Свобода
Закатное солнце сползало в глотку змеящейся фиолетовой тени. Пушистым туманом оперились берега, только изредка в густой листве проплывали холодные огни или пролетала, едва касаясь водной кромки, длинноногая птица с рябыми крыльями. Шумно, задевая сухой рогоз, вброд по мелкому озеру шли двое: гибкая Ясколка с острыми тёмными глазами и задумчивый юноша, Хорь по роду. Девушка, щурясь, смотрела то на своего спутника, то на безмолвную водную гладь. Воздух был пронизан Дождь–зверем. Липкий мокрый запах был повсюду, им пропахли кремовые кувшинки и тонкое платье Ясколки. Неудивительно, что ловцы потеряли след и брели теперь вслепую – к вечеру следующего дня в деревушке близ Крысиного Лога быть дождю, это точно, хоть теперь становись тучей и в собственных руках носи воду. А всё потому, что плечом к плечу с ней стоял не её брат - старший Куница, настигавший зверя даже в кровавых колодцах, а некий, странно даже подумать как затесавшийся среди погодников колдун. Ясколка хорошо путала зверя в его сухой трескучей гриве, но не успела ещё научиться брать след, потому, покрытая буро-зелёной грязью, раздосадованная младшая Куница, стиснув кулаки, только и могла тихо вздыхать и продолжать идти, распугивая серобоких лягушек. Ноги увязали в скользком иле, холодная мокрая одежда прилипала к телу.
- Хорёк, доставай нож.
Юноша без промедления вытащил простое костяное лезвие и вопросительно посмотрел на Ясколку. В башне его назначили девушке в помощь, словно бы рассчитывая, что магия убережёт их от беды. Но ловца спасает только опыт, которого не было у Хоря и не доставало самой девушке: она-то мечтала не выискивать по трясинам тяжёлых тварей, напротив, гнать с гор лёгких небесных существ. Если бы только брат не был против этого. Отдав нож, юноша настороженно огляделся, на его смуглой шее топорщились прозрачные, с радужными разводами, вибриссы. Ясколка провела лезвием по воде и ударила наугад. Невозможно было не попасть, - зверь был повсюду, - и в озеро полилась тёмная, как пасмурное небо, кровь. Миг - и над водой, прямо перед ловцами показалось то, что они так долго искали, – гривастая голова Дождь-зверя. Он был очень стар, время стёрло уши и шкуру, вымыло глаза, обнажив чёрные провалы. Только белели ветвистые рога и полное от воды бычье брюхо. От его дыхания стыла кровь и синели руки. Зверь щерился и рычал, его слепая морда глядела в сторону колдуна: чудище не видело - чувствовало его присутствие. Хорь начал осторожно отходить. Ясколка обошла тварь с другой стороны и увидела, что в его плоть вросли толстые слизкие стебли, они прорастали насквозь и крепко держали чудище, как на привязи. По-хорошему стоило бы уйти, оставить слишком сильного зверя, но девушка не хотела сдаваться и, приблизившись к чудищу, начала освобождать его. Стебли, выскальзывая из рук, плохо, но поддавались. Вскоре колдуну пришлось нелегко: тварь начала кидаться, бурлила вода и разлетались клочья тины. Ясколку Хорь раздражал, но ей было больно думать, что кто-то разделит участь её брата, чью душу забрало речное чудище после неудачной ловли. Возможно, колдуна направили сюда не помогать, а на растерзание зверю, чтобы Ясколка могла без проблем сладить с дикой тварью, и одна эта мысль оскорбляла младшую Куницу. Когда зверь был почти освобождён, девушка с размаху ударила тварь рукой по белому гладкому боку, отчего чудище резко дёрнулось в сторону Ясколки, оборвав последние стебли, поднялось в воздух и замерло. Возможно, тварь отвыкла от свободы и теперь не могла понять это своё новое состояние, но, провисев минуту-другую, существо с бычьей головой и неуклюжим телом взмыло ввысь духом, легко, подобно птице…
…растерев колдуну замороженные руки, ловчие вернулись в башню. К тому времени было уже совсем темно, только дрожал стылый месяц и серебрились облака. Расстроенная Ясколка, ни с кем не разговаривая и не советуясь, собрала вещи и уехала в столицу, надеясь примкнуть к погонщикам - благо у девушки были музыкальные задатки и жажда прожить жизнь пусть и бедно, но красиво. Промёрзший до костей Хорь долго болел, а после выздоровления забросил службу в городе и занялся изучением местных озёрных и болотных тварей.
|