[Immortelle]

Ля-ля-ля

Мне немного неловко и страшно выкладывать эту запись после долгого перерыва. Кажется, я слегка разучилась писать. Так что если вам будут непонятны какие-то моменты, спрашивайте. Я постараюсь раскрыть их в комментариях
И еще: пожалуйста, не молчите

Отчет 2.12 «Love is a battlefield»

We are young, heartache to heartache we stand
No promises, no demands
Love is a battlefield
We are strong, no one can tell us we're wrong
Searchin' our hearts for so long
All of us knowing, love is a battlefield
(Pat Benatar - Love Is a Battlefield)

Когда я заканчивала печатать статью для студенческой газеты, в комнату ворвалась моя лучшая подруга Дженни:
- Эйди, ты собираешься сегодня в клуб?
- Ты же знаешь, что я никуда не пойду. Мне еще нужно успеть в спортзал и поработать над курсовой, – усталым голосом ответила я.
- Брось, Адриана, хватит себя мучить, – подруга плюхнулась в кресло напротив и нежно погладила меня по голове. – Ты и так целую вечность не отдыхала после моего дня рождения. Я тебя уже не узнаю: занятая такая стала, работаешь сверх меры, учишься, еще на эти дурацкие курсы записалась. А фитнес? Зачем тебе это, ты и так шикарно выглядишь, – продолжала она ласковым тоном. – Ну, пойдем в «Лагуну», оторвемся, повеселимся, как в старые добрые времена!
- Джен, ты же знаешь, что я в этом семестре решила всерьез заняться учебой и забить на парней.

- Теперь вместо парней ты используешь работу, чтобы забыться, – ее взгляд был полон сочувствия.
- А что я могу с этим поделать, Джен? – Я оторвалась от ноутбука и развернулась к подруге, – все, с кем я пыталась встречаться, в определенный момент переставали меня устраивать: то характер неподходящий, то целуется плохо, то в постели недостаточно хорош. Я придиралась ко всем и не могла найти ни одного парня, который бы меня полностью удовлетворил, – я издала короткий смешок, – как-то это двусмысленно прозвучало.
- Хватит, дорогая, – перебила подруга и крепко обняла меня. – Просто ты еще не встретила «того самого».

- Угу, – еле слышно пробурчала я в ответ.
Дженни взглянула на розу, красовавшуюся на моей груди:
- Помнишь, как мы это сделали?
- Такое не забывается, – ответила я, и мы обе захохотали.
Кажется, мы тогда впервые праздновали день студента. Дженни, пьяная вдрызг, вбила в себе в голову, что хочет сделать тату на попе в форме сердечка, чтобы порадовать своего любимого Дэна, а я присоединилась к ней и загорелась желанием сделать тату в виде розы. Из салона с рисунком вышла только я, с гвоздиком в носу и назначенным свиданием с мастером в придачу, а Дженни в самый последний момент испугалась боли и отказалась от этой затеи. С тех пор я ее дружески подкалываю и называю трусихой при любом удобном случае. А еще говорят, что в салоне до сих пор вспоминают двух пьяных студенток, которые орали пошлые песенки во все горло…

- Ты настоящая засранка, которая подбила меня сделать татуху, а сама стыдливо сбежала, – я взяла подушку с постели и принялась слегка ей лупить подругу. – Защищайся!
Дженни была моим неунывающим, позитивным солнышком, которая всегда умела поднять мне настроение. За эти три года я еще сильнее изменилась: стала более холодной, расчетливой, неприступной. Не знаю даже, как такое произошло. Почему я дружу с ней, ведь мы такие разные? Наверное, она – единственный человечек на Земле, не позволяющий мне окончательно превратиться в куклу, она все еще напоминает мне о том, что такое чувства, дружба и все хорошее, что есть в этом мире. Может, с виду я и казалась непрошибаемой, но какая-то часть меня была все еще жива, все еще умела чувствовать.

Я не хотела никого, даже не смотрела в сторону других парней около полугода и окунулась с головой в учебу. Позже Джен все же удавалось вытащить меня на вечеринки, где я напивалась до беспамятства и просыпалась в самых неожиданных местах после. Симпатичный третьекурсник Стив безуспешно подбивал ко мне клинья с самого начала занятий, но однажды все же добился своего. Как-то моя потребность в «напиться и забыться» завела меня в его комнату, где он с друзьями распивал чуть ли не весь ассортимент ликеро-водочного отдела местного супермаркета. Я не помню, кто из нас первый проявил инициативу, но итог один: наш одноразовый секс по пьяни превратился в «пьяный роман», как я его называла.

Я не хотела стабильности, не хотела любви. Мне просто нравились парни, и каждого, кто мне приглянулся, я добивалась. Хотя частенько бывало и наоборот. Но в определенный момент я просто сбегала, особо не церемонясь. Было бы неплохо, чтобы мне самой кто-нибудь объяснил, почему я так поступала. Самый долгий роман был с Мэттом, кажется. Да, он классный. Во всем. Ну, вы меня понимаете.
Кто-то из них хотел того же, что и я, кто-то был по уши и безответно в меня влюблен, а я лишь бесстыдно пользовалась этим. Я не хотела быть одна, без парня, потому что в такие периоды мне особенно хотелось... А, неважно.

На каникулах у меня было не так уж много свободного времени. Практика, работа в газете, поездки домой, курсы французского и испанского (ума не приложу, зачем они мне, но я решила выучиться, во что бы то ни стало), короткие путешествия по штату за материалом для статей. Во время учебы я умудрялась находить время на фитнес-клуб, и после него чувствовала такой прилив сил, что была готова отплясывать часами на танцполе. И отплясывала. Я была постоянно чем-то занята, и мне это безумно нравилось. «Нельзя тратить ни минуты своей жизни впустую», – твердила я себе постоянно.
Жить на папины деньги было очень заманчиво, но мне хотелось добиться чего-нибудь самостоятельно. Единственной вещью, которую я от него приняла, была серебристая БМВ – подарок на мое совершеннолетие.

Встреча выпускников, которую я посетила лишь через три года после выпуска, была полна сюрпризов. Моя школьная подруга Райна, ныне студентка Педагогического Университета, собирается замуж. В прошлом зеленоволосый придурок Шон Дэвис так никуда и не поступил, но устроился вышибалой в местный клуб. Должна сказать, что он немного изменился в лучшую сторону и стал намного серьезнее. А вот наша учительница Кэтрин Уильямс явно деградировала. Мы с Райной остолбенели, увидев, как она отжигает с Шоном на танцполе и делает ему недвусмысленные намеки.

А потом я встретила Эйдана. Не могу сказать, что беседа с ним далась мне легко. Он сказал, что счастлив и женат, а в скором времени Мелисса родит ему двойню. Эти слова никак не хотели укладываться в моей голове. Но почему, черт возьми? Я сама его бросила, сама желала ему счастья с другой. Я должна разделять его радость, но не могла. Завидовала? Ревновала? Эйдан весь светился. Бородку отрастил, которая его очень взрослит и делает еще привлекательнее. Успешный, красивый, счастливый и не мой... На его «как жизнь?» я как можно непринужденнее ответила: «Не замужем и счастлива». Он улыбнулся.
С трудом поборов приступ собственничества и желание пококетничать с ним, я продолжила изучать посетителей клуба.

Проводив укоряющим взглядом миссис Уильямс и Алана Мерфи, которые в обнимку направлялись к выходу, я заметила знакомое и очень симпатичное лицо. Брендон? Брендон Розенберг, безнадежно влюбленный в меня ботан? Как он мог так измениться, так похорошеть?

- Привет, Адриана, – бывший одноклассник поприветствовал меня без единой запинки, – отлично выглядишь.
- Спасибо, Брендон, ты... Ты тоже потрясающе выглядишь.
Я не могла скрыть своего изумления и широко улыбнулась ему.
Брендон рассказал, что учится на архитектора, а пока до получения диплома подрабатывает в фирме своего отца. Мне стало стыдно оттого, что я никогда не спрашивала его о планах на будущее, практически ничего не знала о нем самом, ведь мы довольно много времени проводили вместе, пусть и не как друзья.

- Ты наверняка знаешь, что в школе я был в тебя влюблен, – сказал Брендон без тени смущения.
- Конечно, знала, – кивнула я, отведя взгляд в сторону. Нужно быть идиоткой, чтобы не сообразить, что он собирался сделать дальше. Но я не хотела никакого «дальше». Я все еще помнила, каким взглядом он смотрел на нас с Эйданом, помнила ту сцену на выпускном балу. Я могла бы поддаться искушению, приравняв Брендона к остальным бывшим парням и по привычке трусливо сбежать. Но он этого не заслуживал, и я не собиралась разбивать ему сердце. Дарить ему надежду было бы слишком жестоко.
- Ты так изменился, Брендон. Так неожиданно и приятно видеть тебя таким. Тем, кем ты стал. Мне нужно подышать воздухом.

Я вышла из «Радужной комнаты», Брендон направился следом. Когда я развернулась к нему, его рука нежно коснулась моей щеки.
- Ты в порядке?
- Не надо. Я разобью тебе сердце, Брендон. Я изменилась. Я ужасный человек. Прости.

***

Нас было трое: одинокая я и влюбленные Дженни и Дэн. Они встречаются еще со школы, всегда вместе, всегда счастливы. Я не завидовала и даже не чувствовала себя лишней: они всегда уделяли мне достаточно внимания, но и не сюсюкались, как это часто бывает с одинокими подругами, когда мы проводили время вместе. Дэн обращался со мной, как с сестрой, и ласково называл сердцеедкой.

Джен все же уговорила меня пойти в «Лагуну».
Обожаю клубы: темные ритмы, пульсации басов, жаркие танцующие тела, руки незнакомца на моей талии… Так, стоп! Это не незнакомец, это Стив, моя ошибка № 1 в колледже.
- Эй, какие люди! – Стив притянул меня к себе за талию и попытался поцеловать.
- Отвали, придурок обкуренный! – Я с отвращением оттолкнула парня от себя и быстрым шагом направилась к барной стойке.

- Все брыкаешься, – с усмешкой крикнул он мне вслед, – все равно ты ко мне вернешься!
Обернувшись, я вместо ответа показала ему средний палец.
«Чертов Стив!», – выругалась я про себя, когда по своей невнимательности столкнулась с кем-то у бара. Этим «кто-то» оказался Оуэн, отличный парень и просто фантастический ди-джей, который учился со мной в одном универе.
Все еще слыша голос Стива позади себя, я решилась на такую глупость, какая только киношным дурочкам могла прийти в голову.
- Оуэн, притворись моим парнем, пока вон то тело не покинет клуб. Пожалуйста.
Блондин рассмеялся и, демонстративно приобняв меня за талию, повел к бару:
- Что пить будешь? Ты ведь туда направлялась?

- Мартини. Много мартини, пока не стошнит.
- Все так плохо? – обеспокоенным тоном поинтересовался приятель.
- Я не знаю. Джен говорит, что я трудоголик или что-то в этом роде. Говорит, мне нужно больше развлекаться, как раньше. Но я не могу…
- Знаешь, что? Приходи завтра в «Сверхновую». Я там буду зажигать всю ночь и могу взять тебя с собой на сцену.
- Шутишь? Но… меня ведь нет в списке, – я пожала плечами.
- Считай, что уже есть, – голубые глаза подмигнули мне.