Запоздалые ответы Tresbelles, спасибо вам.
Априори, вот уже можно начинать бить, но я принесла продолжение. XD
Всем: я понимаю, что прошло уже много времени, но сложилось так, что и у меня, и у фотографа были некоторые проблемы в реале, которые быстро не решаются. А предупредить об отсутствии никак не получалось, поэтому вышло вот так некрасиво. Прошу прощения, и я думаю, что больше такого не повторится.
Глава 1. Часть 1.
Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая окрестности мягким оранжево-розовым цветом. С залива дул легкий ветерок, создавая в воздухе особенную свежесть, какая бывает только в прибрежных городах. Гранд Сити находился на берегу Чесапикского залива, в низине, и со всех сторон был окружен заболоченными лесами. В городок вела всего одна более-менее приличная дорога – прямиком из Ричмонда, столицы штата Виргиния.
Рассвет был любимым временем суток у Марко. Он всегда просыпался с восходом или часом позже, вне зависимости от того, когда лег спать. Иногда он мог позволить себе провести в постели лишние полчаса – но случалось это настолько редко, что его лучшие друзья, с которыми он делил квартиру, не помнили, когда в последний раз видели его спящим в утренние часы.
У Марко была одна интересная привычка: поднимаясь с рассветом, он тихо одевался, столь же тихо проскользал на кухню, чтобы выпить стакан воды и выкурить сигарету, а после этого, стараясь не разбудить Эйса, спящего на ветхом диване в гостиной, покидал квартиру, отправляясь прогуляться. За несколько лет, что он прожил в Гранд Сити, эта привычка стала своего рода ритуалом, и Теодор, и Эйс, конечно же, знали об этом. Марко выходил из здания старой, давно заброшенной фабрики, на последнем этаже которого находилась квартира, принадлежавшая друзьям, и прямиком по Флор стрит отправлялся к порту.
Порт и окружавший его небольшой портовый район был одной из главных достопримечательностей Гранд Сити, служившей одновременно и основным источником дохода для небольшого города. В 1802 году здесь возникла первая судостроительная верфь, изначально принадлежавшая богатому дельцу из Норфолка, и постепенно вокруг нее образовался небольшой поселок. Поселок разрастался, и к середине девятнадцатого столетия превратился в небольшой город. Решено было расширить строительство верфей, и Гранд Сити из захудалого промышленного городишки превратился в большой порт, занимающийся грузоперевозками и поставками товаров в Ричмонд, соединенный с городом прямой и безопасной, а главное – короткой дорогой.
Но наличие хорошего порта через какое-то время привлекло к себе людей, нечистых на руку, и в криминальной среде Виргинии Гранд Сити быстро приобрел славу штаба контрабанды в Чесапикском заливе. Жизнь в городе была довольно сложна и опасна – повсюду процветали бары и кабаки, бывшие на самом деле нелегальным пристанищем воров и контрабандистов, а число крупных и мелких ограблений было выше среднего. Правительство города стало слабым и безвольным, позволяя преступности диктовать свои правила, но в глубине души желая как-то исправить ситуацию. У местных политиков не было достаточно храброго добровольца, способного в открытую противостоять многочисленным бандам.
Но через какое-то время, когда мэр города был захвачен в плен и убит одной из самых влиятельных преступных группировок, политики зашевелились и заметили нужного человека – амбициозный и честолюбивый ирландец, Маркус МакКарик, работавший на верфи главным инженером, сменил прежнего управляющего на его посту. В 1919 году, когда он стал новым мэром Гранд Сити, город смог вздохнуть спокойно – теперь преступники начали тщательно скрываться от посторонних глаз и вести скрытое противостояние полиции и правительству. Мэр взял безопасность на улицах города в свои руки, и вскоре людям зажилось куда более спокойно. Жители города безоговорочно верили мистеру МакКарику, считая его единственной и последней своей надеждой, и он, будучи человеком честным и порядочным, старался оправдать ожидания вверенных ему людей. Теперь контрабандисты изобретали все более изощренные способы заключать сделки.
Небыстрым шагом от фабрики до порта можно было добраться за пятнадцать минут. Марко делал это чуть быстрее – сказывались привычки военного – и спустя минут десять оказывался на набережной, вымощенной светло-серыми плитами, в этот час окрашенными оранжевым светом восходящего солнца. Когда Марко оказывался на набережной, солнце обыкновенно уже наполовину поднималось над заливом, оставляя на темной воде длинную блестящую дорожку. Марко подходил к самым перилам, и, облокотившись на них, доставал сигарету и спички, не отрывая взгляда от моря.
Чесапикский залив не был морем, но местные жители только так его и называли. Далеко впереди виднелись очертания континента, который образовывал здесь на несколько миль к северу небольшую заводь. Берег не был высоким, и от этого вода казалось очень близкой, словно можно было бы спрыгнуть с набережной, как с пирса. Иногда Марко с трудом мог побороть в себе подобное желание, вспоминая о том, что в их компании глупости все-таки являются прерогативой Эйса. Возможно, это могло бы показаться странным, но среди троих друзей именно Марко был самым упорядоченным и рациональным. Он не понимал некоторых поступков своих товарищей, но всегда принимал их как должное.
Над водой слышались крики чаек, и как только Марко замечал птиц, он доставал из кармана заранее припасенный кусок хлеба. Для этого Теодор всегда держал на кухне лишний батон. Птицы уже привыкли к этому утреннему ритуалу – они собирались вокруг Марко и кружили над его головой, ожидая, пока мужчина закончит крошить хлеб. Он всегда любил птиц, а они, как ни странно, не сторонились его, будто чувствуя это.
Когда несколько крошек ненароком оказывались у Марко под ногами, тут же рядом появлялись воробьи. Их было здесь куда больше, чем чаек, и они стайками носились у ног Марко, а он, улыбнувшись украдкой, как строгий отец, опускался на корточки и принимался сыпать крошки хлеба на землю. В такие моменты он никогда не чувствовал себя одиноким или покинутым, каким когда-то приехал в этот город.
Когда хлеб заканчивался, Марко отряхивал руки и еще несколько минут стоял на набережной, наблюдая за птицами. За свою жизнь он успел повидать многое, и теперь мог с ясностью сказать – суетливые птицы нравились ему куда больше суетливых людей. Многие жители Гранд Сити могли похвастаться своими достижениями перед городом и обществом, но, каждодневно видя подлинное величие богатых и бедных, скупых и щедрых, благородных и бесчестных, он все более чувствовал себя усталым. Утренние прогулки в компании свежего морского ветра и птиц прекрасно разбавляли подобные мысли.
Когда Марко возвращался домой, Эйс обычно еще спал. А вот с кухни уже доносились аппетитные запахи и звон посуды – явное свидетельство тому, что Теодор уже на ногах. Так было и в этот день.
Марко поднялся в квартиру, и, не разуваясь, прошел в кухню. Теодор, как и ожидалось, колдовал у плиты: в этот раз ему вздумалось приготовить классический английский завтрак. Встав около двери и прислонившись спиной к косяку, Марко молча наблюдал, как Теодор режет овощи и обжаривает сосиски. Когда тот отвернулся от рабочего места, чтобы достать яйца для яичницы, Марко усмехнулся – до этого момента увлеченный своим занятием повар его даже не заметил.
- Я понимаю, что твоя манера подкрадываться прекрасно служит нашим ночным вылазкам, но, бога ради, прекрати так делать в обычной обстановке! Кажется, я начинаю понимать Эйса, когда он занят своими музыкальными экспериментами, – произнес Теодор, доставая из холодильного шкафа шесть яиц.
- Ты прав, в этот раз я несколько погорячился, – Марко хмыкнул, присаживаясь на табурет. – Сегодня нас ждет кое-что интересное, не забыл?
- Да как такое позабудешь! – Теодор рассмеялся, разбивая яйца на большую сковороду, – я никогда не упущу момента, чтобы познакомиться с молодой симпатичной девушкой. Тем более чем черт не шутит, а вдруг она окажется подходящей для…
- Не начинай заново свою песню, – резко осадил его Марко, – неужели ты не понимаешь, что мы не можем ни одного из работников «Титаника» посвящать в наши тайные дела? Если ты готов безоговорочно жертвовать каждой ни в чем не повинной жизнью, вверенной тебе, тебе нельзя ни за что отвечать.
- Боже упаси, Марко, – Теодор, быстрым движением сняв сковороду с плиты, ловко и аккуратно разложил яичницу с поджаренными сосисками по тарелкам, где уже красовались нарезанные овощи, – ты не находишь, что в твоем положении говорить подобные вещи как минимум глупо? Уж кому, как ни тебе знать истинную сущность этого грешного местечка, в которое нас с тобой забросила судьба. А по мне, коль выпала нам такая участь, не стоит идти против устоявшихся порядков. Наслаждайся жизнью, пока эта жизнь у тебя есть! Иначе, поезд уйдет прежде, чем ты успеешь это заметить, – Теодор беззаботно рассмеялся, для убедительности своих слов проведя кончиком зажатого в кулаке ножа по горлу.
- Предложил бы ты своей Патриции эту работенку, – хмыкнул Марко, – я бы с радостью посмотрел на выражение ее лица, узнай она, чем ты занимаешься помимо ресторана.
- Даже не думай, – на лице Теодора отразился неподдельный ужас. – Мне и в ресторане-то ее по горло хватает…
- Именно поэтому ты с ней и спишь, – Марко меланхолично потер лоб, взглянув в свою тарелку, и, ни на секунду не изменяя своему холодному спокойствию, произнес: – А впрочем, черт с тобой. Кажется, тосты горят.
- Как? Что? – Теодор, словно очнувшись от полудремы, помотал головой, – тосты? Чертовы тосты…
Через минуту на трех тарелках появились тосты, с одной стороны слегка подгоревшие. Иногда друзья настолько увлекались своими спорами, не в силах найти компромисса, что вполне могли забыть о чем-то подобном. Марко и Теодор принялись за еду, и в этот момент каждый из них думал о чем-то своем. Воцарилось недолгое молчание.
- Так почему же ты решил нанять новую официантку? – поинтересовался Марко, отправляя в рот кусочек посыпанной пряностями яичницы.
- Марла ушла пять дней назад, – с явным сожалением вздохнул Теодор, откусывая от тоста приличный кусок, - сказала, что не потерпит домогательств на работе. А я ведь… Какие домогательства? По-моему, она была слишком мнительна. А жаль, мне она нравилась.
- Видимо, не одна она это заметила, – пробормотал Марко себе под нос и тихо рассмеялся, взяв в руку тост.
- Вечно от баб все беды, – продолжал сетовать Теодор, – я надеялся, что у нас будет не официантка, а официант, а теперь вот снова придется… Впрочем, я не думаю, что останусь внакладе.
Он плотоядно улыбнулся, погрузившись в мысли о прекрасной девушке, предполагаемой официантке. День назад она позвонила к ним на квартиру, откликнувшись на предложение о работе. Других предложений пока не поступало, и Теодор назначил своеобразное собеседование на сегодня. «Что ж, посмотрим, насколько способной окажется эта юная леди», – подумал Теодор, прожевывая яичницу.
В этот момент в комнате послышался грохот, и спустя пару секунд в дверном проеме показался, очевидно, виновник шума – заспанный и зевающий Эйс.
- Что на завтрак? – потягиваясь на ходу, довольно бесцеремонно поинтересовался юноша, оглядывая сидящих за столом товарищей. – О, яичница с сосисками!
- Думаю, поспи ты еще минут пятнадцать, от твоей порции остались бы одни воспоминания, – Теодор хмыкнул, делая приглашающий жест вилкой, и Эйс поспешил к столу и с размаху опустился на табурет.
- Никогда не понимал, что привлекательного может быть в остывшем завтраке, – промокая губы салфеткой, произнес педантичный Марко. Эта черта Эйса всегда оставалась для него загадкой – вся эта несобранность, несдержанность. Он мог опоздать на важный прием, сославшись на неотложные дела, а после этого под строжайшим секретом рассказать, что просто проспал.
- Вчера вечером я неправильно рассчитал время езды от северной части залива, – с набитым ртом принялся оправдываться Эйс, поднимая взгляд на Марко, – вот и вернулись мы чуть позже обычного, а потом я должен был отвезти Бетс домой.
- Я подозреваю, что именно на этом пункте ты застрял основательно, – Теодор громко рассмеялся, доедая остатки еды и делая глоток кофе.
- Вовсе нет, – Эйс слегка запнулся, уткнулся взглядом в тарелку и принялся поглощать яичницу, закусывая ее сосиской и овощами.
- Лучше не оправдывайся, а доедай, иначе опоздаешь на работу, – Марко, доев, поднялся из-за стола и собрал пустые тарелки, чтобы отнести их в раковину.
- А ты не веди себя, словно ты моя заботливая мамочка, – слегка обиженно пробормотал Эйс и решил перевести тему: – Лучше объясните мне, о какой официантке вы тут говорили.
- Если бы ты хоть иногда меня слушал, – притворно тяжко вздохнув, начал Теодор, – то знал бы, что вчера нам позвонила девушка, решившая откликнуться на наше весьма щедрое предложение.
- Я совсем забыл об этом, – Эйс хлопнул себя кулаком по лбу, – в любом случае, я увижу ее только вечером. Надеюсь, на этот раз нам повезет.
Пока Теодор пил кофе, Марко успел вымыть посуду, а Эйс – поесть. Оба его старших товарища всегда удивлялись, как ему удается поглощать еду с такой неимоверной скоростью: спустя всего несколько минут Эйс был на ногах. Коротко попрощавшись с друзьями до вечера, он пулей вылетел из кухни, чтобы наскоро привести себя в порядок – впереди его ждал рабочий день, до которого оставалось всего полчаса времени.