[BadTouch]

Not found, спасибо тебе за такоие теплые слова Я очень рада тому, что тебе интересно и Иди пришлась по вкусу С глюками разобралась, вроде, только с крышей пока что не очень... *Я тут перечитала это предложение и подумала, как же забавно оно звучит вне контекста. Да и с контекстом тоже. Старая глючная Бэдтач, и с крышей неполадки*
Не успела ты этот отчет прочитать, как я уже с новым бегу У меня сегодня отпуск заканчивается, да и вдохновение было, когда такое бывает, надо пользоваться моментом Так что я с продолжением
Спасибо всем, кто ждал продолжения Вот оно надеюсь, выбудете не разочарованы.
Отельное спасибо Наташе за поддержку и группе Король и Шут за песню "Невеста палача"... отголоски моей сумасшедшей юности как-то нежданно ворвались в процесс написания отчета, и эта песня помогала мне проникнуться нужной атмосферой... Бррр
Ну, все. Enjoy

Иногда смотрю я на своих предков и думаю, как же им все-таки повезло. Даже в те минуты, когда оба считают, что все плохо, даже когда они ссорятся и полагают, что лодка их семейного счастья вот-вот разобьется о суровые скалы быта, они все равно вместе. Словно все невзгоды и неурядицы, какими бы серьезными ни казались, делают их отношения крепче. Именно такие люди живут бок о бок до самой старости, пересматривают отснятые на видео дни рождения и детские утренники, утирая старческие слезы счастья лет, эдак, в 75. Любовь ли это? Даже не знаю, пожалуй, что так. Но до старости еще есть время, а пока что забот всем нам хватает. Трое карапузов - дело ведь нешуточное, эти дьяволята кого угодно до белого каления довести смогут. Не то, что бы я хотела подвергнуть сомнению последние дневниковые записи мамы, просто она, как обычно, очень мягко выражается. А между тем, бывает, приходишь со школы, тихонечко открываешь дверь и буквально чувствуешь, что все вокруг пропитано усталой беспомощностью. Да, случается и такое. Люди же в подобных случаях обычно используют выражение «руки опускаются».

Младшие Митчелы, путающиеся под ногами, кучи грязного белья, заляпанная кашей столешница, благоухающие, но отнюдь не розами, горшки и моя бедная Фурия, в шоке наблюдающая за всем этим светопреставлением. В общем, иной раз и сам-то зайти боишься, не говоря уже о том, чтобы кого-нибудь в гости позвать. Конечно, мама ни за что на свете не покажет своего дурного настроения, а когда она берет на руки Манон, Мэрион или Винса, наверное, и правда забывает обо всех сложностях, так она их любит. Повезло им, что и говорить.

В свободное от работы время Билл, конечно, помогает ей, как может, но что с мужиков взять – они даже мусор толком вынести не могут, не то, что ребёнку попу помыть или кашку сварить. Хотя, возиться с детьми он любит, это правда. Он у нас что-то вроде «охотника» за талантами – продюсер

, если другими словами; работа непыльная, почти весь день дома, а еще полдня и полночи на работе. Творческие личности - народ свободный, днем отсыпаются и только вечером начинают активную деятельность, вот и приходится подстраиваться. Знаю я, как там дела обстоят. Придет к нему какая-нибудь молоденькая пигалица, вся такая расфуфыренная, да при параде, голоса, конечно, и в помине нет, зато собой хороша. На таких вот полночи посмотришь и придешь домой, слюной истекая. А тут мамуля, конечно, чертовски сексуальная, только немного уставшая и кашей вымазанная. Представить эту картину совсем не сложно. Бредешь ты, еле ноги передвигая, к своей кровати, перед этим кое-как смыв остатки яблочного пюре с волос и устало почистив зубы, а тут еще и муженек нарисовался, да не просто так, а с определенными намерениями. Наши пухлые моськи, выкупанные и обстиранные, уже во всю сопят у себя в кроватках, и, казалось бы, - вот и настало взрослое время. Но мама ни о чем, кроме как целебного сна, естественно не помышляет. Эх, ну не врать же, что голова болит, когда и так все ясно – устала до чертиков. А что ты будешь делать, если мужу, видите ли, требуется…

Бывает, и ругаются, мол, а ты сам попробуй посиди с этой оравой целый день, вот тогда мы на тебя посмотрим и все в таком же духе. Так и отвернутся они друг от друга; мама, конечно же, только глазки закроет, сразу уснет, а папа, обиженный и, не побоюсь этого слова, неудовлетворенный, пойдет на своей гитаре в саду бренчать. Исполнять душещипательные серенады у Билла отлично получается, это он так нервы успокаивает. Ничего, кстати сказать, играет, душевно.

Ну так вот, мама поспит немножко, перевернется на другой бок, а рядом-то и нет никого. Поворочается с полчасика, а потом не выдержит, и как есть, босиком и в ночнушке, спустится вниз, посмотрит на него, такого всего красивого и печального, да и бросится на шею с объятьями, прошепчут они в унисон свое «прости меня», и тут уж всю усталость как рукой снимет. Наивно полагать, что я ни о чем не знаю. Хоть большинство детей и считает своих родителей существами бесполыми (до поры до времени все так думают), это не тот случай. Тут уж хочешь - не хочешь, а услышишь, и способности твои не нужны.

Неужели, это и есть любовь? Вот я сколько не пыталась узнать, что такое настоящая любовь, и ждет ли она меня впереди, так и не смогла. Как правило, совсем простые вещи, ну, вроде прогноза погоды или скорого визита гостей, сами приходят в голову – только озвучивай. Увидеть же что-то стоящее, да еще и специально, у меня не получается, хоть тресни. Но что-то мне подсказывает, что на выпускной я так одна и попрусь. Еще бы ни одна, когда в школе одни придурки, даже глаз положить не на кого. Впрочем, я отвлекалась. Уж очень я хочу научиться контролировать свои способности и использовать их себе во благо. Ну, ничего, у меня все еще впереди. А уж то, что у меня есть для этого все возможности, и говорить не стоит. Взять, к примеру, наш замечательный подвал. Сколько потрясающих вещей таит в себе это подземелье!

И вовсе оно не мрачное, как говорит мама. Чего там только нет – и по-настоящему древние манускрипты со свитками, и пожелтевшие от времени страницы, исписанные витиеватыми загогулинами на непонятном мне языке, скляночки, баночки, всякие фигурки, всего и не перечесть. Неудивительно, что это место привлекает меня своей таинственностью и загадочностью – кажется, что любая мелочь здесь имеет свой секрет. Перебирая книжные полки в подвале, я обнаружила множество старинных фолиантов в кожаных переплетах с ремешками, полуистлевших рукописей, описывавших древние таинства, ритуалы и способы приготовления различных снадобий. Не каждый день перед тобой оказываются целые сотни, а то и тысячи способов наслать порчу, влюбить, излечить, покалечить. Мне, конечно, все это показалось весьма забавным, но не более. Да и прочитать-то я далеко не все могла: понаписали там не пойми чего. Однако иллюстрировавшие написанное картинки показались мне довольно интересными. Кое-что было записано на латыни, но некоторые заметки и приписки совсем не поддавалось никакой логике. Сначала все эти «рецепты» не внушали мне ни малейшего доверия. Подумаешь, ерунда какая. Однако спустя некоторое время, уже немного всё осознав и переварив, я задумалась: а что будет, если попробовать? Сработает – хорошо, нет, так еще лучше: хуже точно никому не станет. Но все решил случай.

Я обнаружила больного голубя на дороге, и решила его выходить. Порывшись в древних книженциях, я решила - а почему бы и нет. Вот тут-то все и началось. Подготовка! Это был очень волнующий момент в моей жизни. Знать, что от каких-то трав, корений, крылешек жучков и глазок паучков может зависеть, пусть хоть и крохотная, но все же жизнь, весьма волнующе. Птичка мучилась у меня на глазах, и мне было невыносимо жаль ее. Однако на сбор нужных ингредиентов ушло несколько дней. Я так радовалась, когда мне удавалось заполучить заветный компонент! И вот настал ответственный момент самого приготовления, я волновалась так, словно первый раз на свидание отправлялась (а их в моей жизни еще пока не было, кстати).

А тут еще мама начала причитать, что я задумала отравить их всех этим зловонным варевом (да, запах, мягко говоря, не особо приятный был). Однако я заверила ее в том, что данное, как она выразилась, «верево» - мой школьный проект по биологии, и она немного успокоилась. А голубь все ждал, он тихонько лежал в коробке, и, казалось, знал, что я стараюсь ему помочь. «Потерпи, мой хороший, - говорила я, - ждать уже не долго». Как только снадобье было готово и немного остыло, я набрала небольшое количество жидкости и дрожащими руками влила его пипеткой в несчастную больную птичку. Сначала мне показалось, что ничего особенного не произошло, но немного погодя птица словно воспрянула, ее взгляд сделался живее, и, забив крыльями, она принялась клевать лежавшее в коробке зерно. Теперь я знала наверняка: это работает! Нужно было только видеть, как умиравшая пять минут тому назад птичка довольно клевала свои зернышки! Чувство гордости за себя и радости за выздоровевшую птицу переполняло меня. Мы попрощались, и я сказала, что она может всегда на меня рассчитывать, а голубка, в свою очередь, пообещала впредь быть более острожной. Нечего и говорить, что весь мой скептицизм как ветром сдуло.

Теперь меня не оторвать ото всех этих книг, я даже латинскую грамматику и словарь приобрела по такому случаю, осваиваю вот на досуге. Узнавать о целебных свойствах растений очень интересно, и я, словно губка, впитываю в себя все, что только влезает. Удивительно, сколько полезных трав, цветов и корешков подарила природа человеку. Держа в руках старинные травники и лечебники, я прекрасно осознавала, что все записанное здесь – результат труда и скрупулезных наблюдений не одного поколения. Я научилась собирать и заготавливать травы, узнала, в каком месяце и при какой погоде лучше всего собирать мелиссу, фенхель, знакомую всем ромашку и еще кучу всего остального, включая кору различных деревьев. Старые книги научили меня делать этот так, чтобы не навредить ни себе, ни окружающей среде. Очень жаль, что со временем человек перестал так трепетно и уважительно относиться к природе, как делали это наши предки. Ведь в старину люди считали, что растение сможет вылечить только в том случае, если искренне попросить у него сил и здоровья, а также разрешения его сорвать. Да, сбор трав – целое таинство, имеющее свои традиции и правила. Я всегда с большой теплотой и любовью относилась к природе, но после того, как всерьез заинтересовалась подобными вещами, стала ценить и любить каждый кустик и камушек еще больше, отчетливо понимая, как все в этом мире тесно связано. Мне нравится получать новые знания, потому что каждая прочитанная страница приближает меня к совершенству и делает мудрее. Рано утром, когда предрассветный туман еще густой дымкой укрывает сонные окрестности Твинбрука, я отправляюсь на болота.

Мешкать тут особо нельзя, ведь согласно поверьям, собирать травы следует на рассвете, как можно дальше от дорог и человеческого жилья, поэтому путь мне всегда предстоит не близкий. В лесу за болотами есть одно удивительное место, о котором почти никто не знает. Я очень люблю бывать там одна с тех пор как обнаружила его еще будучи ребенком. Помню, тогда мне очень сильно попало за то, что гуляла так далеко от дома. Качели и куклы меня не очень-то интересовали, а шумным играм во дворе я предпочитала тихие пешие прогулки. В тот раз я и сама не заметила, как оказалась так далеко от Рю де Стерлинг, что с трудом нашла обратную дорогу. Я как завороженная бежала за бабочкой, с легкостью порхавшей над розовыми метелками иван-чая. Часы казались минутами, когда я оставалась наедине с природой и могла всецело предаваться своим мыслям. Ведомая красавицей-бабочкой, я очутилась посреди поляны, со всех сторон окруженной деревьями. Сначала я испугалась, но паника вскоре отступила, и на смену ей пришло что-то светлое, всепоглощающее и такое ласковое. Ярко светило солнце, и все вокруг восхищало своей царственностью и первозданной красотой. Казалось, что над этим маленьким миром время не властно - должно быть, таким это место было и сто и двести лет назад.

Здесь я всегда чувствую, как силы мои множатся, а энергия восстанавливается. В том, что это место живое, у меня нет никаких сомнений. Порой кажется, что оно и тебя заряжает своей мощью, делая на порядок выше всех остальных, даруя какое-то недоступное другим людям чувство естественной гармонии и причастности к прекрасному. Именно в этом лесу я и сорвала свою первую травинку, выкопала свой первый корешок и отыскала кору крушины.

Когда собираешь травы, чувствуешь, как душа твоя единится с духами полей и лесов, наверное, точно также чувствовал себя и древний человек, живший в гармонии с природой и самим собой. Возможно, все это и покажется вам, дорогие потомки, несколько странным и, возможно даже ненормальным, да я и сама порой думаю, что рехнулась. Вот, например, зайти в лес в одежде для того, чтобы получить от него силу растений, все равно, что заниматься сексом в носках. Можно, конечно, но по-хорошему, так не делается. Скинув с себя всю одежду и шагнув в мокрые от росы травы, как будто и не по земле идешь вовсе, а словно воспаряешь в небо, забывая обо всех своих неудачах и промахах, о том, что тебе ненавистно.

А как-то раз, когда наш Винни немножко приболел, я смогла применить свои знания на практике. У нашего малыша сильно болел животик, и даже температура поднялась, так я быстренько отварчик приготовила, щепоточка того, горсточка этого, и вот уже наш мальчик как новенький. Мама дольше сопротивлялась, боялась, что я наврежу ему своими «зельями», но потом ничего – еще спасибо сказала. А мне что - мне приятно, когда всем хорошо: я на своих не обижаюсь.
***
Ко всеобщему удивлению, Эделайн как-то уж слишком быстро выросла, и жить в комнате со слониками на стенах и цветочками вместо светильников ей больше не хотелось. Мама долго упрямилась, отмазывалась, как могла, мол, ей сейчас совсем не до ремонта, когда вокруг такой детский сад ползает, с которым, помимо всего прочего, еще и заниматься нужно, книжки читать, в развивалки разные играть, а тут еще я со своим насморком, комнатой, то есть. «Да уж, - сказала я, - у нас не дом, а сплошная прелесть, сдобренная присыпкой, цветочками и единорожками». Это надо ж было додуматься такую классную комнату испортить слонятами и прочей ерундой. Ну, ладно, я еще маленькой была, возмутиться толком не могла, но больше я молчать не стану. Надо срочно от всего этого избавиться, а то мы с Фурией скоро мармеладками какать начнем. Мама, конечно, сказала что-то типа «Почему бы вам, леди, сразу не перебраться в подвал? Там вам, судя по всему, сподручнее будет. А на обед себе пауков ловить будете». Думаю, она сразу поняла, какую ошибку допустила, потому что я бы с радостью так и поступила. Разумеется, этого мне никто не позволил.

Правда, кое-что из подвала я все-таки прихватила. Мне очень понравилось старинное зеркало в кованной раме. Эта вещица как нельзя лучше вписывалась в обстановку. Судя по всему, она, к тому же, жутко древняя и, возможно, при её создании была использована самая настоящая амальгама – зеркало такое тусклое и…мрачно-жуткое. Я читала, что эта устаревшая технология не используется уже века с шестнадцатого, так что я вдвойне горжусь своим зеркальцем, такой штуковины точно ни у кого нет.

Мама, конечно, была не очень рада тому, что подвал открыл свой филиал в моей спальне, но что поделать, она даже толком отчитать меня не может – времени не хватает. А тут еще наши карапузы стали свои первые слова лепетать, да первые набеги на горшки совершать, в общем, забили родаки на мою комнату, что мне только на руку. Я так люблю свою новую комнатку - вот уж где можно, удобно развалившись на кровати, и старинные гримуары, принесенные из подвала, почитать, и просто отдохнуть ото всех – без особой надобности ко мне сюда никто не сунется.
***
Однажды вечером, лежа на кровати, я пыталась разобраться в витиеватых закорючках чьего-то особенно заковыристого почерка. Речь шла о молодой женщине, жившей много веков назад. Она могла лечить различные недуги, за которые не брался ни один лекарь, знала, будет ли засушливым предстоящее лето, и, как утверждает автор рукописи, пожелавший остаться неизвестным, могла даже наслать полчища саранчи на огород, принадлежавший обидевшим ее людям, а еще сделать так, чтобы корова их перестала доиться.

В общем, она была ведьмой. В те времена с такими дамочками особо не церемонились. Несмотря на то, что она была не бедного происхождения, ее бренные косточки поджарились на костре святой инквизиции довольно скоро – никто больше не хотел терпеть проделки ведьмы. Но самое интересное началось, когда ее не стало. Загадочным образом стали погибать сначала священник, который так и не услышал от нее и слова раскаяния, затем тюремщик, раз в день подсовывавший женщине под дверь отвратительную похлебку, и, наконец, палач, подносивший к ее ногам горящую лучину. Автор рукописи был уверен, что и сам скоро поплатится своей жизнью, ведь он явился безмолвным свидетелем ее смерти. «О, эти жуткие очи, налитые кровью и злобой, казалось, впивались в самое сердце! Я никогда не забуду безумный взгляд загнанного зверя, боль и муки, испытываемые ею в последние минуты жизни. Ее дьявольский смех, словно гром, прокатившийся над торговой площадью, заставил вздрогнуть всех собравшихся. Потом же из уст ее, словно адский серный жупел на головы грешников, полились ядовитые проклятья, и от страха я готов был умереть прямо на месте». Даже мне сделалось не по себе от этих строк. Отложив пожелтевшие листки в сторону, я закрыла глаза. Может, я заснула ненадолго, и мое воображение, распаленное этой старой историей, сыграло надо мной злую шутку. Перед глазами заплясали рыже-красные языки пламени, лизавшие босые ноги несчастной. Ее длинные черные волосы спутались, на лбу выступил пот, а раны, нанесенные плетью, кровоточили. Зловещая улыбка, блуждавшая на искривленных от гнева и боли губах, заставила похолодеть кровь в моих жилах. Трудно сказать наверняка, что это было – сон или явь. Помню только, что сознание мое было словно чем-то сковано, как будто туман заволок все вокруг. Не знаю, сколько времени это длилось, может час, а, может, и несколько мгновений.

Потом сквозь мутную пелену я увидела Фурию, прыгнувшую на комод, ее лапа дотронулась до поверхности зеркала, и та, будто водная гладь на ветру, подернулась рябью. Зеркало ожило, и в его отражении больше не было видно очертаний моей комнаты - оно словно стало дверью в совершенно другой мир.

Я большим усилием воли заставила себя встать с кровати и подошла к комоду. От мысли, что моя любимица больше не вернется, сделалось страшно, и я последовала ее примеру. Тем временем маленькое черное тельце уже полностью скрылось за рамой. Зеркало начинало принимать свой обычный вид.

Боясь упустить момент, я вплотную приблизилась к нему, и в следующую минуту оказалась в незнакомом мне помещении. Я осмотрелась, но Фурии нигде не было видно. Когда глаза мои немного привыкли к царившему в комнате полумраку, позади себя я смогла различить кровать с балдахином, а на стене угадывались очертания того самого зеркала, через которое я пришла. Казалось, что я находилась в чужом доме, хотя многие предметы мебели были как будто мне знакомы. На полу в темноте светилась небольшая полоска света и я, подозревая, что впереди должна быть дверь, стала осторожно продвигаться вперед. Дойдя до деревянной массивной рамы, я и правда обнаружила дверь, и тихонько ее приоткрыв, обрадовалась, увидев Фурию. Моя милая черная котеечка сидела возле котла, в котором что-то варилось. Я уж, было, хотела позвать ее, как вдруг очертания ее стали какими-то мутными, и моя питомица сделалась похожей на огромное черное пятно, на страшную расплывчатую тень, которая росла прямо на глазах. Тень на стене становилась все более зловещей, и вот передо мной стояла уже не моя любимица, а какая-то женщина. Когда она повернулась, я обомлела. Это была она! Та самая ведьма из моего видения! Только выглядела она вполне здоровой, и одета была не в окровавленные лохмотья, а простое льняное платье с корсажем.

Она принялась мешать кипятившуюся в котле жижу. Потом подошла к полке с какими-то банками и, взяв самую большую, отправила ее содержимое в котел.

Тот отозвался зловещим бульканьем, однако в комнате стоял на удивление приятный запах полыни и мяты. Девушка что-то постоянно бубнила себе под нос, а я стояла, как зачарованная, с открытым от удивления ртом, и не могла даже пошевелиться.

Я знала, что вот-вот она обернется, и тогда меня застукают. Собственно, так и получилось. Наши взгляды встретились, но вопреки всем моим ожиданиям, она приветливо улыбнулась, и, протянув мне свои руки, произнесла: «Я рада тебя видеть, Эделайн». Мне стало так страшно, что я готова была бежать, куда глаза глядят, но, как назло, не могла сделать и шагу.

Что могло случиться дальше, я так и не узнала. Я открыла глаза и поняла, что лежу у себя на кровати, а вокруг меня разбросаны пожелтевшие от времени страницы. Рядом сидела Фурия и, как ни в чём ни бывало, вылизывала свои лапки.

Я подошла к зеркалу и принялась рассматривать его, но ничего необычного так и не обнаружила - оно было точно таким же, как и прежде. «Привидится же такое, - подумала я тогда, - надо поменьше читать всякой дряни на ночь». Решив заварить себе травяного чая, я спустилась на кухню. Фурия уселась возле своей миски и принялась мяукать. Я взяла ее на руки и чуть было со стула не упала. Ее шерстка пахла полынью и мятой, совсем как варево из моего сна. Кошка хитро на меня уставилась и довольно замурлыкала, когда я принялась почесывать ее шейку. Да уж…Этой ерунде я до сих пор не могу найти никакого объяснения, но, черт возьми, как же все это круто!
***
Вскоре после этого странного случая нашу семью постигла настоящая катастрофа. Мама решила устроить званый обед. Ей захотелось собрать за одним столом всех наших родственников, а за одно, и самых старых и верных друзей. Что тут началось! Такое ощущение, что к нам на прием сама королева собиралась.

Сначала меня заставили помогать с готовкой, потом еще и на стол накрывать, тарелочки протирать, ложечки с вилочками раскладывать, и как я все это пережила - сама удивляюсь.

«Мы не так часто видимся, - сказала мама, - поэтому лучше приведи себя в порядок и постарайся быть умницей». Легко сказать, да только я терпеть не могу подобные сборища, кем бы мне все эти люди ни приходились. А народу понаприглашали жуткое количество.

Ну что поделать, пришлось терпеть. Энтони Де ла Кардье, мамин кузен, пришел со своей дамой сердца, (кое-что о его похождениях, описанных на страницах наших семейных дневников, я помню). Дедку уже за шестьдесят перевалило, а выглядит он ничего, бодренький такой старперчик, вон и Сьюзи его (забавные они, всё как подростки встречаются, да воркуют) тоже неплохо сохранилась. Хотя поговаривают, что Энтони не прочь и за другими девицами приударить.

Он у нас - местная знаменитость. Только представить себе – мой дядя играл самого Гамлета в Твинбрукском театре, так что, мне, пожалуй, можно и гордиться своим родственничком. А еще он всегда надевает смешные рубашки, красит волосы и очень любит говорить о том, что не испортил свое, как он выражается, «досье» ни единым браком. Мы с ним пообщались, и он пригласил меня на скачки! Должно быть, это очень здорово, я раньше никогда не бывала на подобных мероприятиях, а если учесть, в какой компании пойду, так все вообще от зависти помрут. В общем, он мне нравится, и потрепаться с ним можно, и прихвастнуть потом, что Энтони Де ла Кардье – мой двоюродный дядька!
Дальше, пожалуй, следует уделить немного внимания моей бабуле. Камилла, мать Билла, такая чуднАя - вечно травит какие-то байки, вгоняя бедного папулю в краску. Только и слышишь его возмущенное «мама», на что та в ответ: «А что, Билли, тут такого? Подумаешь! Все мы были маленькими, ничего зазорного в этом нет».

За обедом она так разошлась, что даже вспомнила, как Билл поймал во-о-о-т такущую рыбу в четвертом классе, правда тут же ее в озеро и упустил, да еще и сам свалился в воду, а ей потом пришлось отдирать присохшую к новенькой курточке ряску. Ох, уж эти старики. Хотя, она тоже, ничего такая, и нарядиться любит, да и выпить не прочь. После пары-тройки бокалов она так расчувствовалась, что чуть было не расплакалась. «Я всегда мечтала о такой большой и дружной семье, - сказала она, - жаль только, что бедный мой Грегори не дожил до этих счастливых времен». Потом бабуля принялась обнимать Билла и маму, благодарить их за таких чудесных внуков, а затем, немного повеселев, сказала, что счастливее ее никого на свете нет, и пустилась в задорный пляс.

Мама нежно похлопала папу по плечу, мол, не волнуйся, вокруг свои люди, и он вроде успокоился. Хорошо, что карапузы спали, а то затискала бы она их насмерть, а так всю энергию бабуля на танец и потратила.
Были у нас еще и Лео с Брайем, мои кузены. Лет пять назад не стало

их мамы Фелеции, и сейчас они живут вдвоем. Лео все так же встречается со старой маминой подругой Софьей, а Брайан, как выражаются в социальных сетях, снова в активном поиске, ведь с предыдущим своим ухажером он не сошелся во мнениях.

По крайней мере, так он пояснил маме. Ну, а Билл, в свою очередь, шепнул своему другу Джону что-то типа «Поосторожнее с ним, а то мало ли, он сейчас одинок», на что Брай, картинно закатив глаза, сказал, что такие не в его вкусе.

В общем, шутки шутками, а веселье закончилось, все гости разошлись, оставив нам растерзанный стол и гору грязной посуды. После отскабливания присохшего к тарелкам сыра и отстирывания облитых вином скатертей мне как минимум лет десять никого видеть не захочется. Ну, а мама, ангел наш, уже о новом сборище подумывает. Эх, бывают же такие уникумы на свете, что аж диву даешься. Хорошо, что мысли о скором посещении ипподрома меня немного отвлекают. Но до субботы еще так далеко…

Техничка

Всякая всячина, оставшаяся за кадром, курьезы:)

Для тех, кому не хватало карапузов на скринах

У Маноши мамины глазки
Приятного аппетита, сын

О чем говорят мужчины?

Щекотки


Доброе утро, доченька

Коротаем будни за игрой

Кто там у нас такой кареглазый?

Как ты сказал? Повтори-ка еще разок!

Первые шаги

Винс в своей излюбленной позе мыслителя

А так спит Фурия. А еще носительница такого грозного имени

Чудо-зелье

Эх, нелегкая это работа - из болота тащить бегемота)))

- Дорогой, тебе не кажется что горшок попахивает?
- Ага, причем все три

Иди притомилась за званым обедом))