Вот так мы и жили. А когда мама родила ещё одного братика, мне стало обидно. Им уже по столько лет! У них дети взрослые! Это я должна была родить малыша и со мной должны носиться все вокруг!
Тут я приняла решение — мы переезжаем! Родные, конечно, были в шоке, но я была непреклонна. И вот, снабжённые значительной суммой денег, мы приобрели замечательный домик и поселились там с мужем.
Мне очень нравится наш новый дом!
Мне нравится чувствовать себя женой и делать нехитрые домашние дела самой. Всё-таки правильно, что на кухне должна быть только одна хозяйка, даже если другая — это твоя собственная мама.
Я расставила всё так, как мне захотелось, украсила тем, чем мне хотелось, в упоении носилась по магазинам, покупала занавески, мебель, обои...
Братишка взял на себя организацию доставки всего этого и переговоры с подрядчиками, которые делали нам ремонт. Хотя в какой-то момент переговоры эти зашли в тупик, и мне пришлось взять ситуацию в свои руки и всё разрулить.
И вот всё готово. Настало время подумать и о ребёнке.
[/url]
Честно говоря, это была наша третья совместная ночь. Первые две мы провели в нашей детской халабуде — домике на дереве.
Но сейчас это всё будет совсем иначе, чем те торопливые объятия пока нас никто не засёк, которые я и допустила скорее из любопытства, сначала было интересно, как это вообще, а потом хотелось попробовать, как это в человеческом теле.
Нет, это происходило так редко, не потому что я не любила Братишку, я очень хорошо к нему относилась и мне нравились его прикосновения. Просто... иногда он меня пугал. Теперь я понимала природу тех оглушительных чувств, которые периодически чувствовала за его немногочисленными словами и красноречивыми тяжёлыми взглядами. Это был взрывоопасный коктейль из любви и страсти, причём второе было малоконтролиуемым. Словно его неистовая сущность, в обычной жизни, скованная стеснительным характером, вырывалась наружу, сметая всё на своём пути. А я просто была просто повержена этим напором, этой неуправляемой силой. Нет, он не причинял мне боли, но его поцелуи, балансировали на этой тонкой грани, казалось, одна секунда и он прокусит мою кожу до крови.
Я пугалась таких моментов и поэтому старалась как можно меньше допускать их проявление.
Конечно, я продолжила работать как писатель. Меня так вдохновляла новая обстановка, что мои дела резко пошли в гору.
[/url]
А потом наступила беременность.
Я даже звонила маме, консультировалась с ней по поводу тех или иных проявлений, что для меня вообще было странно — звонить родственникам. Тут и узнала сюрприз, у меня скоро появится ещё один братик или сестричка. Не знаю, может быть, это и неправильно, но я ревную. Такое впечатление, что нас с Мари решили тут же заменить другими детьми. Нет, она звонила, конечно, постоянно и порывалась приехать, но я этого не хотела. Позвонила сестричке, но ей было не до меня, она несколько месяцев назад родила двойняшек — призрачную Джин и нормального Брендона, и теперь всё время была занята. Всем наплевать!
Братишка, конечно, радовался и поддерживал меня, но.... Я сама себя не понимаю и не знаю, чего хочу, но мне всё не так, мне всё не нравится, меня всё раздражает! Мне хочется, чтобы все оставили меня в покое, но когда так действительно происходит, я бешусь оттого, что меня никто не замечает. Вот сейчас, когда рассказываю, то понимаю, как это глупо, но прямо в тот момент, хочется взорваться и стукнуть кого-нибудь. Может быть, после родов это пройдёт?
Братишка
Конечно, я знаю, что она меня не любит. И не потому, что она никогда не произносила этих слов. Даже если бы она говорила о любви ко мне с утра до вечера, я всё равно бы ей не верил, потому что всё вижу, чувствую и понимаю.
Понимаю, что раздражаю её, иногда она едва сдерживается, чтобы не сказать мне что-нибудь плохое.
Понимаю, что кажусь ей хлюпиком и недотёпой.
Понимаю, что она вышла за меня только чтобы быть замужем.
Понимаю, что кажусь вам сейчас жалким, но не знаю как изменить то, во что превратилась моя жизнь. Я словно придаток к Сэй, мелкое, незначительное существо дополняющее образ, а на самом деле я совсем не нужен ей. Был бы на моём месте какой-нибудь другой мужчина, которого бы она не любила, всё было бы точно так же.
Я бы сам хотел не любить её, если б знал, как это сделать. Мы просто жили бы вместе, растили ребёнка и каждый был бы счастлив в чём-то своём. Лучше бы она отказала мне, ушла с другим, что угодно, только бы ежедневно не видеть в её глазах равнодушие. Это больно, каждый день надеяться, искать поводы для сближения, выискивать следы хотя бы привязанности в её переменчивом настроении и не находить ничего. Нет, иногда, она будто бы спохватывается, становится ко мне чутче и нежнее, но ею движет только чувство вины, а не любовь.
Сам виноват, почувствовал момент, когда она может согласиться выйти за меня и поспешил предложить ей это. Мне казалось, что со временем она привыкнет ко мне, а моей любви хватит на двоих. Не хватает. Любовь, струящаяся из моего сердца разбивается об неё и падает оземь не находя отклика.
Это больно.
Но я привык.
Сэй
Беременность проходила замечательно, потом у меня прекратились перепады настроения, я постоянно напевала что-то, приготовила Братишке его любимые суши. Всё-таки здорово, что у меня такой замечательный муж.
А потом, ночью пришло время ехать в роддом.
Родившуюся девочку я назвала Афей.
И когда мы на такси подъехали к дому, случилась странная вещь, кроха вдруг взяла и полетела, я едва успела подхватить её коляской. Как такое может быть? Хотя, наверное, это от перенапряжения у меня начались галлюцинации.
Мы зашли в дом, а этот мой муж стал зевать, видите ли, он устал на работе, а теперь ещё и в роддом пришлось ехать среди ночи. Ух, так бы и стукнула его.
Всё, кроха, отдыхай, я тоже пойду спать.
Братишка
У нас дочка Афей. Мне не очень нравится это имя, но кто меня спрашивал, я бы хотел девочку назвать Иветтой, а мальчика Орландо, но, как мне кажется, детей у нас больше не будет, Сэй выполнила свой план и заводить ещё отпрысков ей не потребуется.
К девочке она почти не подходит, меня заставляет всё время, а пока я на работе, вызывает няньку. После работы я совершенствую сантехнику, чтобы она сама очищалась, а жена пишет книжки. Зарабатывает она гораздо больше, чем я, всё-таки писательство у них в крови. Даже любовный роман написала, когда его читал, просто сердце рвалось на куски. Так красиво написано, нежно, чувственно.... И недостижимо.
Сэй
Время бежало-бежало-бежало... А потом я решила съездить к маме. Она просила взять малышку с собой, но я оставила её дома, она всё-таки слишком маленькая, да и потом, что в ней смотреть? Не видно ни на кого она похожа, не разговаривает, лежит себе в кроватке и всё. Вот когда подрастёт, можно будет с ней гулять, играть, говорить, тогда и будет весело.
О, а вот мой новый брат Бриан на руках у повзрослевшего Джодиса.
Поболтав с братцем из прошлого, выяснила, что он, во-первых, военный, а во-вторых, уже обзавёлся невестой Кирстин, которая... кто бы вы думали? Плод любви внучки сестры бывшей невесты Виджи и внука сестры моего прадедушки! Ага, вижу, у вас глаза на лоб полезли, начнём по порядку. У Виджи была невеста Лиза Банч, у неё была сестра (странная такая, всё время ходила почти лысой), так вот, у этой сестры есть внучка Шарла. Теперь вторая ветка — у Майкла Холостякки, была сестра Белла, которая вышла замуж за Морти, и у них появился внук Род. Так вот Род и Шарла родили девочку Кирстин, которая теперь и является невестой моего братца. Уф! Они ходили в больницу проконсультировать у генетика, можно ли быть им вместе, но после того как они загрузили специалиста до полусмерти, он выдал им заключение, что они настолько друг другу седьмая вода на киселе, что жениться им можно.
О, вот так сюрприз, к нам приехали Рэй и сын Лео Брок!
Не поняли? Сейчас объясню. У мамы был брат Стюарт (он ещё и одновременно брат бабушки, но это сейчас неважно), у Стюарта сын Лео, а у Лео сын Брок. Вот именно он и приехал в гости.
Едва нашла маму, мне хотелось с ней поболтать.
- Мама, а тебе папа никогда не надоедал?
- Не-ет, - удивлённо протянула она, - а вы что стали отдаляться друг от друга?
Да мы особо и не сближались на самом-то деле, но, тем не менее, я уверенно кивнула.
- Сэй, милая... Когда вы с Мари только родились, я настолько была занята заботами о вас, что практически забыла о папе, и ему было очень плохо, я ни его, ни бабушку к вам не подпускала, боялась, что они что-то не так сделают. У вас сейчас маленький ребёнок, не забывай о Братишке, ему тоже нужно внимание. А хочешь, я перееду к вам и понянчу малышку, пока она не подрастёт или привозите её сюда, хоть на пару часиков в день, я с удовольствием помогу вам.
Да-а, этот совет мне никак не поможет, рождение Афей ничего не принесло нового, кроме того, что и было раньше. Я ответила матери, что подумаю.
Когда приехала домой, то увидела, что малышка выросла и истерила, сидя на полу.
Поменяла ей пелёнки и положила в кроватку. Блин, да где же этот Братишка (и чего я не дала ему другое имя, когда он был куклой).
Кипя от гнева, я распахнула двери спальни и увидела его, лежащего навзничь на постели. Он плакал.
Всё моё негодование будто испарилось, резко сменившееся виной... Острой, безжалостной виной, которая самодовольно усмехаясь, тут же стала тыкать шпагами в мою душу.
Я осторожно присела возле него и легонько погладила по спине.
- Братишка, извини меня... Я сволочь, да? Я... я постараюсь измениться! Давай начнём сначала. Ты сможешь меня простить?
Он повернулся ко мне, его глаза были полны боли... Какая же я всё-таки дрянь!
Братишка осторожно, будто изучая, провёл пальцами по моему лицу, а потом резко притянул к себе, перевернул и стал целовать. Страстно, самозабвенно, жгуче. Я испуганно вжалась в кровать.
Он остановился и пристально на меня посмотрел.
- Ты боишься меня?
Я не знала, куда деваться от стыда, заливающего щёки.
- Братишка... прости... но, да. Ты такой становишься... и мне кажется, слабо контролируешь себя.
Он выглядел озадаченным.
- Сэй, не понимаю, о чём ты говоришь, я просто очень-очень люблю тебя, и что ты имеешь в виду, говоря, что я себя не контролирую, не понимаю.
- Не знаю, как тебе объяснить... Ну... как-то слишком сильно ты меня целуешь, вот как-то слишком... и я боюсь, что не смогу убежать если что.
- Если что?
Я зажмурилась и выпалила.
- Мне страшно, что ты сделаешь мне больно и не сможешь остановиться.
Молчание. Осторожно приоткрыла один глаз. Братишка смотрел в сторону и взгляд у него был чрезвычайно недоумённый, ошарашенный и офигевший, я бы сказала. Он снова встретился со мной глазами и стал медленно-медленно говорить.
- Сэй, я никогда не причиню тебе боли. То о чём ты говоришь, это просто проявление моей любви и если бы ты...
Он осёкся, но я мысленно продолжила за него: «Если бы ты любила меня, то чувствовала бы то же самое», но он выкрутился.
- Если бы ты доверилась мне, то увидела бы, что ничего страшного нет.
Улыбнулась.
- Я попробую.
Он продолжил меня целовать. Теперь как-то осторожно и более трепетно, словно золотую драгоценность с искусно выплетенными тонкими ниточками. Закрыла глаза и расслабилась под его руками. Потом сама потянулась губами к его телу...
Глубокой ночью, я проснулась от его шагов (Братишка ходил посмотреть как там Афей), потянулась и села на кровати. Он лёг на одеяло и аккуратно, будто с опаской, погладил мои волосы.
- Сэй... А давай возьмём дочку и съездим в отпуск? Новые впечатления и всё такое...
Спросонку было сложно сориентироваться, но несколько секунд и взмахов ресниц спустя, подумала, что, почему бы и нет.
- Хорошо. Тогда давай спать, завтра нужно будет собираться.