Прелесть молодости в том, что каждое впечатление, каждая эмоция, каждое событие ярче, чем предыдущее и покрывает их прозрачной пеленой. Так было и с тем происшествием на маскараде - устав от постоянно терзающих меня вопросов, на которые ответы так и не были получены, я просто отдалась настоящему и попыталась забыть те моменты из своей жизни. Естественно, у меня ничего не вышло, но теперь я могла вспоминать о том дне без особого содрогания. Но бывало, что я просыпалась посреди ночи с беззвучным криком, застывшим на губах и с теми окровавленными клыками, возникшими перед глазами. Теперь меня очень долго будут терзать вопросы, на которые я вряд ли получу ответы, ибо больше ни вампира, ни того черноволосого мужчину со шрамом я не видела. И если первому обстоятельству я радовалась, то второе меня чуточку разочаровало. Не в моем стиле приставать к незнакомым людям с расспросами, но ради душевного спокойствия я была готова поступиться своими принципами. Но, увы, когда мои мозги соизволили об этом подумать, незнакомца и след простыл. Остается только надеяться на еще одну встречу. Но чисто с целью выяснения обстоятельств.
Последние деньки лета я провела, разбираясь с собой. В этом очень помогала музыка - у нас давно стоял и пылился синтезатор, и вот я решила исправить эту досадную оплошность. Сначала я просто провела пальцем по клавишам, не нажимая их; я пыталась сонастроится с предметом. Потом я уже начала осторожно извлекать звуки. Конечно, все сводилось к дилетантской игре, обычному детскому бряканью на ксилофоне, но что удивительно - мне понравилось. Я решила не оставаться на этом уровне, и вуаля - вот я записана в музыкальный кружок. Тут впервые разошлись наши пути с Лебаненном - он - художественный кружок, я - музыкальный. Но, черт возьми, если это хоть чуточку отдалит меня и брата, я разочаруюсь в жизни!
Тридцать первое число месяца августа я провела у синтезатора. Просто нажимала на отдельные клавиши. Просто прислушивалась к звукам. Моей целью не было извлечь какую-то мелодию, да и не умела я. Так что я просто давила на черно-белые пластинки. Интересно, я смогу когда-то играть и захватывать умы слушателей своей музыкой?
Ночь была на удивление холодной. Проснулась я еще до звонка будильника. Немного поежившись под одеялом и поняв, что уже не засну, я соизволила открыть глаза. Комната освещалась луной, робко заглядывающей в окна. И действительно было холодно. Такое ощущение, что я проспала много дней и проснулась не утром ранней осени, а тихой ноябрьской ночью. Откинув одеяло, я заметила, что оно ничуточку не греет. А жаль. Вот настанут холода, что мне тогда придется делать, а?
Часы показывали пять двадцать утра. Отлично. Мне только бессонницы в качестве подарка к новому учебному году не хватало. Я осторожно опустила ноги на холодный пол; инстинктивно поджала; снова опустила, вздохнула и кинула еще один взгляд на часы. Поднятие с кровати заняло у меня ровно три минуты.
Теплые струи душа приятно согрели тело, отогнали сонливость. Глаза продолжали предательски слипаться, но мозг уже начал буйно работать, невзирая на протесты тела. А ведь эта ночь прошла без снов... Как хорошо.
Черные брюки, белая рубашка, плащ-палатка... Последнее, конечно, шутка, но все остальное - мой типичный наряд в учебный день. Только брюки. В школу юбки я принципиально не ношу. Что ж поделать - такие у меня принципы. Возможно, некоторым они покажутся странными. Но найдутся и те люди, которые полностью разделят мое мнение.
Следующая остановка - холодильник. Последний я открыла рывком и стала изучать его внутренности. Странно, вроде и не хочу есть, а завтракаю... Потому что надо. Вот так вот. И я продолжаю так кушать изо дня в день. И не одна я. Что-то на меня напала хандра. Нужно послушать что-то очень громкое и обязательно бьющее по мозгам. Но сначала - завтракать. Благо я уже даже нашла, чем. Вкусные, хоть и не горячие, вафельки действительно сойдут. Но завтрак опять свелся к ковырянию вилкой в тарелке.
- Ты чего так рано встала? - я подняла глаза на Лебаненна, зашедшего в кухню.
- У меня встречный вопрос, - вот, а пока можно придумать ответ на его вопрос.
- Ну, вообще-то уже половина седьмого. А я всегда встаю в это время. А ты-то чего...? - брат тоже направился к холодильнику. И хорошо, ведь он не видел моих глаз. Половина седьмого? Это сколько я тут просидела?
- Просто не спалось, - буркнула дежурную отговорку я и уткнулась в тарелку.
- А если честно? - Кролик достал хлеб и масло.
- С утра бутербродами травиться будешь? - возмутилась я, попутно переводя тему.
- Ага. Хочешь, и тебе сделаю?
- Нет, спасибо, - я поддела вилкой кусок вафли и направила его в рот.
- Ну, не хочешь - давай как хочешь, - брат улыбнулся и сел за стол.
Весь завтрак мы перебрасывались шуточками и замечаниями по поводу школы. И тут я вспомнила про новых учителей, про которых я благополучно забыла. И вот опять меня терзает любопытство относительно того, кто они. Что ж я такая любопытная-то, а?
Прогудел гудок школьного автобуса, и мы с Лебаненном похватали сумки и выскочили навстречу желтому другу, сияющему своими чистыми боками. Те же места, что и в прошлом году, те же лица... Как и не было этих трех месяцев лета. Я села рядом с Лебаненном и кинула взгляд в окно. Отличная погода!
- Ты не в курсе, что у нас там с расписанием? - поинтересовалась я, вспоминая план школы.
- Да вроде где-то был листок... Сейчас достану, - я облокотилась на шкафчик и стала ждать. Мимо пролетали лица, знакомые и не очень. Учителя, ученики, одноклассники, посетители школы и родители учащихся - царило редкостное оживление. Вот за это я и люблю школу.
- Значит так, у нас идет сплошной гуманитарий до Химии. А потом французский и сразу за ним алгебра. Во, - так-с, новые учителя, если мне не изменяет память, по алгебре и французскому... Даже идти далеко не придется.
- ... А теперь запишите задание в тетрадь... - я прислушалась. Что-что, а задания по химии я любила. Все эти химические уравнения, вычисление относительной молекулярной массы, омега (что, я так определенный тип заданий называю)... Я вообще люблю точные науки, просто без ума от них. Куда мне с такой любовью идти, в кого податься, какую профессию выбрать - загадка. - А теперь все свободны. И не забудьте задвинуть стулья!
Десять минут перемены. Мало что я успела сделать - только открыла учебник французского, что бы проверить, не забыла ли я язык - и вот опять звонок. Ладно, будем, как говорят французы - se debrouiller - выкручиваться. О, хоть одно слово, да помню!
- Bonjour, je suis mademoiselle Lenie, mais je prefaire, quand les enfents m'apelle Louisa,
* Здравствуйте, я - мадмуазель Лени, но предпочитаю, когда ученики зовут меня Луиза (франц.)
- С этой фразы и началось мое знакомство с новой учительницей французского. Мадмуазель Лени (ударение на и) или, как она просила себя называть, Луиза оказалась молодой и совсем неопытной девушкой, совсем недавно закончившей педагогическое училище. Как мне поведал Леб, поговаривают, что она англичанка. Но надо отдать ей должное - лопочет по-французски как на родном языке. Луиза попыталась расположить к себе учеников с самого начала, не сказав открыть учебники или книги, а начав с ними живой разговор. Она сначала поведала нам о себе (кстати, фраза "J'habitait en Londres, mais ma famille demenage il y deux ans"
** "Я жила в Лондоне, но моя семья переехала оттуда два года назад" (франц.)
показала, что она действительно англичанка), а потом попросила каждого рассказать о себе. И, о чудо, ученики почему-то сразу стали относится к новой учительнице с теплом и любовью. Но сама ее внешность располагала к себе - миловидное узкое личико, огненно-рыжие волосы и красивые серые глаза выражали жизнерадостность и веселье. Луизу нельзя было не полюбить. Многочисленные ученики и уроки еще не сделали ее строгой. Возможно, годков через пять, она изменится, но сейчас ее характер был малость не учительский.
Задержав нас после звонка ровно на минуту, дабы назвать тему сочинения, которое нужно было написать дома, она упорхнула из класса раньше учеников. Французский можно вынести из списка напряжных предметов. А теперь алгебра - и домой.
- Ну-с, что ты о ней думаешь? - пристала я к Лебу. Брат подумал и рассмеялся.
- Cute.
* Милая (англ.)
- Oh, toi, tu dois parler francais bien! Quelle est probleme?
** Ты должен говорить по-французски хорошо! В чем проблема? (франц.)
- рассмеялась в ответ я.
- I don't have any problems. I just like English,
*** У меня нет проблем. Я всего лишь люблю английский (англ.)
- теперь мы смеялись вместе. Дурачье малолетнее.
Наш мультиязычный диалог прервал очередной звонок. О, алгебра. Наконец-то я оторвусь. Точнее, порадую свою математическую душу.
Весь класс давно уже сидел в кабинете, а учителя все не было. Уже начали слышаться шепотки и смешки. Я наклонилась к Лебу и тихо поинтересовалась:
- Это хоть он или она?
- А тебе-то какая разница? - все так же тихо и шепотом ответил брат.
- Мужчины понимают математику лучше женщин.
- Железный аргумент. Если мне не изменяет память, то это... - Лебаненн прервал свою речь, ибо дверь открылась. - ...Мужчина, - совсем тихо и незаметно продолжил он свое высказывание. Но я уже и сама видела, что это он. И мне это не нравилось.
Мистер Прист (или как я позже узнала, Джудас Прист) - определенно что-то знакомое. А так как склерозом в особо сильной стадии я не страдаю, несложно вспомнить, где мы встречались. Интересно получается.
Как мне поведал Леб (остается только гадать, откуда он все знает), Прист (ближе к середине года его иначе не называли) - американец. Впрочем, если пытаться определить национальность по внешности, то вряд ли что-то можно будет сказать. Честно, я и предположить не могу, для какой национальности характерны пепельно-серые, почти белые волосы, и ледяные голубые глаза. Что-то нордическое? Но это никак не вяжется с чертами лица. И какое-то странное чувство дежа-вю... И дело вовсе не в той встрече.
Знакомство Приста с классом длилось не более двух секунд. Секунда на то, что бы обвести учеников взглядом. Секунда на то, что бы поприветствоваться и кивнуть головой. И еще два года регулярных с ним встреч.
Учитель начал с небольшого предисловия о том, что математика в целом и алгебра в частности - сложные науки, но только для тех. кто не знает теории. И опять возникает странное чувство повторения, и опять поднимаю глаза от конспекта и быстро прохожусь взглядом по его лицу. И опять дело не в той встрече.
- Что-то ты какая-то молчаливая стала, - мы с Лебаненном шли домой. Я не ехала на автобусе, потому что задержалась на вводном уроке курсов музыки. А Кролик просто остался из братской солидарности.
- А? Кто? Что? Я? Я не молчаливая, просто задумалась.
- Формулировка сути не меняет, - Леб пытливо глянул на меня.
"Я? А я и сама не знаю, что за чертовщина в последнее время происходит", - но ограничилась я просто легким пожатием плечами.
Я стояла и смотрела на улицу. Красивая ночь. И удивительно то, что не работают фонари. Меня освещали только звезды, ибо луна куда-то делась. Возможно ли провести параллель между двумя совершенно разными и почти незнакомыми людьми? Я пыталась. Скорее всего, нет. Но в том-то и вся соль, что именно это и не дает мне покоя.
И потянулись бесконечные будни. От лямки сумки, набитой книгами, болело плечо, на пальцах появились мозоли от ручек и постоянного письма, мозги гудели. Нам говорили, что уже время начинать готовиться к экзаменам, которые, к слову, будут только в конце следующего класса, и определятся с профессией.
- Нет, я до последнего не определюсь, - буркнула я как-то после очередной нотации учительницы.
- Да ну, ты определишься, я верю! - Лебаненн догнал меня.
- Тебе-то хорошо, ты уже сделал выбор, - бурчливое у меня настроение сегодня.
- А у тебя все впереди, - брат обогнал меня и направился в класс.
- Это не аргумент! - крикнула ему вдогонку я, но мой голос потонул в оживленном гуле.
Я сидела на скамейке возле школы и наслаждалась осенними деньками. Солнце греет, но не палит, ветер приятно шебуршит листвой, земля еще не мокрая, и, двигаясь по дорожке, ты не наступаешь в лужи... Обычное индийское или, как его еще называют, бабье лето.
- Привет! - рядом со мной опустилось что-то небольшое и улыбающееся.
- Привет, - я улыбнулась Шайло в ответ. Я ее уже… неделю не видела. Она на год младше нас с Лебом. Соответственно, и учится в другом классе. Соответственно, и расписание и нее другое. Как-то они с братом умудряются пересекаться в школе во время перемен, но для меня то, когда они успевают это делать - загадка. Мне едва хватает времени добраться до очередного кабинета и разложить учебники.
- Лебаненна ждешь?
- Да. Как ты догадалась, спрашивать не буду, - а зачем спрашивать, если все и так очевидно? Вот кого я еще могу ждать?
- Намира, давай с нами на ближайших выходных на органный концерт? - поинтересовалась Шай.
- Органный концерт? У нас и такие бывают?
- Ага. Ну так что? - я кивнула головой и улыбнулась. А почему бы и нет? Тем более, что я люблю орган. Особенно его звучание. Особенно во время мессы. Храм, скамьи, люди, склонившиеся вперед в едином религиозном порыве, и играющий орган... Незабываемое впечатление.
- Кстати, Шай, в трех словах - как вы с братом пересекаться умудряетесь? - задала я интересующий меня вопрос. Не, ну может тайна у них какая есть... Или еще что.
- Ну... - рассмеялась. Неужели я что-то смешное сказала? - просто умудряемся. Я тоже не знаю, как. Магия-я-я... - протянула Шайло таинственным голосом. Да, братик, тебе повезло.
Разошлись мы минут через двадцать. Она побежала по свои делам, а я посмотрела на часы и решила, что доставать учебник уже поздно - скоро идти домой.
И пошло-поехало. Часы складывались в дни, дни - в недели, недели - в месяц. Настала неделя заслуженного отдыха, когда не надо ходить в школу. И тут-то я поняла, что без каких-либо занятий меня охватывает вселенская скука. Читать? Что? Учиться? Вроде, устала. На выручку пришел проверенный метод - я кинулась к компьютеру и залезла во всемирную сеть. Только выбрать, а там дело останется за малым...
