Daredevil*/Отчет 11
«Я совершенно искренне не знаю, стоит ли писать подобное, но… очень уж не хочется, чтобы лучшие мгновения моей жизни со временем стерлись из памяти, несмотря на богатую, как выяснилось, подборку фотографий. Хотя я и боюсь, что у меня не получится перенести на бумагу все свои эмоции и чувства и соблюсти при этом хронологию, не перескакивая с одного на другое, наверное, я все же попытаюсь.
Я приземлился в Китайском аэропорту задолго до рассвета. Чтобы не мерять шагами исследовательскую базу, ожидая приличного времени для звонка Сун – все-таки я не по делу, а по глубоко личным причинам – я забрал с доски единственное оставшееся задание. Нужно было принести руду и камни, и я отправился на поиски, которые завели меня на самую окраину Шанг-Симла, в местечко, называемое «Источники Дракона». Я даже попытался выловить пеструю рыбу-дракона, но эта хитрая тварь, в отличие от раскормленных городских золотых карпов, в руки не давалась.
Когда я посмотрел на часы, был уже полдень. Я хотел набрать Сун и пригласить ее, но сотовую сеть в это местечко не провели: телефон стал не намного функциональнее часов. На обратном пути я не смог пройти мимо полузахороненных под землей остатков чьего-то быта, довольно древнего, судя по орнаменту почти целиком сохранившейся чаши, и провозился с раскопками до самого вечера. Тут я превзошел сам себя. Конечно, для меня не секрет, что я малость нерешительный и какие-то серьезные шаги, сопровождаемые чувствами и сомнениями, всегда откладываю на «потом». Но чтобы так… В общем, хватился времени я только когда стемнело».
+++
«Я даже не удивился, что не сразу смог найти обратную дорогу: и при свете дня сюда вела едва различимая тропинка, а уж впотьмах она вообще не была видна. Скорее, я удивился, что вообще нашелся и вернулся.
Я только подходил к базе, когда разглядел знакомую фигурку, сидевшую у подножия одной из колонн. Нет, это не было галлюцинацией: Сун я не спутаю ни с кем и никогда – слишком уж много раз она являлась в мои сны, слишком долго я смотрел в ее глаза в тех снах, слишком глубоко в них тонул, захлебываясь ее нежностью и своей страстью. Да, во сне у меня было достаточно времени и свободы, чтобы делать абсолютно все, что мне хочется, а ей – нравится. И достаточно для того, чтобы выучить ее наизусть – мою, только мою Сун; каждую черточку ее лица, каждый изгиб ее сильного и стройного тела, подающегося навстречу моим движениям.
Только вот тогда – я знал наверняка – был совсем не сон, и ничего лишнего в общении с незнакомым по сути человеком позволить себе не мог. Ну, я для нее – точно незнакомый. Думать, что нам снились одни и те же сны, было бы глупым даже для самого безнадежного романтика.
Кажется, она меня не заметила, и, прежде чем показаться ей на глаза, я нарвал небольшой букетик цветов. Уж этот-то жест я могу себе позволить, приветствуя красивую женщину».
«Ночью, когда Сун ушла домой, я не раз возвращался к этому моменту. Обычно, когда даришь женщине цветы, она смущается: мол, что вы, не стоило, или наоборот, принимает их как должное – дань собственной красоте. Но реакция Сун выбила меня из колеи. Она была рада. Рада тому, что именно я подарил ей цветы. И вообще рада меня видеть. Кажется… нет, показалось, что если бы я дал ей пару секунд, позволил бы поприветствовать себя первой, она бы бросилась мне на шею или же вовсе поцеловала. Но я этого никогда не узнаю.
В этот раз сны были жаркими и полными тягостного томления: Сун, хотя и пришла, все время стояла чуть в отдалении, манила меня, но я не мог пошевелиться, подойти, обнять, взять… Утро наступило внезапно, с первым моим движением. Это было сродни разочарованию – вот же, я протянул руку, дотянулся кончиками пальцев до ее прохладной ладони – и проснулся от грохота упавшего ночника. Именно он и был прохладным. А ладони Сун – теплые.
Я еле заставил себя позавтракать, прежде чем позвонить ей. Сначала я хотел пригласить ее сюда, но, оглядевшись, решил этого не делать: ночью тут как будто варвары прошли – раковина на кухне разбита, пол залит водой, унитаз засорен, все постели перевернуты… Странно, что я не проснулся – если мыслить логически, то тут хорошо погуляла молодежь. Причем, похоже, местная. Решил, что назначу ей свидание в городе. «Хоть бы не отказала, Эндрю, сделай так, чтобы она не отказала», - молился я, набирая ее номер. А позже, когда я услышал ее ответ, я едва заставил себя спокойно убрать телефон в карман, прежде чем начать с первобытными воплями бегать по базе и прыгать от радости едва ли не до потолка».
+++
«Мы гуляли по площади – пожалуй, самое мое любимое место в городе – и разговаривали. Много, жадно, взахлеб. Рассказывали друг другу всю свою жизнь, местами перебивая, поддакивая или вставляя свои похожие истории, перескакивая со значимых моментов на незначительные, смещая акценты в событиях – как будто пытаясь наговориться на всю жизнь вперед, или же… глупо, конечно, но, возможно компенсируя все мои – а вдруг наши? – абсолютно молчаливые сны.
Сун предложила пообедать, и я с радостью согласился. В кафе я заказал две порции национального блюда, но – удивительная вещь – Сун от еды отказалась. Она предпочла почитать немного. Ну что ж – сам такой. Иногда.
А после обеда Сун настояла, чтобы мы отправились в Небесный Храм. Сказала, что это место полно древней, чистой энергии, помогающей принять самое важное в жизни решение. Помнится, я тогда еще спросил, с чего бы нам ехать туда вместе, но она лишь загадочно улыбнулась».
+++
«Холм, на котором стоял древний храм, был впечатляющим. Размерами, я имею в виду. Наверное, это даже не холм, а вполне себе гора, просто несколько пониже тех пиков, которые начинались сразу за ней. Я в очередной раз – только теперь наяву – поразился выносливости Сун. Она шла по круто уходящей вверх тропинке так спокойно, будто по ровной земле. Даже у меня дыхание сбилось под конец, а ей – ничего. Наконец, мы добрались.
Я уже почти зашел в Храм, когда заметил, что Сун не идет вслед за мной. На вопрос «почему?», она сказала, что по традиции мужчина должен войти в храм первым, и до тех пор, пока он не выйдет, женщине стоит ждать внизу. А после ей, может, и не нужно будет заходить – если мужчина увидит судьбу и примет решение.
Конечно, я не слишком-то поверил в «увидит судьбу», но традиции всегда стоят уважения, тем более, если ты на их территории. Но, как оказалось, зря не поверил. Оно того стоило. С высоты смотровой площадки я увидел весь город. На мгновение на меня налетел такой же цветной вихрь, что и в Пещере Дракона, оглушив сознание яркими красками и сонмом голосов. Даже город в это мгновение как будто погрузился в глубину времени… или не знаю, чего. В этот раз страшно не было. Было легко и спокойно: голос внутри меня – мой собственный голос – сказал, что все будет хорошо. Надо только рискнуть».
+++
«И я рискнул. Я предложил Сун провести у меня ночь. От пощечины уворачиваться не было смысла – я заслужил ее своей дерзостью. Впрочем, просить прощения тоже не стал. Вместо этого я поцеловал ее руку и предложил прийти с утра – чтобы мне не было одиноко завтракать. В который раз я поражаюсь женщинам – она согласилась сразу, не секунды не сомневаясь. В храм она не пошла. Видимо, догадалась, какое решение я принял, и сочла его верным. Или приемлемым.
К завтраку я решил подать фруктовый салат – уж очень мне хотелось увидеть, как Сун ест. Не знаю, откуда такое странное желание, но… в общем, я подумал: раз она отказалась от плотной и жирной пищи, то, наверное, фруктовый салат она съест с удовольствием. Но я опять не угадал – Сун снова заменила прием пищи чтением. Я даже хотел спросить, ест ли она кроме книг что-нибудь, но потом передумал – левая скула до сих пор горела огнем, а ведь прошло почти десять часов. Не хотелось нарываться.
Но когда она отложила книгу и подошла к окну, я не сдержался. Лучи утреннего солнца будто подсветили ее изнутри, и казалось, Сун сама светится, как солнышко. Какая же она красивая! Мне стало совершенно все равно: ударит она меня или вообще убьет – я подошел к ней и аккуратно прикоснулся к ее лицу. В ответ она зажмурилась, как кошка, и даже что-то промурлыкала. Слов я не разобрал. Да и не нужны они были. Держать себя в руках дальше я не смог, но уж об этом я писать не буду: теперь, когда Сун со мной, когда она принадлежит мне без остатка, мне нет нужды обращаться к дневнику за воспоминаниями – мы наслаждаемся друг другом так часто, как только у меня есть на это время. А ведь я взял отпуск».
+++
