Стрелки часов в большой аудитории показывают половину седьмого вечера. Мои лекции заканчиваются сегодня ровно в семь, но, по всем хорошо известному закону подлости (который почему-то до сих пор не внесен ни в один учебник этого мира) последующие тридцать минут будут тянуться бесконечно долго, а вредный профессор Вейн даже форточку открыть не разрешит, что бы немного проветрить душное помещение. Одна радость – ему в обязательном костюме с жилеткой, пиджаком и галстуком-бабочкой тоже сейчас ой как несладко. Но, наконец-то по коридорам корпуса прокатывается противная трель звонка и я, записав тему своего эссе, которое нужно будет сдать на следующей неделе, с чистой совестью могу покинуть осточертевшую аудиторию, перекинув ремень своей тяжелой сумки через плечо.
Я – это Александр Муратти. 19 лет, студент актерского факультета в ГСУ. Наверное, на этом месте стоит, раздуваясь от гордости добавить, что я еще и стипендиат, но таких в этом колледже как собак нерезаных, так что не суть. Хотя такое разнообразие как у меня все-таки редко встречается: тут тебе и отличная учеба (хоть ты никогда этого не прочитаешь, но все равно спасибо тебе, Мэдди!), и спортивные достижения (да, в колледжах обычно больше рады новым футболистам и баскетболистам, но одному скромному боксеру все же удалось выбить законный грант), и развитые технические навыки (с моей матерью иначе нельзя – стыдно станет), и, плюс ко всему я еще и отличный кулинар…да, я всегда любил готовить – а что такого?
Вот с таким вот джентльменским набором я и прибыл в ГСУ. Богатым человеком прибыл (по сравнению со многими другими нищими студентами). И в первую же неделю спустил всю наличность…на дом. Да, я осмелился назвать так свою коробку с единственной комнатой, сортиром и просторным гаражом, обшитую по периметру листами фанеры. Но ведь главное, что бы мне нравилось, не так ли? А мне нравиться…да и не только мне – в общежитиях коменданты тщательно следят за соблюдением дисциплины, и за «неподобающее студенту ГСУ поведение» могут и исключить. Но не в частном секторе – здесь можно делать все, что не запрещено законом и, пока это не начнет отражаться на оценках, тебе никто и слова не скажет. Даешь свободу и бурную студенческую жизнь!
- И при таком образе жизни мы успеваем еще и как-то учиться… - удивляюсь иногда я.
- Ну, я то на лавры Казановы не претендую, - хмыкает на это рассуждение Ллойд и заказывает еще два стакана пива – так мы, два творческих человека, будущие актер и литератор, отмечали закрытие первой сессии. Вот правда актеру вряд ли доверят что-то более серьезное, чем монаха Лоренцо, а литератору отчаянно не хватает адреналина – если бы не парочка ведущих игроков футбольной сборной нашего колледжа во главе со своим капитаном да начисто отключенное чувство самосохранение самого Ллойда, мы бы так и проучились эти четыре года не зная друг друга. Зато теперь в этом университете есть человек, которого я могу назвать своим лучшим другом. Сам Ллойд, основываясь на любимых им восточных философских учениях о предначертанном жизненном пути и собственном фатализме говорит, что иначе и быть не могло. Но почему-то выигрывая у меня в бильярд он про это начисто забывает.
И так всегда – несмотря на то, что сам я довольно посредственный игрок и после парочки уроков меня с легкостью может обыграть даже равнодушный ко всему азартному Дейл.
- Зато тебе везет в любви, - неизменно подбадривает меня после очередного проигрыша друг.
- Завидуй мне молча, - отвечаю я и приступаю к изучению рассевшегося возле стойки женского контингента. Да, что правда – то правда, вниманием противоположного пола я никогда не был обделен. Вот только при всем моем скромном опыте думаю, что любовь – это что-то более серьезное, чем легкий флирт между лекциями дабы проверить свои умения (а если объект еще и учиться хорошо – большего и желать не надо) и пьяного секса после вечеринки. Ну и приятных, ни к чему не обязывающих свиданий, конечно же. Все это своего рода проба пера. И пока мне ее вполне хватает.
Но и без неприятностей вроде Каденции не обходиться – на днях подскочила ко мне, когда я болтал со знакомой с математического, надавала пощечин и, заявив что между нами все кончено, царственно удалилась. Я так и не понял – что кончено? Мы даже не целовались ни разу! Иногда я не понимаю женщин. Одни после бурной пьянки со всеми вытекающими последствиями (в том числе и больной головой) чуть ли не выкидывают тебя в окно второго этажа, потому что вернувшаяся соседка может сдать свою подругу дабы остаться единоличной владелицей комнаты, другие сходу начинают кокетничать и стрелять глазами и говорить про серьезные отношения, а третьи…
- Чем вообще думала профессор Пирсон, когда отдавала такую интересную тему для курсовой тебе? – долго удивлялась одна моя однокурсница, вызвавшаяся помочь мне с работой.
- Это месть за то, что я прогуливал ее лекции.
- Значит, со второго курса будем прогуливать их вместе.
Да…в этом колледже около десяти тысяч студентов, и, несмотря на то что мы все поступили сюда вроде как ради диплома одни, как Людмила и многие другие будут выгрызать для себя заслуженное место на доске почета ГСУ, замуровавшись в библиотеках и аудиториях, других больше интересует перспектива найти необходимые для будущей жизни и карьеры связи, третьи прожигают жизнь и родительские денежки на закрытых вечеринках в крутых клубах, а четвертые просто стараются взять от этого периода в жизни все – сумасшедшие выходки и долгие вечера в библиотеках дабы нагнать пропущенное, вечеринки в запрещенное время в запрещенных местах и обязательные университетские мероприятия вроде ярмарок и концертов…да просто вечера в студенческих клубах, где выпивка для меня всегда со скидкой, барабаны (единственный инструмент, на котором я способен играть) свободны, а девушки легки на подъем.
Однако, девушки – девушками, но и целибат иногда бывает полезен. Особенно на время сессии, за месяц до которой мною почти всегда в срочном порядке дается обет воздержания и блюдется до сдачи последнего зачета. Я всегда умел грамотно переставлять приоритеты и быстро переключаться с желаемого на необходимое – иначе просто не выехал бы в отличники, даже с помощью незабвенной Медди. За это время я узнаю гораздо больше, чем за предыдущие месяцы учебы, начиная с того, какие пьесы будут ставить старшекурсники в этом году на отчетном выступлении и кто ушел из нашей группы (перевелся на другой факультет, взял академический отпуск или просто ушел насовсем) и заканчивая ерундой вроде того, как зовут некоторых преподавателей и деталей вечеринки только для будущих актеров в главной женской комунне ГСУ.
- Барбара говорила, это будет маскарад, - тараторили на каждом углу воодушевленные перспективой затусить с девушками из Три-Ватта девчонки. Парни от них ушли недалеко, и, получив вполне законный и приличный повод донимать мисс Хаффингтон расспросами чуть ли не хороводы вокруг нее водили. Некоторые актеры иногда хуже футболистов – последние, по крайней мере, не прячутся за объяснениями про тонкую творческую личность и тягу к совершенству. Поэтому, наверное, среди моих друзей нет ни тех, ни других за редким исключением вроде нападающего нашей сборной, который гордиться тем, что знает каждого, получившего спортивную стипендию и парочки нормальных однокурсников. Хотя это еще смотря что считать нормальностью – Лари, например, уверен, что лет через десять-пятнадцать станет крутым голливудским режиссером и отхватит парочку «Оскаров». Может и больше – он еще не решил.
Наверное, это смешно, да, но ведь у каждого из нас есть своя «золотая мечта», не так ли? Лари мечтает снимать фильмы, Ллойд грезит о путешествиях – неважно, куда – хоть в тропики, хоть в Арктику (но что-то из стран востока там должно быть непременно – историческая родина его матери, как-никак…в Колумбию что ли после окончания универа смотаться на пару недель?), большая часть девчонок тем временем банально мечтает о любви, большой и чистой, как в диснеевских мультиках, а я…я живу в свое удовольствие. 19 лет – не тот возраст, что бы ставить перед собой грандиозные цели, которые сменяться еще с десяток раз. При моем упрямстве можно добиться всего. Но пока…
Маленькое дополнение к отчету Решила добавить виды дома, в котором живет Сандро.
Со стороны фасада
Первый этаж – тут действительно нет ничего особенного
Второй этаж, где и проходит большая часть жизни моего героя
И в подробностях:
Более аляповатого жилища я еще не строила ни разу