[Седая]

От автора

Да, это отчет. У вас нет галлюцинаций. Нет, тех. проблемы еще не решены и династия остается на грани жизни и смерти. Скрины снимала на левом сейве, не обессудьте, технички нет. Но, собственно, ничего толком и не произошло - опять сплошные воспоминания и оценки. Пожелания по скринам учла, жду оценки.
А еще нам сегодня 8 месяцев, вот так вот.
Следующий отчет будет очень нескоро - я узнала расписание на ближайшее время, и это глубокий атата, товарищи.

Отчет 4.2

Слякоть. Бегу куда-то. Зачем – не знаю, и узнать даже не пытаюсь. Не оборачиваться. Все что угодно, только бежать и не оборачиваться. Капли дождя, падающие с неба, обжигают кожу. Они же должны быть холодными..? И почему они красные?
Резкий, пронзительный звонок телефона вырывает из ужасного кошмара. Кровать влажная, я вся горю и не могу отдышаться. Телефонная трель настойчиво продолжается. Часы на прикроватной тумбочке сияют красными циферками «2:02 a.m.»
- Да, Дориан, - нет нужды смотреть на дисплей – в два часа ночи мне может звонить только один человек.
- Что-то у меня телефон от твоих звонков разрывается, - голос бодрый, немного ядовитый. Привычный.
- В смысле? – еще не до конца отогнала неприятную пелену после кошмарного сна, поэтому отвечаю на автомате. Иду в ванную, умыться.
- Я просил тебя позвонить, - горький выдох аля «Какая ты беспечная девчонка» быстренько напомнил, что я так и не сообщила ему, что благополучно добралась до дома.
- Сейчас ты скажешь все, что обо мне думаешь, погоди минуту, - откладываю новенькую модель телефона на полотенца, открываю кран. Ледяная вода приятно бодрит кожу. С неудовольствием замечаю, что волосы тоже мокрые и придется с утра принимать ванну.

- Да, я тут. Готова, - прижимаю мобильник к влажному уху и сажусь на диванчик. Ненавижу сырые кровати.
- Что-то ты как-то не сильно злишься, что я позвонил в два часа ночи, - наигранное негодование.
- Хорошо, давай позлюсь. ДА КАК ТЫ ПОСМЕЛ ЗВОНИТЬ МНЕ В ДВА ЧАСА НОЧИ? – грозно, но Дориан точно услышал насмешливый тон.
- А если серьезно? – он снова сменил интонацию. Судорожно вспоминаю, что это может значить.
- Мне кошмар приснился, - я бы предпочла ему не говорить, но у дядюшки на ложь нюх. Он был бы идеальным детектором лжи, если бы не одно «но»: это Дориан.
- Опять? – беспокойство в голосе, вызывающее приятные мурашки. Я еще сонная и нервная, а потому не очень хорошо себя контролирую, и легонько улыбаюсь. Беспокоится.
- Опять.
Сколько себя помню – раз в неделю мне исправно снился кошмар. Иногда чаще. Был месяц, когда вообще не снились – я так уматывалась с маленькой Лайлой, что даже моему мозгу было не до ужасов во снах. Но тем не менее. Дориан единственный, кто знает о такой моей особенности, но я уломала его не водить меня по психиатрам. Это же всего лишь сны. Иногда мне снилось какое-то нападение инопланетян. Они подлетали на своих супер навороченных тарелках и лазерами непонятной природы методично отстреливали местное население. Иногда это был разгневанный орангутанг, кушающий маленьких детей. Он с таким остервенением обгладывает их косточки… сегодняшний легко можно отнести к разряду преследований. Хотя этот дождь…

- Ты должна… - наконец заговорил Дориан.
- Не начинай, прошу тебя.
Молчание.
- А у тебя чего голос такой бодрый? – все, я окончательно проснулась и готова отвечать на его колкости.
- Я давно встал. Крисси поет дифирамбы, вот с ней сидим уже целый час. Никакие сказки не помогают, не хочет спать и все, - когда Дориан говорит о своих детях, у него голос такой… такой… какой, наверно, должен быть у самого лучшего в мире отца. Я захихикала.
- Понятно. Я все равно не усну уже, так что давай развлекать ее вместе.
Крисси – продвинутая девчушка и прекрасно умеет обращаться с техникой, а потому мы с ней немного поболтали по телефону. Потом она, наконец, уснула, но мы с Дорианом так и разговаривали ни о чем до самого утра.

Когда, наконец, прозвенел будильник, я буркнула что-то в ответ на его колкость, попрощалась и сбросила вызов. Ладно хоть у нас не межгород – иначе страшно подумать, сколько денег уходило бы вот на такие разговоры. Ванна, смывающая остатки ночного пота, макияж, чтобы замазать синяки под глазами, нарядец, за который меня вызовут к директору и дежурная улыбка, чтобы никто не понял, что у меня на душе.
Лайла и Альма давно встали и уже завтракали. Ария стоит спиной ко входу, потому что готовит нам обеды в школу.
- Доброе утро, - говорю из вежливости. Искренность? Не знаю такого зверя.
- Угу, - отозвалась жующая Лайла, пока Альма на заднем плане тихо ответила мне, видимо, тем же.
- Доброе утро, Мелис… - Ария обернулась и застыла.
- Мерседес, Ария. Мерседес, - говорю равнодушно, садясь за стол и придвигая заслуженную чашку кофе. Ненавижу кофе. В душе истинно злорадствую, краем глаза любуясь на реакцию мамочки. Она же еще не знает, как я могла забыть!
- Ты…
- Нравится? – вопрос ребром, чтобы еще больше расшатать ее почву под ногами. Что ответишь ты, если ответ в любом случае будет неправильным?
- На улице осень, надень курточку, - улыбается немного растерянно, но… искренне?
Занавес.
По инерции допиваю кофе, все еще пребывая в шоке набрасываю свою ветровку на плечи. Ария вручает мне обед наряду с остальными дочерьми. Автобус уже вовсю призывает нас идти учиться, но мне тяжело оторваться от странных мыслей.
- Пока, мам, - Лайлочка и Альмочка целуют Арию в щеки, она их слегка прижимает к себе и улыбается. Я кидаю «угу» и выбегаю пулей из дома. Перед тем, как сесть в автобус, выбрасываю обед, как делаю это с самого дня, когда она начала их готовить.
Подсаживаюсь к Ирене, она дружески хлопает по моему плечу. Замечая растерянность в глазах, спрашивает:
- Что с тобой?
Интересный вопрос. Может, не стоило переводить продукты…

Бриджпортовская школа – место уникальное. Она не только поддерживает все свои воспитательно-обучательные функции, но делает еще и невозможное возможным: обычные дети учатся наравне с детьми знаменитостей. Как такое возможно? Понятия не имею. Но я рада, что мне не приходиться общаться только со снобами. Потому как я все равно считаюсь дочерью знаменитой Арии Феллет, Флорест и Менсон, выбирайте что хотите.
- Так что с тобой случилось там, в автобусе? – Ирена подсела ко мне и подозрительно уставилась, разглядывая мои линзы.
Ирена Велпар – самая обычная из самых необычных. Ирена по отцу швейцарка, а по матери немка, но первые десять лет жизни провела в Англии. Потом вместе с отцом переехала в Симляндию, а год назад ее родители помирились и решили жить в Швейцарии. Ирена осталась, потому что привыкла. С тех пор девочка живет одна под присмотром несуществующего дальнего родственника, периодически получая пособия от родителей. За прошедший год ни родители к Ирене, ни Ирена к родителям так и не наведались. Она отшучивается, но ей тяжело. Не скажу, что наши непростые семейные ситуации способствовали нашей дружбе, но и совру, если с честным видом заявлю, что это тут совсем-совсем ни при чем. Что мне нравится в ней? Она никогда меня не жалела, а еще никогда ничего не требовала. Ирена относится к тем людям, которым от тебя ничего не надо, но ты хочешь дать ей что-то, чтобы выразить симпатию. И она не пользуется этим, но всегда рада вниманию. Ирена не обижается на шутки ниже пояса, любит пижамные вечеринки и всегда говорит, что думает. В разумных пределах.
Подружились мы сразу, как она перешла к нам в школу. Тогда еще девочки с крашеными волосами были экзотикой. Постепенно «а давай дружить» переросло в нечто очень хрупкое, но прекрасное. И мы обе дорожим этим.
Как я уже сказала, Ирена знает о моем отношении к матери, этим похвастаться могут очень немногие. И она единственная, кто знает, что тот симпатичный блондин, что иногда забирает меня – мой самый единственный Дориан. Кстати, ему Ирена тоже очень нравится (как моя подруга, разумеется), он часто спрашивает, как у нее дела.

- Так что? – Ирена задорно улыбнулась, пытаясь вывести меня из размышлений.
- Я всю ночь не спала, так что сейчас наверстываю упущенное, - она не поймет, если я скажу, что Ария сегодня стала мне матерью. На секундочку. На мгновение. Но стала.
- Понятно, - она как-то нехорошо ухмыльнулась. – Кстати, где Пирс? Он должен был принести мне конспект!
- Ты его скоро совсем загоняешь, Ир.

Пирс Паллер – наш одноклассник. И по совместительству друг, хотя об этом можно было бы долго и нудно спорить. Но прежде чем вдаваться в его характер, я расскажу об еще одном человеке.
Тэйлор Мелоуни – восемнадцатилетний парень, который якшается с подростками вроде нас. Что совершенно не смущает никого из нашей странной компании. Тэйлор, по большей части, сам ребенок ребенком, и совсем не против потратить выходные на то, чтобы вывезти нас на прогулку. Под нами подразумеваюсь я, Ирен, Пирс, Кенит и иногда Франческа. С самим Тэйлором мы познакомились два года назад, когда ко мне пристали какие-то хулиганы на улице. Он, как супермен, раскидал их по закоулку и довез меня до больницы. Потом еще долго не отставал, пока я не добралась до дома и не сказала, что все уже «точно-преточно в порядке». Думаете, поверил? Еще две недели названивал и спрашивал о моем состоянии. У Дори в конце уже начался нервный тик, что 12-летней малявке (мне, то есть) названивает какой-то парень. Зато потом мы как-то незаметно друг для друга стали близки. Тэй в школьные годы был преуспевающим спортсменом, но как только окончил школу, собрал вещички и перебрался на окраину города творить скульптуры. Он добрый, веселый и отзывчивый, хотя порой занудный со своей заботой до одури. Один из тех, кто вечно посылает всем лучи добра, несмотря на то, что день пасмурный, башмаки дырявые, а любимая девушка бросила. У него, кстати, действительно нет второй половинки – говорит, не дорос еще. Бывает очень умным (особенно если дело касается видео-игр или новейших технологий в индустрии игр), но по большей части не к месту бунтующий раздолбай. С Тэйлором лучше не шутить, потому что чувство юмора у него граничит с чувством собственного достоинства. То есть, все принимает слишком близко к сердцу. Зато на поприще отношений мужчина+женщина более безнадежного романтика найти будет трудновато.
Верит в то, что Дориан мой «папик». И знает о моем отношении к Арии.

Тэй и привел к нам в компанию Пирса. Но привел ли?
Смысл моих сомнений относительно этого парня очень прост – мы не близки. Да, веселимся вместе, гуляем, шутим, но никто не может точно сказать, что знает Пирса. Он улитка, которую заставляют явиться на свет из своей раковины. И ему не нравится, и нас утомляет постоянно это делать.
Что о нем можно сказать – закомплексованный ботаник. Очень стыдится своей внешности, считая, что мать родила его уродом специально. На всяческие комплименты и уверения, что это не так, не реагирует или злится. Бесится, когда ему говорят, что у него глаза как у кота из Шрека. На предложения сменить прическу, сделать другое выражение лица и, может, найти девушку – шарахается в угол и долго предается молитвам одним ему известным богам. Хотя, как со мной по старой дружбе поделился Тэй, тут имела место некая дама в девять лет, что разбила его сердце. А он ведь ее на руках носил.
С тех пор – ни-ни. Хотя, как можно понять по разговорам, из него вышел бы неплохой семьянин.
Еще стесняется своей неуклюжести. Пройти и что-нибудь не задеть? А такое может быть?! И мы его уверяем, что не злимся и не ругаемся, но он все равно смущается и прячет лицо в ладони.
Более-менее уверенным он становится только на учебном поприще. Всегда все знает, всегда отвечает, всегда первый к доске. Что характерно – не выскочка. Любит помогать одноклассникам, за что многие уже пытались сесть на его шею. Логично было бы продолжить, что он весь такой забитый… но Пирс имеет собственное мнение и не боится о нем говорить. Категорически презирает все виды насилия, за исключением морального. Последним пользоваться умеет и любит. Не лезет не в свое дело, но и в свои дела не пускает. Уверен, что я ни в чем не нуждаюсь, потому что у меня открытые, щедрые и любящие родители. А Дориан – старший брат. Странный паренек.

- Привет, - бесцеремонно влезает в наш разговор Кенит, за что получает по крашеной головушке от Ирены. – Мерс, пойдем в кино в субботу?
- А меня пригласить? – негодует Ир, уже готовая прибить парня учебником по физике.
- Ок, только не зови слишком много своих друзей. У меня будет приступ социофобии, - хихикнула я.
- Ирена, пойдешь? – он ловко перехватывает учебник и до интимно-низкого понижает голос.
- Только ради Мерс, - напыщенно отвечает она, скрывая красноту на загорелых щечках.
Знакомьтесь, Кенит Уард. Красавец, заводила, верный и преданный друг. И парень, но этого проверить лично мне не довелось. Он сам нашел нас с Иреной и навязался со своей дружбой. Как говорит сам Кенит, мы самые адекватные в этой тусовке. Считает себя супер крутым, а потому часто употребляет непонятные словечки. Достаточно популярен, чтобы позволить себе не беспокоиться по поводу внимания противоположного пола. Как судачат в школе, шикарно целуется и вообще встречаться с ним – одно удовольствие, сплошной конфетный период. Кен постоянно подкатывает ко мне с предложениями проверить эти слухи, но получает сапогом между ног. А еще его бесит, когда я сокращаю его имя до «Кен». По понятным причинам.
А еще он, по-моему, нравится Ирене. Ну да, у них одинаково большие носы и веснушки, но это не повод западать на извращенца. Сам Кенит вроде как и не замечает пылких взглядов, но назло, пытаясь нас поссорить, с упоением нарывается на свидание со мной. Тоже, как и мы все, остер на язык, обожает пошлые шутки, ненавидит дождь и когда ему мешают. Некоторое время ходил слух, что наш дорогой мистер душа компании устроил пьяную драку после очередной школьной вечеринки. Он мастак надрать уши кому-нибудь, кто ему не нравится. А еще любит всю окружающую нас флору и фауну.
Относится к тем, кто уверен, что у меня полноценная семья, а еще есть собака. О Дориане почему-то никогда не спрашивал.

- Хэээй, а почему меня не зовете? – тонкий голосок гламурной курицы номер один отвлек Кенита и Ирену от побоев друг друга.
- Ну как же, Франи, ты тоже приглашена, - заявляю я со всем присущим мне добродушием. Никто, разумеется, не верит, но Кен стреляет в меня глазами.
- Правда, Кеннииии? – она вешается ему на шею.
- Правда, - а выбора-то у него и нет.
Франческа Долл – самая гламурная представительница нашей компании. И, вопреки бытующему мнению, далеко не самая глупая. Глупых и тупоголовых не держим. Зачастую переигрывает, но, в общем, с ней очень весело. Франческа – француженка, но что-то мне подсказывает, что кто-то из ее предков учудил с азиатом. В Бридж приехала почти одновременно с Иреной. И если с последней мы сдружились почти сразу, то чтобы проникнуться к натуре Франи, мне пришлось изрядно попотеть. Никак у меня образ сообразительной и веселой девушки не вязался с ее кукольной фамилией. Когда я, наконец, отбросила стереотипы и посмотрела на нее свежим взглядом, поняла, что была достаточно ограниченной дурочкой.
От тех гламурных представительниц, что раздражают меня и по сей день, Франни отделяют километры извилин, мешок язвительностей и несколько килограммов тонкого французского юмора. Она обожает блестки, розовый цвет и откровенные платья, но никогда не поднимает темы модных шмоток с нами. Только со мной, иногда. Заигрывает с Кенитом, называя его «Кеннииии», очень любит Ирену (даже больше меня, наверно), обожает, когда ее называют Франи, а еще очень лояльно относится к Пирсу.
О ее личной жизни знаю очень немного – увлечение Кеном кажется мне наигранным, а вообще Франческа с удовольствием пользуется своей шикарной внешностью, чтобы добиваться своих целей. Она идет по головам, не считая жертв и трупов за собой и под собой, но порой говорит мне, что в тридцать лет ее найдут в сточной канаве с перерезанным горлом. Потому что доиграется.
Обожает кошек, внимание, публичные выступления, и терпеть не может голливудских образцов мужской сексуальности. А у нее над кроватью дома висит не портрет Брэда Пита, а картина Пикассо. Оригинал.
Постоянно удивляется, когда я отказываюсь говорить о своей семье. Считает Дори моим спонсором, но с остервенением доказывает (мне же!), что я его отшиваю и не даю ему удовлетворять все старческие маразмы его больной головушки.

Франческа, как и все мои друзья, нашли свое одиночество в нашей компании.
Мы разные, но мы похожи. Каждый из нас хранит в своем шкафчике своих маленьких скелетиков, которые мы не хотим вынимать. И держимся тех, кто и не просит нас этого делать. То есть, друг друга. Думаю, именно этим можно объяснить, что обо мне мало кто что знает, а еще, что Ирена до сих пор не заставила меня переехать к ней, подальше от ненавистной семьи. Каждый сам по себе.
Пусть нам и хорошо вместе.
- Ну, все, мы пошли, - Фран берет за руку Кенита и ведет из кабинета. – Не шалите тут.
- Пиииирс, вот ты где! – Ирена на крыльях бабочки подлетела к пареньку и состроила забавную мину, которую следует читать как «Пожалуйста, дай конспект».
- Ир, будь уже самостоятельней, - сказал Пирс своим немного писклявым голосом, и кивком поздоровался со мной. – Что будет, когда мы школу закончим? – добавил он, вручив ей заветную тетрадочку.
- Я буду все равно сидеть на твоей шее, - крикнула Ирена и скрылась за дверью.
Жаль, мы с ней учимся в разных классах. Франи и Кен вообще на два года нас старше, но они тоже не одноклассники.
Пирс спокойно сел на свое место за мной, а я разложилась на целой парте в гордом одиночестве.

- Мерседес, быстро за мной, - на перемене в кабинет ворвалась Ирена и схватила меня за руку, потащив куда-то в коридор.
- Значит так, да, я тебе все расскажу, но ты должна мне помочь, окей? – запыхаясь, Ир продолжала бежать и тянуть меня за собой.
- Да в чем дело? – я уже хотела вырваться, но у Ир железная хватка.
- Спалили мою маленькую шалость. Они узнали, что я перед физикой чуть-чуть увеличила подачу тока…
- Погоди, так тот взрыв – твоих рук дело?!
- Нуу, я не рассчитала напряжение цепи.
- И что теперь? – вытащить заблудшую душу из лап директора было делом обязательным, но я-то тут как помогу?
***
- Мисс Велпар, вы осознаете, что натворили?
- Да, сэр, - лжет и не краснеет, а.
- Мисс Феллет, вы правда вызываетесь помочь своей подруге? – осуждающе посмотрел директор на мой наряд
- Да, сэр, - что за дурацкий вопрос?
- Тогда у меня есть одно занимательное предложение, от которого вы не сможете отказаться.