Какая я была счастливая в тот день! Наверное, не было человека, который мог бы так же радоваться жизни, как я. Ну разве можно грустить, когда все так замечательно? Я люблю, меня любят – что еще нужно для хорошего настроения?
Все вокруг заметили, что мне хорошо. «Ты прямо светишься», - говорили мне родители, при этом папа улыбался, а мама недоверчиво поглядывала на мое довольное лицо, но ничего не могла понять. «Скоро ты все поймешь, мама», - думала я, предвкушая момент, когда начну жить так, как раньше могла только мечтать.
Я даже начала заниматься гимнастикой для беременных, которую так давно навязывала мне Иветт. Мы вместе делали укрепляющие упражнения, танцевали. Я снова прикоснулась к клавишам синтезатора. Говорят, музыка полезна для ребенка.
Но мою радость омрачало одно обстоятельство. Бен. Каждый раз, когда он приходил, я задумывалась о наших с ним отношениях. О том, что будет дальше. Мне надо было принять какое-то решение, но я не могла его найти. Я собиралась поговорить с Беном, сказать, что я люблю другого, и не могла. Уверена, он бы все понял и отпустил меня, однако у меня не хватало духу сказать ему, что я его не люблю.
Самое ужасное было то, что он этого и не спрашивал. Казалось, для него это было как само собой разумеющееся. Я пыталась навести его на эту тему, задавая всяческие вопросы, а он не видел моих усилий, не хотел их видеть! Я чувствовала себя обманщицей, я упрекала себя за то, что позволяла ему целовать себя, но не могла ничего поделать: Бен жил в выдуманном мире и не хотел открывать глаза на происходящее. Глядя на то, как я радуюсь, он радовался вместе со мной и приписывал мое настроение тому, что я наконец объяснилась с ним, сняла свой груз с плеч. Он не знал, что это была лишь часть носимого мною груза. Никто не знал.
Кроме Иветт. Одной ей я доверила свою тайну. Я не рассказала об этом маме, потому что для нее не было большего счастья, чем видеть меня невестой Бена. Я не рассказала об этом Бекке, потому что... Потому что мне было странно обсуждать с ней Тома. Я молчала, когда во мне пробудились первые искры любви к Тому, потому что не знала, чувствует ли он ко мне то же самое, а еще потому, что я тогда встречалась с Брайаном. Сейчас я не мучаюсь по поводу неразделенных чувств, но, зная Тома, я продолжаю считать, что он не сказал бы об этом Бекке. Я не могла начать с ней разговор обо мне и Томе, как и не могла сказать Бену всей правды.
Другая загвоздка заключалась в том, что Бекка хорошо относилась к Бену. Она восхищалась тем, как он трепетно произносит мое имя, как осторожно берет за руку и с какой преданностью смотрит в глаза. «Не каждый может любить так, как любит Бен», - говорила мне Бекка. «Цени его, подруга. Это именно то, что тебе нужно после такого подлеца, как Брайан».
Да что мне от его любви?! Нет, Бекка меня не поймет, и никогда не поняла бы. Даже если бы была на моем месте. Поэтому оставалась только Иветт.
- Как же это чудесно, - проворковала она, внимательно выслушав меня. – Вы любите дгуг дгуга! Очень, очень гада за вас.
- А я-то как рада! – я с восторгом и весельем в глазах запрыгала по комнате, точно маленький ребенок. Частенько я выражала свои эмоции таким образом.
- Смотгю на тебя и думаю: «Мне бы твои годы».
- Ты молодая, Иветт, - отмахнулась я. Француженка рассмеялась.
- Явно не такая молодая, как была пгежде. Но меня печалит ситуация с Беном...
- Меня тоже, - вздохнула я. – Вот что мне делать, Иветт? Что бы ты сделала? – Иветт задумчиво поглядела на меня.
- Знаешь, в любви советов нет. Я не буду тебя поучать, давать ценные указания. Я просто скажу, что у меня тоже было такое. Я любила, стгастно любила. – Женщина грустно улыбнулась, предаваясь воспоминаниям. – У нас все было пгекгасно, я полностью отдавалась чувствам. А потом оказалось, что у него есть дгугая. У них были отношения и до меня, и после, и даже тогда, когда я была с ним. Получается, все то вгемя, что я пговодила с тем человеком, котогого любила, он думал о ней. Когда целовал меня, он вспоминал ее. Когда лежал со мной в одной постели, он пгедставлял ее! Это больно на самом деле, - Иветт смахнула слезу.
- Не плачь, не надо, - я приобняла ее. – Мне очень жаль, что у вас все так вышло. А потом? Потом у тебя был кавалер?
- Был, - отвечала Иветт. – Он очень меня любил. И я бы вышла за него замуж, если бы не влюбилась в пагня, котогого толком и не знала, но котогый навегняка был не лучше того лицемега. Если бы не это, я могла бы быть счастлива. Хоть я его и не чувствовала к нему взаимности, спустя вгемя я бы научилась платить любовью за любовь.
- Нет, Иветт, - начала я спорить, - ты бы не была счастлива с тем, кого не любишь. Ты думаешь, что уже все, поезд ушел, твоя пора прошла, но в действительности тебе нужно лишь набраться терпения и ждать свою судьбу.
- Легко говогить так, когда тебе семнадцать лет. Мне уже значительно больше, Кэти. Ты идеалистка. Все мы идеалисты в таком возгасте. Когда мне было семнадцать, я тоже вегила, что уже нашла свою судьбу.
- Нет, это совсем разные вещи, - отрицала я. – Том и правда моя судьба. Мы с ним вместе с самого детства! И он не предал бы меня. Том не такой!
- Хогошо, если так. В общем, - подвела итог Иветт, - я свое слово сказала. Тебе гешать, как поступать в этой ситуации.
- Я уже решила, мне надо только сообщить все Бену. И родителям, конечно. Иветт, ты поможешь мне?
- В чем?
- Скажи Бену то, что не решаюсь сказать я. Пожалуйста! – я сделала умоляющее выражение лица.
- Кэти, такие вещи нужно говогить самой. Либо вообще не говогить.
- Ну хотя бы намекни ему!
- Кэти, я не хочу ломать твою жизнь, если у тебя не сложится с Томом. Дгугого такого Бена ты можешь и не найти.
- У меня с ним все сложится, не сомневайся! Я переживаю только по одному поводу, а когда ты поможешь мне, не останется никаких причин, препятствующих нашим отношениям. Иветт, я надеюсь только на тебя. Пожалуйста, не подведи меня.
- Ладно, - неохотно согласилась Иветт.
- Я знала, что ты поможешь мне! – я расцеловала ее в обе щеки.
- Пока что я ничего не сделала, - напомнила мне француженка.
- Но сделаешь же, - улыбнулась я.
***
После разговора с Иветт (а точнее сказать, договора) настроение мое и вовсе поднялось до небес. Я верила, что все получится. Проблемы были отброшены в дальний и пыльный угол моего сознания. Я ходила по магазинам с мамой и своей репетиторшей, занималась, когда мне того хотелось, много читала и гуляла. Жаль, что я не могла провести это время вместе с Томом. В школе начались полугодовые экзамены, и тот усиленно к ним готовился. Мы часто перезванивались, но мне было этого мало. Как тот, кто познал наркотик, больше не впадал в эйфорию от травки, так и мне перестало хватать разговоров по телефону. По телефону он не мог поцеловать меня, не мог обнять. Я закрывала глаза, слушала его голос и представляла, что он рядом со мной. Воображение разыгрывалось настолько, что я чувствовала его губы у себя на губах, чувствовала, как заботливые руки крепко прижимают меня к себе и как громко стучит сердце в груди.
В моменты, когда мне особенно не хватало его присутствия, я брала на руки Марселя. Как я люблю этого котенка! Нет существа ласковее, чем мое рыженькое солнышко. Вру, есть. Но он тоже рыженькое солнышко.
С Беккой мне не хотелось встречаться, потому что она бы непременно все поняла по одному моему взгляду. Может, зря я так поступала. Она все-таки сестра Тома, разве бы она противилась его счастью? Но что-то в моей душе восстало против этого. Не хочу пока с ней говорить о нас с Томом.
Звонок в дверь под утро. Наверное, Иветт. Она ночью уходила в клуб.
- Згя ты со мной не пошла, Кэти, - сказала Иветт, входя в дом. – Ты не повегишь, кого я там встгетила!
- И кого же ты видела?
- Мэттью Хэмминга и Лолу Бэль! – торжествующе произнесла Иветт и в подтверждение своих слов достала из сумочки два листка бумаги с их автографами.
- Здорово, - я рассматривала подписи звезд.
- А почему без обычного экстаза?
- Я не фанатею от них, Иветт, - пояснила я. – Вот если бы ты встретила Чада Крюгера из Nickelback...
- Он совсем не в моем вкусе, - заявила Иветт.
- А старичок Хэмминг, значит, в твоем? – засмеялась я.
- Нет, дело совсем не в этом, - начала отпираться француженка. – Я не слушаю Чада Кгюгега, а Хэмминг – это мэтг, понимаешь? Как и Лола. Они уже так давно в кино и на сцене, что никто не сомневается в их таланте! Не понимаю, почему ты так спокойно к ним относишься? Видела бы ты меня, когда я пгосила автоггафы!
- Не видела, но очень хорошо это представляю.
- Кстати, Хэмминг сказал, что у меня есть все те качества, котогые должны быть у начинающей актгисы!
- А вот это уже интереснее, - я не могла удержаться от улыбки, глядя на Иветт. – Роли в фильме не предлагал?
- Пока нет, - загадочно ответила она. – Но пгедложит, или я не Иветт!
Я посмеивалась над ее наивностью. Хотя, если это ее мечта, почему бы ей действительно не попробовать? Кто знает, что из этого получится. Вдруг у Иветт и в самом деле есть актерский талант.
Пока Иветт представляла себя, окруженную гримерами и костюмерами, я читала книгу, мама была на работе, а папа высматривал на улицах людей, не имеющих определенного места жительства. В последнее время становилось все больше таких жителей, которые заваливаются на лавочку посреди парка или проспекта. Причем прилично одетые. Какая-то женщина, сотрудница больницы, пообещала ему, что такого больше не повторится. Не знаю, при чем здесь она, но, раз она это пообещала, ей действительно придется следить за любителями поспать в общественных местах.
***
Мы прогуливались по уютным улочкам Бриджпорта вместе с Иветт, когда мне приспичило сходить в кафе.
- Я проголодалась, - я провела рукой по животу, усиленно скрываемому под свободной одеждой. – Давай зайдем в это кафе.
- Хогошо, - согласилась Иветт. – Что будем заказывать?
- Хочу чебурек.
- Но тебе вредно жареное, - попробовала возразить Иветт.
- Но я хочу чебурек! – капризно повторила я.
- Давай лучше возьмем что-нибудь молочное или рыбное...
- Нет, я хочу чебурек! – настаивала я.
- Ладно, - устало вздохнула Иветт и подозвала официанта. Ожидая, пока она сделает заказ, я осматривала кафе и его посетителей. Я не видела знакомых, и тем было лучше для меня: сразу бы начались какие-то расспросы и все в этом духе. Не люблю это.
Неожиданно мне показалось, что я вижу рыжую макушку. Сердце привычно наполнилось радостью, лицо расплылось в улыбке. Да, это был он! Я уже собралась позвать Тома к нам, как вдруг поняла, что он не один.
Рядом с Томом шла девушка и что-то ему рассказывала. Он время от времени покачивал головой и смеялся над ее шутками. Они остановились. Мне перехватило дыхание. Девушка повисла на его шее и поцеловала Тома в губы. Обняв ее за плечи, Том целовал ее. Целовал, как целовал меня.
Словно выброшенная на берег рыба, я стояла и прерывисто глотала воздух. Я не верила своим глазам. Как? Как Том мог так поступить?! Почему? Кто эта девушка? Перед глазами стояла пелена, и в моем сознании отчетливо проскакивали воспоминания Иветт...
«... потом оказалось, что у него есть дгугая. У них были отношения и до меня, и после, и даже тогда, когда я была с ним... Все то вгемя, что я пговодила с тем человеком, котогого любила, он думал о ней. Когда целовал меня, он вспоминал ее. Когда лежал со мной в одной постели, он пгедставлял ее!..»
- Кэти, ты в погядке? – волнуясь, спросила Иветт.
Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но не смогла выдавить из себя ни единого звука. В горле стоял ком, мешавший сделать вдох.
- Кэти... Пошли отсюда, - видимо, перехватив мой взгляд, потащила меня Иветт к выходу из кафе. Я не сопротивлялась. Чувствуя себя безвольной куклой, я плелась за Иветт, ничего не видя перед собой и по инерции переступая ногами. Я не понимала, что произошло. Единственное, в чем я была уверена, так это в том, что мой мир рушится.