[Rocky girl]

Следы еще не замело

Женькина мама смотрела на дочь с упреком.
-Обещала, что вернешься не поздно, - сказала она.
-Мама, у меня форс-мажорные обстоятельства, - Женька недавно услышала такое выраженье, значит – случилось что-то непредвиденное и страшное. Теперь оно было как нельзя кстати.
-Ох, Женя, не умничай, - начала еще сильнее сердится мама. – Нет на тебя ремня. Конечно ребенок без отца.
Когда Женька слышала что-то подобное, она всегда расстраивалась. Но только не на этот раз.
-Мама, во-первых, я давно не ребенок. В пятнадцать лет Гайдар Полком командовал, а многие девочки уже сами становятся мамами.
-Ты у меня дошутишься! – еле заметно улыбнулась мама.
-А во-вторых, как же без отца? Мы по биологии изучали – у всех есть отец, без него нельзя. Просто папа с нами не живет, вот и все. Но это не значит, что его нет.
Когда папа ушел, Женьке было семь лет. Семь лет – Это очень много. В этом возрасте ребенок уже умеет читать, считать и писать, он знает, что земля круглая и вертится вокруг своей оси, и может рассказать наизусть несколько стихотворений Пушкина, Маршака или Барто. В семь лет человек способен понять очень многое, кроме одного – почему тот, кого ты любишь больше всего на свете, бросает тебя.

-Между нами все останется, как раньше, - говорил папа, может быть, ему действительно нужно было прощение, и поэтому он был рядом с ней. – Слышишь малыш? Как раньше.
А Женька знала, что не может быть «как раньше». У папы будет другой дом, и другая жена, и ребенок тоже другой. А значит, и сам он станет другим человеком – чужим, непонятным, недоступным.
-Слышишь, малыш, - он погладил ее по голове. – Не плачь.
Она дернулась и сказала, давясь слезами:
-Никогда. Не называй. Меня. Так. – А потом побежала в свою комнату, хлопнула дверью и со всего размаха бросилась на кровать, что бы плакат, чтобы ненавидеть его за то, что он уходит, и себя за то, что она его ненавидит.
Мама подошла к Женьке ближе и принюхалась.
-Женя, неужели курила? – Голос у нее был разочарованный и печальный.

-Ты что? – возмутилась Женька. – С чего это ты?
-Сигаретами от тебя пахнет.
-А-а, -Женька что-то вспомнила и махнула рукой. – Это не то! Это меня парень один на машине домой подбросил. А потом мы сидели, разговаривали, и он курил.
-Час от часу не легче! – Мама осуждающе покачала головой. – Какой парень? Какая машина? Ты считаешь, что это нормально – возвращаться домой глубокой ночью, разъезжать в машинах с какими-то подозрительными личностями?
Вечно она так. Сама целыми днями пропадает на работе, а когда встретится с дочерью, сразу начинает воспитывать. Это у нее такой безусловный рефлекс.
Женькина мама работает дизайнером: оформляет чужие квартиры, офисы, клубы. Она так занята, что на свой дом у нее не хватает ни времени, ни сил. А все туда же – советы, упреки и подозрения.
-Ма-а-ма! Нельзя так говорить о том, кого не знаешь. Лучше дай мне чего-нибудь поесть.

Проснувшись посреди ночи, Женька села на кровати и потерла глаза. «Что со мной было? – Она пыталась вспомнить события прошлого дня. – Это мне снилось или, правда?» Сон и явь путались, переплетались, перетекали друг в друга. Она встретила Вадика. Он подвез её к дому. Его любит Вика, и Женька её предала.
«Бред какой-то!»

Женька встала и подошла к окну. Но вместо того что бы смотреть на звездное небо, она смотрела вниз. Улица Надежды Королевой была По-ночному тихой. Вот здесь, около подъезда стояла машина Вадика. Наверное, и следы еще не замело… Она бы хотела когда-нибудь встретиться с ним еще. Просто так - поговорить. От её куртки и правда пахнет сигаретами. Его сигаретами. «Житан» - красивое французское слово. Интересно, что оно значит? Она вспомнила взгляд Вадика – насмешливый, колючий, завораживающий. Никто раньше нее смотрел так на нее. Никто так не говорил с ней.
Тревожная, страшная мысль шевельнулась в голове у Женьки. Зыбкое чувство всколыхнуло её душу.

«Я люблю его?»
«Нет, нет, нет! Этого мне только не хватало!»
«Я люблю его?»
«Это неправильно. Этого не должно и не может быть».
«Да, все так. Не должно. Не может. Но-есть».

-Я люблю его, - сказала Женька вслух, пробую на вкус эти слова. – И что мне теперь с этим делать?