[Aquarell]

От автора^^

Ну вот, мои дорогие, долгожданный отчет)) Много нервов он мне вымотал, нечего сказать, но… Я им... Довольна! Представляете? Первый раз, наверное
И что бы вы не говорили – он мне нравится. Наслаждайтесь^^

Тихое французское утро. Легкий ветерок ласково разносил щебетание птиц. Солнце давным-давно встало, его яркие лучи легко проникали сквозь полупрозрачные шторы гостиничного номера, не давая спать и мне. Откуда–то доносился такой знакомый аромат свежеиспеченных булочек... Франция. Но не Париж. Маленький городок, с некоторых пор ставший столицей престижного кинофестиваля.

Душа здесь как-то успокоилась, что ли, несмотря на то, что завтра мне предстояло увидеть Пьера и Викторию...
Лениво потянувшись, я открыла глаза. День выдался теплым, за окном слышались шелест листвы и едва уловимое прикосновение ветра к водной глади... Это все походило на сказку. Я чувствовала себя совсем не в городе, а в какой-нибудь забытой богом деревушке, где все просыпается с рассветом, с первыми лучами солнца, а засыпает под жемчужное сияние луны и отблеск хрустальных звезд…
Но во всех сказках есть что-то хорошее и что-то плохое. Так вот, плохое в этой сказке то, что я переспала с парнем своей подруги. И по глупости влюбилась в него. Отлично, Америка, так ты никогда не выйдешь замуж. Надо влюбляться было в свободных французов-продюссеров, так нет, нам посложнее надо, с характером… Уфф, что ж мне делать теперь? Еще и эта церемония… Может, удастся хоть немного отвлечься?

***

Красная дорожка. Сколько народа... Вот тебе и премия какая-то. Не знала, что стольких людей интересует кино. И почему мне нельзя тихонько уйти отсюда?

– Итак… Премию Шам ле Симского фестиваля получает… фильм, поистине тронувший сердца многих. Никто и представить не мог, насколько восхитительной окажется эта работа, ведь ее автор не был известен никому… До этого момента. Так и открываются выдающиеся таланты нашей современности! Премия присуждается… Фильму «Титаник», режиссер – Америка МакКини!
Сердце бешено заколотилось, я даже поверить не могла в такое. Я выиграла.
Иду по красной дорожке. Поднимаюсь на сцену. Свет софитов, миллионы глаз, все смотрят на меня. Аплодисменты. В мою честь. Не привыкла я к такому, но… Я рада, что все мои старания не прошли даром. Сжимаю в руках заветную статуэтку. Надо что-то сказать, наверное.
– Я… просто не могу подобрать слов. Хочу сказать спасибо всем, кто помогал мне, кто поверил в меня, а также всем, кто понял суть этого фильма. Любовь – великое чувство, она способна на все, даже на то, чтобы победить смерть. Я очень признательна всем вам, спасибо, – слезы брызнули из глаз. Наверное, это круто, такая престижная награда, но плачу я не из-за этого. Любовь способна не на все. Любовь одного не может заставить второго полюбить. Вот вижу в толпе любимый взгляд. Он улыбается. На лице тоже невольно появляется улыбка. Смущаюсь, как девочка. Странное чувство. Вроде и рада, а вроде и хочется кричать на весь мир. Никогда не испытывала такого. И век бы не испытывать.

***

Я немного боялась увидеть Пьера. Мне повезло, что я не встретила его на церемонии, иначе мне было бы совсем не до награды.
После торжества, по традиции, должен быть банкет. Поздравления всех и т.п. Скукотища, в общем. Провести его решили в банкетном зале гостиницы, якобы именно там всегда проводится данное действо. Шампанское, шведский стол, танцы… Ненавижу подобные мероприятия.
В зале было очень душно, да и я подустала от постоянных поздравлений каких-то незнакомых людей. Надоело говорить всем «Спасибо» или «Я так рада, что Вам понравилось», надоело притворяться, что мне это все так интересно... Чтобы избавиться от давящей атмосферы банкета, я вышла на балкон. Спасительная вечерняя прохлада. Она приятно освежала, ветерок едва касался лица, словно гладил меня по щеке. В немного прояснившейся голове возникли картинки недавних событий… Воспоминания. И почему они не дают покоя? Постоянно терзают наши мысли, заставляют бояться, мучиться, страдать… Вот на почти черном небе зажглась первая звездочка. Надо желание загадать? Хочу… хочу быть счастливой. Банально, да? Но зато сколько смысла в этих трех словах. У каждого своя трактовка счастья, а у меня быть счастливой, это значит, просыпаться каждое утро и, когда остатки сна еще тонким прозрачным шлейфом накрывают нас, чувствовать тепло его тела. Это значит, все время слышать его дыхание. Пройтись в красивом белом платье по красной дорожке, сжимая от волнения букет цветов, и немного краснеть, ощущая на себе пристальные взгляды знакомых и родственников. Ощущать внутри себя новую жизнь. Еще совсем маленькую, но уже жизнь. Просыпаться по ночам и устало идти к кроватке, чтобы вытереть слезки с крохотного детского личика и сказать, что мама рядом. И папа тоже. Счастье – это быть вместе. Несмотря ни на что.

Дверь тихонько скрипнула, но я не обратила на нее внимания. Шаги. Почти невесомые. Нет, не хочу. Но этой встречи, похоже, нельзя было избежать.
– Привет, – тихо и осторожно послышался голос Ренуара. Я вздрогнула от неожиданности и тут же повернула голову в его сторону. Он… как-то изменился. В его лиловых глазах потух огонек, лицо стало каким-то стянутым, а на руках все четче просматривались вены.
– Привет, – сказала я и вмиг опустила глаза. Не могу смотреть на него, сердце разрывается от осознания того, что это может быть наш последний разговор. Стоило увидеть его, и… опять воспоминания. Яркие, цветные, но одновременно монохромные. Или плохие, или хорошие. Или черные, или белые.
– Поздравляю тебя, я всегда в тебя верил, – он усмехнулся.
– Спасибо, – в очередной раз повторила я, продолжая отводить взгляд.
– Америка, посмотри на меня, хватит уже прятаться, как считаешь?
– Возможно, – я лишь покорно ответила. Действительно, хватит.
– Как ты думаешь, у нас могло что-то быть, если б не тот вечер?
– Не думаю, – на глазах навернулись едва различимые в темноте слезы, – Ты мне очень дорог, правда, но… я люблю другого... – Да ладно, я все понимаю... Ты за это время наверняка уже нашла своего принца, зачем я тебе теперь. – Не принц он вовсе... Но не могу без него. – Знаешь, я рад за тебя... А вот я так и не нашел, что искал... Дни считал до того дня, когда встречусь с тобой, – опять усмехнулся, – Никого не пускал в свое сердце, а теперь понимаю, что зря. – Я ведь тоже долгое время не пускала никого в свое сердце, а сейчас хоть кому-то удалось проникнуть туда, и это стало для меня каким-то наказанием, ведь он занят... Так что не надо зацикливаться на чем-то, потому что как бы потом тебе не пришлось расплачиваться. – А разве сейчас я не расплачиваюсь? – вздохнул Пьер. Меня задели его слова, как будто проникли в самое сердце, глубоко-глубоко... Я виновата перед ним, не стоило тогда давать ему надежду, но кто же знал, что я полюблю именно Эвана, а не его? Я бы точно никогда не подумала.

– Прости.
– Не за что тебе извиняться, не глупи. Мы же останемся друзьями, правда? – француз протянул мне руку в знак мира. Забавно, но мне нравится.
– Конечно, – я пожала ему руку, как в детском садике, и обняла. Меня устраивало, что мы друзья, хоть я и не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Не знаю, что он чувствовал тогда, но мне почему-то стало… легко. Как камень с души.
Обстановка немного разрядилась, и я расслабилась. Хотелось просто отдохнуть. Именно в этот момент Пьер пригласил меня на танец. Стоило мне поймать мимолетный взгляд Эвана, как щеки мгновенно вспыхнули. Только-только я забыла о нем, так нет, испортит все, как обычно. Я чувствовала себя неловко, он наверняка подумал, что мы с Ренуаром помирились… Попробуй ему потом объясни, что все совсем не так… Ну да ладно, пусть видит, что он не один такой, способный завоевать мое сердце. Пусть смотрит, а я не буду. Пускай поревнует.

Каблуки оставляли на паркете яркие царапины, но мне было все равно. Мне нравилось наблюдать за тем, как Эван сжигал нас взглядом. Злость? Хорошо. Ревность? Не думаю, но если и так, то еще лучше. Пусть знает, что меня не так то просто заполучить. Повезло ему один раз – не факт, что повезет второй. Хотя, о чем это я, может, ему все равно? Может, он останется с Викки, а и правда нужна была ему так, поиграться, развлечься? Черт его знает вообще. А Пьер даже не догадывается о том, ради кого я ему второй раз отказала… И лучше не знать.
Вечер подходил к концу, я весело проводила время. Шампанское, выпитое для храбрости перед танцем, давно выветрилось, за окном давно сгустились плотные сумерки, не давая солнцу ни малейшего шанса. Банкетный зал гостиницы почти опустел, но пара десятков самых стойких еще находили в себе силы развлекаться. Мило поболтав с какой-то старушкой о вреде алкоголя, я решила, что этот праздник жизни для меня закончился, и поднялась на второй этаж. В широком коридоре горел тусклый свет. Было тихо. Почти. В номере Эвана еле брезжил свет. В номере Виктории тоже. В первом тихо. А во втором – крики. Сначала я не могла ничего разобрать, но позже, подойдя к самой двери, мне стала понятна суть их ссоры. Этого я боялась больше всего.

– Может, ты еще скажешь, что я со всеми подряд… развлекаюсь?
– Не скажу, но знаешь, я даже рад, что изменил тебе!
– Что… Что ты сказал?!
– Да что слышала!
– Эван, как ты мог?! Да знаешь кто ты после этого?
– Да я хоть почувствовал себя нужным! Не то что с тобой! И вообще, я не думаю, что нам нужно встречаться, раз ты так ко мне относишься!
– Ну и… – голос Викки задрожал, – Ну и проваливай к своей любовнице, она все равно тебя бросит, я уверена! Бабник!
Послышался грохот. Секунда – и меня засекут. Я быстро юркнула в свой номер, благо, он находился напротив. Дверь номера Викки громко хлопнула.
Что же я наделала… Это все из-за меня… я медленно сползла вниз по стене на пол. Если б меня не было, у них все было бы хорошо. И почему все происходит именно со мной? Они поссорились. И во всем этом виновата я… и та дурацкая ночь.

Не успела я до конца осознать то, что произошло, в дверь тихонько постучали. Я не открыла. Гость становился настойчивее, это начинало надоедать. Придется открыть. На пороге стояла Викки, залитая слезами. Глаза опухли и покраснели, всхлипы отражались эхом по всему коридору.
– Можно войти? – спросила подруга сквозь слезы. Не могу же я выгнать ее, хоть и смотреть на нее такой очень тяжело. Нужно притвориться, что я ничего не знаю…
– Викки, что случилось? Проходи, конечно, – я усадила подругу на диван около камина.
– Ты представляешь, Эван изменил мне! – сквозь слезы было трудно что-то разобрать, но я все же попыталась, – Он сказал, что ему хорошо было, Америка, понимаешь, ну понимаешь, ему было лучше, чем со мной!
– Вот скотина, как он мог… Викки, да не переживай ты так, помиритесь еще.

– Нет, Америка, нет! Все кончено, он сам так сказал… Я устала уже от его отношения! Он постоянно делает вид, что меня нет! А я есть! Не хочу его видеть! Хотя нет, я бы посмотрела в глаза этой его пассии, наверняка какая-нибудь девица восемнадцатилетняя! – сердце сжалось. Знала бы Виктория, как близка к цели. Эта «восемнадцатилетняя девица» сидит прямо перед ней, а она даже не знает. Эван не сказал ей… Хотел меня уберечь… Но я не могу так. Будет лучше, если она узнает… Пусть эта правда будет очень горькой, и она разрушит нашу дружбу, но я так больше не могу. Не могу видеть, как она мучается. Пускай она возненавидит меня, но я сойду с ума, если буду хранить это в секрете. Прости, Викки.
– Викки… Я должна тебе кое-что сказать… – я пожалею об этом.
– Что?
– Та восемнадцатилетняя девица… это я, – как же тяжело говорить правду. Викки застыла на месте, даже слезы перестали катиться из ее глаз. Наверное, они тоже были в шоке. Опять молчание. Как же я его ненавижу. Я бы сейчас, наверное, сама разрыдалась, но все мои слезы, похоже, забрала подруга.
– Америка… Да как… как ты могла?! Как вы могли?! Вы… вы же оба меня предали! Меня предали два моих самых близких человека! Да будьте же вы прокляты! – бросила Виктория в мою сторону и резко направилась к выходу. На этот раз хлопнула моя дверь.

Что я наделала. Я разрушила счастье двух дорогих мне людей. Надеюсь, Викки простит меня хоть когда-то… Хотя, не стоит надеяться на прощение, такого, наверное, не прощают. Повеселилась, называется.

***

Весь следующий день прошел как в тумане. Я ела, пила, ходила по гостинице словно тень. Ни Викки, ни Эвана я не видела. И хорошо. Все мои действия были заторможены, даже когда я пыталась моргнуть, веки медленно опускались и поднимались. Жуткое зрелище. Прическа была растрепана, руки немного тряслись. Вчерашний разговор окончательно выбил меня из колеи. Оставалось всего пара дней до отъезда домой, эти дни должны были запомниться мне особенно, но не так. Не представляю, как сейчас тяжело Виктории. Мне, наверное, легче, но совесть так и не дает мне покоя. И зачем я тем вечером пошла в этот злополучный бар? Зачем именно там встретила Эвана? И зачем я пошла с ним?.. Никто не даст мне ответы на эти вопросы. А самое обидное, что я не найду ответа на главный вопрос: почему я полюбила его? Искренне полюбила… Мы же ненавидели друг друга, а что вышло сейчас? От ненависти до любви один шаг?

Вечер зажигал уличные фонари, маня своим светом влюбленных парочек. Я, собрав остатки своего настроения, решила прогуляться. Все-таки, последние деньки. Проходя мимо какой-то аллеи, я увидела вдалеке до боли знакомый образ. Ему сейчас нужна поддержка… Осторожными шагами я подошла ближе и села рядом. Слова были ни к чему. Мы сидели на бортике фонтана и молчали. Я не знала, что сказать, поэтому упрямо смотрела на постоянно возникающие круги от водных капель. Эван тоже молча смотрел куда-то вдаль. Уходить не хотелось, я боялась потерять его снова, боялась остаться наедине с собой, боялась сойти с ума. Мысли душили, убивали меня, единственным спасением был лишь взгляд этих зеленых глаз. Один взгляд – и наступает… успокоение. По холодному телу разливается живительное тепло, превращаясь в легкую дрожь, в животе начинают махать крыльями бабочки, а на лице вновь появляется легкая и немного таинственная улыбка… Да, все мы храним тайны. И порой наши чувства становятся тайнами. Но рано или поздно любая тайна должна быть раскрыта... Но подходящий ли сейчас момент?

– Зачем ты сделал это?.. – я решилась завести разговор сама. Ответа, как обычно, не последовало. В голове промелькнула мысль, как все не вовремя. Эван продолжал смотреть в одну точку и делал вид, что ничего не слышит. Я тихонько вздохнула и виновато опустила глаза. Ему нелегко сейчас, а я еще тут пристаю…
– По-другому все равно нельзя было, – вдруг ответил Эван, продолжая задерживать взгляд на каком-то предмете.
– Можно… Ты мог с ней помириться…
– Зачем? Так же даже лучше.
– Для кого? Для нее?! – я почти перешла на крик, – Эван, да ты о ней подумал вообще? Она ж себе, наверное, места не находит, она же любит тебя, идиот!
– Ты уверена? Да что ты вообще знаешь о любви? – он оставался все также невозмутим. Ни одна мышца на его лице не дрогнула, голос оставался все тем же холодным и спокойным. Абсолютный пофигизм.
– Она же мне сама говорила, что любит тебя. И что ты ее тоже. И что у вас все хорошо, я была так за нее рада…
– Я не люблю ее. Вообще, не верю в такое. Между людьми может быть хоть что, любое чувство, но не любовь.
– Ты идиот… Любовь есть… Просто не каждый еще нашел ее.
– Ну если уж говорить, то я допускаю, что любовь может случиться один раз за всю жизнь, и у меня это явно не Викки… Она мне очень близка, не спорю, но нет, это не любовь.
– Зачем же ты тогда встречался с ней, если не любишь?
– Если я не рядом с любимым человеком, то не должен же я умирать от этого? Надо жить дальше, искать какой-то другой путь.
– Так зачем же ты ее бросил тогда?
– Поддался чувствам. Чертовой этой твоей любви поддался. Но это неважно. Забудь.
– Нет уж, говори, раз начал.
– Что говорить? Нечего говорить…
– Скажи хотя бы, кто же эта незнакомка, из любви к которой ты бросил Викторию? – мгновение спустя я пожалела, что спросила. Его взгляд сделался глубже, глаза потемнели и стали похожи на какую-то бездну. Все попытки найти больную для Эвана тему никогда не были успешными, а сейчас я, кажется, попала в самую точку. Надавила на самое больное. Никогда не думала, что Эван окажется таким чувствительным. С виду по нему и не скажешь… – Ладно, прости, я не хотела.
– Да нет, не извиняйся. Ты уверена, что хочешь знать, кто это? – я уже было хотела что-то сказать в ответ, но тут же передумала. Хочу ли я знать, кого он любит? Хочу ли страдать? Может, я вообще не знаю эту его любовь… А если знаю… Как мне тогда быть? Думаю, лучше мне узнать правду, ведь это расставит все точки над i в наших отношениях. Я избавлюсь от ложных надежд и мечтаний, перестану думать о том, что та ночь была не просто ночью, а чем-то большим… Просто пойму, что у него есть та, ради которой он просыпается каждый день, ради которой дышит, ради которой делает больно другим… Будет лучше, если я узнаю об этом сейчас.
– Хочу, – уверенно сорвалось с моих губ. Я пожалею об этом. Эван выпрямился, вдохнул побольше воздуха в легкие. Тяжело, наверное, говорить такие вещи почти постороннему человеку. От волнения меня начало немного трясти, ладони так некстати вспотели. Момент – и все мои надежды рухнут. Как же тяжело, когда твой любимый любит другую. Еще мгновение – и мои нервы не выдержали, – Эван, ну не молчи…

– Да ты это, ты, – он посмотрел на меня так, словно готов взвыть от боли.
– Ты… серьезно?! Я же не…
– Прости, – перебил он, – Мне нужно идти.
А потом он встал и… ушел. Опять убегает. С каждым шагом он становился все дальше и дальше от меня. Наблюдать за тем, как он уходит, было просто невыносимо. Он… любит меня. Не может такого быть. Он бросил Викки, потому что поддался чувствам… ко мне. Нет, не могу поверить в это.

Не сказать, что я счастлива, я… просто не могу подобрать нужных слов. Фразы путаются, перемешиваются в непонятное нечто вместе с мыслями и чувствами, мозг отчаянно пытается осознать произошедшее. И вдруг… наступает эйфория. Секунда – и я лечу куда-то навстречу солнцу, навстречу своей давней мечте о сказке. Яркий свет фонаря слепит глаза, нежный ветер сдувает теплые капли прямо мне в лицо. Наверное, вот оно, счастье – знать, что твоя любовь совсем не напрасна, она взаимна. Только вот… он об этом не знает.
Около часа я сидела в той же позе, ноги неприятно затекли, от туфель наметились мозоли. Но я была далеко. Где-то совсем далеко, в небесах. Душа была готова парить над землей. Когда я снова начала воспринимать реальность, у меня просто не было сил сдерживать больше свои эмоции. Я машинально достала телефон из кармана и набрала номер Эвана.
Сбросил. Снова набираю. Опять сбросил. Я не отстану, буду всю ночь звонить. Хочу его видеть. Или хотя бы слышать. Хоть что-то.
– Алло, – послышалось в трубке. Такой знакомый голос… Только немного не такой, как обычно.
– Эван, я хочу тебя видеть…
– Зачем? Не хочу мозолить тебе глаза. И вдруг твой французишко увидит. Заревнует.
– С чего ему ревновать?
– Дак у вас же все наладилось, как я заметил.
– Да ничего такого не было, мы друзья.
– Знаешь, видно, особенно по тому, как он на тебя смотрел.
– Нет, мы только друзья, ничего больше, я не люблю его, – голос дрогнул, опять.
– Извини, сегодня я не хочу никуда идти.
– Может, завтра?
– Не знаю… Америка, ну скажи, зачем тебе это все нужно? Если пожалеть меня решила, то не надо, я не маленький, сам справлюсь.
– Я не собиралась тебя жалеть… Просто я не могу поверить в то, что мы испытываем друг к другу одно и то же…
– Ты уверена?
– Да. А ты уверен?
– Я давно определился.
– Так… Мы встретимся завтра?
– Я тебе позвоню.
Никогда не думала, что возможно тайно любить друг друга и никому не говорить об этом. Что возможно так жертвовать чем-то, ради любви. Что возможно обречь себя на страдания и просто отпустить человека, которого любишь, чтоб он был счастлив. Проклятое чувство. Что же оно делает с нами?

***

Завтра наступило на удивление быстро. С самого утра я ждала заветного звонка, а его все не было. Позвонить самой? Да нет, вдруг отвлеку. А вдруг он забыл? Да не должен… А если спугнула? Тоже не подходит. Перебрав в голове все возможные мысли, я чуть не раздавила телефон в руке, что было бы довольно некстати. Это же свидание будет, да? Интересно, куда мы пойдем? В кафе? В ресторан? Просто прогуляемся по парку? Неважно. Главное, что вместе. Вместе… То самое слово. Неужели желания и правда сбываются?
Минуты капали так медленно, что мне казалось, будто время идет назад и снова вернет меня в мои воспоминания. Хотела ли бы я вернуть что-то? Исправить? Пожалуй, но это была бы уже не моя жизнь. На ошибках учатся, и я уверена, что и я научусь. Но не сейчас. Сейчас мне нужно открыть дверь.
В коридоре стоял Эван и, загадочно улыбаясь, вручил мне букет цветов. Какие красивые. Живые. Я тут же ощутила их сладкий аромат, по коже вновь пробежали мурашки. Мне еще никогда не дарили цветов. Вот так, напрямую. Сразу вспомнились скромные букетики на пороге моего дома, отправленные Яном. Надо же, я уже и забыла о них.

– Вы готовы, мисс? – галантно спросил мой спутник и протянул мне руку.
– Конечно, – с усмешкой ответила я. Никогда не ходила на свидание с таким удовольствием. Ну, еще бы.
Взявшись за руки, мы спустились вниз и вышли из гостиницы. Сегодня первый раз прохожие видели нас вместе. Его большая ладонь нежно сжимала мою, будто боясь сделать больно. А я… краснела на каждом шагу.
– Куда мы идем? – поинтересовалась я после 10 минут пути. Еще бы позже спросила.
– Это сюрприз, – загадочно ответил Эван. Мы шли по улицам и даже не замечали других людей. Спустя несколько минут мы были на месте. Вода переливалась перламутром и отражала солнечные лучи, превращая их в бриллиантовые блики. Как же здесь красиво. Пока я смотрела как завороженная на водную гладь, Эван успел ускользнуть и вернуться, чтобы проводить меня до лодки. Мы сели, и она тихонько спустилась на воду. Ощущение воды под ногами было просто непередаваемым, я до этого никогда не каталась на лодке. Эван попал в самую точку.

– Ну как, нравится? – спросил он, – Я долго думал, что бы такое придумать, и решил, что лучше места здесь не найти.
– Эван, все… прекрасно.
Я просто не могла подобрать слов. Лебеди, плавающие рядом с нами, были так близко, что стоило лишь протянуть руку, и можно было дотянуться до гладких белых перьев.
– Скажи честно, Америка, ты вчера по телефону правду сказала? – я вздрогнула. Я знала, что он спросит.
– Да. Правду. А вот сказал ли правду ты?
– Ты думаешь, если бы я солгал, мы бы сейчас сидели здесь?
Логично.
– А как же Викки?..
– Она сильная, она переживет, не волнуйся.
– Она теперь ненавидит нас…
– Все будет хорошо, – он подвинулся ближе, и я ощутила его руку на своей талии. Как же приятно осознавать, что ты не один.
– Кто бы мог подумать? – я посмотрела ему в глаза. Никогда не любила зеленый цвет, но кто же знал, что когда-то он сведет меня с ума?
– Я бы точно не мог.
Не дожидаясь того, что я скажу, Эван поцеловал меня. В общем, опять заткнул мне рот. Но в этот раз совсем по-другому… его поцелуй был настойчивым, страстным, даже обжигающим… Я полностью растворилась в нем, поддалась чувствам. Мгновение, остановись… но нельзя.

– Америка, мне нужно тебе кое-что сказать… Только не перебивай, пожалуйста.
– Что же это? – сердце отбивало барабанные дроби, такого со мной еще не было.
– Знаешь, я очень люблю тебя и…
– Я тоже люблю тебя…
– Я же просил не перебивать.
– Извини.
– Так вот, я очень люблю тебя и хочу лишь одного – чтоб ты всегда была рядом. Америка МакКини, я делаю Вам официальное предложение... – его голос стал мягче, – Рикки, будь моей женой?