[Be_a_utiful]

Ну, вот, дорогие друзья, я же говорила что долго не задержусь , и в самом ближайшем будущем порадую вас новым (первым) отчетом от Бруно. Отчет как это стало происходить все чаще - получился очень большим в основном благодаря истории о розовом бриллианте. Вы с легкостью можете ее пропустить если не любите читать всякого рода легенды, тем более она никакого прямого отношения не будет иметь к развитию событий в жизни Бруно, так что повествование не пострадает если вы ее пропустите.

Признавшись в своей слабости, человек становится сильнее.

*мелодия для фона воспоминаний Бруно*


Начать – всегда было самой сложной и практически невыполнимой задачей, а дальше обычно как-то само собой все складывается, что ж, я набираю побольше легких в свой воздух, тьфу... побольше воздуха в легкие и начинаю сей немудреный, но местами все же остросюжетный рассказ моей жизни.
Я всегда был вполне обычным среднестатистическим ребенком, в меру послушным и иногда шкодливым, в школе не был ни забиякой ни аутсайдером; ни ловеласом ни неуверенным в себе девственником; учился нормально: ни отлично, ни из рук вон плохо, нормально, говорю же. С возрастом, когда я стал уже более или менее соображать что к чему в этом мире и сравнивать себя с другими, я понял, что я самый зауряднейший и наискучнейший представитель человечества какого только можно себе представить. У меня все всегда было каким-то фифти/фифти, и бросаться из одной крайности в другую – это было не про меня.
Хотя одна вещь была у меня не совсем стандартная и очень отличающаяся от других детей. Это моя семья - моя мама, папа и дядя Флавио.



В то время как другие родители ругали своих детей за испачканные штаны и порванную футболку, мои говорили что это не конец света и покупали мне велосипед; другие разрешали своим детям играть в видео игры только по выходным, мои же (папка) чуть ли не каждый день устраивали совместные со мной компьютерные баталии на щелбаны; родители моих одноклассников ни в какую не хотели заводить своим чадам питомцев, мои же (опять же папка) притаскивали мне то котенка, то щенка, которые неизменно оказывались пристроенными «в хорошие руки» так как у дяди Флавио была аллергия на шерсть и оставить получилось только рыбку, которую мы с моим отцом выловили в озере в Сансет Вэлли.
У меня было чудесное детство. Сперва я не мог понять, почему папа каждый вечер должен уходит и мы с мамой оставались одни. Я спрашивал ее, не лучше было бы если бы папа не уходил, а то страшно как-то все таки было оставаться ночью одним. Она отвечала, что папе нельзя тут оставаться и что она сможет постоять и за себя и за меня если что. Я верил ей и тяжко вздыхая обнимал отца на прощание.



А потом у нас дома появился дядя Флавио. Я, если честно, все еще никак не мог понять почему дяде Флавио можно оставаться у нас дома, а папе нельзя, но раз мама сказала, что так будет лучше, значит так действительно было лучше, я никогда не лез в дела своих родителей и не спорил с их решениями. Да и дядя Флавио мне очень нравился, я был вовсе не против чтоб он жил у нас дома.



Он был забавный, показывал мне фокусы с монеткой и рассказывал интереснейшие истории о своих приключениях. Он часто брал меня с собой в галерею искусств где, как я тогда предполагал, дядя Флавио работал, (Я просто тогда не знал, что он на самом деле был владельцем той галереи, а не работником), и каждый раз радовался возможности сходить к нему на работу, ведь ни мамка ни папка никогда не брали меня с собой на свою работу, постоянно твердя, что это опасно. А с дядяей Флавио это не было опасным, он всегда с большой охотой брал меня с собой и показывал просто удивительные вещи в этой своей галерее.
Я помню однажды, он взял меня с собой на выставку редчайших драгоценных камней. Мне конечно было все равно, что они были практически бесценными, меня в тот момент приводило в восторг только одно – каких замечательных солнечных зайчиков можно было пускать с помощью этих сияющих камушков. Меня особо заинтересовал один камень, который разительно отличался от других и величиной и необыкновенным разноцветным сиянием, словно сама радуга жила в нем.



- Ух, ты! - пискнул я, - Дядя Флавио, а можно мы заберем его с собой домой, или можно я хотя бы поиграю с этим камнем немного? – спросил я, на сто процентов рассчитывая на положительный ответ, так как дядя Флавио редко говорил «нет».
- Нет, малыш, нельзя, – мягко сказал дядя Флавио. – Это один из самых редких и необычных бриллиантов в мире – розовый бриллиант.
- Да какой же он розовый! – засмеялся я. Он не был розовым, его цвет вообще трудно было определить, он переливался тысячами различных цветов и оттенков одновременно.



- Я знаю, он вовсе не розовый, но говорят, что в глубине его бесконечных граней можно разглядеть свою судьбу и что он дарует вечную жизнь своему обладателю, - потрепав меня по волосам сообщил дядя Флавио эту не представляющую для меня интерес информацию, - и еще говорят, что он принадлежал одной очень могущественной царице много-много лет назад, которая потеряла его и до сих пор ищет, - и он, увидав на моем лице некое замешательство, поспешил добавить, - но я тебе эту историю потом расскажу, когда ты подрастешь немного.
Вот это "потом расскажу" как нельзя лучше разогрело мое любопытство и я, сделав как можно более жалобное выражение лица, законючил.
- Дядя Флавио, расскажи сейчас, ну пожааааааалуйста.
- Ну хорошо, - как-то быстро сдался дядя Флавио, хотя удивительного тут ничего не было, он был настоящим мастером рассказывать различные невероятные истории и пересказывать древние легенды, его прям хлебом не корми было дай порассказывать что-нибудь.
Мы уселись на мягкий диван в холле галереи и дядя Флавио пустился в удивительное путешествие по событиям той удивительной и необычной истории. Сейчас я уже и не помню в подробностях эту легенду, но то что еще помню забыть уже никогда не смогу, это точно.
Легенда происхождения розового бриллианта

- Давным-давно, - начал свой рассказ дядя Флавио, - если быть точным около двух тысяч лет тому назад, когда нас на этом свете еще не было, - уточнил он, чтоб мне стало понятней, что история приключилась действительно давно, - в одной удивительной стране, где правили могущественные и богоподобные фараоны, жила одна девушка.
Я понятия не имел кто такие фараоны, но раз дядя Флавио сказал, что они были могущественными и богоподобными значит они были главными в той земле, как директор моей школы.



Она была прислужницей в храме поклонения культу Сераписа – древнего божества Египтян, которое олицетворяло собой жизнь и смерть. Девушка трудилась долгими днями и ночами убираясь в храме, в нижних палатах, которые принадлежали жрецам того храма. Она всем сердцем ненавидела свою работу и верила, что способна на большее, чем просто мыть грязные полы и вытирать пыль с мебели, но покидать место своего добровольного заточения она не спешила, и виной тому был молодой и красивый жрец, любимец и первый помощник верховного жреца. Девушка страстно его любила за его прекрасное лицо и статную фигуру, и каждый день с замиранием сердца ждала 6-и часов – время, когда он пройдет миом нее по коридору, направляясь в верхние палаты - куда ей вход был строго запрещен - на вечернее служение своему богу. Молодой жрец не обращал на девушку никакого внимания, полностью поглощенный своим служением и поклонением Серапису.
И вот однажды, юная влюбленная не захотела больше терпеть мук своего сердца и решила проследовать за молодым жрецом в верхние палаты чтоб увидеть что же это за божество такое, которому молодой жрец так преданно поклоняется, не замечая ее молодости и красоты и вообще ничего вокруг. Самый главный зал храма был богато украшен, а посередине возвышалась величественная статуя бога Сераписа, укрытая золотой мантией. Статуя внушала благоговейный ужас и трепет и была настолько мастерски вырезана из камня, что казалось вот-вот отомкнет свои уста и заговорит. Находясь под надежным укрытием полумрака и толстой колонны, девушка могла беспрепятственно рассмотреть в подробностях обожаемого идола молодого жреца. Серапис был метра два высотой, с человеческим телом и головой быка. Его красиво закрученные рога были сделаны из чистого золота, а вместо глаз сверкали огромные бриллианты, размером с детский кулачок. Конечно, как могла простая прислужница сравниться с таким великолепием!



После обряда жертвоприношения верховный жрец отпустил всех остальных жрецов, но своего любимого помощника попросил задержаться на минуту. Он зачерпнул воду из стоявшего позади статуи небольшого бассейна и поднес сосуд к губам молодого жреца.
- Пей, - сказал он, - Серапис желает даровать тебе жизнь вечную, он избрал тебя быть достойным служить ему и даровал тебе великую милость – испить из источника жизни. Твое тело станет бессмертным, чтоб ты до скончания времен мог поклоняться нашему богу Серапису, мудрость Соломона покажется глупостью по сравнению со знаниями, которые получишь ты испив из сей чаши, а красота твоя затмит даже само солнце, ты сам станешь подобен божеству, такова воля Сераписа. Пей!
И молодой жрец наклонив голову в знак повиновения взял чашу из рук верховного жреца.
Все это время сердце девушки с каждой минутой наполнялось все более жгучей ревностью, она не желала чтоб молодой жрец стал еще прекраснее и продолжал поклоняться Серапису, ей хотелось чтоб он наконец заметил ее и стал поклоняться ее красоте, которая к сожалению ни в какое сравнение не шла с величием идола, возвышавшимся посередине зала. План в ее голове созрел моментально. Раз глоток из источника жизни дарует жизнь вечную и небывалую красоту, то купание в нем сделает ее красивее и величественнее, чем сам Серапис. Стремительно, словно газель убегающая от погони, она скользнула за следующую колонну и стремглав бросилась в священные воды бассейна, в котором вот уже несколько столетий плескались живительные воды источника жизни.
Шум и всплеск воды в бассейне заставил обоих жрецов обернуться и от страха и ужаса молодой жрец выронил свою чашу из рук. Как только воды сомкнулись над головой прислужницы, весь храм задрожал, и со сводов его стали сыпаться мелкие камушки. Статуя Сераписа казалось ожила, так как его алмазные глаза из прозрачно-розовых сделались кроваво-красными.
Такого небывалого преступления не случалась в стенах этого храма за всю историю его существования. Это было просто чудовищно, немыслимо, и верховный жрец был уверен, преступника ждала жестокая кара разгневанного божества.
Но Серапис не ожил и не покарал своей десницей нарушившую границы дозволенного прислужницу. Она вышла из бассейна, возрождаясь словно Афродита из пены морской, невредимая и бесконечно прекрасная. Ее волосы мягкими черными волнами спускались до самого пола, ее кожа была нежнее чем лепестки свежих роз, а идеальные и плавные пропорции тела с величественной осанкой заставляли любого смертного упасть на колени и начать целовать землю по которой ступала ее маленькая изящная ножка.
Увидев лицо вышедшей из бассейна девушки, с точенными правильными чертами, красота которого делала даже саму Венеру дурнушкой, молодой жрец не смог сдержать возгласа восхищения и, глянув в ее синие, словно воды источника жизни глаза, он навсегда влюбился в бывшую прислужницу, у него просто не было выбора.
Я слушал историю затаив дыхание, не перебивая, боясь пропустить любое слово или даже междометие. Дядя Флавио на краткий миг замолчал и я сгорая от любопытства нетерпеливо заерзал на месте.
- А что было дальше, дядя Флавио?



Девушка протянула к молодому жрецу руки и промолвила своим нежным и мелодичным голосом:
- Иди ко мне, мой возлюбленный. Видишь как я прекрасна, никто и ничто не сможет сравниться теперь со мной.
Молодой жрец словно зачарованный побрел к своей новой богине, взял ее за руки и не мог поверить своему счастью, что она так благосклонна к нему.
Видимо бога Сераписа прогневило не столько преступление юной прислужницы сколько предательство любимого жреца, то ли это было просто совпадение, но именно в эту минуту здание храма затряслось еще больше - началось землетрясение. Мелкие предметы начали падать со своих мест, и с каждой минутой казалось, что шатающиеся стены не выдержат давящего на них груза массивного свода и все строение рухнет погребая всех под собой.
- Бежим, - потянула за руку молодого юношу девушка. И они бросились к выходу, но Серапис не собирался так просто отпускать провинившегося слугу и когда до спасительной двери из храма оставалось всего пару шагов, от потолка откололся огромный кусок камня и убил на месте молодого жреца. Нечеловеческий вопль раздался в глубинах рушащегося храма Сераписа, то оплакивала своего погибшего возлюбленного бывшая прислужница.
Все кто находился в храме погибли, кроме девушки. Она желала бы умереть вместе с любимым, но не могла, ведь теперь она была равна богине – бессмертна, величественна, прекрасна, что даже массивные камни храма не вправе были погрести ее под собой.
Несколько дней девушка искала под развалинами храма богатое убранство Сераписа, намереваясь создать точно такую же статую поклонения самой себе, стать равной ему и попытаться воскресить погибшего жреца, ведь ей теперь была доступна вся мудрость мира. Но все было напрасно. Она нашла практически все, кроме одного единственного бриллианта – правого глаза божества, без которого ритуал воскрешения был невозможен.
Говорят, что с тех пор ее не видели. Она забрала тело своего возлюбленного и убежала куда-то далеко за пределы бескрайних пустынь, за высокие острые горы и основала свое собственное королевство, где она стала единственным и вечным божеством, царицей, и на протяжении вот уже двух тысяч лет правит своим народом. Так же говорят, что она обречена до конца вечности носить в своем сердце не потухающий огонь любви к своему жрецу и ждет что рано или поздно он вернется к ней переродившись в другом теле и принесет ей недостающий для древнего обряда бриллиант. Вот такая история, малыш.
- Ого, и что, тот бриллиант правда из глаза Сервиса или как там звали того идола? – поинтересовался я.
- Не знаю, это сможет подтвердить только сама бессмертная царица, но люди говорят что да, это правда, и этот бриллиант который ты видел наверху - из правого глаза Сераписа.

- Вау, дядя Флавио, а давай завтра мы маме покажем этот бриллиант и расскажем эту историю.
Лицо дяди Флавио вдруг побледнело и он даже напугался как-то, мне показалось.
- Бруно, послушай сюда, малыш, - он взял меня за плечи и с серьезным видом произнес: – Мама не любит драгоценности, у нее с подобными вещами связаны плохие воспоминания, давай мы лучше не будем тревожить ее и расстраивать по пустякам.
Дядя Флавио был прав. Мама никогда не любила украшения и даже свое обручальное кольцо и то, только по праздникам надевала.
- Хорошо дядя Флавио, мы не будем расстраивать маму. А можно я тогда расскажу эту историю папе?



- Нет, - уже в третий раз за сегодня отказал мне дядя Флавио, что было для него поистине олимпийским рекордом, - папа не знает что мама не любит истории про бриллианты и может ей ее рассказать, давай эта история лучше станет нашим с тобой небольшим секретом?
- Ну хорошо, давай. – согласился я. Такая небольшая общность - состоять в сообщниках с дядей Флавио, приводила меня в неописуемый восторг, так что я с легкостью променял возможность поделиться историей на наш небольшой заговор, и никогда никому так ее и не рассказал, и вообще со временем эта история как-то поистерлась у меня из памяти, и я никогда больше в своей жизни не возвращался к ней ни мысленно ни словесно, мне не дано было знать, что эта история будет иметь огромное значение для моих потомков, но это уже будет совсем иная история, которую они поведают вам сами.

Вот такое было у меня детство. А потом я стал подростком и, в принципе не могу сказать что что-то кардинально изменилось, кроме того что кроме семьи у меня появились еще и друзья. Это совершенно отдельная и очень важная для меня тема, ведь с моими друзьями я делил практически все: свое время, мечты, проделки, хобби – все.
А вот кстати и мои дружки: Гора и Мартин прошу любить и не жаловаться.



С Горой мы с самого первого класса вместе – учились в одном классе и сидели за одной партой, что абсолютно не способствовало получению большого объема знаний. Его полное имя, Гораций, кстати, погорячились родители немного с именем для сына. Ему что-то вроде Боб или Джон подошло бы, но я ему этого ни в коем случае не говорю, он страшно гордится своим полным именем и настаивает чтоб его все называли именно так - Гораций. Но мне и Мартину по старой дружбе великодушно позволено было называть его просто Гора.



Наша блондинистая версия Горация всегда был полон самых невероятных идей различной степени бредовости. Именно он был заводилой, зачинщиком чего угодно, начиная от драки и заканчивая вечеринкой. Что и говорить, он был у нас душой компании. Правда иногда его ни с того ни с сего накрывало лирическое настроение и Гора принимался тосковать и вздыхать по очередной смазливой восьмикласснице. Бабником он был страшным, влюблялся с частотой в 1-2 раза в месяц, что еще хуже влияло на его успеваемость.



Но что-то я слишком много внимания Горычу уделяю, на очереди не менее интересный экземпляр – Мартин, без которого мы с Горой никогда наверно не узнали бы, что Горький пишет книги, Есенин стихи, Крылов басни, а самое тиражируемое издание в мире вовсе не плейбой, а библия (успеваемость у нас сильно хромала, еще раз повторяю). И это все вовсе не потому что Мартин был ботаником или заучкой, нет (это он просто выглядит так), а потому что его мама была заведующей библиотеки, и она свято верила, что Мартин в будущем сделает головокружительную карьеру библиотекаря.



В общем, по части книг Марти был у нас настоящим спецом, чего не скажешь о его познании прекрасного пола. Нет, конечно кое-какие анатомические знания у него все же имелись (хвала пресловутому плейбою!), но на этом его опыт общения с девушками собственно и заканчивался, не считая, конечно, молоденькой вожатой из летнего лагеря... Она помазала зеленкой его разбитую коленку и поцеловала в лобик плачущего Марти когда тому было лет 10, а вы что подумали?
Вам станет понятней, взглянув на это фото. В этом весь Мартин, какие тут могли быть девчонки, да и влюблен он был в Белоснежку чуть ли не до десятого класса.



А познакомились мы с Мартином в классе седьмом, и решили взять его в свою компанию только ради прикола. Всегда забавно наблюдать как пухленький ботаник вляпывается во всякого рода школьные неприятности и потом отдувается за всех остальных. Да, мы были не совсем примерными учениками, но и терроризировать беднягу Мартина тоже, конечно, не собирались, я же говорю, чисто ради одной шутки согласились «дружить» с толстячком. Но потом он как-то втянулся в нашу компанию, стал ее неотъемлемой частью, показал, что не совсем такой уж он и ботаник (хотя учился на порядок лучше, чем мы с Горычем, спасибо маминым книжкам), и был просто наизабавнейшим персонажем. Так мы превратились в могучую троицу. Я не могу сказать, что мы были самыми крутыми парнями в школе и девчонки штабелями укладывались у наших ног, нет, да мы как-то и не стремились к этому, были сами по себе, и я могу с полной серьезностью заявить, что это была прекрасная школьная пора, которая жаль, больше никогда не повторится.
Я же на фоне своих друзей был ни рыбой ни мясом, нечто средним.



У меня не было роскошной блондинистой гривы, ни огненно-рыжей шевелюры, так, простоя черная масса из волос; я не был худым, и полным не был; не имел бешеного успеха у девчонок, но все же нравился иногда то одной то другой. Дааа, в десятом классе у меня появилась моя первая девушка. Ладно, честно признаюсь - первая и последняя за весь школьный период.... Ну ладно, и девушкой она мне в общем-то особо не была, так, разрешила пару раз до дома ее проводить, да за руку немного подержать, а вот целоваться категорически отказалась. Вот такой вот сногсшибательно-печальный опыт.



Что же объединяло нас таких абсолютно разных, что, казалось могло быть у нас троих общего? Все очень просто: прогуливание уроков, рыбалка, футбол, вечеринки... не считая, конечно, пресловутого плейбоя, который появился в кругу наших интересов уже после окончания школы, вы не подумайте ничего плохого.
Ну и как-то не хочется заканчивать свое первое знакомство с вами на повествовании о плейбое, поэтому скажу вам по секрету, что дядя Флавио и мама опять в путешествие собираются, в Китай на этот раз.

ПыСы: Хочу извиниться за ляп с бриллиантом, в этом отчете совершенно другой камень, совсем не тот, который Деми нашла в хранилище Флавио. Все дело в том, что при переезде из одного города в другой у Деми пропало все содержимое ее багажа, там было много редких и дорогих штуковин и тот бриллиант сердечком в том числе. Как я не пыталась найти любой другой похожий камень в огранке сердечком, но так и не нашла и для скринов пришлось задействовать совершенно другой камушек, но давайте представим, что это абсолютно один и тот же по виду камень. Ах, да, самое главное сказать-то забыла. Да, настоящий камень не пострадал , и вместе с самолетом и внутренностями Юджина взорвалась его очень качественная подделка. Флавио уже очень давно, еще до появления Деми подарил этот камушек вкупе с другими драгоценными побрякушками Национальному музею Сансет Вэлли и постарался сделать так чтоб никто об этом не догадался, и для этого в своем хранилище поместил дорогую и очень качественную копию настоящего розового бриллианта, и продолжал поддерживать слухи, что именно он является владельцем розового бриллианта - вот такой краткий экскурс в прошлое, который остался за кадром.