Черный строгий костюм тщательно отглажен. Рубашка, галстук в тон, неизменная доброжелательная улыбка и диплом экономиста. Если кто-то думает, что я сейчас говорю о себе…черта с два! В этом офисе таких наберется не одна сотня, как и в любой другой такой многоэтажной башне из стекла, стали и бетона. И везде – одно и то же - каждый будний день надо подниматься в шесть, что бы к девяти быть на месте. По понедельникам и четвергам – спортзал. В среду – совещание допоздна. В пятницу – всем отделом в бар и до воскресенья. Стабильная зарплата, стабильная должность, стабильный карьерный рост – годам к тридцати-тридцати двум, если работать на уровне, можно запросто переехать в отдельный кабинет на руководящий этаж. С окнами на всю стену, большой приемной и длинноногой секретаршей впридачу.
Мечтать не вредно, как любит говорить Хью, один из моих сослуживцев. Вредно не мечтать. Вот только когда он об этом говорит, имеет в виду совсем не работу. Весельчак, бабник, заводила и вообще, душа компании – сказал бы мне об этом кто два с половиной года назад, когда я только устраивался, я бы поднял его на смех. Везет же мне на друзей.
- Ну что, - спрашивает меня неожиданно материлизовавшийся прямо из воздуха Хьюго, - заканчиваем с работой – и вперед?
Традиция отмечать завершение рабочей недели в нашем отделе – это уже святое. Выпивка, живая музыка, бильярд, квартальная премия и Моника, одевшая как раз сегодня новую юбку. Как она на ней сидит – загляденье!
Но, стоило моему воображению разыграться, как тут из памяти выныривает картина маслом – «Сегодняшнее утро в семье Вандер». Отец семейства заканчивает гладить рубашку и бреется в ванной, его вторая половина – она же мать семейства – костерит кого-то по телефону, одновременно наводит марафет и ищет для Мэтта другой галстук, потому что «эту хрень в горошек он не намерен одевать даже под дулом пистолета», а сыновья почтенной четы делят кухню – один делает уроки, попутно схомячивая двойную порцию оладий, второй пьет свой кофе.
- Все, времени больше нет, - раздраженная мама, стуча каблуками по ступеням лестницы, спускается вниз, - Мэтт! К черту твой галстук, поехали! Сандро, я на тебя надеюсь...
Ресторан, совладелицей которого уже несколько лет является мама, недавно получил какую-то награду, и теперь они с Мэттом едут ее получать. На все выходные. На меня же ложиться святая обязанность присмотреть за домом и Гарри. Вот же черт!
- Нет, Хью, - отвечаю я, - сегодня я пас.
В конце концов, у меня еще отчет недоделан…
Итак, прошло два с половиной года. Два с половиной года назад я получил свой диплом и приехал в Рочестер. Большой город, особенно если сравнивать с дырой вроде нашего тауншипа. Город, в котором я не был ни разу в жизни. Очень холодный, к слову, город – с середины ноября и до марта ни я, ни мама не снимаем теплых свитеров и шерстяных носков – выходцы из теплой климатической полосы, что с нас взять.
- Мэтту что, не могли предложить должность в более теплом штате? – спросил как-то я, смотря за окно, где хлестал дождь вперемешку с градом и снегом – от одной такой картины хотелось плотнее закутаться в теплую толстовку.
- Предлагали, - усмехнулась тогда мать, смерив меня взглядом, в котором не было и тени улыбки, - в Стенджтауне. Думаешь, стоило согласиться?
Вот она – отличительная черта Лавиньи Муратти – какие бы трудности не происходили в ее жизни, она никогда и никому не станет жаловаться на тяжелую свою судьбу, ибо считает, что проблемы нужно решать, а не перечислять в алфавитном порядке. Железная женщина, и годы не оставили на ней и следа ржавчины. Да и, если быть честным, не только на ней…
Да…двадцать лет вместе, из них три, только три года пришлись на законный брак, а до сих пор смотрят друг на друга так, что лично я сразу начинаю чувствовать себя в комнате лишним. Как такое вообще возможно? Не понимаю…нет, вру, понимаю и еще как, вот только в подобной картинке ни себя, ни кого-то из своих девушек (начиная со школьных увлечений и подруг бурного студенчества и заканчивая недавними романами, включая Монику с которой я встречаюсь последние три месяца) я представить не могу, как ни стараюсь. То ли воображением обделен, то ли еще чем-то…и Дейл, как истинный сын своих родителей во всем берет с них пример – на последние летние каникулы даже привез из университета свою подружку – немного погостить и познакомиться с родственниками. Разрешите представить вам пассию моего братца – Алиса Ригли.
Двадцать один год, будущая художница (или фотограф – она еще не решила). Поступала в Академию Ля Тур, по программе стипендий, но через два года вылетела оттуда – за драку с одной из представительниц местной «золотой молодежи», ныне продолжает образование в ГСУ. Веселая, взбалмошная и рыжая, Алиса быстро нашла общий язык со всеми членами своей уже почти будущей семьи – Дейл как-то порядочно набравшись, по большому секрету признался мне в своем намерении предложить своей зазнобе руку и сердце после выпускного.
- Ты что, рехнулся? – именно такой была моя первая реакция на пьяный треп младшего брата, - твоя Алиса, конечно, девчонка классная, но вы же разбежитесь через пару-тройку лет…
- Думай, что хочешь, - милостливо разрешил мне Дейл, - я не виноват в том, что ты ни хрена не разбираешься в отношениях и не можешь найти себе нормальную подружку…
Тогда от сломанной челюсти Дейла спасло не то, что он мой брат, и даже не то, что он напился, а то, что после того, как я отправил бы набравшегося родственничка в нокаут, пришлось бы объясняться как-то перед Мэтью и мамой. Ах, да – еще и то, что именно в этот момент Гарри вспомнил о том, что Донне нужно погулять (я не говорил еще, что за время моего отсутствия они себе еще и собаку завели?). Хм…совсем забыл о главной причине напастей на нашу семью – Гарри Вандере, больше похожего на необычного мальчишку, чем на инопланетянина, если бы не редкие даже для вундеркинда способности к обучению, минимальную необходимость во сне и отдыхе, умение влиять на животных (та же Донна слушается исключительно его и маму) и необыкновенный для его возраста аппетит – в шесть лет Гарри ест практически столько же, сколько и я, взрослый мужик двадцати пяти лет отроду (и скоро будет двадцать шесть).
Но, честное слово, если бы я об этом не знал – давно бы сам подал в суд на его родителей или лиц, их заменяющих, за жестокое обращение с ребенком, и прецеденты уже были – парочка новеньких учительниц в школе, куда Мэтт отдал сына, заявлялись домой, дабы закатить нерадивым родственникам мальчика скандал. И очень удивлялись, увидев, как заморенный голодом, изможденный, худой ребенок – один скелет, обтянутый кожей – не моргнув глазом, может проглотить тарелку сливочно-грибного супа, пару кусков запеченной в фольге рыбы с салатом, порцию вишневого чизкейка и запить все это двумя-тремя чашками шоколада. А ты им объясняй, что для организма мальчишки все это норма.
- Не держите меня за дуру! – обычно восклицала на это настырная женщина, не желая сдаваться, - вы всерьез думаете, что я поверю в эту чушь? Может, это еще и после экспериментов инопланетян началось?
- Откуда вы знаете? Это же закрытая информация, даже в Бюро не всем известно…
После подобного высказывания обычно приезжает медицинская бригада – либо за сердобольной учительницей, либо за тем, кто с ней разговаривает. Во втором случае хватает просьбы сообщить о вызове некоему Мэтту Вандеру и профессору Винеру из спецбольницы при СимБР. Веселая жизнь, черт возьми…не знаю, всерьез ли собирается жениться Дейл или нет, но если со временем ничего не измениться, лучше им хотя бы на время снять отдельную квартиру. Кстати, как показало время, о намерении своем Дейл сообщил не мне одному – вскоре после возвращения нашей сладкой парочки в колледж мама ни с того, ни с сего вдруг завела разговор…нет, не о свадьбе и будущих внуках – подобные речи можно смело считать уже прямым давлением, а моя мама до этого не дойдет никогда – она всего лишь сокрушалась по потраченным сдуру деньгам на ремонт бывшей комнаты Дейла и покупку двуспальной кровати.
- Зачем мы все это делали, если за почти три года ты не удосужился познакомить меня ни с одной из своих девушек? – вопрошала она, сверля глазами мою спину, пока я методично пролистывал страницы старого журнала, попутно соображая, что бы ответить на вполне законный вопрос.
- Знаешь, мам, - выдал я, наконец разворачиваясь, - я не совсем уверен, что тебе бы понравилось, если бы я водил в дом всех случайных девиц…
- Но рано или поздно так оно и будет, - снисходительно фыркала она, - ты приведешь сюда именно такую девицу. Приведешь и скажешь «Познакомься, мама, это моя будущая жена».
Сказав это, она развернулась на каблуках и, накинув поводок на Донну, вывела ее гулять. Монику что ли пригласить как-нибудь поужинать с нами?
Хотя…это слишком серьезный шаг, что бы решаться на него только потому, что познакомить с кем-то маму действительно стоит. Черт побери…чем дальше заходят мои рассуждения, тем больше я понимаю – Дейл был прав. И в отношениях я действительно не понимаю ни черта.
+ к отчету
С чего началась карьера Сандро
И хобби Лавиньи
