96. Что было, что будет
САУНДТРЕК К ЗАПИСИ: WITHIN TEMPTATION, 'MEMORIES'
— Я не знаю, что я хочу.
— Ну, это неправда. Ты хочешь того же, что и все.
— И чего же, таинственный незнакомец, который знает ответы на все вопросы?.. Скажи мне, чего же я хочу?
— Ты хочешь любви, в которой можно раствориться. Ты хочешь страсти, приключений и немножко опасности.
В шестнадцать лет я мечтала о кругосветном путешествии на шикарной яхте стоимостью в десяток миллионов. К этому великолепию должен был прилагаться Прекрасный Принц, высокий, темноволосый, с каким-нибудь приятным иностранным акцентом, сексуальный, словно капелька воды, стекающая по шее.
В семнадцать я начала исполнять свою мечту. Стоит заметить, что последняя мачеха Нейта была датчанкой. Очаровательный в своей иронии намек.
Интересно, думает ли мой шестнадцатилетний сын о какой-нибудь красотке? Потому что за полчаса моей материнской слежки через окно кухни с его лица никуда не делось скучающее выражение. Он повернулся к рыжей милашке в обманчиво скромном купальнике; девочка что-то возбужденно тараторила. Рядом, в шезлонге, загорала – ох! – одна из подружек Веспер. Сюзанна, кажется.
- Ты не говорила, что пошла работать в секс-шоп, - сказал Деймон вместо приветствия.
Змеиная нежность в улыбке Кэтрин переплавлялась в львиный рык. Я кашлянула, привлекая внимание обоих.
- Мы идем или нет?
Теперь уже сходить в кино вместе с драгоценными родственничками не казалось мне хорошей идеей. А как все славно начиналось – Деймон приехал на выходные; всего месяц прошел с начала его учебы в колледже, но братец остался таким же тощим и умилительно лохматым. Это Кэтрин вздумалось сменить имидж на более «темный». Вчера она, например, была похожа на панду. Малин даже фырканья не сдержала, увидев её.
Солнце поблекло и ушло, воздух потяжелел от влаги. Я машинально дернулась, когда первые капли дождя ударили по макушке. Деймон хохотнул, встряхнулся по-собачьи. Он обожал гулять в такую погоду, а потом возвращаться домой мокрым до последней нитки трусов.
Переглянувшись, мы с Кэтрин рванули к торговому центру. Удивительно, но макияж у сестрицы не потек, стойко держался на её лице. Что они туда добавляют? Радиоактивные вещества?
- Бойтесь меня! – заорал Деймон, и мы припустили быстрее.
… Майкл с рыжей милашкой (надо узнать, кто она) передислоцировались подальше от бассейна. Из воды медленно и торжественно вышла Сюзанна, её пышные светлые волосы сверкали на солнце. Эх, девочка, на что ты надеешься? Первокурсница, пусть и с перезрелой грудью не лучшая подружка, если ты социально успешен. И, думается, Веспер не будет в восторге, когда узнает, что ты клеишься к её брату. Она, конечно, от много не в восторге, но тут дело особое…
Вздохнув, я отставила чашку и направилась к бассейну.
~*~
Третий год подряд моя фирма занимала первое место среди себе подобных, и удовлетворение пузырилось во мне первосортным шампанским. За годы, прошедшие с переезда в Эмбер Бэй, члены нашей семьи превратили фамилию Вальтерс в синоним слова «успех». Они отметились во многих областях, их именами пестрят документы и не только. Школа танцев имени Джейны Вальтерс – лучшее тому доказательство, как и стипендия, окрещенная также, выдаваемая лучшим ученикам нашего штата.
О похождениях мэра Бухты Белладонны Кайла Вальтерса сняли фильм. Работы Айсобел Вальтерс выставляются в галереях. Жаклин Вальтерс отметилась в ставшем классикой полицейском сериале и, если верить слухам, теневом бизнесе. Маркус Вальтерс получил за Ближний Восток медаль, а его сестре Антонии обязана своим существованием поправка о ведьмах и колдунах. Джеймс Деррик стал легендой криминального мира. Песни его предка Рамиро и жены Розали поют до сих пор.
Мой отец – царствующий мэр не захолустного городка, а Бостона. Моя мать – бывшая судья и хозяйка многих денежных предприятий. Мой муж – известный борец за чистоту воды, люди обязаны ему здоровьем, и это правда. А я – скромный пиарщик в строительном бизнесе. Мой недавний гонорар насчитывает четверть миллиона.
Воскресного номера «Нью Йорк Пост» не хватит, чтобы описать успехи нашей семьи. Не все мы, конечно, такие безумные карьеристы. Не всем вообще везет. Я знаю, что после тяжелой болезни и вызванною ею осложнений Детрит оправился и переехал в скромный домик на задворках городка (да уж) вместе со своей подружкой.
Не мне судить, разумеется. Однако выбор странный ―лачужка рядом с трейлерным парком… Я бы не позволила своим детям сделать такое. Впрочем, если Детрит счастлив там, со своей девушкой, Виолой, то все пока в порядке.
Тяжелые любовные истории – еще одна наша фамильная черта. Надеюсь, Детриту не достался этот чудесный ген. Ему не придется предавать или делать самый мучительный выбор в своей жизни, выбор, что определит все, который так просто не отменишь. Ему не придется – помнить. Двоих, что вы предали, их лица, их взгляды. Да и мне не придется, честно говоря. Я слишком стара для всего этого. Мы слишком многое сделали друг для друга, чтобы вспоминать и взрывать зацементированное.
Вот Нейт, любовь всей моей жизни шипами внутрь, мой муж, отец моих детей. Вот наша жизнь. Мы срослись, перетекли друг в друга, став связанными крепче, чем сиамские близнецы. Единое целое, пока смерть не разлучит нас.
~*~
Миновал пятнадцатый день рождения Веспер. Моя идеальная девочка, маленькая Мисс Совершенство, переменилась, сбросила прежнюю кожу, словно змея. Она все еще лучшая ученица, но друзья её больше не приезжают к нам, Веспер ездит к ним. Как и Майкл, к слову, они предпочитают не возить домой никого.
Улыбки её редки, как солнечное затмение. Искренние, настоящие улыбки, а не дежурные, вежливые, падающие камнем в воду. Довольна ли она? Счастлива ли она? Я не знаю, потому что слова частенько пусты.
Ей нравится старое кино с его мертвыми черно-белыми дивами, импрессионисты, молочный шоколад, когда пасмурно, но тепло. Вызывающие платья Кэтрин, ставшей заодно модельером, эти вульгарные, по-моему, тряпки.
Мне хочется одновременно расшевелить её и оставить в покое. Не знаю, что нужно Веспер больше. Если я спрашиваю дочь о чем-то, она отвечает. У нас нет пикников каждое лето или походов через горный лес, мы, откровенно говоря, вшестером нечасто проводим время. Но мы все были, есть и будем друг у друга. Всегда.
- Мама, ты думаешь с таким странным лицом, - говорит Веспер, бесстрастная, как обычно, но зеленые глаза её, копия моих, смеются.
~*~
Конечно, они опять умудрились поссориться. Сколько можно? Я устала мирить их после дебильных споров по совершенно тупым причинам! Черт побери, одно время мне казалось, что между ними что-то есть (иначе почему, а?), но потом вспоминала, что Кэтрин четвероюродная сестра только мне, ему – единокровная.
Как все сложно.
Если так будет всегда, то я, пожалуй, свалю отсюда куда-нибудь на Филиппины.
Смерть Блох потерся о ногу Деймона, требовательно мяукнул. Брат потрепал кота по ушам, чудом спасшись от клацнувших возле пальцев клыков.
- Помнишь, как я доставал Кэтрин, а она орала, что загрызет меня? – спросил он вдруг.
- Ага. А еще, что она львица из Кастерли Рок, - кивнула я и засмеялась.
- Я помню, как кто-то визжал, увидев сороконожку, - сварливо сказала Кэтрин, нагоняя нас. – Визжал и бегал по комнате.
- Мне было девять! – возмутилась я.
- Возраст не оправдание, - нравоучительно заметил Деймон. Вот черт, они опять объединились.
Они опять объединились, и это было хуже ссоры. Пусть Деймон и выглядел угрюмым, трогая нос, атакованный кулаком Кэтрин, а она сама похоронно молчала, но в воздухе витало что-то такое.
- Завтра на кладбище Старика Сильвестра будет вечеринка, - как будто невзначай обронила сестричка. – Мы приглашены.
- Эй, там же наши родственники похоронены!
- Вот поэтому и приглашены.
- Наконец-то найдешь себе парня, Хелс, - хмыкнул Деймон и увернулся от моего пинка.
Невозможные, невыносимые придурки!
Невозможные, невыносимые придурки, но как же я их люблю. Несмотря на все дурости, что мы вытворяем. Они вытворяют. Я вытворяю. Неунывающая троица долбодятлов.
Деймон сидит на диване и мечтательно пялится в пространство. Кэтрин потягивает своим фирменным кошачьим движением, голубой атлас корсажа туго обтягивает её грудь. Я смотрю на них и улыбаюсь.
Ни черта мы не изменились за все эти годы. В глубине наших душ – не изменились. Спустя энное количество трагедий, браков, детей и черт еще знает чего. И можно свободно вздохнуть и простить себе разбитые сердца, затоптать чувство вины; не оно правит бал, о нет, больше нет, не оно.
Дорога моя пряма. Развилки кончились. Я вижу горизонт в осиянном предвечернем солнцем небе и слышу шаги за спиной.
Иду.
Из черновиков Веспер Вальтерс (неслучившееся)
И я напишу. Они стоят передо мной.
Арлетта, яркая и легкая, как бабочка; Клэр, ищущая и обретшая; Жаклин, которая выстояла и победила; несравненная королева Джейна. Антония (Антония-и-Маркус) и обреченная её любовь. Отчаянная Розали (беспощадный Джеймс и Эшлин, выбравшая другую дорогу). Иллеана и две её жизни. Алиса, которая сталь и пламя. Хелена в венце из разбитых сердец.
Девять женщин семьи Вальтерс.
И я - десятая.
Веспер Вальтерс.
Вечер не значит конец.
Из ненаписанного сочинения Веспер Вальтерс
Мир изменился, и мы ничего не можем с этим поделать. Год от года растет число так называемых полукровок, детей, вынашиваемых человеческими мужчинами от инопланетян. Они похищаю их и калечат тела своими эмбрионами. В восьми случаях из десяти «инкубаторы» умирают во время родов. Раньше такое случалось только в фантастических фильмах. Но каждое, даже самое бредовое проявление человеческой фантазии на чем-то основано.
Они перестали скрываться. Те, кого люди считали выдумкой, страшной сказкой – вампиры, оборотни, маги и т.д. Они вышли наружу, объявили о своем существовании, и мы покорились им. Криминальный мир подчинен вампирам, их кровь ценится как лучший наркотик. Сколько людей они держат под своим влиянием? Вервольфы, нанимающиеся в армию и охранный бизнес. Маги, предлагающие свои услуги.
Мы не боремся. Мы подчинились. Мы слабы, как во всех тех выдумках, что лелеяло человечество долгие века. Мы – проигравшее большинство. Как долго это будет продолжаться? Люди должны вернуть себе лидерство.
Мы должны бороться.
