[Cromachy]

Emija, нинаю, какой Энейн кавай(глаза б мои его не видели)...
Мы жмем вам лапу, мы тоже Гилберта не любим.

Серпенты – одна из самых живучих «естественных» рас.
Долгоживущие – их долгожителям больше тысячи лет.
Потрясающе плодовиты – их женщины могут произвести на свет
до двухсот детенышей. Живородящие, им не приходится
откладывать яйца подобно их родственникам змеям.
Строение их тела в общем ближе к человеческому: хвоста нет,
две пары лап отменно развиты. Однако гибкостью они превосходят
большинство разумных рас. Серпенты холоднокровны – отсюда их
любовь к солнцу. Иначе как теплом извне их прозрачную кровь
просто не согреть. Хищники. Главное их оружие – огромные
ядовитые зубы. Главное средство защиты – яд, разлитый по всему
телу: в крови, мышцах, костях, в бледно-голубых чешуйках,
покрывающих кожу, в огненно-рыжих волосах.
Гемисерпенты – представители разумных рас, согласившиеся
на трансплантацию крови, кожи, иногда внутренних органов
серпентов. Это я.
Мне пересаживали кожу – по лоскутку снимали мою собственную,
по лоскутку насаживали чужую. Яд, пропитавший чешуйки новой
кожи, несколько месяцев подряд отравлял мое тело, меняя его
под себя, даря необычайное здоровье и выносливость.
Мой сын Брендемар благодаря этому яду родился здоровым. Я
как никогда легко перенесла роды. Но до сих пор не могу спокойно
смотреться в зеркало.



Светлейшая была в ярости – она могла смириться с темной эльфийкой,
со смертью внука, даже останься Гилберт отцом-одиночкой, она бы
не слишком расстроилась… но серпенту в своей родне она терпеть
не желала. О чем и заявила мне прямым текстом…
Что ж, ее дело. Как она лишила меня детей и какого-никакого
любовника, так я забрала самое дорогое ее детище – ту самую
несчастную кондитерскую… выжала из нее денег сколько смогла
и выставила на продажу по немаленькой цене. Учитывая, что это
предприятие давало им основной доход, осталась Светлейшая с одной
только своей пенсией и заработком сына – чего хватало ровно на
скромное проживание. Для старухи, всю жизнь и душу вложившей
в семейное дело, удар был очень силен. Вполне приемлемая расплата
за неуважение ко мне.



- Ну ты змея, - фыркает Нильффин, услышав эту историю. –
Но ведь детям всего хватает?
- Что за глупый вопрос! Ты смогла бы оставить Джэлоу помирать
с голоду?
Джэлоу – старший мой внук, ровесник Брендемара.





Внук… до сих пор не могу до конца осознать. А ведь кроме него
есть двойняшки Ирбэт и Ильксаро, дети Дайниниль.





У меня еще будет время принять эту мысль. Мне нравится приходить
в этот дом, теплый и по-настоящему уютный, где тихим счастьем
пропитано, кажется, каждое бревно стен.
Но увы, сегодня надолго засидеться не получится.
- На очередное свидание? – прищуривается Фин. – С кем на этот раз?
- На Аэлис познакомились, а что?
- Ты как Мернар, - вздыхает дочь, - он тоже все по подружкам бегает.



Не пойму, чего вам не хватает…
- Будь у меня под боком такое счастье, как Дайн, я б никуда не бегала.



- Мам, поверь мне, - Эквилибрист запускает пальцы в густо-
фиолетовые волосы; скоро я забуду, какой она масти на самом деле…
- твое счастье может быть совсем рядом. У нас с Филрусом так
получилось, может, и тебе стоит не гнаться за звездами, а просто
оглянуться вокруг?
Да, у них получилось. Очень красиво, хоть сказки по ним пиши.
До сих пор жалею, что не пришлось побывать на свадьбе Фин –
она, сильнейший маг Дэссы, до сих пор уверяет, что ничего более
волшебного в ее жизни не случалось…



- Так ты Филруса сколько лет ждала? Я не инженер и не монашка,
в конце концов, - телефон звонит, напоминает. – Извини, мне пора
на охоту за звездами.
С верхнего этажа доносится хор голосов – малыши проснулись и
требуют родителей. Немедленно. Фин быстро уходит, улыбнувшись
на прощанье:
- Спасибо, что ты не монашка.

***
Амадей – оборотень. Был когда-то. Ныне он то же самое, что и я;
почти не изменен трансформацией с виду, если не считать волос
и зубов, но совершенно разрушен изнутри.
Ему, бедняге, хуже пришлось, чем мне. Он согласился на эксперимент
в надежде вылечить наследственный недуг, что поколение за
поколением выкашивал его родных. В чем-то яд помог, болезнь
отступила, - но кровь, вместо того, чтобы остыть, разогрелась
донельзя.
- И теперь мне по двенадцать часов в сутки приходится проводить
в криокамере. Лучше, конечно, дневных часов – солнце активирует
процессы термогенеза, так что я просто могу сгореть заживо… не
будем о грустном. Выпьем лучше за то, что выжили.



Пили мы много, и этот вечер был не единственным. Амадей часто
приглашал меня куда-нибудь – в рестораны, театры, магазины(о,
особенно в магазины),



дарил цветы и украшения, был на редкость галантен, словом,
ухаживал, как подобает богатому наследнику, имеющему самые
серьезные намерения.
Он действительно был богат – унаследовал дом на одной из соседних
станций и вполне приличные деньги. И его намерения в своей сути
совпадали с моими – побывав на краю могилы, мы оба хотели жить,
вкушать все радости жизни заново. Вместе.



Состояние Амадея