…

В праздничный день, впрочем, все волнения были забыты. Пригласили кучу гостей, прихожая с трудом вместила всех желающих поздравить Йона. Было шумно, все смеялись, и Йон искренне радовался, глядя на всех своих друзей и родных.

Поглядев на себя в зеркало, Йон убедился, что он вполне ещё ничего, что подтвердил ему и его давний друг, с готовностью принявший его в ряды «крутых старичков».

Вечеринка продолжалась до позднего вечера. Немного омрачила её какая-то девушка, грубо проигнорировавшая заявленный дресс-код и явившаяся в подобии купальника. Хотя, кто знает, может она каждый день так ходит?.. Когда же Леан попыталась выразить недовольство этим фактом, эта гостья и её парень в долгу не остались, заявив, что дом убогий, торт вчерашний, а музыка – отстой. Пришлось выпроводить их вон.

Когда же все разошлись, в основном, довольные, Клэр отвела мужа в спальню и преподнесла ещё один подарок – известие о том, что в семействе Ноллингтон ожидается пополнение!)